F. Злоупотребление правом и дозволительное поведение

В ряде случаев суды весьма произвольно толкуют нормы процессуального закона, считая злоупотреблением процессуальными правами действия, совершаемые в рамках, дозволяемых законом, и не имеющие признаков злоупотребления.

Так, в постановлении ФАС Западно-Сибирского округа от 29 января 2004 г. по делу N Ф04/6065/А462004 указано: "Из материалов дела следует, что встречное исковое заявление подано по истечении трех месяцев со дня принятия дела к производству Арбитражным судом Омской области и за 45 минут до начала судебного разбирательства. Таким образом, указанные действия ответчика направлены на неоправданную затяжку разрешения спора и свидетельствуют о злоупотреблении ответчиком процессуальными правами".

Между тем закон (ч. 1 ст. 132 АПК) позволяет ответчику предъявить встречный иск до принятия судом первой инстанции судебного акта, которым заканчивается рассмотрение дела по существу. Ответчик реализовал это право в точном соответствии с нормами закона, и никакого злоупотребления здесь нет, как нет и нарушения процессуального регламента. Закон мог ограничить возможность предъявления встречного иска и иными временными рамками, например установив, что встречный иск может быть предъявлен только на стадии подготовки дела к судебному разбирательству, но законодатель поступил иначе. Суд, возможно, считает, что такое регулирование не вполне оптимально, поскольку предъявление встречного иска непосредственно в ходе разбирательства повлечет отложение рассмотрения дела, в то время как установленный законом срок, в течение которого дело должно быть рассмотрено, остается неизменным. Этим портится статистика, поэтому мотивация суда, заинтересованного в том, чтобы встречный иск предъявлялся заранее, вполне понятна. Только к злоупотреблению процессуальными правами это не имеет отношения.

Другой пример.

Как следует из постановления ФАС Северо-Кавказского округа от 23 марта 2004 г. по делу N Ф08-1074/2004, предприниматель обратился в арбитражный суд с заявлением о взыскании штрафа в связи с неисполнением решения суда в установленном порядке. Определением от 25 декабря 2003 г. во взыскании штрафа отказано "на том основании, что заявитель не предпринял меры для ознакомления со спорным актом в течение длительного времени, в связи с чем суд усмотрел со стороны заявителя злоупотребление в пользовании процессуальными правами".

Остается неясным, в чем здесь суд усмотрел злоупотребление процессуальными правами? Заявитель не ознакомился с актом, следовательно, он не воспользовался своим правом. Между тем, как отмечалось выше, злоупотребить правом, не реализуя его, по-видимому, невозможно. Если же заявитель пропустил без уважительных причин процессуальный срок, то это является самостоятельным основанием для наступления соответствующих правовых последствий, не имеющих отношения к последствиям злоупотребления процессуальным правом.

Как злоупотребление процессуальными правами рассматривается подача жалоб, в которых подвергаются ревизии выводы суда по другому делу *(71). Здесь следует отметить, что обращение с иском, не являющимся тождественным ранее рассмотренному, допускается законом, а значит, рассматривается законодателем как правомерное действие. То обстоятельство, что с учетом определяемого основаниями и предметом нового иска предмета доказывания и представленных доказательств суд может прийти к противоположным выводам, чем в ранее рассмотренном деле, не исключается законом, а в некоторых случаях даже презюмируется им. Примером могут служить положения п. 5 ст. 311 АПК, которые как раз и исходят из возможности оспаривания сделанных в одном деле выводов суда о действительности сделки путем предъявления иска о признании той же сделки недействительной, что в случае удовлетворения такого иска является основанием к пересмотру по вновь открывшимся обстоятельствам ранее принятого решения. Поэтому направленность нового иска на пересмотр ранее сделанных судом выводов вообще-то вполне правомерна.

В постановлении ФАС Московского округа от 26 апреля 2004 г. по делу N КГ-А40/2720-04,2,3,4 действия заявителя, подавшего в Арбитражный суд Московской области кассационную жалобу в день, на который назначено рассмотрение трех поступивших ранее кассационных жалоб, суд кассационной инстанции расценил как злоупотребление процессуальными правами, направленное на затягивание производства в кассационной инстанции.

Между тем подачу жалобы в пределах установленного законом срока и через указанный в законе суд едва ли можно рассматривать как злоупотребление правом. Ведь практически "упречность" поведения заявителя жалобы сводится к тому, что в сложившейся процессуальной ситуации ему (по мнению суда) следовало подать жалобу непосредственно в суд кассационной инстанции, что не предусмотрено законом, четко устанавливающим (ч. 1 ст. 275 АПК), что кассационная жалоба подается именно через суд, принявший решение, и, следовательно, принять на себя возможные риски, связанные с несоблюдением надлежащего порядка обращения в суд.

Как злоупотребление процессуальным правом в кассационной практике иногда расцениваются заявленные в суде первой инстанции возражения истцов против привлечения к участию в деле другого ответчика.

В постановлении ФАС Восточно-Сибирского округа от 2 февраля 2004 г. по делу N А19-11463/03-23-Ф02-13/04С2 возражения истцов на привлечение физического лица - стороны договора, который истцы просили признать недействительным, - к участию в деле в качестве другого ответчика суд кассационной инстанции расценил как злоупотребление процессуальными правами, влекущее за собой невозможность принятия по делу законного решения по результатам рассмотрения спора.

Суд первой инстанции удовлетворил иск, указав, что данный спор носит экономический характер, а спорный договор и соглашение к нему не соответствуют требованиям Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", при этом истцы не пожелали привлекать гр. Максимова А.А. в качестве другого ответчика, а действующим законодательством не предусмотрено обязательное участие в аналогичных делах другого ответчика.

Постановлением суда апелляционной инстанции от 8 декабря 2003 г. решение от 29 сентября 2003 г. отменено, производство по делу прекращено, поскольку на момент рассмотрения дела в апелляционном суде гр. Максимов А.А. утратил статус предпринимателя, подав 3 декабря 2003 г. заявление об аннулировании его государственной регистрации в качестве предпринимателя.

Отменяя решение от 29 сентября 2003 г., суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что гр. Максимов А.А. является стороной оспариваемой сделки, в связи с чем принятие решения о признании договора купли-продажи здания от 9 декабря 2002 г. недействительным нарушило его права и законные интересы как стороны по договору. По этой причине судом первой инстанции неправомерно не было удовлетворено ходатайство гр. Максимова А.А. о привлечении его к участию в деле в качестве второго ответчика.

Федеральный арбитражный суд Восточно-Сибирского округа, в который было обжаловано постановление апелляционной инстанции, согласился с выводами апелляционного суда, указав следующее.

"Стороны договора купли-продажи здания являются равноправными участниками сделки и несут равную ответственность после ее заключения перед третьими лицами.

С учетом изложенного такой иск не может быть разрешен без привлечения к участию в деле в качестве ответчиков сторон оспариваемой сделки.

Доводы кассационной жалобы о том, что права и законные интересы гр. Максимова А.А. не были нарушены, поскольку он участвовал в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, являются ошибочными, поскольку в качестве сторон в арбитражном процессе выступают истцы и ответчики.

Участие в деле гр. Максимова А.А. в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, не могло восполнить процессуального нарушения, допущенного судом первой инстанции, поскольку в соответствии со статьей 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации процессуальные права третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, существенно ограничены по сравнению с правами, предоставляемыми сторонам.

Согласно части 4 статьи 44 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лишь стороны пользуются в процессе равными процессуальными правами, и это означает, что они, а не третьи лица, имеют равные возможности по защите своих прав и охраняемых законом интересов, при этом ни у одного из них нет никаких юридических преимуществ перед другим, и в этом отношении стороны практически и фактически равны.

На момент принятия обжалуемого судебного акта гр. Максимов А.А. не имел статуса индивидуального предпринимателя, а поэтому в силу статьи 22 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и статьи 27 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации спор с участием гр. Максимова А.А. изначально был подведомственен не арбитражному суду, а суду общей юрисдикции".

Указанный пример иллюстрирует на самом деле довольно непростую процессуальную ситуацию, в которой возражения истцов против привлечения гр. Максимова А.А. к участию в деле в качестве другого ответчика едва ли могут расцениваться как злоупотребление правом.

Дело в том, что гражданин может прекратить свой статус предпринимателя в любой момент, для этого ему достаточно подать соответствующее заявление в регистрирующий орган, что и было сделано гр. Максимовым А.А. за пять дней до вынесения апелляционным судом постановления, которым производство по делу было прекращено.

Между тем, как следует из постановления ФАС Восточно-Сибирского округа и на момент обращения истцов в суд, и на момент вынесения решения, гр. Максимов А.А. являлся предпринимателем, следовательно, привлечение его к участию в деле в качестве ответчика не препятствовало рассмотрению дела арбитражным судом. А потому вывод кассационного суда о том, что дело "изначально" было неподведомственно арбитражному суду, не вполне согласуется с положениями ст. 27 АПК, определяющими подведомственность арбитражным судам дел с участием юридических лиц и предпринимателей.

Далее, в соответствии с п. 13 Постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 1 июля 1996 г. N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" *(72) с момента прекращения действия государственной регистрации гражданина в качестве индивидуального предпринимателя, в частности в связи с истечением срока действия свидетельства о государственной регистрации, аннулированием государственной регистрации и т.п., дела с участием указанных граждан, в том числе и связанные с осуществлявшейся ими ранее предпринимательской деятельностью, подведомственны судам общей юрисдикции, за исключением случаев, когда такие дела были приняты к производству арбитражным судом с соблюдением правил о подведомственности до наступления указанных выше обстоятельств. Исходя из указанной правовой позиции, утрата гражданином статуса предпринимателя в ходе производства по делу не влечет его прекращения, дело должно быть рассмотрено по существу, так как на момент его возбуждения оно было подведомственно арбитражному суду. Поэтому не вполне понятны основания, по которым дело было прекращено апелляционным судом.

Тем не менее если встать на позицию, занятую апелляционным, а затем и кассационным судом, согласно которой утрата гражданином в деле, где он должен являться стороной, статуса предпринимателя должна влечь прекращение производства по делу, то тогда действия истцов предстают совсем в ином свете. Они не могли бы обратиться со своим иском в суд общей юрисдикции, поскольку на момент возбуждения дела арбитражным судом гр. Максимов А.А. являлся предпринимателем, следовательно, такое дело общему суду неподведомственно. Истцы, разумеется, могли бы предъявить иск о признании договора недействительным к обеим сторонам этого договора в арбитражный суд, никаких препятствий для принятия такого иска нет. Однако ничто не могло бы помешать ответчику - физическому лицу - прекратить свой статус предпринимателя до рассмотрения дела по существу судом первой или апелляционной инстанции. И тогда, следуя позиции, сформулированной апелляционным и кассационным судами, производство по делу пришлось бы прекращать, а истцам - предъявлять свой иск заново, теперь уже в суд общей юрисдикции. Но ведь ничто не препятствует ответчику в ходе рассмотрения дела в суде общей юрисдикции вновь зарегистрироваться в качестве предпринимателя, и тогда дело снова пришлось бы прекращать. Истцы в таком случае были бы вынуждены "ходить по кругу", а в случае истечения в этот период срока исковой давности (что в особенности актуально по делам о признании недействительными оспоримых сделок) отрицательные последствия этого будут отнесены на истцов, хотя они своевременно обратились в суд, к компетенции которого и отнесено соответствующее дело.

В ситуации же, когда гражданин, являющийся стороной в оспариваемой сделке, участвует в деле в качестве третьего лица, а не ответчика, утрата им статуса предпринимателя не влияет на сохранение дела в подведомственности арбитражного суда в силу прямого указания ч. 4 ст. 27 АПК. Так что в возражениях истцов против привлечения гражданина к участию в деле в качестве другого ответчика вполне может быть определенная правовая логика и процессуальный интерес.

Закон (ч. 2 ст. 46) позволяет им не соглашаться с привлечением другого ответчика, и при этом обязательное соучастие для такого рода случаев законом также не предусмотрено. Что же должен был бы делать суд в такой ситуации? Удовлетворение ходатайства гражданина о привлечении его ответчиком без согласия истцов невозможно, для прекращения производства по делу оснований также не имеется.

Суд вынужден рассматривать такой иск по существу и принимать решение. Установив, что требования истцов являются обоснованными, суд удовлетворил иск. В то же время, признавая сделку недействительной без привлечения одной из ее сторон в качестве ответчика, суд безусловно нарушает права этой стороны, здесь кассационный суд абсолютно прав.

Как представляется, выход из этой ситуации все же имеется.

Он видится в том, что апелляционный суд мог бы мотивировать отмену решения положениями п. 4 ч. 4 ст. 270 АПК, а именно тем, что решение принято о правах и обязанностях лица, не привлеченного к участию в деле в качестве стороны. В п. 4 ч. 4 ст. 270 (как и в аналогичной норме п. 4 ч. 4 ст. 288 АПК) отсутствуют слова "в качестве стороны", однако по смыслу указанных норм это так и есть. Суд решает вопрос о правах и обязанностях сторон спора, следовательно, не вправе решать вопрос о правах или обязанностях третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора. Эта мысль подробно аргументирована федеральным судом, но сослаться на п. 4 ч. 4 ст. 270 АПК суды тем не менее не решились, по-видимому, основываясь на буквальном значении слов, содержащихся в этой норме: ведь в ней говорится о не привлеченных к участию в деле лицах, а в данном случае гр. Максимов А.А. все же участвовал в деле, хотя и в ненадлежащем качестве, не соответствующем целям такого участия, так как он являлся субъектом именно спорного правоотношения, а вовсе не другого, связанного с ним. Поэтому участие его в качестве третьего лица противоречит ст. 51 АПК. Однако указанная интерпретация данной статьи в постановлении не содержится. В результате оказалось не очень понятным, а какие же все-таки конкретно нормы материального или процессуального права нарушил суд первой инстанции, что именно послужило нормативной основой отмены решения.

Между тем, если бы суд апелляционной инстанции применил п. 4 ч. 4 ст. 270 АПК (к чему, по нашему мнению, имелись все основания), то он после отмены решения по безусловным основаниям в силу ч. 5 ст. 270 АПК должен был бы рассмотреть дело по правилам, установленным в суде первой инстанции, и вновь предложить привлечь гражданина в качестве ответчика. Если же истцы не согласны на это, то им пришлось бы отказать в иске, поскольку при таких обстоятельствах он не может быть удовлетворен, так как ответчик - юридическое лицо - не может отвечать по иску о признании сделки недействительной "в одиночку" притом, что другая сторона в сделке не утратила своей правоспособности. Ведь иное неизбежно приводило бы к тому, что решение о признании сделки недействительной, принятое без привлечения участника сделки в качестве стороны, должно было бы каждый раз отменяться по безусловным основаниям, а именно по п. 4 ч. 4 ст. 270, п. 4 ч. 4 ст. 288 АПК.

В гражданском процессе подобные ситуации разрешаются иначе, а именно через институт обязательного соучастия. Согласно ч. 3 ст. 40 ГПК в случае невозможности рассмотрения дела без участия соответчика или соответчиков в связи с характером спорного правоотношения суд привлекает его или их к участию в деле по своей инициативе.

По большому счету, это вряд ли является выходом, поскольку, отыскивая обязательность соучастия в характере спорного материального правоотношения, придется с неизбежностью прийти к обязательному соучастию и на стороне истца (например, при общности права, защиты которого просит только один из его обладателей), между тем ни АПК, ни ГПК не предусматривают возможности обязательного соучастия на стороне истца. А значит, в подобных ситуациях остается лишь отказ в иске.

Последнее не представляется несправедливым при условии, что истец намеренно конструирует свой иск таким образом, чтобы поставить лицо, о чьих правах он просит суд вынести решение, в пассивное качество третьего лица, т.е. лишь пособника ответчика, например с целью лишить его возможности сослаться на истечение срока исковой давности и таким образом защититься от иска. Тем более что и в этом случае истец не лишен возможности предъявить новый иск о том же предмете и по тем же основаниям, но уже к двум ответчикам.

Иное дело, когда истец возражает против привлечения к делу другого ответчика для того, чтобы дело сохранилось в подведомственности возбудившего его суда, имея целью защититься от искусственного изменения подведомственности в ходе производства по делу и избежать по этой причине прекращения судебного производства.

Здесь вряд ли есть злоупотребление правом, скорее речь идет о несовершенстве закона, не позволяющего сохранить дело в подведомственности арбитражного суда при изменении субъектного состава участников спора, когда стороной оказывается гражданин, не являющийся предпринимателем. Напротив, именно вступление гражданина, не являющегося предпринимателем, в дело, рассматриваемое арбитражным судом, в качестве третьего лица, заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, достаточно часто используется в целях прекращения процесса в арбитражном суде. Действительно, было бы неправильно рассматривать дело в отсутствие одного из претендентов на право, вопрос о котором разрешается судом, тем более что этот претендент формализовал свои притязания, подав соответствующее исковое заявление и оплатив его государственной пошлиной. Этим нарушались бы права такого лица, имеющего право участвовать в деле, где разрешается вопрос о праве, которое он полагает принадлежащим себе, а не истцу и не ответчику. Причем участвовать именно в том процессуальном качестве, которое соответствует целям его участия в процессе как непосредственного участника спорного материального правоотношения, а вовсе не третьим лицом, не заявляющим самостоятельных требований относительно предмета спора, притом что он такие требования как раз заявляет. Но вступление в процесс такого лица автоматически делает дело не подведомственным арбитражному суду, производство по делу придется прекращать, а это означает, что, используя иск третьего лица - гражданина, - можно парализовать деятельность арбитражных судов. Последние пока воздерживаются от принятия таких исков, но это не выход, проблема появления в арбитражном процессе физического лица в качестве стороны или третьего лица с самостоятельными требованиями объективно существует, и решать ее рано или поздно придется.

Как представляется, в рассмотренном примере суд пошел по пути "наименьшего сопротивления" - не решив, как же все-таки следует поступить в ситуации, когда истцы возражают против привлечения другой стороны сделки в качестве ответчика, суд просто прекратил производство по подведомственному ему делу, сославшись на злоупотребление правом и на то, что к моменту рассмотрения дела в апелляционном суде гражданин утратил статус предпринимателя. Между тем здесь явно имеет место регламентационная недостаточность, а вовсе не проблема злоупотребления процессуальным правом.

В литературе приводится следующий пример, когда правомерные действия расценены как злоупотребление процессуальным правом:

"В одном из исков о взыскании убытков его основанием были указаны соглашение между двумя контрагентами и ненадлежащее исполнение обязательств ответчиком. Но поскольку вопрос заключения договора был спорным, истец решил подстраховаться и дополнил основания иска, сославшись на факт причинения ответчиком внедоговорного вреда. Таким образом, иск одновременно имел два взаимоисключающих предмета (и два различных основания), притом что преследовался один и тот же интерес" *(73).

Данный подход был подвергнут критике по соображениям формального характера. Как указывает С.Д. Радченко *(74), злоупотреблять процессуальным правом можно лишь с момента принятия искового заявления, т.е. с возбуждением дела *(75), в данном же случае новый иск не был принят. Критикуя позицию о наличии злоупотребления правом в рассматриваемом случае, указанный автор отмечает, что если принять эту позицию как верную, "то в иске надо отказывать не потому, что заявленные в нем требования не основаны на законе, а потому, что истец включил эти незаконные требования в исковое заявление" *(76).

Обе позиции не представляются бесспорными.

Дополнение оснований иска новым основанием, связанным с причинением вреда, ведет к изменению и предмета иска - появлению нового требования о возмещении внедоговорного вреда, которое истец хотя и не артикулирует прямо, но которое непосредственно вытекает из нового основания иска. Такое изменение иска, связанное с изменением и предмета и оснований иска, не может быть принято судом. Новый иск не совместим с ранее поданным, но из этого вовсе не следует, что он необоснован, как не следует, что необоснованным является первый иск.