2. Общие проблемы применения норм о злоупотреблении процессуальными правами в практике российских судов а. Последствия злоупотребления процессуальным правом

В гражданском праве злоупотребление лицом своим материальным правом в силу п. 2 ст. 10 ГК дает право суду отказать такому лицу в защите принадлежащего ему права. В процессуальном смысле это означает, что если такое лицо обратится в суд, ему может быть отказано в иске. Случаи отказа в иске по причине злоупотребления истцом своим материальным правом в судебной практике встречаются достаточно редко и, как правило, связаны с ситуациями, когда к моменту предъявления иска истец уже получил удовлетворение своего материально-правового интереса. В качестве примера можно привести п. 4 Информационного письма Высшего Арбитражного Суда РФ от 15 января 1998 г. N 27 "Обзор практики разрешения споров, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации о банковской гарантии" *(40), согласно которому при наличии доказательств прекращения основного обязательства в связи с его надлежащим исполнением, о чем бенефициару было известно до предъявления письменного требования к гаранту, судом может быть отказано в удовлетворении требований бенефициара *(41).

Процессуальные последствия злоупотребления процессуальными правами не столь очевидны, как в случае со злоупотреблением гражданским правом, влекущим отказ в иске.

В силу ч. 2 ст. 41 АПК злоупотребление процессуальными правами лицами, участвующими в деле, влечет за собой для этих лиц предусмотренные кодексом юридические последствия. Прямо такие последствия предусмотрены лишь в ч. 2 ст. 111 АПК, согласно которой арбитражный суд вправе отнести все судебные расходы по делу на лицо, злоупотребляющее своими процессуальными правами или не выполняющее своих процессуальных обязанностей, если это привело к срыву судебного заседания, затягиванию судебного процесса, воспрепятствованию рассмотрения дела и принятию законного и обоснованного судебного акта. Что же касается ч. 1 этой статьи, то она, как представляется, определяет скорее последствия невыполнения стороной обязанности соблюдения досудебного порядка урегулирования, когда это предусмотрено законом или договором, и не рассматривает нарушение такого порядка как именно злоупотребление правом.

В литературе к предусмотренным кодексом последствиям злоупотребления правом иногда относят положения, предусмотренные ч. 2, 7 ст. 268 АПК, согласно которым дополнительные доказательства принимаются арбитражным судом апелляционной инстанции, если лицо, участвующее в деле, обосновало невозможность их представления в суд первой инстанции по причинам, не зависящим от него, и суд признает эти причины уважительными, а новые требования, которые не были предметом рассмотрения в арбитражном суде первой инстанции, не принимаются и не рассматриваются арбитражным судом апелляционной инстанции *(42).

Как представляется, в указанных случаях речь не идет о злоупотреблении правом, названные нормы определяют лишь пределы рассмотрения дела апелляционным судом и не имеют выраженного характера процессуальных санкций. Кроме того, установление ограничений на представление в апелляционный суд новых доказательств в любом случае представляет собой последствия невыполнения процессуальной обязанности доказывания и раскрытия доказательств (ч. 2 ст. 9, ч. 1 и 3 ст. 65 АПК), а не злоупотребления правом. У лица нет самого права предоставлять новые доказательства в апелляционную инстанцию в случаях, не предусмотренных законом (ч. 2 и 3 ст. 268, ч. 5 ст. 270 АПК), а злоупотребить несуществующим правом, видимо, невозможно *(43).

В отечественной судебной практике по вопросу о возможных процессуальных последствиях злоупотребления процессуальными правами в настоящее время не обнаруживается каких-либо однозначно устоявшихся подходов. В то же время анализ имеющихся примеров применения российскими судами категории злоупотребления процессуальными правами позволяет выявить некоторые общие проблемы и спорные моменты, в которых отражается нерешенность соответствующих концептуальных проблем, связанных с явлением воспрепятствования правосудию, на теоретическом уровне. Это приводит к тому, что федеральные суды, придя к выводу о злоупотреблении процессуальным правом и отменяя в соответствующих случаях судебные акты, в ряде случаев предлагают нижестоящим судам определить процессуальные последствия злоупотребления процессуальными правами, но в то же время воздерживаются от формулирования собственной позиции относительно того, в чем именно эти последствия могли бы состоять.

Так, установив, что у суда не было оснований для принятия к своему производству требований к двум ответчикам, ФАС Московского округа (постановление от 20 сентября 2004 г. по делу N КА-А40/7727-04) указал, что "при новом рассмотрении суду следует обсудить вопрос о злоупотреблении истцом процессуальным правом подачи заявления в Арбитражный суд города Москвы, в зависимости от решения этого вопроса - обязать Общество уточнить заявленные требования, указав конкретно, в чем выражается нарушение прав и охраняемых законом интересов каждым из ответчиков, разрешить спор в соответствии с законом".

Вместе с тем из изложенной формулировки неясно, что же должен был бы делать арбитражный суд первой инстанции, придя к выводу о злоупотреблении процессуальным правом со стороны истца, как конкретно он мог бы реагировать на это обстоятельство. Вполне очевидно, в частности, что суд не может по указанной причине прекратить производство по делу либо оставить иск без рассмотрения ввиду отсутствия такого основания для завершения судебного производства подобным образом в ст. 148, 150 АПК. Видимо, все, что мог бы сделать суд в этом случае, - это передать дело по подсудности другому суду, руководствуясь п. 3 ч. 2 ст. 39 АПК, но это едва ли связано с последствиями установления именно злоупотребления правом. Кроме того, в силу ч. 1, п. 3 ч. 2 ст. 39 кодекса маловероятно, что суд может это сделать, тем более если истец поддерживает свой иск в заявленном виде, т.е. к двум ответчикам.

В другом случае федеральный суд ограничился констатацией того обстоятельства, что подача участником третейского разбирательства, в пользу которого было вынесено решение третейского суда, заявления об отмене этого решения была осуществлена исключительно с целью создания условий, при которых подсудность спора по другому делу (в котором и было удовлетворено требование заявителя о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение того же решения третейского суда) должна была быть определена в соответствии с положениями ч. 8 ст. 38 АПК и отнесена к исключительной подсудности Арбитражного суда г. Москвы (постановление ФАС Московского округа от 2 августа 2004 г. по делу N КГ-А40/5510-04-П).

Как следует из указанного постановления, определением Арбитражного суда г. Москвы от 1 июня 2004 г. по делу N А40-53215/03-24-557 заявление ООО "Коммерческая фирма "Девис" об отмене решения постоянно действующего третейского суда оставлено без рассмотрения на основании п. 1 ст. 148 АПК РФ, поскольку в производстве Арбитражного суда г. Москвы имеется дело по спору между теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниям (дело N А40-4742/04-53-63).

В кассационной жалобе на определение Арбитражного суда г. Москвы от 1 июня 2004 г. по делу N А40-53215/03-24-557 ООО "Коммерческая фирма "Девис" просила отменить указанный судебный акт и прекратить производство по делу на основании п. 2 ч. 1 ст. 150 АПК РФ, в связи с тем что имеется вступивший в законную силу принятый по спору между теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниям судебный акт Арбитражного суда г. Москвы (определение Арбитражного суда г. Москвы от 27 января 2004 г. по делу N А40-56134/03-54-547-Т о выдаче ООО "Коммерческая фирма "Девис" исполнительного листа на принудительное исполнение решения Межрегионального третейского суда от 27 ноября 2003 г. по делу N Т101/2003).

Как указал ФАС Московского округа, "оставляя поданное заявление об отмене решения постоянно действующего третейского суда без рассмотрения на основании п. 1 ст. 148 АПК РФ, суд первой инстанции исходил из того, что в производстве Арбитражного суда г. Москвы имеется дело по спору между теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниям (дело N А40-4742/04-53-63). Довод заявителя о том, что имеется вступивший в законную силу принятый по спору между теми же лицами, о том же предмете и по тем же основаниям судебный акт Арбитражного суда г. Москвы, а именно: определение Арбитражного суда г. Москвы от 27 января 2004 г. по делу N А40-56134/03-54-547-Т о выдаче ООО "Коммерческая фирма "Девис" исполнительного листа на принудительное исполнение решения Межрегионального третейского суда от 27 ноября 2003 г. по делу N Т101/2003, а потому производство по делу подлежит прекращению в силу п. 2 ч. 1 ст. 150 АПК РФ, правомерно отклонен судом. Предметом иска по делу N А40-56134/03-54-547-Т являлась выдача исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, а предметом настоящего дела является оспаривание решения третейского суда, поэтому п. 2 ч. 1 ст. 150 АПК РФ применению не подлежит.

В связи с рассмотрением настоящего дела кассационная инстанция также считает необходимым указать на следующее.

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 27 января 2004 г. по делу N А40-56134/03-54-547-Т было удовлетворено заявление ООО "Коммерческая фирма "Девис" о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения Межрегионального третейского суда от 27 ноября 2003 г. по делу N Т101/2003.

Подача ООО "Коммерческая фирма "Девис", участником третейского разбирательства, в пользу которого было вынесено решение третейского суда, заявления об отмене этого решения третейского суда была осуществлена исключительно с целью создания условий, при которых подсудность спора по делу N А40-56134/03-54-547-Т должна была быть определена в соответствии с положениями ч. 8 ст. 38 АПК РФ и отнесена к исключительной подсудности Арбитражного суда г. Москвы.

Подобные действия ООО "Коммерческая фирма "Девис" кассационная инстанция расценивает как злоупотребление процессуальными правами, что недопустимо в силу ст. 41 АПК РФ".

Рассматривая данный пример, нельзя не обратить внимание на два обстоятельства.

Первое - это способ определения подсудности соответствующих дел самим процессуальным законом. Вопрос о подсудности дел об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов регулируется кодексом следующим образом.

Согласно ч. 3 ст. 230 АПК заявление об отмене решения третейского суда подается в арбитражный суд субъекта Российской Федерации, на территории которого принято решение третейского суда, в срок, не превышающий трех месяцев со дня получения оспариваемого решения стороной, обратившейся с заявлением, если иное не установлено международным договором Российской Федерации или федеральным законом.

Заявление же о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда подается в арбитражный суд субъекта Российской Федерации по месту нахождения или месту жительства должника либо, если место нахождения или место жительства неизвестно, по месту нахождения имущества должника - стороны третейского разбирательства (ч. 3 ст. 236 АПК).

Однако в ч. 8 ст. 38 АПК, определяющей исключительную (!) подсудность, указано, что заявления об оспаривании решения третейского суда и о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда подаются в арбитражный суд субъекта Российской Федерации, на территории которого принято решение третейского суда.

Так в какой же суд надлежит обращаться с заявлением о выдаче исполнительного листа - в тот, который указан в ст. 236, или в тот, который указан в ст. 38 АПК?

Налицо несогласованность норм, определяющих подсудность дел о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда. В литературе предлагались варианты толкования указанных норм, при которых можно было бы обеспечить их непротиворечивость друг другу. Один из таких вариантов (предложенный в Комментарии к АПК РФ под редакцией В.Ф. Яковлева и М.К. Юкова) исходит из того, что положения ч. 8 ст. 38 АПК о подсудности соответствующих дел арбитражному суд субъекта Российской Федерации, на территории которого принято решение третейского суда, применяются в том случае, если в этом суде уже имеется дело об оспаривании решения третейского суда *(44). Как указывают авторы данного толкования, "правилом о подсудности, предусмотренным в ч. 8 ст. 38 кодекса, следует руководствоваться в случаях одновременного обращения с заявлениями об оспаривании решения третейского суда и о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда либо когда заявление о выдаче исполнительного листа подается в арбитражный суд после принятия к его рассмотрению заявления об отмене того же решения третейского суда" *(45). Следуя этой логике, основанной на подсудности по связи дел *(46), пришлось бы признать, что если судом по месту нахождения должника возбуждено дело по заявлению о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, то и заявление об оспаривании этого решения должно подаваться в тот же арбитражный суд. Полагая безусловно правильным, чтобы такие дела рассматривались совместно во избежание возможности вынесения противоположных решений, отметим, что возможность такого толкования ч. 8 ст. 38 АПК не вытекает ни из этой нормы, ни из нормы ч. 3 ст. 230 АПК - обе эти нормы ни в каком случае не предполагают рассмотрения дела по заявлению об оспаривании решения третейского суда в арбитражном суде, указанном в ч. 3 ст. 236 АПК. Следовательно, предложенное толкование нельзя признать удовлетворительным, как не дающее ответа на вопрос о подсудности дела об оспаривании решения третейского суда при наличии дела о выдаче исполнительного листа. Если такое дело не может быть рассмотрено арбитражным судом по месту нахождения должника, возбудившим дело по заявлению о выдаче исполнительного листа, то тогда тезис о необходимости совместного рассмотрения обоих дел в качестве обоснования вывода о подсудности дела о выдаче исполнительного листа суду, ранее возбудившему дело об оспаривании решения третейского суда, не работает.

Таким образом, вопрос о подсудности соответствующих дел совсем не прост *(47) и кассационный суд мог бы сформулировать собственное понимание соотношения и взаимодействия рассматриваемых норм права. Однако именно этого ФАС Московского округа не сделал, зато указал, что "пространные доводы, приведенные в кассационной жалобе в обоснование позиции заявителя, ни в коей мере не опровергают правильность применения судом норм процессуального права при рассмотрении поданного заявления и всего лишь свидетельствуют о полной юридической неосведомленности заявителя о нормах процессуального законодательства, регулирующих вопросы производства по делам об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов".

В результате осталось неясным, ни каким своим правом злоупотребил заявитель, оспаривая решение третейского суда и требуя выдачи исполнительного листа на принудительное исполнение этого решения в одном и том же арбитражном суде, ни почему последний не объединил оба этих дела, хотя имел такую возможность, ни в чем состоит искусственное изменение подсудности, если заявитель поступил именно так, как это и рекомендовано в приведенном выше фрагменте Комментария к АПК РФ, притом что кассационный суд не высказал своего несогласия с приведенной авторами этого Комментария трактовкой соотношения между рассматриваемыми нормами.

И, наконец, самое главное: а почему же все-таки кассационный суд пришел к выводу о том, что оставление судом первой инстанции без рассмотрения заявления об отмене решения постоянно действующего третейского суда на основании п. 1 ст. 148 АПК явилось правильным? Ведь кассационный суд совершенно справедливо указал, что предметом требований по другому делу являлась выдача исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, а предметом настоящего дела является оспаривание решения третейского суда. Именно поэтому ФАС Московского округа отверг доводы кассатора о применении п. 2 ч. 1 ст. 150 АПК, т.е. о прекращении производства по делу. Но тогда нет оснований и для оставления заявления без рассмотрения.

Итак, получается, что вывод кассационного суда о правильности оставления заявления без рассмотрения связывается исключительно со злоупотреблением правом, но такого основания для завершения судебного производства подобным образом ст. 148 АПК не предусматривает, да и суд первой инстанции, как видно из постановления ФАС Московского округа, так не считал, он просто исходил из того, что на рассмотрении арбитражного суда имеется два спора фактически по одному и тому же вопросу.

Второе обстоятельство, которое обращает на себя внимание в связи с рассматриваемым примером, значительно серьезнее. Уместно задаться вопросом: а почему вообще истец, заявитель пытается избежать рассмотрения дела в суде по месту нахождения ответчика (должника)? Разумеется, дело не в том, что истец пытается избежать расходов, связанных с командированием адвоката в суд, находящийся в другом регионе. Такого рода обстоятельства не принимаются в расчет при рассмотрении крупных экономических споров. Дело совсем в другом - в регионе, где ответчиком, например, является субъект Российской Федерации, не выполнивший своих обязательств по государственной гарантии, выданной этим субъектом истцу, у последнего мало шансов взыскать долг по такой гарантии и истец это прекрасно понимает. Поэтому истец предъявляет иск к двум ответчикам - к субъекту Российской Федерации, выдавшему государственную гарантию, и к Российской Федерации в лице Федерального казначейства или Министерства финансов РФ, что позволяет, используя правила альтернативной подсудности, предъявить такой иск в Арбитражный суд г. Москвы - по месту нахождения второго ответчика.

Между тем, если бы "местничество" не имело места в деятельности судов, то искусственное изменение подсудности не получало бы распространения: какая разница, какой суд рассмотрит дело, главное, чтобы его решение было законным и обоснованным, а суд был действительно беспристрастным и независимым. Если истец не прав, то ответчик получит возмещение своих дополнительных издержек, связанных с командированием своих представителей в суд, находящийся в другом регионе, следовательно, его интересы серьезным образом не страдают вследствие искусственного изменения подсудности истцом.

В вопросе о последствиях, которые могут быть применены судом в случае, если суд приходит к выводу о злоупотреблении процессуальными правами, в литературе высказывается суждение, что такие последствия могут быть разделены на две группы:

1) в виде возложения на лицо, злоупотребляющее процессуальным правом, обязанности по уплате определенной денежной суммы;

2) в виде отказа судом в совершении действия, о котором просит лицо, злоупотребляющее правом *(48).

Возможность возложения на лицо, злоупотребляющее процессуальным правом, всех судебных расходов, действительно прямо предусмотрена кодексом (ст. 111), правда, лишь в случаях, прямо указанных в этой статье. Поэтому первый тезис не вызывает возражений, с учетом указанной оговорки.

Что же касается возможности отказа в совершении процессуального действия, предусмотренного процессуальным законом, по мотиву злоупотребления процессуальными правами лицом, заявившим соответствующее ходатайство, то такая возможность не вытекает из норм кодекса. Действительно, суд не может не принять заявление, жалобу или прекратить по ним производство, сославшись на то, что иск или жалоба имеют вздорный характер, а требование лица, обратившегося в суд, не преследует цели получения судебной защиты. Суд обязан принять соответствующее обращение, если оно отвечает формальным требованиям, установленным законом (ст. 125, 126, 257, 259-260, 275-277 АПК), и отказать в удовлетворении этого требования, придя по результатам его рассмотрения к выводу о необоснованности требования. Возможно, такой порядок не вполне оптимален, международному процессу и правовым системам других государств *(49) известен институт объявления обращения в суд неприемлемым *(50). Сходная процедура предварительного рассмотрения обращения в суд на предмет определения его приемлемости предусмотрена и Федеральным конституционным законом от 21 июля 1994 г. N 1-ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации" *(51) (гл. VI). Однако арбитражному процессу неизвестен институт объявления обращения в суд явно необоснованным, как не установлена и возможность отказа в рассмотрении обращения по мотивам злоупотребления заявителем своим процессуальным правом.