18. Попытки власти вытащить образовательную политику из провала «Сентябрьские тезисы» президента в. Путина

Трудно представить себе, что антисоциальная политика, в том числе в образовании, проводилась в 2004–2005 гг. без санкции президента В. Путина. Однако Путин в силу своего положения раньше, чем правительство, почувствовал или осознал реальные опасности этой политики. Особенно после упомянутого выше отзыва руководящих деятелей Минобрнауки о том, что трех миллионов подписей работников образованиядля министерства«мало». Известно, что дозволено быку, то не дозволено Юпитеру. Посему Юпитер часто вынужден ставить быка на место.

В. Путин был первым, если не единственным реальным политиком во всей нашей заскорузлой власти, кто увидел и масштаб общественного протеста против планируемой реформы образования, и опасность зреющего социального взрыва, и отложенные последствия того и другого для 2008 г. – года президентских выборов. И потому он вынужден был вмешаться в дела образования.

В свое время академик Т.И. Заславская, говоря об агрессивном отношении нынешнего правительства к науке и образованию, отмечала: «Министром науки и образования назначен человек, который, похоже, хотел бы искоренить и то и другое»¹. Эти слова отнюдь не были преувеличением. Как показал опыт, они имели под собой веские основания.

Ситуация в образовании в середине 2005 г. один в один воспроизводила ситуацию в сфере науки конца 2004-го. Тогда Минобрнауки под сурдинку Всемирного банка попыталось разгромить науку, приватизировав до 90 % отечественных научных учреждений. Это, естественно, вызвало бунт ученых, которые провели акцию протеста и потребовали немедленной отставки министра образования и науки. В итоге в дело вынужден был вмешаться президент страны, потребовав поиска адекватных средств обновления и реорганизации российской науки.

Летом 2005 г. абсолютно аналогичную ситуацию мы имели уже в образовательной сфере: накат реакционной реформы Минобрнауки на образование, бурный протест общества и педагогического сообщества и вновь – вынужденное вмешательство президента.

Нечто подобное происходило и в здравоохранении, в социальной сфере в целом. Власть встала перед необходимостью проведения системных мер. Так появились «сентябрьские тезисы» президента В. Путина.

И с политической, и социальной точки зрения «сентябрьские тезисы» президента прозвучали именно тогда, когда это было необходимо. Время было выбрано предельно точно. Общественное недовольство и общей социальной, и образовательной политикой правительства подходило к точке кипения. Чтобы разрядить взрывоопасную ситуацию, президент выступил с предложением реализации ряда проектов в социальной сфере.

В политическом плане, однако, президентские тезисы выглядели явно неоднозначно. В них более чем отчетливо было видно понимание опасностисоциально-экономического курса правительства (в первую очередь для власти), поскольку он уже не раз приводил к серьезным социальным потрясениям. Но в тезисах по сути не улавливалось адекватного пониманиявредоносностиэтого курса для страны, который парализовал ее развитие.

С одной стороны, говоря словами И. Хакамада, президент «давно уже понял, что правительство – это такой черный ящик, в котором тонет все». С другой стороны – возникали сомнения, понимает ли должным образом президент то, что давно уже поняло по меньшей мере полстраны и что четко сформулировал директор Института международных экономических и политических исследований РАН академик Р.С. Гринберг: «Главную угрозу для нашей страны представляет собственное правительство, которое работает крайне неэффективно… России угрожает только некомпетентность собственных начальников, которые даже из сверхдоходов, получаемых от нефти, не могут извлечь должной выгоды»¹.

В этом смысле – соотнесенности понимания опасностиинедопонимания (или недооценки) вредоносностисоциально-экономического курса правительства – президентские тезисы представляли собой весьма трудную для власти и весьма паллиативную корректировку политического курса «влево». Так как власть убедилась, что избранный ею крайне «правый курс» отторгается, а подчас и разбивается преобладающе «левым» общественным сознанием. Водораздел между ними – глубоко укорененное в российском народеЧУВСТВО СПРАВЕДЛИВОСТИ, которого напрочь было лишено правительство либеральных фундаменталистов.

Как отмечалось в прессе, «негативная реакция общества на любые инициативы властей в сфере социальной политики… летние опросы общественного мнения показали, что подавляющее большинство россиян (до 80 %) категорически не приемлет каких-либо серьезных преобразований в системе здравоохранения и образования… В обществе накопилась большая усталость от проведения реформ. Кроме того, мы имеем ситуацию резко снизившегося доверия к власти, что тоже делает маловероятной позитивную реакцию»¹.

«Резко снизившегося доверия к власти» – это еще мягко сказано. По данным «Деловой России», власти не доверяло 96 % населения страны. В этих условиях нельзя было не провести определенную «левую» корректировку курса. Как нельзя было серьезно не переформировать правительство, чего, однако, не было сделано. Хотя, как справедливо заявлял М.С. Горбачев, «нам нужно другое правительство уже сейчас»². Но не только нам – президенту тоже. И в электоральных интересах, и в интересах страны.

Ярчайшим проявлением стратегической слепоты и функциональной недееспособности правительства являлась имитационная деятельность Минобрнауки и в частности так называемый национальный проект в области образования. Этот «проект» оказался крайне неудачным. Анонимные и явно некомпетентные разработчики данного квазипроекта вновь весьма серьезно «подставили» президента.