98 Тема II

«сделалось римским», если только выражение «римское» может быть приемлемо к чему-либо «всеобщеистинному». Следует иметь ввиду, констатирует Иеринг, что римляне «имели лишь ту заслугу, что довели его развитие до высшего совершенства».

Означает ли проникновение римского права во всю нашу правовую жизнь, в юридическую практику, задается вопросом ученый, что мы достигли вершин в его изучении и соответственно в его сравнительно-правовом применении? Так ли мы уверены в его постижении, что можем отказаться от его дальнейшего изучения и овладения им? Вряд ли. «Было время, что так думали, и в странах с новыми уложениями разорвали научную связь с римским правом». Опыт доказал поспешность этого предположения. Сомневаться в том, что изучение римского права может оказаться излишним, способен только тот, подчеркивал автор, кто считает «новые народы осужденными на вечное научное несовершеннолетие в области права». Путем римского права, но превзойдя его, формулировал свой окончательный вывод Иеринг, «вон от него — вот девиз, в котором для меня заключается значение римского права для нового мира»¹.

Это означает, что как для раннего Средневековья, так и для более поздних столетий постижение римского права никогда не было самоцелью. По своей природе и характеру оно никогда не противопоставлялось ни общему, ни каноническому, ни обычному, ни национальному (на более поздних этапах развития общества) праву. Несмотря на явные или мнимые препятствия и трудности, которые встречались на его пути, оно всегда пробивало себе дорогу и в качестве своеобразного, широко признанного образца для подражания и непременного преодоления в новых условиях, как средство совершенствования государственно-правовой и общественно-политической жизни, отдельных правовых институтов и систем.

Римское право независимо от того, воспринималось ли оно в его первозданном («древнем») или классическом варианте, вуль-гаризованном или цивилизованном виде, всегда выступало как способ преодоления узконационального юридического изоляционизма и провинциализма, как средство для стимулирования и применения сравнительно-правовых идей. Решая проблемы рецепции римского права, думая над тем, какие его принципы, нормы и институты могут оказаться полезными для той или иной национальной системы права, приемлемыми для нее, а какие не являются таковыми, любой исследователь или законодатель

¹ Иеринг Р. Указ. соч. С. 12.

История формирования и развития идей сравнительного правоведения 99

неизбежно сталкивается с необходимостью сравнения римского права (его сопоставления или противопоставления) с действующим в данный момент правом. Таким образом, осознанно или неосознанно, он вовлекается в сферу сравнительного правоведения. В силу этого следует особо подчеркнуть, что история развития рецепции римского права является неотъемлемой составной частью истории развития всего сравнительного правоведения. Данный тезис представляется верным не только для средневекового периода развития сравнительного правоведения, но и для всей истории государства и права. I

Однако история развития идей, как и самого сравнительного правоведения, в Средние века и в последующие годы отнюдь не сводится только к рецепции римского права. Сравнительно-правовые идеи развивались одновременно и апробировались также на базе самих национальных систем права. В процессе развития общества, государства и права, в ходе расширения торговых и иных отношений между странами неизбежно возникала необходимость и потребность не только в использовании доведенных до своего совершенства различных институтов, принципов и норм «мертвого» римского права, но и во взаимствовании отдельных положений и институтов живого, действующего в различных государствах средневекового и более позднего периода права.

Такая необходимость и потребность особенно остро ощущались в связи с кодификацией и унификацией различных отраслей права, и прежде всего гражданского. Яркой иллюстрацией влияния одних правовых систем или их отдельных актов и институтов на другие может служить Гражданский кодекс Франции 1804 г., или, как его чаще называют, Кодекс Наполеона. Принятие и введение в действие этого фундаментального по своей природе и характеру акта оказало огромное влияние не только на дальнейшее развитие законодательства Франции, но и на правовые системы других стран. Причин для этого, согласно мнению западных экспертов, было несколько.

Во-первых, гибкость и универсальность Кодекса Наполеона, вобравшего в себя, с одной стороны, широкие права и свободы граждан, провозглашенные Французской революцией, и ее «просвещенный энтузиазм», а с другой — принципы права, которые постепенно формировались судами еще с древних времен, а затем тщательно разрабатывались и совершенствовались юристами XVII и XVIII вв.¹

¹ ZweigertK, KotzH. Op. cit. P. 101-102.