Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
Комплексные геогр характеристики.rtf
Скачиваний:
7
Добавлен:
10.07.2019
Размер:
10.5 Mб
Скачать

2.3. Гуманитарная география

На современном этапе развития географии мы наблюдаем массированное «сращивание» ее с целым рядом гуманитарно-научных представлений. «Подоб­но путешественнику, стремящемуся посетить все уголки мира, география в своем развитии совершает экспансию в новые предметные области - математику, эко­номику, социологию, психологию и вот теперь в культурологию» [Новиков, 1993, с. 84]. В настоящей работе мы не будем подробно останавливаться на тенденциях и основных положениях развития «гуманистической географии», «культурной географии» на западе и их разноплановых аналогов в нашей стране [см. Туровский, 2001]. Из многообразия междисциплинарных концепций по­добного характера следует современная диверсификация подходов в геогра-фии, так или иначе связанных с перестройкой «классической» советской гео­графии на основе внедрения в нее элементов культуры и культурного насле­дия, восприятия и познания, представлений о реальности. Нас здесь будут интересовать только те географические (!) концепции, которые имеют непосред­ственно «выход» на создание КГХ. Более того, и в их отношении мы рассмот­рим только прямо предложенные пути к комплексности. Среди этих работ мы назовем: концепции Советского пространства и Культурного ландшафта В.Л. Каганского [Каганский, 1997, 1999, 2001 и др.]; концепцию географических образов Д.Н. Замятина [Замятин, 1999, 2001 а, б, 2002, 2003]; также к теме образов обращаются в схожем ключе Н.Ю. Замятина [Замятина, 2001, 20026, 2003] и О.А. Лавренова [Лавренова, 1998], а также С.С. Каринский.

Культурный ландшафт и Советское пространство

В.Л. Каганский, строго говоря, не декларирует и никак не определяет, связи своего творчества с современными тенденциями в географии. Эта отли­чительная черта его теорий имеет своим следствием обособленность термино­логии, автономность концепций. Однако это, во многом, и делает интересны­ми его «конструкции», называемые обыкновенно теоретико-географически­ми. Каганский исходит из особого понимания и восприятия пространства, особого восприятия его как целостного культурного ландшафта. Строго гово­ря, он представляет не более чем свое собственное (т.е. субъективное) вос­приятие территорий, пространств, культуры и - шире - всего, что наполняет «культурный ландшафт». Недекларируемая субъективность в характерис­тике культуры в широком смысле как основы ландшафта - вот основная идея, привносимая В. Л. Каганским в многогранную ткань методик КГХ. При этом Каганский неявно указывает и на особенности самого процесса иссле­дования - это путешествие + одиночество + мысль.

Каганскому принадлежит первое и по сути единственное последова­тельное и цельное описание пространства теперь уже бывшего СССР, пост-

роенное не по отраслевому принципу. Оно основано на принципах отбора характеристик в соответствии с восприятием ландшафта и главенством од­них его черт над другими. Концепция Советского пространства выделяет основными чертами территории бывшего СССР: иерархичность, инверсии, необъяснимость, обязательную статусность, псевдосакральность, закрытость, мономасштабность, централизацию. Эти черты создают новую реальность, особое пространство, особое даже и своей оторванностью от реальной тер­ритории; но оно-то и есть «местообитание» граждан СССР. Это по сути -построение реальности на основе представления о внутреннем и внешнем восприятии культуры, определившей сущность территории и ее жителей (и наоборот). С другой стороны, результат этого построения концентрируется на особых «доминантах» - чертах, присущих пространству (см. выше). Та­ким образом, перед нами - образец построения КГХ на основе отбора глав­нейших черт и объяснения ими всех остальных составляющих того, что составляет сущность восприятия данной территории. Географические образы

Понятие образа вообще достаточно распространенное и потому - мно­гозначное. Об образах издавна говорили литературоведы и обыватели, имея в виду художественные образы (см. 2.4). Сущность «образа места» и их различия сформулировал Н.Н. Михайлов [Михайлов, 1948; см. 1.6]. Рас­сматриваемое здесь понятие основано на внедрении понятия образа из гума­нитарных наук, где во второй половине XX столетия начали активно разви­ваться направления, связанные с исследованиями восприятия, памяти, по­знания и др. [см., напр., Найссер, 1981]. И сразу же этим построениям стали находиться применения, относящиеся к элементам пространства [см., напр., Голд, 1990; Линч, 1982; Тuan, 2002].

Особое место в негеографических исследованиях образов занимают многочисленные работы Г.Д. Гачева [Гачев, 2000, 2002а, б, 2003 или др.]. Собственно, их особенность и определяется тем, что Гачев исследует имен­но национальные образы мира, вычленяя в культуре народов, в традициях, в обычаях черты, обусловленные в той или иной степени природными усло­виями местообитания народа, историей формирования его (в основном, в территориальном разрезе) и др. По своей стилистике Гачев близок принци­пиально Каганскому - «автономность», особая терминология, понимание особого собственного образа жизни как атрибута процесса создания работ, и т.п. «Наш предмет - национальный космос в древнем смысле - как строй мира, миропорядок: как каждый народ из единого мирового бытия, которое выступает в начале как хаос, творит по-своему особый космос. В каждом космосе складывается и особый логос — национальное миропонимание, ло­гика. <...> [Национальный космос] нам не сам по себе интересен (как его описывают науки о природе: география, биология, антропология), но натур-

философски: именно в его перерастании в национальный логос, национальный склад мышления» [Гачев, 2000, с. 298].

Параллельно подобные направления намечаются и в географии [см. Методика страноведческих..., 1993]. С 1990-х гг. география образов разви­вается и в нашей стране. Не только разработки Михайлова послужили осно­вой внедрения этого термина. Суть его, во многом, объяснялась уже сущно­стью «характеристики» Баранского; об образах писал и Машбиц [Машбиц, 1998, с. 229-230], не объясняя, правда, соотношений образов и КГХ. Д.Н. Замятин развивает понятие образа, исходя изначально из хорологического направления. Параллельно шло «сращивание» с гуманитарно-научными по­ниманиями образа: и здесь нет единства в трактовке. Образ может представ­ляться как «визуальный объект, «картинка», возникающая в сознании чело­века. Иногда образ рассматривается как совокупность различных (не только визуальных) представлений об объекте в сознании одного или группы лю­дей» [Замятина, 2003]. В трактовке Н. Ю. Замятиной образ есть «определен­ным способом организованная, внутренне целостная информация о месте» [Замятина, 2003]. По Д.Н. Замятину [см. Замятин, 2002], «географические образы - это устойчивые пространственные представления, которые форми­руются в результате какой-либо человеческой деятельности (как на быто­вом, так и на профессиональном уровне). Они являются, как правило, ком­пактными моделями определенного географического пространства (или гео­графической реальности), созданными для более эффективного достижения какой-либо поставленной цели» [Замятин, 2003, с. 48]. Близко к последне­му пониманию подходит О.А. Лавренова, определяющая образ «как систе­му представлений о геообъекте, включающую в себя все нюансы его устой­чивых культурных значений (в т. ч. стереотипные и символические)» [Лав­ренова, 1998, с. 12].

Создание географических образов (в любой из трактовок) представля­ется как путь характеристики любого элемента географической «реаль­ности», основанный на отборе главных черт и мониторинге их транс­формаций в динамике. В любом случае речь идет о вычленении какого-либо среза информации, связанной так или иначе образом с местом.

Заметим, что образы могут быть политико-географическими [Замятин, 20016; 2003, с. 144-284], экономико-географическими [Замятин, 2003, с. 285-318], культурно-географическими [Замятин, 2001а; 2003, с. 61-143] и др. Это свидетельствует о том, что географические образы вообще не пре­тендуют на комплексность - образы дают мощный моментальный срез пространственных представлений. Однако, их использование в качестве ин­струмента и/или наименования КГХ представляется целесообразным. Дру­гое дело, что само понятие образа слишком многозначно, поэтому возмож­ности использования этого термина нам кажутся все же ограниченными.

Ниже (см. 5.5) мы еще вернемся к географическим образам в попытке орга­нично вписать их в нашу концепцию КГХ.