§ 2. Категориальная апперцепция

В свое время сперва Лейбницем, а затем Кантом было введе­но понятие об апперцепции (от латинского ad— к,perceptio— восприятие) с тем, чтобы обозначить воздействие прежнего ин­теллектуального синтеза на вновь познаваемое содержание. По Канту, трансцендентальная апперцепция (от латинского:transcen-dens— выходящий за пределы) — это формы и категории, кото­рые служат предпосылками опыга, делают его возможным (Кант, 1964). Кант имел в виду общие формы и категории рассудка (субстанция, причинность и многое другое).

Но эти общие формы для нею означали единство любого мыслящего субъекта, определяющее синтетическое единство его опыта. Применительно же к данному контексту я выдвигаю те­зис о функциях не любого субъекта, а субъекта научного позна­ния, единство мышления которого об исследуемом предмете обеспечивают специальные научные (а не только философские) категории. Они, говоря языком Канта, априорны (от латинско­го apriori— из предшествующего), т. е. предваряют опытное изучение объекта данным ученым. Но их априорность для него обеспечена историческим опытом.

Категориальный строй аппарата науки правит мыслью ее лю­дей объективно и изменяется независимо от их индивидуальной судьбы. Но он играет роль апперцепции в их психологическом восприятии проблем и перспектив их разработки, влияя на ди­намику теоретических воззрений, на переосмысливание эмпи­рически данного, на поиски новых решений.

Радикальные различия в категориальной апперцепции при­вели к конфронтации Павлова с американскими бихевиористами по поводу условных рефлексов (см. работу И. П. Павлова "Ответ физиолога психологам", 1951). У Выготского основные параметры его категориальной апперцепции определил посту­лат об изначальной зависимости сознания от культуры (ее зна­ковых систем), выступающей в роли "скульптора" психических функций в социальной ситуации развития'.

Понятие об этой ситуации оттесняло главную формулу науки о поведении: "организм — среда" (биологический детерминизм), заменяя ее другой: "личность—общение—культура".

Конкретно-научное изучение поведения преломлялось отныне сквозь категориальную апперцепцию, заставлявшую мыслить си­стему отношения индивида с миром сквозь "кристаллическую решетку" социокультурных детерминант.

Подробно см. Ярошевский, 1993.

200

С открытием механизма условных рефлексов И. П. Павлову, чтобы успешно двигаться в новом направлении, требовалось из­менить прежний способ видения и интерпретации исследуемой реальности, изучать ее сквозь "кристалл" преобразованных ка­тегориальных схем. Основой служила причинно-системная мат­рица биологического детерминизма (с ее категориями эволю­ции, адаптации, гомеостаза и др.). Опираясь на эти инвариан­ты, Павлов не ограничивается ими, но вводит дополнительные, призванные причинно объяснить динамику индивидуального по­ведения. Таковы сигнал, подкрепление, временная связь и др. Они и образовали ту интеллектуальную апперцепцию, сквозь "излучение" которой ему был отныне зрим каждый лаборатор­ный феномен. Они позволили проникнуть в общий строй пове­дения, неизведанные тайны которого захватывали мысль Пав­лова до конца его дней.

Категориальная апперцепция у А. А. Ухтомского формирова­лась как эффект тех инноваций, которые были внесены в ос­новные объяснительные принципы и категории, образующие ко­стяк науки о поведении.

Здесь происходит обогащение детерминизма, который, со­храняясь как инварианта научного познания, приобрел новые характеристики. Важнейшая из них — саморегуляция, под кото­рой разумелось не спонтанное изменение поведения, безраз­личное к воздействиям внешней среды, но присущая организ­му активность, направленная на трансформацию этой среды.

"Доминанта, — по определению автора этой категории, — это временно господствующий рефлекс" (Ухтомский, 1950, с. 317). Но какова природа поведенческого акта, обозначенного данным термином? Активность, регулируемость интегральным образом мира, построение проектов действительности — эти при­знаки остаются неразличимыми, пока организм трактуется как существо, приводимое в действие только под влиянием внешних толчков, мотивируемое только гомеостатической потребностью (например, пищевой), реагирующее только на одиночные раз­дражители и ориентирующееся во времени только в пределах данного мгновения. На первый взгляд модель, отвергнутая Ух­томским, походила на павловскую. Но он воспринимает учение И. П. Павлова другими глазами. "Наиболее важная и радостная мысль в учении дорогого И. П. Павлова заключается в том, что работа рефлекторного аппарата не есть топтание на месте, но постоянное преобразование с устремлением во времени вперед" (Ухтомский, 1950, с. 258). Наряду с категорией рефлекса в ап­перцепцию Ухтомского входили в общем ансамбле и другие ка­тегории: торможение (которое трактовалось как активный "скуль-

201

птор действия", отсекающий все раздражители, которые пре­пятствуют его построению), интегральный образ, в противовес "ощущению" как "последнему элементу опыта" (Ухтомский, 1950, с. 194), предвкушение и проектирование среды и др.

Здесь важнейшей инновацией явилось введение понятия об истории системы, притом трактуемой в плане развития, которое обусловлено экспансией организма по отношению к среде.

Среди категорий, введенных Ухтомским в аппарат науки о поведении, особое место заняли категории человеческого лица (личности), которыми характеризовалось своеобразие доминант, отличающих поведение человека (а тем самым и его среду и его мотивацию) от других живых существ.