2. Этим выражается совершенная пустыня, крайнее отчуждение всех. И подлинно,

немногие решаются присутствовать и помогать в несчастьях, особенно когда несчастья

угрожают опасностями. Однако это не только не повредило пророку, но еще более

принесло ему пользы, приблизив его к Богу. Так и ты, возлюбленный, когда видишь

умножающиеся бедствия, не унывай, но еще более ободряйся. Бог попускает им быть для

того, чтобы прогнать твою беспечность, чтобы пробудить тебя от сна. Тогда все лишнее

отсекается, тогда все житейское забывается, тогда человек делается более ревностным в

молитве, более усердным к милостыне и к презрению чрева, и всякая страсть легче

побеждается, обращаясь в бегство от скорби. Так и в начале Бог подверг нас трудам и

скорбям, желая не наказать нас, хотя изрек приговор в виде наказания, но вразумить нас и

сделать лучшими. Если и теперь, когда окружают нас скорби и жизнь исполнена трудов,

господствует такое нечестие, то до чего не дошло бы зло, если бы их не было? И

удивительно ли, что скорбь служит благом для души, если она – благо и для тела?

Пресыщать тело наслаждениями – вредно. Так и бедствия, когда окружают нас со всех

сторон, заставляют быть бдительными; и если мы внимательны, то не терпим от них

никакого вреда. Потому и говорит некто: "знай, что ты посреди сетей идешь и по

зубцам городских стен проходишь" (Сир.9:18). И Псалмопевец говорит: "стези мои: на

пути сем, по которому я ходил, скрыли сеть мне". Если кто примет эти слова в

переносном смысле, то уразумеет, что так поступает диавол, не издали строя козни, но

скрывая их близко.

Вот почему с нашей стороны и требуется великая бдительность. Он скрывает свою сеть, в

милостыне – тщеславие, в посте – гордость, скрывает не на других путях, но на тех самых,

по которым мы ходим, что особенно тяжело. "Не было места, куда мне бежать".

Посмотри на новое приращение бедствий. Пророк показывает, что не только на путях его

расставлены были сети, не только не было помогающего и даже знающего об этом, но и

оставшееся средство к избавлению, – искать спасения в бегстве, – не было для него легко

и удобно. Так он был ввержен в глубину бедствий, находился в неизбежном несчастии, –

и, однако не отчаивался. "И никто не заботился о душе моей", т.е. не было защитника,

помощника. Что же он? Среди таких бедствий и затруднений отчаялся ли в спасении? Нет.

Он тотчас прибегает к Богу и говорит: "я воззвал к Тебе, Господи, сказал: Ты –

упование мое, Ты – часть моя на земле живых" (ст. 6). Видишь ли бодрость души?

Бедствия не подавили его, но еще более окрылили; и находясь в трудных обстоятельствах,

он нашел непобедимую десницу, всемогущую силу и облегчение затруднений. "Сказал:

Ты – упование мое". Все человеческое, говорит, оказывается тщетным, буря так

превышает всякую помощь, что никаким искусством невозможно избежать

кораблекрушения; но, хотя нет никакой надежды на людей и все мы в отчаянном

положении, для Тебя легко все, и потому мы не ослабеваем в надежде на Тебя. "Ты –

часть моя на земле живых", т.е. сам Ты – мой жребий, мое сокровище, мое богатство,

мое все. "На земле живых". Землею живых он называет здесь свое отечество; напротив

плен вавилонский он часто называет адом и смертью. Так как на земле чужой не

совершалось обычного богослужения, а здесь исполнялись священнодействия, то он

говорит: "часть моя на земле живых". Ты всегда, говорит, присущ мне, усвоил меня

Себе на земле живых, и велика была моя близость к Тебе.

"Вонми молению моему, ибо я весьма унижен, избавь меня от гонителей моих, ибо

они укрепились более меня" (ст. 7). Видишь ли, как он и здесь представляет в свою

защиту то, что говорил выше, т.е. что он "весьма унижен", получил наказание за грехи с

избытком. Выражение: "весьма" означает не жалобу на события, но скорбь и изнурение

страждущего. Если смотреть на важность грехов, то это унижение не будет "весьма"; а

если – на слабость страждущего, то оно "весьма", чрезмерно. Бог никогда не требует

наказания, равняющегося важности грехов; если же для страждущих оно кажется

невыносимым, то это зависит не от существа дела, но от слабости переносящих. "Избавь

меня от гонителей моих, ибо они укрепились более меня". Вот и другая причина

избавления – неправедные козни нападающих, тогда как он в великом изнурении.

"Изведи из темницы душу мою, чтобы исповедать имя Твое; меня ждут праведники,

доколе не воздашь мне" (ст. 8). "Исповедать" здесь сказано вместо: благодарить.

Смысл слов его следующий: избавь меня от бедствий. Темницею он называет здесь

крайние несчастия.