7. Техническое описание модели

7.1. Деконцентрация и концентрация как иньская и янская части процесса мышления

В нашем подходе актуальны два базовых навыка, необходимых в процессе мышления, – деконцентрация (расфокусировка) и концентрация внимания. Первый из них связан с иньской составляющей мышления, второй с янской. Как уже упоминалось, для их обозначения мы используем метафорические термины «первое (периферийное) внимание» (оно включает расфокусировку) и «второе (центральное) внимание» (оно включает концентрацию).

Концентрация, представляя собой основу для янской составляющей мышления, является функцией духа. Концентрация присутствует в любых логических построениях; с ней также связаны волевое начало, активность и творчество. Но главная особенность концентрации состоит в том, что, будучи направлена на любой объект тонкого плана, она осуществляет его трансформацию.

К объектам тонкого плана мы относим ощущения, в том числе и болевые, эмоции, мысли и ментальные конструкции, а также тонкие ощущения, касающиеся событийных выборов и ценностных предпочтений. Если направить концентрацию на один из таких объектов, он начинает эволюционировать (трансформироваться).

Этот эффект используется в техниках 2 – 4 (см. ниже, раздел 7.3.). На этом эффекте также основан ряд практик данного подхода, позволяющих решать проблемы разных планов – от устранения симптомов болезни до принятия сложных решений.

Деконцентрация (расфокусировка) внимания, представляя собой основу для иньской составляющей мышления, связана с категорией тело. Под деконцентрацией мы понимаем способность расфокусировать внимание внутри тела и за его пределами. Расфокусированное внимание обеспечивает максимальную чувствительность ко всем деталям контекста. С расфокусировкой внимания связаны восприимчивость, выдержка, чувство опоры, а также способность одновременно воспринимать несколько объектов. Расфокусированное внимание подобно периферийному зрению. Оно мгновенно реагирует на любые изменения – движение, усиление или ослабление любого процесса и лежит в основе восприятия тонких оттенков – цветовых, звуковых и чувственных. Ряд приемов использования и развития навыка деконцентрации даны в техниках 1 – 6 (см. раздел 7.3.).

Итак, роль концентрации особенно важна для процессов, связанных с логическим мышлением: для порождения планов и разнообразных логических конструкций, создания стратегического видения и следования ему. Роль деконцентрации важна при интуитивном выборе аксиоматики – опоры для всех логических конструкций.

7.2. Деконцентрация как основа «интуитивного» мышления. Механизмы «интуитивного» мышления

В состоянии деконцентрации внимание спонтанно привлекается к разнообразным деталям контекста, формируя внутреннюю позицию человека, не всегда логически аргументированную. При этом некоторые из деталей контекста выделяются осознанно, к другим же деталям внимание привлекается бессознательно.

Здесь имеет место следующий механизм. При деконцентрации внимания все фрагменты контекста равно попадают в его сферу. Однако выбор тех или иных деталей происходит благодаря спонтанно скользящему лучу внимания. Его движение происходит с большой скоростью и, как правило, не осознается. Внимательный наблюдатель может легко осознать присутствие такого луча и заметить, как он слегка задерживается на отдельных фрагментах контекста. Именно эти фрагменты становятся затем выделенными деталями. Некоторые из них привлекают внимание, другие отталкивают, вызывая тревогу. Эти тончайшие эмоциональные реакции также не осознаются.

Вопрос о том, что управляет выбором тех или иных деталей, будь то сознательный или бессознательный выбор, имеет прикладной интерес. Знание этого механизма позволяет совершенствовать процесс выбора.

В качестве гипотезы мы предлагаем следующее утверждение, естественное, как нам кажется, в рамках модели тонких тел: спонтанное внимание управляется с ценностного плана. Другими словами, оно управляется ценностными предпочтениями и ценностными ограничениями. Это касается и осознаваемых, и неосознаваемых деталей контекста. Часть выбранных таким образом неосознаваемых деталей связана с различного рода страхами, запретами и другими повреждениями ценностного плана, сформированными в детском и подростковом возрасте, в процессе социальной адаптации.

Фактически, в этих утверждениях представлен возможный механизм управления бессознательным выбором¹⁹ внутренней позиции и формированием неявной аксиоматики. Это управление осуществляется через особые практики и технические приемы и обсуждается ниже. Для каждого человека выбор аксиоматики задан состоянием ценностного плана и строго индивидуален. Например, во время деловых переговоров перспективы партнерских отношений могут по-разному оцениваться разными людьми: один человек будет ненамеренно обращать внимание на аккуратность одежды, другой на мимические реакции, третий на звучание голоса, четвертый на высказываемые идеи и т.д. Этим процессом определяется конкретный выбор. Такой выбор присутствует даже у ребенка, который интуитивно может принимать или не принимать некоторых из окружающих людей. Еще раз подчеркнем, что этот процесс уникален для каждого человека.

Создаваемая расфокусированным вниманием аксиоматика представлена тонкими телесными ощущениями: переживание «знаю, что это именно так» всегда имеет конкретный энергетический контур в теле, который выдает себя невербальными проявлениями и нюансами самочувствия. Поскольку аксиоматика часто не осознается и используется по умолчанию, истоки собственных решений не всегда легко осознать. Например, управляющий может без явных оснований давить на подчиненного или уклоняться от контактов с ним, совершенно не отдавая себе отчета в том, что он это делает. Давление или уклонение могут проявляться как в словесных формах, так и в поступках. Часто при приеме на работу из всего списка заслуг человека ненамеренно выделяются одни и замалчиваются другие, и итог для внешнего наблюдателя может оказаться совершенно необъяснимым.

Представленный здесь механизм формирования аксиоматики может действовать с разной степенью адекватности, в зависимости от состояния ценностного плана. Как уже упоминалось, ценностный план может быть поврежден многочисленными социальными страхами и запретами, возникающими еще в детском и подростковом возрасте, в связи с процессами воспитания и социальной адаптации. Они, как правило, не осознаются, но жестко структурируют восприятие и поведение. Это могут быть: страх оценки («как меня воспринимают, какое впечатление я произвожу?», ролевые страхи («я плохой специалист, начальник, исполнитель, переговорщик, организатор, друг» и т.д.), страх за территорию (часто – за должность или за сферу влияния; «это моя компетенция, не вмешивайтесь!» – человек может почувствовать себя униженным, если кто-то дает советы, инструкции или пытается помогать в той области, где он чувствует себя компетентным), статусные страхи («кто здесь главный?»), страх бессилия («у меня не получится», «не судьба»…), страх неуспешности и т.д.

Все эти страхи часто проявляются в форме тайных обид и чувства несправедливости; они влияют на многие выборы в деловом контексте и могут отодвигать интересы дела на второй план. Иногда подобные страхи приобретают форму осознанных или неосознанных убеждений, как, например, рассмотренное выше убеждение «никому нельзя доверять в деловых отношениях». За этим убеждением может стоять накопленная обида и почти любой из вышеперечисленных страхов. Страх побуждает таких людей стремиться к тотальному контролю. Это может восприниматься также как неспособность (или невозможность) делегирования ответственности.

Беда таких людей в том, что они воспринимают свое убеждение как объективную реальность, не осознавая, что это только фрагмент их картины мира. Тогда все доступные им способы решения проблем будут окрашены оттенком недоверия. В некоторых ситуациях это может стать серьезным ограничением и вести к разнообразным тупикам, а ряд конкретных мер, позволяющих решить проблему, просто не может прийти в голову, наталкиваясь на внутренний (неосознаваемый) запрет.

Это касается также и любых других жестких убеждений и принципов. Подобно страхам, они должны рассматриваться как неадекватность аксиоматики. Многие выводы, основанные на такой аксиоматике, при всей их логической стройности, будут вести в тупик.

Поэтому в духовных традициях существует много практик, направленных как на восстановление телесно-эмоциональных структур человека, так и на высвобождение тайных страхов и запретов, поднявшихся в процессе личной эволюции до буддхиального плана. Человек, использующий такие практики, как правило, более подготовлен к восприятию предлагаемой здесь модели мышления.

Каждый желающий может освободиться от власти этих страхов и запретов с помощью круга практик выслеживание – трансформация картины мира – неделание, если использует их систематически, т.е. каждый раз, когда оказывается в «безвыходной ситуации» или событийном тупике. Ниже дан пример работы с такой «безвыходной ситуацией». Всегда следует помнить, что тупик является не столько свойством объективной реальности, сколько продуктом искажений в картине мира.