Корневые политические, социальные и социально-педагогические пороки образовательной политики рыночного экстремизма

Теперь пора отвлечься от конкретного документа Минобрнауки, технически принятого нашим «технически» правительством, так как суть и содержание этого документа достаточно ясны. Пора обратиться к самим основоположениям новой образовательной политики нашего доморощенного рыночного экстремизма, которая, надо признать, внесла немало новаций в политическую историю российского образования, заметно пополнив ее реакционные страницы.

Эти основоположения раскрывают корневые пороки новой образовательной политикивыпукло и обнаженно. Рассмотрим пять главных из них.

1. «Минимизация государства»

Ранее уже говорилось, о ключевой концепции рыночного фундаментализма, направленной на «минимизацию роли государства во всех сферах российской жизни». Это – кредо реформаторов едва не «обнулило» вообще все государство. Именно поэтому на заре путинского правления доминирующей стала идеявосстановления государства. «Государственничество» стало символом принадлежности или приверженности новой власти.

Не вникая подробно в этот сюжет, в котором есть и явно позитивные, и явно негативные стороны (так как он выходит за рамки данной книги), отметим лишь, что в конкретно-историческом плане поворот в названную сторону был крайне необходим. Поскольку к началу нового века российское государство оказалась почти полностью парализованным. И естественным стремлением новой власти было обрести, т.е. восстановить свой объект управления – государство.

Это стремление позитивно отразилось и на судьбах образования. Казалось бы, одобренная в 2001 г. Президентом, Государственным советом и Правительством РФ «Концепция модернизации российского образования до 2010 года» означала и возврат к реформаторскому курсу в образовании, и новый этап его развития. Но вот незадача. Прошло всего три года, и все вернулось в прежнее русло. Традиционная шизофреническая раздвоенность российской власти взяла свое. А с нею «свое» решила взять и новая волна младореформаторов. Образование же вновь оказалось в непотребном месте.

С 2004 г. начался, как отмечалось выше, тотальный исход государства из социальной сферы.

Это был второй – после системного кризиса начала 1990-х гг. – исход государства из образования (как и из всей социальной сферы). Принципиальное отличие этого исхода состояло в том, что он являлся сознательным и целенаправленным. Поскольку в его основе лежала все та же генеральная концепция либерального фундаментализма о «минимизации роли государства», которая оказалась непотопляемой.

В начале 1990-х гг. государство попросту бежало из всех сфер российской жизни, еле удерживая штаны, под воздействием «шоковой терапии». Оно само пребывало в шоке и занималось лишь самосохранением власти, бросив образование, как и всю социальную сферу, как и экономику на произвол так называемого рынка, т.е. попросту – на разорение. Образование в такой ситуации было обречено на самовыживание, которое стало возможным в основном благодаря прогрессивному Закону «Об образовании» 1992 г., раскрывшему главный ресурс этого выживания –свободу.

И вот в 2004 г., когда государство повсюду трубило об экономической стабилизации и пухло от нефтедолларов, оно вновь снимало с себя ответственность за образование нации. Вопреки провозглашенному в 2001 г. в «Концепции модернизации российского образования» лозунгу о«возвращении государства в образование»оно снова обрекло образование на деградацию. И это – политика? И это – «государственничество»?Это – вторая волна «российского термидора», состоящего из гремучей смеси рыночного необольшевизма и социал-дарвинизма.

О подлинном отношении власти к образованию нагляднейше свидетельствует следующее:

Первое. Социально-экономическое оскопление Закона «Об образовании», проведенное, как уже отмечалось, в ходе подготовки пресловутого закона № 122 «о монетизации льгот»,снятие с себя государством всех ранее взятых социально-экономических обязательств перед образовательной сферой. Этот погром Закона «Об образовании», по точному замечанию ректора знаменитого питерского «Военмеха», депутата Госдумы Ю.П. Савельева, стал «контрольным выстрелом» в образование.

Второе. Постоянная тенденция падения доли расходов на образование.

В 2005 г. финансирование российского образования в сопоставимых ценах составляло примерно три четверти от уровня 1991 г.

В сравнении с зарубежными странами в России – крайне низкий уровень финансирования образования. Доля расходов на образование к ВВП у нас составляет 3,1 %. В цивилизованных странах данный показатель в 2–3 раза выше. Более низкий уровень расходов на образование – лишь в Таджикистане (2,1 %) и Индонезии (1,2 %).

При этом наш ВВП, во-первых, также еще далек от своего уровня 1990 г. и, во-вторых, в сравнении с ВВП развитых стран – это кошелка нищего: он в 5,5 раза меньше, чем в Германии, в 10 раз меньше, чем в Японии, в 25 раз меньше, чем в США.

По расходам на одного учащегося школы в процентах от подушевого ВВП Россия занимает предпоследнее место в мире – перед Зимбабве.

Расходы на 1 студента в России в 20 раз меньше, чем в Финляндии, и в 40 раз меньше, чем в США.

Содержание 1 заключенного обходится России в 7 раз дороже, чем обучение 1 студента.

Третье.Более того, в условиях нескончаемого ливня нефтедолларов правительство не только снимало свои финансовые обязательства перед образованием, не только держало его на нищенском пайке, но и начиналопрямое его обкрадывание.

Документы Минобрнауки объявляли в качестве одного из приоритетов «создание благоприятного инвестиционного климата в образовании». Но это явная демагогия. Во всем мире такой климат создается системой налоговых льгот для образования и его инвесторов. У нас же правительство каленым железом выжигало эти льготы, предусмотренные ранее Законом «Об образовании». Мало того, оно с 2006 г. ввело в образовании налог на землю и имущество. Размер этого налога только по образовательным учреждениям федерального уровня достиг в 2006 г. почти 160 млрд. руб. Тогда как весь федеральный бюджет на образование в 2005 г. составлял154,5 млрд. руб. Это уже – по ту сторону здравого смысла. Фискальная политика правительства попросту банкротит образование.

Этот инновационный способ банкротства образования входит в сферу рассмотрения уже не экономики, а психиатрии. Что же касается экономики, то наши «гарвардские мальчики» не смогли усвоить знаменитый урок Президента США Ф. Рузвельта, который в годы «Великой депрессии» передал землю университетам. И в настоящее время бюджет почти каждого американского университета либо равен всем нашим федеральным расходам на образование, либо превышает их. Вот два типа отношений к интересам нации.