Поощрение добрых дел и осуждение проступков.

Здесь тоже требуется психологическое обоснование. От хороших дел — тройная радость: тебе, моему сыну, мне — твоему родителю, людям, которым ты сделал добро. От зла же вред многократный: двойной те­бе — самому плохо на душе, скверно, ибо другие плохо к тебе относятся; тройной мне: ибо мне, отцу твоему, стыдно за сына, за себя, что не сумел привить добрые начала, стыдно перед другими за то, что ты их оскор­бил, обидел, унизил. И уж совсем плохо тем, кто от тебя пострадал: они думают, что все молодые такие, что все родители не умеют воспитывать своих сыновей, они же сами потом по отношению к другим будут по­ступать плохо, не говоря о том, что будут мстить своему обидчику. Сколько же зла всем от одного только дур­ного поступка! Полезно также сопоставление добра и зла: что приобрел, если сделал добро, что потерял, если совершил зло.

Авансирование добрых дел доверием.

«Если ты оправдываешь мои надежды, то поступишь так...» «Я на­деюсь, что ты поступишь так, как твой отец в моло­дости, как достойный сын честного человека», «у тебя есть силы и способности поступить честно», «Верю в те­бя: ты не струсишь в подобной ситуации», «Ты доста­точно нравствен, воспитан, чтобы знать, что надо де­лать», «Я не жду от тебя иного». Такое авансирование доверием вызывает у детей уверенность в себе, убеж­денность в своей правоте рождает вдохновение, реши­тельность и смелость.

Выражение сомнения.

«Едва ли ты добьешься таким путем пользы», «Не уверен, что надо поступить так, как ты хочешь», «Подумай еще раз, здесь может тебя ожидать не то, что ты хочешь», «А как относят­ся другие к твоим намерениям?», «Сомневаюсь, что ты этим заслужишь уважение этой симпатичной девочки», «А ты посоветовался со своим другом? Что он сам думает по этому поводу?», «Все может быть. Ты на­деешься на личную победу, а я думаю, что тебя положат на лопатки», «Согласен в принципе, но стоит ли с этим торопиться? Может, подумать, как лучше всю эту операцию подготовить?», «Как отреагируют твои неприятели на это? Л что, если они поступят не так, как ты планируешь?» и т. п.

Молчаливый укор.

Родитель и педагог ничего не говорят по поводу проступка, но огорченно вздыхают, показывают свое испорченное настроение, подавлен­ность, удрученность, досадливо морщатся на попытку сына, дочери, ученика оправдаться.

Проявление радости и гордости

в связи с хорошим поступком: тоже желательно молчаливое, немногослов­ное. Хорошее настроение родителей, учителей от добро­го поступка не требует пояснения. Может быть, иногда можно сказать несколько слов: «Ты подарил мне целый день радости», «Спасибо, сын», «Хорошо сделал», «Я горжусь тобой», «Всегда веди себя так».

Подчеркнутое уважение.

Читая письма английского писателя Честерфильда к сыну, поражаешься, как об­ращением к нему он выражал свое одобрение или неодобрение его учением, поведением, деятельностью. Если сын переживал неприятности, отец писал: «Ми­лый мой мальчик», если сын делился размышлениями, отец писал: «Милый друг», если сын гордился благо­родным поступком, отец писал «Сэр!». Если тот совер­шал проступки, обращение отца начиналось словами: «Сын! Я думаю...» и т. п. Вспомним, А. С. Макаренко тоже, если хотел обратиться по серьезному делу, гово­рил своим 11-летним воспитанникам: «Товарищ Ва­сильев!» И наказания заслуживал не каждый, а тот, кого уважал педагог.