2. Но как, скажешь, я сделаюсь человеком? Если будешь обуздывать мудрования плоти,

эти безумные мудрования, если оставишь блуд, если исторгнешь неумеренную страсть к

богатству, этому злому тирану, если сделаешь ниву свою чистою. Как ты можешь

сделаться человеком? Если будешь приходить сюда, где делаются человеками. Я возьму

тебя конем, и сделаю человеком; возьму тебя волком, и сделаю человеком; возьму тебя

змием, и сделаю человеком, не изменяя природы, а изменяя волю. Но что говоришь ты? Я

имею детей, управляю домом, забочусь о жене, угнетен бедностью, стараюсь приобрести

необходимое пропитание. Все это – отговорки и предлоги. Если бы я удерживал тебя

здесь навсегда и не позволял тебе иметь нисколько времени для занятия внешними

делами, то ты мог бы оправдаться предо мною и говорить: я имею детей, управляю домом;

тогда ты справедливо мог бы говорить это, или лучше, и тогда не следовало бы говорить

этого, потому что, когда ты будешь упражняться здесь, Бог может доставить большую

благоуспешность всем делам твоим. Но я не принуждаю тебя ни к чему такому, не

говорю: будь здесь каждый день, но – только дважды в неделю. Разве это тяжело, разве

невыносимо? И притом приходи в церковь не на целый день, а на короткое время, получи

духовные наставления, чтобы тебе не получить ран, не с тем, чтобы укорять других, но

чтобы обратить и торжище в церковь. Приди, получи оружие, чтобы тебе с оружием не

получить смертельной раны. Стань в строю, только вооруженный, стань на святом месте,

только с чистыми очами; войди в пристань, только со тщанием управляя кораблем. Этому

ты можешь научиться здесь; но ты не хочешь этого, а выходишь в строй мирской, не

облекаясь в оружие заповедей Божиих. Размысли, сколь великое дело – выйти из церкви,

научившись пренебрегать все человеческое, попирать ногами скорби и становиться выше

удовольствий, не превозноситься последними и не изнуряться первыми. Таков был Иов.

Он не падал духом от бедности и не превозносился богатством, но при всех переменах

обстоятельств соблюдал одинаковым свое внутреннее настроение.

Приди, получи от меня оружие. Какое оружие? Такое, которое часто может доставлять

тебе спасение. Ты выходишь и видишь человека, гордо сидящего на златосбруйном коне и

окруженного множеством копьеносцев; затем видишь человека бедного и уничиженного.

В тебе рождается зависть к богатому и возбуждается отвращение к бедному. Но является

Давид, приступает к тебе и говорит: "не бойся, когда разбогатеет человек". Иди с

пророком, и не бойся; иди, куда я указываю тебе, с пророком, учителем, руководителем,

проповедником. "Не бойся, когда разбогатеет человек". Но, скажешь, это – слова

убеждения, совета, указания на то, что должно быть; покажи мне способ, как я могу не

бояться такого человека. Вот он: богатство по свойству своему подобно природе человека;

а в чем именно, я скажу тебе. Что такое человек? Животное слабое, тленное,

кратковременное. Таково и богатство, или – лучше – не таково, но еще ненадежнее. Оно

часто оканчивается не только вместе с человеком, но еще прежде человека. Вы видите в

этом городе множество примеров преждевременной погибели богатства, и знаете, что

богатство погибало, когда владевший им еще жив: конец богатства – обращение в

бедность. Представь же, как кратковременно богатство. Владевший им еще жив, а оно уже

погибло; и, о, если бы оно погибало одно, а не губило вместе с собою и самого владельца!

Поэтому не погрешишь, если назовешь богатство рабом неблагодарным, рабом

кровожадным и человекоубийственным, рабом, который воздает господину своему

погибелью. И – что еще хуже – оно не только подвергает человека опасностям тогда,

когда оставляет его, но еще прежде, нежели оставит, тревожит и смущает его. Не смотри

на то, что он одет в шелковые одежды, умащен благовониями, окружен слугами; но

посмотри в его совесть, обнажи его душу, когда он еще богат, и ты увидишь внутри его

бури и смятения. А когда видишь другого, падающего своим падением, то усматривай в

том и собственное несчастье.