С. Злоупотребление процессуальным правом и уклонение от процессуальных обязанностей. Злоупотребление процессуальным правом и неиспользование права

В судебной практике как злоупотребление правом иногда квалифицируются действия, которые на самом деле представляют собой уклонение от обязанности. В качестве злоупотребления процессуальным правом рассматривается и неиспользование управомоченным лицом своего процессуального права.

Так, в Постановлении КС РФ от 14 февраля 2002 г. N 4-П по делу о проверке конституционности статьи 140 Гражданского процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданки Л.Б. Фишер *(65) сформулирована позиция, согласно которой без согласия истца с необходимостью обеспечения иска, предъявленного прокурором, суд не должен принимать меры к обеспечению иска по ходатайству, заявленному прокурором. Как указал КС РФ, "иное позволяло бы истцу уклоняться от возмещения убытков ответчику по формальным основаниям, в то время как его действительная воля на принятие мер по обеспечению иска была бы реализована через процессуальные действия прокурора, обратившегося в суд с заявлением о возбуждении гражданского дела в защиту интересов истца. Тем самым создавалась бы возможность злоупотребления правом на судебную защиту, что, по смыслу статей 17 (часть 3), 19 (части 1 и 2), 46 (часть 1) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации, недопустимо".

На самом деле в таком случае создавалась бы возможность избавиться от обязанности возмещать убытки, причиненные обеспечением иска (на что и указал КС РФ), а вовсе не возможность злоупотребления правом. Уклонение от обязанности нарушает права управомоченного лица и едва ли имеет отношение к реализации обязанным лицом какого-либо собственного права, в том числе и права на судебную защиту. Кроме того, сомнительно, что правовые последствия могут связываться не с самим злоупотреблением, а лишь с возможностью злоупотребления в будущем. Соответствующие отрицательные для ответчика последствия создаются, кстати, вовсе не истцом (который никаким своим правом не злоупотребляет и вообще не заявляет ходатайства об обеспечении иска), а самим законодателем, не предусмотревшим в процессуальном регламенте адекватных мер, обеспечивающих защиту интересов ответчика, понесшего убытки в результате принятия обеспечительных мер по ходатайству прокурора.

Любопытный подход к пониманию вопроса о соотношении процессуальных прав и обязанностей и о злоупотреблении процессуальным правом путем неиспользования права приведен в постановлении ФАС Московского округа от 17 апреля 2003 г. по делу N КА-А40/2005-03, в котором указано: "Не воспользовавшись своими правами, предусмотренными ч. 1 ст. 41 АПК РФ, на ознакомление с материалами дела, представленными доказательствами, ГУП ДЕЗ УР "Бабушкинский" не смогло выполнить свою обязанность по доказыванию обстоятельств, на которые оно ссылается как на основание своих требований".

Вопрос о наличии процессуальной обязанности доказывания является дискуссионным в науке процессуального права. Как указывает, например, О.В. Баулин, "юридической обязанности для стороны доказывать обстоятельства материально-правового характера, на которые она ссылается, не существует. Ответчик в процессе имеет право избрать пассивную позицию и просто отрицать иск, что свидетельствует об отсутствии у него обязанности доказывать какие либо обстоятельства" *(66). Иначе смотрит на этот вопрос М.К. Треушников, полагающий, что обязанность доказывания существует, так как она обеспечена мерами государственного принуждения *(67).

Рассматривая эти точки зрения, следует отметить, что истина, как представляется, лежит посередине. Согласно ст. 65 АПК, которая называется "Обязанность доказывания", каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений. Обязанность доказывания обстоятельств, послуживших основанием для принятия государственными органами, органами местного самоуправления, иными органами, должностными лицами оспариваемых актов, решений, совершения действий (бездействия), возлагается на соответствующие орган или должностное лицо.

Следовательно, отрицать наличие обязанности доказывания невозможно, другой вопрос - при каких условиях наступает такая обязанность? Если ответчик не явился в суд, не представил отзыв, то, естественно, никакой обязанности доказывать что-либо у него нет. Ответчик может понимать, что доказательства истца недостаточны для подтверждения тех обстоятельств, на которые ссылается истец как на основания своего требования. А значит, ответчику нет никакой надобности лгать суду, отрицая соответствующие факты, вполне достаточно того, что ответчик просто никак не выразит своего отношения к доводам и доказательствам, представленным истцом: ведь в таком случае истец не может считаться доказавшим правомерность своего требования, следовательно, в удовлетворении его иска будет отказано. Обязанность доказывания возникает только тогда, когда сторона ссылается на некие обстоятельства, только в этом случае она и должна их доказывать. Исключение сделано только по делам, возникающим из публичных отношений, в которых государственный орган, орган местного самоуправления обязаны доказывать и те указанные в законе обстоятельства, на которые он не ссылался.

Если доказывание является в соответствующих случаях обязанностью лица, то "злоупотребить" выполнением этой обязанности невозможно, последнюю можно либо исполнить, либо не исполнить. Что же касается неиспользования права на ознакомление с материалами дела, то неиспользование права, по определению, не может быть связано со злоупотреблением им, ведь чтобы злоупотребить правом, его надо как-то использовать.

Поэтому ссылка суда в рассматриваемом примере на обязанность добросовестного пользования процессуальными правами и недопустимость злоупотребления ими едва ли уместна. В данном случае истец просто проявил небрежность, не ознакомившись с доказательствами, представленными другой стороной, и, соответственно, не озаботившись представлением своих контрдоказательств, что привело к недоказанности иска в условиях, когда доказательства ответчика оказались не опровергнутыми истцом. Какого-либо злоупотребления процессуальным правом в данном случае не просматривается. Как отмечается в литературе, "обязательным признаком правонарушения являются вызванные им негативные последствия. Кому же причиняет вред бездействие в доказательственной деятельности? Очевидно, что самому бездействующему лицу. Выходит, если признать такое бездействие правонарушением, то это будет правонарушение против самого себя. Закон не запрещает причинять себе вред, поэтому рассматриваемое поведение юридически безупречно" *(68).

Тем не менее в судебной практике уклонение от представления доказательств нередко рассматривается как злоупотребление процессуальным правом.

Так, в решении Арбитражного суда Московской области от 12 августа 2004 г. по делу N А41-К1-6331/04 указано:

"В силу требований ст. 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, обязано доказать те обстоятельства, на которые оно ссылается в обоснование заявленных требований.

Истцом приводятся доводы нарушения ответчиком обязанностей как участника общества: уклонение от участия в собрании, разглашение информации, - вместе с тем никаких доказательств в подтверждение заявленных доводов истцом не представлено.

Судом неоднократно у истца определениями от 29.03.04, от 26.04.04, от 27.05.04, от 22.06.04 запрашивались доказательства по делу в подтверждение заявленных истцом обстоятельств.

Определения суда истцом не выполнены, доказательства суду не представлены, суд расценивает поведение истца как уклонение от доказывания, что противоречит требованиям ст. 41 АПК РФ (злоупотребление процессуальными правами лицами, участвующими в деле, влечет за собой для этих лиц предусмотренные настоящим Кодексом неблагоприятные последствия)".

Из изложенного видно, что истец не доказал оснований своего иска, в связи с чем в его удовлетворении закономерно отказано. Что, собственно, добавляет к этому вывод о злоупотреблении процессуальным правом, зачем он вообще нужен? Суд четыре (!) раза запрашивал у истца доказательства, не решаясь вынести решение, в результате сам же суд нарушил срок рассмотрения дела и, оказавшись в таком положении, объявил истца злоупотребляющим своим процессуальным правом. Получается, что это истец препятствовал вынесению решения, не представляя запрошенные судом доказательства, в то время как у истца их скорее всего просто не было, представить в суд ему было нечего, суд же требует от него то, что истец при всем своем желании выполнить не может. Истцу можно было бы поставить в упрек только одно - зачем он вообще при таких обстоятельствах обратился в суд, на что он рассчитывал, предъявляя свой иск? Но к злоупотреблению процессуальным правом это никакого отношения не имеет; как справедливо отмечалось в литературе, "сама подача заявления или жалобы, которыми возбуждается дело в суде... не может признаваться злоупотреблением процессуальными правами" *(69), так как процессуальные права и обязанности на этом этапе еще не возникли, они появляются лишь после принятия иска.

В постановлении ФАС Северо-Западного округа от 4 ноября 2003 г. N А42-4088/037 указано: "Непредставление доказательств, если таковые имелись у истца, в порядке, предусмотренном арбитражным процессуальным законодательством, может свидетельствовать о злоупотреблении истца процессуальными правами".

Как представляется, в данном случае имеет место смешение двух разных вещей: непредставление доказательств в суд первой инстанции и последующее их представление в кассационный суд.

Не представив доказательств в суд первой инстанции, истец никаким своим правом не злоупотребил, напротив, он не реализовал своего права представлять доказательства, что не позволило ему доказать обстоятельства, на которых основан его иск, хотя именно на истце лежит бремя доказывания оснований его иска. Соответственно на истца относятся и связанные с этим отрицательные последствия в виде отказа в иске.

Если же истец впоследствии пытался представить соответствующие доказательства в суд кассационной инстанции, то и в таких действиях нет злоупотребления процессуальным правом, но уже по другой причине, а именно потому, что права представлять доказательства в суд кассационной инстанции у участвующих в деле лиц нет. При отсутствии же права нет оснований для вывода о том, что лицо злоупотребляет этим (отсутствующим у него) правом.