62. Острова сокровищ.

В 1685 г. умер английский король Карл II. В законном браке сыновей у него не было. А брата Якова парламент постановил лишить прав наследования. Но Яков был человеком военным, по натуре – смелым, честным, прямодушным. И он-то никакими обязательствами перед олигархами и политиками себя не связывал. Рассудил – с какой стати выполнять их капризы? Не лучше ли установить нормальную монархию, как во Франции? Матросы и солдаты любили его, среди офицеров у него было много друзей.

Яков плюнул на парламентские решения и занял трон. Парламент разогнал. Большинству лондонцев политические дрязги давно надоели, а Яков у них пользовался большим авторитетом. Столица дружно поддержала его. Возмутились только шотландские пресвитериане, граф Аргайль поднял восстание – претендентом на престол он выдвинул Генри Монмаута, внебрачного сына Карла II. Решили взбунтовать и агличан. Группа мятежников на корабле отправилась к юго-западным берегам острова, и в городишке Таутон Монмаут провозгласил себя королем. Стал созывать под свои знамена всех желающих, но организатором оказался никудышним. У него собрались плохо вооруженные толпы дворян и фермеров, сунулись было к Бристолю, их отразили, и они начали разбегаться.

А Яков II действовал быстро и умело. Сразу выслал верные отряды, Монмаута окружили и добили. Над пленными главный судья лорд Джефрис устроил “кровавый суд” – 300 человек повесили, 800 продали в рабство на Барбадос. Выручку от продажи было решено поделить при дворе. Даже королева и ее фрейлины получили свою долю и были очень довольны. Монмаут сумел бежать, но вскоре его поймали и казнили. В ходе подавления бунта король преступил еще один парламентский закон, начал создавать профессиональную армию. Его формирования выступили в Шотландию и в короткий срок покончили с ополчением пресвитериан.

Яков был уверен, что он победил. Начал править единолично, сам определял, какие расходы ему требуются, какие налоги собрать. Вигов принялся решительно чистить, без долгих разговоров отправлять за решетку. Они толпами побежали за границу, в Голландию. Издал «Декларацию веротерпимости», отменил суровые законы против католиков и дозволил назначать их на государственные посты. Семь англиканских епископов выступили было с протестом, но Яков обвинил их в призыве к мятежу и арестовал. Оппозиция поджала хвосты, не смела пикнуть.

Но от первого брака у короля было лишь две дочери, Мария и Анна, обе были протестантками, а во втором браке детей не имелось. Обиженные британские дельцы и политиканы утешали себя – надо всего лишь подождать, когда Яков умрет, и все уладится само собой. Имеет ли смысл рисковать? Однако монарх, хоть и в возрасте, оказался еще дееспособным мужем, его супруга забеременела и в 1688 г. произвела на свет сына. Поборники «свобод» схватились за головы. В Англии возникала католическая династия! Монархия укрепится, Яков передаст сыну абсолютистское государство…

Вот тут-то оказались очень кстати внепартийные структуры и связи. Масонские. Раньше тори и виги были непримиримыми врагами, теперь они вдруг объединились. Их лидеры обратились к принцессе Марии, предложили переворот – у ее отца отберут корону и отдадут ей. А Мария-то была замужем за Вильгельмом Оранским. Серьезной привязанности к супругу она не испытывала, у него в это время был роман с графом Альбемарлом. Но Мария прикинула, что на шатком британском троне без мужа-военачальника сидеть слишком трудно и опасно. Ответила, что примет престол только вместе с ним.

Ну так в чем проблема? Английские заговорщики повели переговоры с Вильгельмом. Он охотно откликнулся. Все устремления штатгальтера были подчинены единственной сверхзадаче – как бы отбиться от Людовика XIV, сокрушить его раз и навсегда. Поэтому Оранский предъявил британцам условие: он согласится, если Англия объявит войну Франции. Что ж, у лондонских воротил тоже имелись условия. Пусть новые властители предоставят им дополнительные права и «свободы». В общем, ударили по рукам.

В условиях войны штатгальтер пользовался в Голландии большими полномочиями. Вильгельм доказал Генеральным Штатам, что необходимо вмешаться в дела Англии – иначе она может принять сторону французов. Нидерланды выделили 250 кораблей, Оранский посадил на них 12 тыс. наемников и вигов-эмигрантов, высадился на британских берегах. Яков II очень удивился, двинул на него армию, поручил командование личному другу Джону Черчиллю. Но выяснилось, что и в военном руководстве у заговорщиков все схвачено. Черчилль и другие военачальники просто привели войска к Оранскому и присоединились к нему.

На этот раз организаторы революции поступили с королем более гуманно и более умно, чем с Карлом I. Зачем портить себе репутацию на межденародной арене, нагнетать напряженность в стране? Якову с женой и ребенком предоставили возможность сбежать во Францию, а парламент провозгласил совместное правление Вильгельма III и Марии II. Так совершилась «Славная революция». «Славная», потому что она была масонской. И еще по той причине, что она заложила на будущее принципы британской конституционной монархии. Стороны честно выполнили взаимные обязательства. Вильгельм и Мария подписали подготовленные для них акты, отдали фактическое руководство страной парламенту. А в обмен на это англичане получили тяжелую войну.

Она полыхала на нескольких фронтах. Французы вторглись в Германию, захватили Пфальц и Кельн. Вели себя самым свирепым образом. Грабили и убивали всех подряд, пожгли города и села. Опустошили здешние области до такой степени, что держать тут крупные силы стало невозможно, и самим же пришлось отступить. Армия Людовика развернула наступление и в Фландрии. Вобан снова тешил короля взятиями крепостей, и льстецы говорили: “Город, обороняемый Вобаном, неприступен, город, осажденный Вобаном, уже взят”. Взят-то взят, но городов во Фландрии было множество, французы в ней застряли. Зато агенты Людовика XIV подбили Каталонию взбунтоваться против Испании, французские войска вступили на ее территорию. Вступили и в Италию, разгромили герцога Савойского.

Чтобы отвлечь Оранского, Людовик без труда сконструировал еще один фронт. Выделил свергнутому Якову II корабли, корпус солдат, и они высадились в Ирландии. Замысел оправдался, в поддержку короля-католика восстало католическое население. Но протестанты смекнули, что ирландцы припомнят им давнее угнетение, отчаянно сопротивлялись. Яков три месяца осаждал Лондондерри и не смог взять. А тем временем подоспел Оранский. У Якова был немалый численный перевес, но его армия была сшита на живую нитку из французов, англичан-якобитов, ирландцев. 1 июля 1690 г. Вильгельм решительно атаковал, и разношерстные отряды развалились, побежали. Яков снова ускользнул во Францию. А с ирландцами Оранскому пришлось драться целый год. Подавить их не сумел, но налгал – наобещал политические и религиозные свободы, ирландцы замирились, а англичане об обещаниях больше не вспоминали.

В Шотландии была своя специфика. Пользуясь войной, местные кланы принялись сводить кровные счеты между собой. Яков II выписал офицерский патент разбойнику Роб Рою, и он развернул боевые действия против личного врага герцога Монтроза. А клан Макдональдов принес присягу Вильгельму III на шесть дней позже назначенного срока. Обрадовались их соперники Кэмпбэллы – Макдональдов можно было выставить как бы «мятежниками». Кэмпбэллы вполне по-дружески приехали к ним в гости, их хорошо встретили, а потом они внезапно набросились на хозяев и перерезали всех до единого, со слугами, женами, детишками.

Война перекинулась и в Америку. Европейцы постарались вовлечь в нее индейцев, французы – гуронов, англичане – ирокезов. Колонии обменялись чувствительными ударами. Отряд Фиппса из Новой Англии погромил Акадию, уничтожил селения. Выступил во второй рейд на Квебек и Монреаль, но французы и индейцы почти полностью истребили его. В свою очередь, губернатор Новой Франции Фронтенак проутюжил колонию Мэн и деревни ирокезов. Потом ресурсы у колоний иссякли, метрополиям было не до них, и война продолжалась лесными перестрелками. А индейцы охотились друг на друга, пополняли трофеи скальпами бледнолицых и краснокожих противников.

Ну а в Центральной Европе и на Балканах продолжались сражения против союзника Людовика, Турции. Огромные жертвы второго похода Голицына оказались бесполезными не только для России, но и для «Священной лиги». Татар отвлекли, однако турки и без них справились. Австрия перебросила силы против французов, и великий визирь Фазыл Мустафа развернул контрнаступление. Войска императора были разбиты и оставили Сербию, турки заняли Белград. Радость сербов, которые поддержали австрийцев, сменилась трагедией. Теперь им тоже пришлось уходить, спасаясь от гнева османов. За армией потянулись бесконечные колонны беженцев. Многие погибли в пути 100 тыс. сербов очутились на чужбине. Расселялись на окраинах империи, опустошенных войной, разбредались по владениям Леопольда, нанимались батраками.

Но Турция уже выдыхалась. Она так и не смогла сломить Черногорию. Несколько раз предпринимались экспедиции, брали столицу края Цетинье, но черногорцы клевали неприятелей с разных сторон, перерезали им коммуникации и неизменно вынуждали отступать. А у Австрии и ее союзников еще имелись немалые резервы. Им прислал свои полки шведский Карл XI. А в Бранденбурге умер великий курфюрст Фридрих Вильгельм. Сыну Фридриху он оставил очень скромный двор, процветающую страну с миллионным населением и великолепную армию. Новый курфюрст продолжил политику отца. Сам он не стал вступать в войну, но предоставил императору прусские войска, получал за это деньги, часть трофеев, а потом титул прусского короля. Да и из сербских беженцев сформировали целый корпус.

Фазыл Мустафа пытался развивать успехи, собрал 80 тыс. воинов, выступил на австрийцев. Но его контингенты были рыхлыми, из новых пополнений. Людвиг Баденский вывел навстречу 45 тыс. немецких и сербских солдат, и под Саланкеменом разгромил турок. Великий визирь не перенес нервных перегрузок и тягот отступления, разболелся и умер. Австрийский главнокомандующий Кроа де Круи опять двинулся на Балканы, осадил Белград. Но полководцем он был ниже среднего, выдвинулся за счет связей при дворе. Действовал бестолково, турки били его на вылазках, он понес огромные потери и откатился в полном беспорядке. Император уволил Кроа де Круи. (Но связи все-таки сыграли свою роль, ему дали хорошую аттестацию. Он и тыкался с этой аттестацией к разным монархам, пока его не принял на службу Петр I, и герцог благополучно сдал русскую армию под Нарвой).

Европейская война распространилась на океанские просторы. Армады французских кораблей, понастроенные Кольбером, сперва одержали выразительную победу у Бичи-Хед над англичанами и голландцами. Но потом они раз за разом стали терпеть поражения. Как выяснилось, при создании флота начальство слишком крепко поживилось – корабли сделали халтурно, из некондиционного леса, они быстро стали гнить. А на ремонт и содержание портов денег не было, разворовали. Французское правительство принялось распродавать флот частным лицам, им выдавали каперские грамоты, и владельцы обязывались сдавать в казну 20 % добычи.

Но и другие державы начали широко привлекать корсаров. В Вест-Индии каперские грамоты выдавали всем желающим и на Тортуге, и в Порт-Ройяле, и на Кюрасао. А кто-то обходился и без грамот. Напасть на судно, пограбить, зачем нужна какая-то бумажка? По морям пошло повальное пиратство. Причем не только пираты, но и «легальные» корсары частенько не отличал противников от союзников, «своих» от «чужих». Если не оставлять живых свидетелей, попробуй-ка разбери, кто уничтожил судно?

Одним из гнезд «джентльменов удачи» по-прежнему было Карибское море. Впрочем, не только «джентльменов», были и «леди», капитанша Анна Бонне и ее подружка Мери Рид. Эти две дамы сумели снискать большое уважение банды головорезов, бесчинствовали у американских берегов. Их поймали на месте преступления, судили на Ямайке и приговорили к смерти. Но поначалу повесили только Мери. Капитанша подсуетилась забеременеть с кем-то из своих матросов или тюремщиков. По закону она получила отсрочку, родила ребенка, а уж потом пошла на виселицу.

Но в Америке испанцы отладили эффективные системы обороны против пиратов. Им активно помогали индейцы, оповещали власти об опасности, встречали стрелами высадки «джентльменов» на берег. Спохватились и англичане: каботажные перевозки между их американскими колониями стали для разбойников очень лакомой добычей. Британцы начали высылать военные корабли для патрулирования и уничтожения хищников. А в 1692 г. стихийное бедствие постигло «пиратский вавилон», Порт-Ройял. Случилось землетрясение, одновременно разразилась страшная буря. Город превратился в груду развалин. Гигантские волны хлынули на сушу, и широкая полоса берега вместе с портом, “веселыми” кварталами, с шикарными особняками перекупщиков, работорговцев и владельцев притонов навсегда исчезла под водой…

В результате всего этого основной район пиратства переместился в Индийский океан. Ряды «джентльменов удачи» нередко пополнялись морскими дезертирами. Служба в британском флоте была тяжелой, смертность высокой. А пополнения набирались в портовых кабаках. Вербовщику было достаточно напоить человека и всучить ему 1 шиллинг. Это означало, что он принял жалованье, и по закону отвертеться уже не мог (подобная практика с “королевским шиллингом” действовала до конца XIX в). Офицерам из-за безденежья казны жалованье почти не платили. Вот и возникал соблазн, не лучше ли поразбойничать?

Некий Хэнд угнал корабль “Бристоль”. Капитана Кидда выслали на корабле “Иосиф” ловить пиратов, а он сам стал пиратом. Джон Эйвери (Долговязый Бен) взбунтовал команду фрегата, награбил огромные богатства, потом прибыл на Багамы, за взятки чиновники позволили ему распродать добычу, и команда рассеялась в разных направлениях. Об Эйвери Даниэль Дэфо написал роман “Жизнь и приключения славного капитана Синглтона”, а Чарльз Джонсон – пьесу “Удачливый пират”. Книга и постановка имели в Англии бешеный успех. Разумеется, такая реклама только привлекала новых желающих.

Они устраивали базы на Мадагаскаре, Сокотре, Коморских, Сейшельских островах. В Индийском океане порой единовременно действовало до 20 кораблей. Чаще нападали не на европейские суда, которые могли дать отпор, а на тех, кто послабее, на индийских, армянских, персидских, арабских купцов. Из-за разгула английских пиратов власти Индии то и дело предъявляли претензии британской Ост-Индской компании, выставляли ей счета. Она сваливала на французов. Самый грандиозный скандал разразился после того, как «джентльмены удачи» захватили огромный корабль «Великое сокровище», принадлежавший самому императору Аурангзебу. На борту находилось 400 человек команды, 5 млн рупий и сотни паломников, возвращавшихся из Аравии. Грабили его целую неделю, экипаж и пассажиров после диких истязаний уничтожили. В ответ на это безобразие в Сурате арестовали всех англичан.

В 1692 г. Вильгельм Оранский дал Ост-Индской компании официальное право ловить пиратов и держать их в тюрьме, пока Лондон не вынесет свое решение. Но компания под этим предлогом обрушилась на конкурентов, стала хватать и определять в темницу голландских, португальских моряков. Конкуренты отвечали тем же, по обвинению в пиратстве арестовывали британские суда, а настоящих английских пиратов принимали у себя и скупали добычу. Среди прочих разбойников, в голландских и французских колониях в Индии базировались персонажи «Острова сокровищ» Стивенсона, Инглэнд и Тейлор – прототип капитана Флинта. Они нападали и на суда, и на индийские берега, разоряли селения. Потом Инглэнд поссорился с собственной командой, его высадили на пустынном острове, а Тейлор захватил корабль португальского губернатора Гоа, который вез собранные за долгое время деньги и драгоценности. После такого успеха Тейлор решил “завязать”, ушел к испанцам и получил в их флоте чин капитана.

Но и другие бандиты приобретали сказочные богатства. На о.Св.Елены как-то зашли три корабля, возвращавшиеся в “цивилизованные” края. Они были настолько перегружены награбленным, что едва не черпали воду бортами, и даже паруса пираты заменили шелковыми. Капитан Стил два года грабил и топил корабли у Малабарского берега. Вернулся в Англию чрезвычайно состоятельным человеком. Был арестован, но свидетелей после себе не оставлял, и суд его оправдал.

Неудачники во множестве погибали, кончали жизнь на индийских или арабских плахах. Или становились обычными наемниками, вербовались к местным монархам. Немало белых служило в войсках Индии, Бирмы, Сиама. Были и такие «джентльмены удачи», кто пытался основывать собственные “государства”. Некто Тибан стал “королем” острова Сандвин. Португальский пират де Бриту устроил “царство” на юге Бирмы. Джон Плантен стал “королем Мадагаскара”. Построил замок, роскошно обставил его европейской мебелью, статуями, картинами. Набрал «армию» из англичан, датчан, мальгашей, и гарем из сотни европейских, африканских, азиатских “жен”. Но он прожил «королем» лишь несколько лет, организовать нормальное хозяйство не сумел, уехал в Индию и устроился там военным советником.

А французскому офицеру Миссону монах Караччиоли вскружил голову ересями и утопиями, вроде «Города солнца» Кампанеллы. Они подняли мятеж на корабле “Виктуар” и провозгласили на Мадагаскаре “республику Либерталию”. Разослали приглашения “пиратам семи морей” присоединиться к “стране свободы”, приняли конституцию с «равенствами» и «братствами». Даже грабить решили не так, как другие. Командам захваченных кораблей оставляли личное имущество и часть грузов, освобождали негров-рабов. Но «равенства» и «братства» получились сомнительными. Либерталийцы притесняли местных мальгашей, навязывали свои законы. Когда они отправились в рейд, оставив на берегу женщин и больных, туземцы всех перебили и сожгли пиратскую базу. Больше Либерталия не возродилась.

Между тем, на европейских фронтах уже у всех участников дела обстояли неважно. Австрия истратила казну на немцев, разбрасывалась на два фронта, застряла на том и на другом. У Вильгельма Оранского возникли непредвиденные проблемы. Он стал правителем двух государств, но в обоих на него смотрели косо. Голландские олигархи забеспокоились, не слишком ли усилился штатгальтер? Не захочет ли он прибрать власть к рукам? Но и в Англии Вильгельма не любили, считали «наименьшим из зол». Британским тузам был нужен послушный король, а не победоносный. Его жена Мария умерла, и лондонские дельцы только терпели Оранского. Когда и он помрет, готовились передать престол сестре Марии, Анне. Как в Англии, так и в Голландии Вильгельму начали урезать финансирование, Генеральные Штаты запретили штатгальтеру вести сухопутные операции за пределами Нидерландов. Наступательные удары против французов оказались парализованы.

Шведский Карл XI не желал допустить, чтобы и его регулировали подобным образом. Напротив, он жесткой рукой устанавливал абсолютизм. В 1693 г. риксдаг утвердил его права, как “самодержавного, всем приказывающего и всеми распоряжающегося короля, ни перед кем на земле не отвечающего за свои действия”. По новым шведским законам даже простое несогласие с королем квалифицировалось как “измена” и каралось смертью. Но в Швеции было совсем худо с финансами. Король увеличивал налоги. В Эстляндии они выросли в 2,5 раза, в Лифляндии в 5 раз. Деньги выколачивали из крестьян порками.

Но собирали мало, потому что от государственных земель почти ничего не осталось. Предшественники Карла пораздавали их дворянам. Тогда король начал редукцию – большую часть земельных пожалований объявил незаконными и отбирал в казну. В Прибалтике и Померании дворяне еще во времена Реформации, полтора века назад, расхватали церковные земли. Это тоже признали незаконным, владения конфисковывали. Помещики взвыли, но спорить с Карлом было опасно. Дворянин Паткуль всего лишь отправил ему письмо, возражая против редукции, и был приговорен к отсечению руки и головы.

Но преобразования запутывались, вносили хаос. Вдобавок ко всему, в Швеции несколько лет подряд случился неурожай, разразился голод, прокатились какие-то смертоносные эпидемии. А попытки выжать деньги из отчаявшихся голодных крестьян вызвали восстания. Людовик XIV воспользовался затруднениями Карла XI, завязал с ним закулисные переговоры. Предлагал ему большие субсидии. Конечно, если он перейдет на сторону французов. Тот подумал-подумал, и принципиальных возражений у него не нашлось. Начал уточнять, за какую цену его готовы перекупить.

Хотя сама Франция уже докатилась до катастрофы. Людовик вдосталь напобеждался на разных фронтах, но без общего стратегического плана, решающего перелома в свою пользу так и не добился. А подданных совершенно разорил. В 1693 г. по французским провинциям снова закипела волна восстаний. Их пришлось подавлять два года. Громили, вешали, колесовали. Но головами казненных войскам не заплатишь. Деньги добывали самыми непредсказуемыми способами. Например, в Версале собрали серебряную посуду и ювелирные изделия стоимостью 10 млн ливров – и перечеканили в монету на сумму 3 млн. (Ясное дело, потом пришлось заказывать новую посуду и драгоценности). Очередной раз аннулировали патенты на дворянство, проданные буржуа – и очередной раз пускали их в продажу.

Однако затраты были слишком большими, чтобы прикрыть дыры подобными махинациями. Людовик вышвырнул на Девятилетнюю войну 700 млн ливров – ничуть не сокращая придворных увеселений. Казна не выдержала. Французы по деревням умирали от голода. Солдаты не получали жалованья, дезертировали, перебегали к противнику. Интендантству не на что было купить порох и оружие. Британские эскадры беспрепятственно приходили и бомбардировали Дьепп, Гавр, Сен-Мало, Дюнкерк, Кале. Король был вынужден согласиться на переговоры. По условиям мира ему пришлось отдать все, что он успел назахватывать, и очистить ранее занятый Люксембург.