8 В Диосполь. Там жрецы из страха перед царем не решались

выдать ему свои заветы и думали отпугнуть его от замысла

безмерными тяготами, назначая ему задания, трудные и про-

тивные эллинским обычаям. Однако он исполнял их с такой

готовностью, что они в недоумении допустили его и к жертво-

приношениям п к богослужениям, куда не допускался никто

из чужеземцев.

!> Воротившись в Ионию, он устроил у себя на родине учи-

лище; оно до сих пор называется Пифагоровой оградой, и

самосцы там собираются на советы по общественным делам.

А за городом он приспособил для занятии философией одну

пещеру и проводил там почти все свои дни и ночи, беседуя

с друзьями. Но в сорок лет (по словам Аристоксена) он уви-

дел, что тиранния Поликрата слишком сурова, чтобы свобод-

ный человек мог выносить такую деспотическую власть; и

тогда он собрался и отправился в Италию3.

,д Многие подробности об этом философе, которых я но хочу

пропустить, сообщает Диоген в книге <Чудеса по ту сторону

Фулы>. он говорит, что Мнесарх был тиррепцем - из тех тир-

ренцев, которые заселили Лемнос, Имброс и Скирос, что оя

объездил много городов и стран и однажды нашел под боль-

4SO

r

шим красивым белым тополем грудного младенца, который

лежал, глядя прямо в небо, и не мигая смотрел на солнце, а

во рту у него была маленькая и тоненькая тростинка, как

свирель, и питался он росою, падавшею с тополя. С изумле-

нием это увидев, Мнесарх решил, что мальчик этот - божест-

венной породы, взял его с собой, а когда он вырос, отдал

его самосскому жителю Андроклу, который поручил мальчику

управлять своим домом. Мнесарх назвал мальчика Астреем4

и, будучи богатым человеком, воспитал его вместе с тремя

своими сыновьями, Евиостом, Тирреном и Пифагором, из кото-

рых младший был усыновлен том же Андроклом.

В детстве Пифагор учился у кифариста, живописца и атле- u

та, а в юности пришел в Милет к Анаксимандру учиться гео-

метрии и астрономии. Ездил он, по словам Диогена, и в Египет,

и к арабам, и к халдеям, и к евреям; там он научился и толко-

ванию снов и первый стал гадать по ладану. В Египте он жил

у жрецов, овладел всею их мудростью, выучил египетский

язык с его тремя азбуками - письменной, священной и сим-

волической (первая из них изображает обычный язык, а две

другие - иносказательный и загадочный) 5 и узнал многое о

богах. У арабов он жил вместо с царем, а в Вавилоне - с хал-

деями; здесь побывал он и у Забрата6, от которого принял

очищение от былой скверны, узнал, от чего должен воздержи-

ваться взыскующий муж, в чем состоят законы природы и ка-

ковы начала всего. От этих-то пародов и вывез Пифагор в ^

своих странствиях главную свою мудрость. Пифагору и пода-

рил Мнесарх мальчика Астрея; и Пифагор принял его, изучил

его лицо и тело в движении и покое, а затем дал ему воспита-

ние. Ибо Пифагор первый достиг такого знания человека и

умения распознавать природу каждого, что ни с кем не дру-

жил и не знакомился, по определив по лицу, каков этот чело- it

век. Был у него и другой мальчик, привезенный из Фракии,

по имени Залмоксис; когда он родился, на него накинули

медвежью шкуру, по-фракийски называемую залмою, отсюда

и его имя. Пифагор его любил и научил его наблюдению не-

бес, священнослужениям и иному почитанию богов. Мальчик

этот (которого, по другим сведениям, звали Фалес) почитается is

у варваров богом вместо Геракла7. Дионисофан сообщает, что

он был рабом у Пифагора, по попал в плен к разбойникам и

был заклеймен выжженными на лбу знаками, когда хозяин

его Пифагор из-за гражданских смут находился в изгнании.

А другие уверяют, что имя Залмоксис означает <чужеземец>.

Когда на Делосе заболел Форекид, Пифагор за ним уха-

живал, а когда он умер, то похоронил его и затем вернулся на

Самое, чтобы повидаться с Гермодамантом и Креофилом. Здесь

он прожил некоторое время; тогда-то он и помог самосскому

атлету Евримену, который благодаря Пифагоровой мудрости,

несмотря на свой малый рост, сумел осилить и победить на

Олимпийских играх многих рослых противников. Дело в том,

что остальные атлеты, по старинному обычаю, питались сыром

и смоквами, а Евримен по совету Пифагора первый стал

ежедневно есть назначенное количество мяса и от этого на-

бираться сил. Однако потом, усовершенствовавшись в мудро-

сти, Пифагор посоветовал ему хоть и бороться, но не побе-

ждать, ибо человек должен принимать на себя труды, по не

15*

451

навлекать, побеждая, зависти: ведь я увенчанные победители

небезупречны.

ю После этого, когда Самое подпал под тираппическую власть

Поликрата, Пифагор рассудил, что не пристало философу

жить в таком государстве, и решил отправиться в Италию.

Остановившись по пути в Дельфах, он написал на гробнице

Аполлона элегические стихи о том, что Аполлон был сын Си-

лена, убитый Пифоном и погребенный в месте по имени Трп-

под; а имя это оно получило от трех дочерей Триопа8, кото-

17 рые там его, Аполлона, оплакивали. Приехав на Крит, он по-

бывал у жрецов Морга, одного из идейских дактилей9, и при-

нял от них очищение кампем-громовником, ложась ниц поутру

у моря, а ночью у реки в вейке из шерсти черного барана.

Спускался он там и в так называемую идейскую пещеру, оде-

тый в черную шкуру, пробыл там положенные трижды девять

дней, совершил всесожжение Зевсу, видел его застилаемый

ежегодно престол, а на гробнице Зевса высек надпись под

заглавием <Пифагор - Зевсу>, начинающуюся так:

Зац здесь лежит, опочив, меж людьми называемый

Зевсом '°.

18 Достигнув Италии, он появился в Кротоне (об этом гово-

рит Дикеарх) и сразу привлек там всеобщее уважение как

человек, много странствовавший, многоопытный и дивно ода-

ренный судьбою и природою: с виду он был величав и благо-

роден, а красота и обаяние были у него и в голосе, и в обхож-

дении, и во всем. Сперва он взволновал городских старейшин;

потом, долго и хорошо побеседовав с юношами, он по просьбе

властей обратил свои увещания к молодым; и наконец, стал

говорить с мальчиками, сбежавшимися из училищ, и даже о

19 женщинами, которые-тоже собрались на него посмотреть. Все

это умножило громкую его славу и привело к нему многочис-

ленных учеников из этого города, как мужчин, так и женщин,

среди которых достаточно назвать знаменитую Феано; даже

от соседних варваров приходили к нему и цари и вожди. Но

О чем он говорил собеседникам, никто не может сказать с

уверенностью, ибо не случайно окружали они себя молчанием;

но прежде всего шла речь о том, что душа бессмертна, затем -

что она переселяется в животных и, наконец, что все рожден-

ное вновь рождается через промежутки времени, что ничего

нового на свете нет и что все живое должно считаться родст-

венным друг Другу. Все эти учения первым принес в Элладу,

как кажется, именно Пифагор.