2.3. Специальные вопросы квалификации соучастия в преступлении

Возникновение квалификационных трудностей при уголовно-правовой оценке действий соучастников во многом обусловлено тем, что обоснование пределов ответственности соучастников в отечественной доктрине объясняется на сочетании двух подходов: акцессорности соучастия и индивидуальной ответственности соучастников. Акцессорность соучастия (accessorium (лат.) дополнительный, несамостоятельный) в современном ее понимании выражается в том, что ответственность соучастников зависит от действий исполнителя. Некоторые вопросы квалификации поведения иных соучастников в следственно-судебной практике разрешаются на принципе акцессорности (квалификация деяний иных соучастников при наличии в поведении исполнителя признаков неоконченного преступления, вменение иным соучастникам квалифицирующих обстоятельств объективного характера и др.). Вместе с тем целый ряд квалификационных вопросов решается на основе принципа самостоятельной ответственности соучастников (возможность привлечения к ответственности иного соучастника при наличии добровольного отказа исполнителя, вменение отягчающих и смягчающих обстоятельств, строго характеризующих личность исполнителя, и др.).

К специальным вопросам квалификации соучастия в преступлении, в частности, относятся следующие вопросы:

- пределы вменения участникам организованной группы и преступной организации;

- квалификация деяний соучастников при эксцессе исполнителя;

- квалификация неудавшегося соучастия;

- вменение соучастникам квалифицирующих признаков;

- квалификация соучастия в преступлении со специальным субъектом.

Пределы вменения участникам организованной группы и преступной организации нашли нормативное отражение в ч. 2 ст. 18 и 4 ст. 19 УК. Организаторы (руководители) организованной группы или преступной организации несут ответственность за все совершенные данными преступными формированиями преступления, если они охватывались их умыслом. При этом ч. 3 ст. 19 УК дает основание для вменения организатору (руководителю) преступной организации не только преступлений, которые были совершены участником преступной организации во исполнение ее преступных целей, но и преступлений, совершенных лицом, не являющимся участником этой организации, но исполнивших их по заданию преступной организации.

Об осознании организатором (руководителем) совершенных организованной группой или преступной организацией преступлений могут свидетельствовать прямые указания организатора (руководителя) о совершении конкретного преступления, непосредственное руководство его подготовкой или совершением, а также то, что данное лицо, будучи осведомленным о самостоятельной подготовке преступления другими участниками группы, открыто либо молча соглашается с этим, желая или сознательно допуская его совершение.

Иные участники организованной группы или преступной организации согласно ч. 2 ст. 18 и ч. 4 ст. 19 УК несут ответственность только за те преступления, в подготовке или совершении которых они участвовали. Это означает, что в отличие от организаторов (руководителей) иные участники не несут ответственности за преступления, в которых они не принимали участия, даже при наличии осведомленности о факте подготовки или совершения этих преступлений.

Позиция законодателя относительно пределов вменения организаторам (руководителям) объясняется тем, что действия по организации или руководству организованной группы или преступной организации причинно обусловливают совершение определенных преступлений. Поэтому, если, например, организатор не принимал участия в руководстве совершением конкретного преступления (и внешне его поведение выглядело абсолютно пассивным), тем не менее, он должен нести ответственность за это преступление, поскольку в рамках запрограммированной им преступной деятельности он сознательно желал или допускал совершение соответствующих преступлений. Поэтому организаторы (руководители) отвечают за все преступления, совершенные участниками, если эти преступления обусловлены целями совместной деятельности организованной группы или преступной организации.

Планирование преступной деятельности организаторами (руководителями) организованных групп или преступных организаций не исключает наличия у них косвенного и неопределенного умысла по отношению к наступлению общественно опасных последствий. Если, например, планируется вооруженное нападение на работников финансового учреждения с целью завладения материальными ценностями, то организатор банды при совершении участниками банды агрессивных действий в рамках предполагаемой преступной акции, вполне допускает причинение потенциальным потерпевшим любого физического вреда, в том числе и смерти.

В силу акцессорной природы соучастия конкретное число преступлений, образующих объем вменения организатору (руководителю), в конечном итоге, зависит от поведения тех участников, которые непосредственно совершали преступления, обусловленные совместной преступной деятельностью.

Эксцессом исполнителя признается совершение исполнителем преступления, не охватываемого умыслом других соучастников. При эксцессе исполнителя его действия квалифицируются по статье (статьям) Особенной части за фактически совершенное преступление (преступления). Часть 7 ст. 16 содержит общее правило, которое следует учитывать при квалификации деяний иных соучастников при эксцессе исполнителя: «За деяния, совершенные исполнителем и не охватывавшиеся умыслом соучастников, другие соучастники уголовной ответственности не несут». Вместе с тем, содержание и результат эксцесса исполнителя может оказать влияние на квалификацию деяний иных соучастников. Здесь могут быть следующие варианты квалификации:

1. Если исполнитель, выходя за пределы преступной договоренности, тем не менее, реализовал общий замысел соучастников, то деяния иных соучастников квалифицируются как соучастие в оконченном преступлении, совершение которого ими совместно планировалось.

2. Если исполнитель допустил эксцесс, выполнив частично объективную сторону задуманного преступления, содеянное иными соучастниками квалифицируется как соучастие в покушении на совершение задуманного преступления.

3. Если исполнитель избрал менее опасный способ совершения преступления либо сознательно ограничил запланированное последствие меньшим объемом причинения вреда, что имеет уголовно-правовое значение для юридической оценки задуманного преступления, то иные соучастники в соответствии с направленностью их общего замысла должны нести ответственность за покушение на соучастие в совершении задуманного преступления.

4. Если эксцесс выражался в сознательном причинении исполнителем вреда менее ценному благу, охраняемому уголовным законом, и задуманное преступление не было реализовано полностью или частично (имеет место совершение другого неоднородного и менее опасного по характеру общественной опасности преступления), то содеянное не образует признаков соучастия и правовая оценка поведения иных лиц, причастных к реализации первоначального общего замысла, осуществляется по правилу о неудавшемся соучастии.

При эксцессе исполнителя в уголовно-правовой оценке следует учитывать формы соучастия. Так, если преступление задумывалось совершить группой лиц по предварительному сговору, то лицу, допустившему, например, качественный эксцесс (совершено иное, чем задумывалось, преступление), не может вменяться признак «по предварительному сговору группой лиц».

Общее правило квалификации неудавшегося соучастия (неудавшейся организационной деятельности, неудавшегося подстрекательства или неудавшегося пособничества) определено в ч. 8 ст. 16 УК: «В случае если действия организатора, подстрекателя или пособника по не зависящим от них обстоятельствам окажутся неудавшимися, ответственность этих лиц наступает за приготовление к соответствующему преступлению». Такого рода квалификация объясняется тем, что в этой ситуации, в силу отсутствия преступного поведения исполнителя, нет в наличии важного признака соучастия: совместного участия в совершении преступления.

С учетом норм действующего УК при квалификации неудавшегося соучастия необходимо учитывать следующие особенности:

1. Неудавшееся соучастие квалифицируется как приготовление к преступлению, если соответствующими лицами задумывалось осуществить менее тяжкое, тяжкое или особо тяжкое преступление. Неудавшееся соучастие в совершении преступления, не представляющего большой общественной опасности, в силу ч. 2 ст. 13 УК, исключает квалификацию в качестве приготовления к преступлению.

2. Если в статье Особенной части УК предусмотрена самостоятельная ответственность за отдельные варианты организационной деятельности, подстрекательства к преступлению или пособничества в преступлении, то содеянное, даже при фактической констатации неудавшегося соучастия квалифицируется не как приготовление к преступлению, а как оконченное преступление по соответствующей статье Особенной части УК (ч. 1 ст. 285, ст. 288, ч. 3 ст. 293 и др.).

3. Неудавшееся соучастие имеет место только до начала осуществления исполнителем подготовительных действий. Если исполнитель начал совершать приготовительные действия к совершению преступления либо начал непосредственно выполнять объективную сторону соответствующего преступления, но по не зависящим от него обстоятельствам преступление не было доведено до конца, то деяния иных соучастников должны квалифицироваться как соучастие в приготовлении или в покушении на преступление.

Вменение соучастникам квалифицирующих признаков является отдельным вопросом квалификации соучастия в преступлении, поскольку при совершении преступления на стороне отдельных соучастников могут быть различные признаки (обстоятельства), имеющие квалифицирующее значение.

Влияние квалифицирующих признаков, присущих одному из соучастников, на пределы ответственности других соучастников зависит от вида обстоятельств, имеющих квалифицирующее значение. Обстоятельства объективного характера, повышающие общественную опасность преступления совершаемого исполнителем (способ совершения преступления, место или время его совершения, размер причиненного имущественного ущерба и др.), вменяются другим соучастникам при условии, если они охватывались их умыслом. Например, согласно ч. 3 ст. 328 УК квалифицированным составом незаконного сбыта наркотических средств, психотропных веществ или их прекурсоров является их реализация на территории учреждения образования, организации здравоохранения, воинской части, исправительного учреждения, арестного дома, в местах содержания под стражей или в месте проведения спортивных, культурно-массовых либо иных массовых мероприятий. Поэтому, организатору или иному соучастнику сбыта наркотических средств, психотропных веществ или их прекурсоров ч. 3 ст. 328 УК будет вменяться в том случае, если они осознавали, что реализация определенных средств или веществ осуществлялась исполнителем (соисполнителями) в соответствующем месте (например, на территории школы).

Сложнее обстоит вопрос о вменении квалифицирующих признаков субъективного характера. К таким признакам относятся:

- обстоятельства, определяющие опасность преступления (квалифицирующий мотив или цель);

- обстоятельства, характеризующие исключительно личность соучастника.

Вопрос о вменении соучастникам квалифицирующих мотивов и целей в литературе, в основном решается исходя из акцессорной природы соучастия. В этом смысле общепринятой является позиция о том, что квалифицирующий мотив или цель, которым руководствовался исполнитель при совершении преступления, вменяется организатору, подстрекателю или пособнику, если они ими осознавались. Однако при совершении преступления соучастники могут руководствоваться разными мотивами или целями, имеющими квалифицирующее значение. Например, исполнитель при совершении убийства может действовать исходя из корыстных побуждений (п. 12 ч. 2 ст. 139 УК), подстрекатель – из мести за выполнение потерпевшим служебной деятельности (п. 10 ч. 2 ст. 139), а поведение пособника может быть обусловлено неприязнью на почве национальной вражды (п. 14 ч. 2 ст. 139 УК).

На основе положений о самостоятельной и виновной ответственности каждого соучастника в современной отечественной уголовно-правовой доктрине выработаны определенные научно-практические подходы по вопросу о вменении квалифицирующих мотивов или целей, находящихся на стороне соответствующего соучастника.⁶⁴ В таких случаях следует учитывать не только самостоятельный характер ответственности каждого соучастника, но и акцессорную природу соучастия. Варианты квалификации могут быть разными:

1. Если исполнитель, не имея усиливающего ответственность мотива или цели, действовал только во исполнении квалифицирующего мотива (мотивов) или цели (целей), которыми руководствовались иные соучастники преступления, то ему вменяются все эти мотивы или цели при условии осознания им этих обстоятельств. К примеру, если свидетель, руководствуясь ложно понятыми интересами дружбы, дает заведомо ложные показания по уголовному делу, удовлетворяя таким образом просьбу своего приятеля, который действовал из корыстных побуждений, то при осознании свидетелем такого рода мотивации со стороны подстрекателя он должен нести ответственность за заведомо ложные показания, совершенные из корыстных побуждений (ч. 2 ст. 401 УК).

2. Если квалифицирующий мотив или цель преступления были только на стороне исполнителя, то они должны находить отражение в квалификации деяний иных соучастников, при условии, что этот мотив или цель охватывались их сознанием. Так лицо, оказывающее содействие торговле людьми, и осведомленное о том, что исполнитель руководствовался при этом целью вовлечения потерпевшего в сексуальную эксплуатацию должно нести ответственность за по ч. 6 ст. 16 и п. 3 ч. 2 ст. 181 УК.

3. Если квалифицирующие мотивы или цели были разными у исполнителя и иных соучастников, то квалификация действий каждого соучастника по признакам субъективной стороны должна осуществляться с учетом того мотива или цели, которые определяли его поведение.

4. Если несколько соучастников, в том числе и исполнитель (соисполнитель), руководствовались разными квалифицирующими мотивами или целями, но среди них был соучастник (соучастники), поведение которого не было обременено мотивом или целью, квалифицированного свойства, то этому соучастнику может быть вменен только тот квалифицирующий мотив или цель, которым руководствовался исполнитель или хотя бы один из соисполнителей, но не тот квалифицирующий мотив или цель, который был на стороне иного соучастника.^* Так, если при умышленном причинении тяжкого телесного повреждения исполнитель руководствовался хулиганскими побуждениями (п. 7 ч. 2 ст. 147 УК), организатор - мотивом экстремистского толка (например, политической или идеологической враждой (п. 8 ч. 2 ст. 147 УК)), а пособник оказывал содействие исполнителю из ревности (мотив, не имеющий квалифицирующего значения), то при понимании пособником разной мотивации поведения соучастников ему можно вменить только пособничество в умышленном причинении тяжких телесных повреждений, совершенных из хулиганских побуждений.

В доктрине уголовного права нет единства по вопросу о вменении иным соучастникам квалифицирующих обстоятельств, исключительно характеризующих личность отдельного соучастника.⁶⁵ К таким признакам следует относить повторность и совершение преступления лицом, допустившим особо опасный рецидив (ч. 2 ст. 410, ч. 2 ст. 411 УК).^ Применительно к повторности следует иметь в виду, что в некоторых нормах УК законодатель придает квалифицирующее или особо квалифицирующее значение только признаками специального или однородного рецидива (контрабанда, совершенная лицом, ранее судимым за это преступление (ч. 3 ст. 228 УК), получение взятки лицом, ранее судимым за преступления, предусмотренные статьями 430, 421 и 432 УК и др.).^**

Позиция судебной практики по этому вопросу: квалифицирующие обстоятельства, исключительно характеризующие личность отдельного соучастника, учитываются при квалификации деяния только того соучастника, на стороне которого имеется этот признак. Например, в п. 20 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 139)» от 17.12.2002 г. № 9 разъяснятся: «При совершении убийства в соучастии применение такого квалифицирующего признака, как убийство, совершенное лицом, ранее совершившим убийство, может иметь место лишь в отношении виновного, который отвечает данному признаку, и исключается в отношении других соучастников»⁶⁶. Подобные разъяснения Пленум Верховного Суда дает и по иным категориям уголовных дел (например, п. 15 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь «О судебной практике по делам о взяточничестве»⁶⁷. В таких случаях не имеет уголовно-правового значения тот факт, осознавали или не осознавали иные соучастники наличие этого обстоятельства у соответствующего соучастника.

В следственно-судебной практике вызывает сложность вопрос о квалификации преступления со специальным субъектом. В теории уголовного права многие правоведы исходят из того, что исполнителем преступления со специальным субъектом может быть только лицо, которое обладает дополнительными (специальными) признаками, предусмотренными соответствующей статьей УК. Следовательно, деяния лиц, принимающих участие в совместном совершении преступления и не обладающих признаками специального субъекта преступления, могут быть квалифицированы в качестве организационной, подстрекательской или пособнической деятельности. Проблемным является вопрос о возможности соисполнительства в совершении преступления в отношении лица, не обладающего признаками специального субъекта преступления. По общему правилу, соисполнительство при совершении преступления лицом, не обладающим признаками специального субъекта, преступления невозможно. Однако в определенных случаях уголовный закон дает основания признавать соисполнителями преступления лиц, не обладающих признаками специального субъекта (например, если преступление, требующее специального субъекта, совершено организованной группой лиц (ч. 9 ст. 16 УК).