1914 Года. Силой искусства хору удалось создать на концерте

настроение, объединившее всю аудиторию. «Русская музыкальная

газета» писала о том, что «при исполнении отрывков из

«Поминовения павших героев» вся аудитория вдруг поднялась и, уже стоя,

благоговейно помянула в душе павших... И это настроение

благоговейного подъема царило в зале в течение всего вечера... Одним

из важных условий первопричин общего настроения нужно

признать безукоризненное исполнение песнопений Синодальным

хором под управлением истинного мастера своего дела г.

Данилина...»103. Это было время наивысшего расцвета искусства

выдающегося хора и исполнительского таланта его дирижера

Н. М. Данилина т.

Иное направление получило исполнительское искусство

другого ведущего профессионального хора России — Придворной

певческой капеллы, чья деятельность находилась под бдительным1

вниманием церковных властей. Наиболее консервативные

тенденции в ее исполнительской деятельности связаны с именем

директора Н. Бахметьева, управлявшего капеллой в течение 22 лет

A861—1883). Он, по словам Б. Асафьева, «добился, наконец,

полного окаменения официального придворного стиля своим

«Обиходом» 105. Усилия выдающихся русских музыкантов, работавших,

позже в капелле, хотя и приносили несомненную пользу, но в силу

объективных условий не могли резко изменить направление ее

деятельности.

В 1883 году в капеллу приглашаются в качестве

управляющего М. А. Балакирев и его помощника — Н. А. Римский-Корса-

ков. Их педагогическая деятельность отличается прогрессивными,

идеалами. Видный советский музыковед, ученик Римского-Корса-

170

жова по Петербургской консерватории А. В. Оссовский так

охарактеризовал его работу в капелле: «В демократические,

просветительные тона была окрашена... деятельность Николая

Андреевича в Певческой капелле. Здесь он заботился о разностороннем

развитии мальчиков-учеников, о расширении их кругозора, выс-

гказывал в своем отношении к тем и другим черты высокой

гуманности» '06.

Огромной заслугой Римского-Корсакова и Балакирева явилась

•серьезная постановка профессионального музыкального

образования в оркестровом и регентском классах капеллы. В хоровом

репертуаре капеллы, в основную обязанность которой входило

обслуживание двух придворных церквей, по-прежнему

преобладали духовные произведения. Усилиями Римского-Корсакова

в концертную программу, пестревшую именами малозначимых

двторов, вводились сочинения Глинки, Мусоргского, Вебера,

Вагнера, Листа. Композиторы А. С. Аренский и С. М. Ляпунов,

сменившие на посту руководства капеллой Балакирева и Рим-

•ского-Корсакова, также стремились обогащать репертуар

капеллы светскими произведениями. Однако ее традиционно-застывший

исполнительский стиль оставался неизменным.

I Профессионализм хора, характеризовавшийся рядом

формальных признаков, базировался на неизменности церковного обихода,

^поддерживаемого строжайшей дисциплиной. Будничную работу

церковного хора вели скромные по масштабу дарования регенты.

-«Больное место капеллы — отсутствие дирижера-художника, —

писал музыкальный обозреватель Н. Компанейский. — Г. Рожнов,

С Смирнов, Е. Азеев — весьма хорошие и знающие свое дело

регенты, годные для приходских церквей, но для капеллы

требуются дирижеры иного порядка, интеллигентные художники»107.

Среди свидетельств многих музыкантов о состоянии капеллы,

-ее исполнительском уровне, особый интерес представляет мнение

¦С. Смоленского, вступившего на должность ее директора в

,1901 году. Вспоминая первые впечатления от пения капеллы,

Смоленский еще в ноябре 1894 года записал в «Дневнике»:

•«Побывал в Придворной певческой капелле, куда попал на про-

-стую спевку, и был очень раздосадован, услыхав недостаточно

-совершенное ея пение. Ныне это только хороший хор и не более

того. Синодальный хор поет без всякого сомнения лучше капеллы,

несравненно одушевленнее и изящнее. Пение с листа капелле

•совершенно недоступно» 108.

На качестве звучания хора и его технике сказывались

затруднения формирования взрослого состава певчих, ранее

подбиравшихся в архиерейских хорах, где они проходили предварительную

подготовку. Архиерейские хоры, в свою очередь, возлагали

обязанность поиска лучших голосов на духовные училища и

семинарии. Позже эта система была нарушена и капелла стала

привлекать певчих «со стороны». Об уровне их теоретической подготовки

Смоленский вспоминал: «Прослушав по одиночке всех без

исключения взрослых певчих капеллы и малолетних, я имею право

7* 171

записать здесь, что нет между ними, т. е. вполне буквально н е г

знающих ноты, не говоря уже о каких-либо элементарных

знаниях музыки... Все учится при подыгрывании под скрипку, по>

100 раз и из всего этого получается исполнение малоосмысленное,,

с поверхностно-сделанными эффектами» 109.

Увлеченный прогрессивными художественно-педагогическими

идеями и планами, разработанными еще в бытность директором

Синодального училища, С. Смоленский энергично взялся за

налаживание учебно-воспитательного процесса в хоре. Пригласив в

качестве педагогов выпускников Синодального училища, А. Чес-

нокова, П. Толстякова, а несколько позже М. Климова,

Смоленский поручил им вести уроки сольфеджио. Вскоре он отмечал:

«К полному моему удовольствию и даже некоторому удивлению-

большие певчие учатся очень прилично и очень внимательно.

Ал. Чесноков к тому же оказывается превосходным учителем.

Полагаю, что это дело пойдет отлично и сослужит великую

службу капелле, упорядочив ее старшую половину хора»10.

На хоровых спевках было введено регулярное чтение «с листа».

Результаты не замедлили сказаться. Менее чем через год техника

хорового чтения «с листа» значительно продвинулась, что

позволяло уже за 20—25 минут репетиционного времени пропевать по

два концерта Бортнянского с повторением трудных мест и

отдельных частей. Осознанности исполнения способствовало введенное

Смоленским пение по хоровым партитурам.

Мало соответствовала современным требованиям и

художественная сторона исполненияш. «Капелла решительно не умеет

тонко строиться, — констатировал в «Дневнике» Смоленский, —

и давать хороший правильный звук в I, р и рр, равно и в сПггц иг

сгезс, дыханием совсем не владеют; в переходах с одного звука

на другой совершенно нет отчетливости, а все какая-то езда по

интервалам»112. От впеваемых десятилетиями культовых

сочинений веяло статичностью и тяжеловесностью, холодной

монументальностью. Их интерпретация фиксировалась на репетициях,,

и отступление от однажды заученных темпов, нюансов, и т. п.

абсолютно исключалось. Культивировалась бесстрастность

исполнения. Проявление певцами эмоциональности считалось

нарушением стиля. Так же бескрасочно звучал текст, в котором слово-

рассматривалось лишь как фонетический, а не

выразительно-смысловой элемент.

Для решительного обновления исполнительского стиля

капеллы Смоленский считал необходимым обогатить концертный

репертуар лучшими современными сочинениями. «Капелла

держалась высокомерного принципа не удостаивать внимания всего-

того, что ею не было одобрено к исполнению, т. е. проглядела все

написанное в Москве и повсюду»113. С появлением в репертуаре

свежих, уже зарекомендовавших себя произведений, Смоленский

с удовлетворением отмечал наметившиеся в исполнении новые

черты. После одного из концертов B9 марта 1903 года) он писал:

«Хор Кюи («Ночь на берегу моря») прошел отлично в оттенках.

172

и интонации, хор «В зареве огнистом» (Гречанинова) дал

несколько звучных рр, очень стройных, а «Лен» '(Гречанинова) был

пропет свободно и задорно, энергично и по-русски».114.

Дирижировали концертом П. Толстяков и А. Чесноков. Первые успехи

в учебно-воспитательной работе с хором, проводимой Смоленским

с группой бывших учеников, проявились и в возобновлении

Реквиема Моцарта, который, после более чем полувекового перерыва,

исполнялся 29 января 1903 года в концертном зале.

Однако ведомственно-бюрократическая обстановка, царившая

в капелле, и церковный дух, главенствовавший в ней, гасили

энтузиазм Смоленского, вынужденного в 1904 году уйти с поста

директора. «Да разве с этакими господами, прости, господи,

возможно поделать что-нибудь на Руси полезное? — говорил он,

объясняя свой уход. — Они душат своим всесильным придворным

влиянием всех инакомыслящих... Мало ли они русской силы

погребли?» После С. В. Смоленского директорами капеллы были

композитор Н. С. Коленовский, а затем музыкальный критик

Н. Ф. Соловьев115.

С декабря 1902 года в капелле началась педагогическая и

исполнительская деятельность одного из выдающихся хоровых

дирижеров— Михаила Георгиевича Климова A881—1937). После

окончания в 1900 году Синодального училища (с занесением на

золотую доску) и краткой, но успешной работы в Тамбовском

женском епархиальном училище, Климов был приглашен в

капеллу на должность помощника учителя пения. Смоленский

высоко ценил способности бывшего ученика. «Письмо Миши

Климова, — отмечал он, — и его «Методика начального обучения» —¦

очень дельны для девятнадцатилетнего учителя, да и сам он

хорош, умен и серьезен, способности его очень хороши» 116.

Первое время в обязанности Климова входили занятия с вновь

принимаемыми в капеллу детьми и управление частью церковного

хора, выезжающего для обслуживания двора в Царское Село.

Вскоре ему доверяется управление всем хором, и репутация его

как талантливого дирижера растет. Климов продолжил

нововведения последних лет — сольфеджирование хором, регулярные

репетиции по хоровым группам, работу над улучшением

интонации и выразительности пения.

Одновременно с работой в капелле он занимался в

Петербургской консерватории в классе теории композиции у Н. А. Рим-

ского-Корсакова и в дирижерском класее профессора Н. Н. Че-

репнина. Не ограничиваясь регулярным посещением уроков

композиции и дирижирования, он уделял много внимания

теоретической учебе у виднейших педагогов — А. К. Лядова и

А. К. Глазунова. Совмещение консерваторского образования с

работой в капелле способствовало применению приобретаемых

знаний в практике работы с хором.

М. Г. Климов активно совершенствовался и как

симфонический дирижер. Его удачным дебютом в студии консерватории

стало исполнение 10 апреля 1907 года оперы Римского-Корсакова

173

«Кащей Бессмертный», подготовленной под руководством самого

автора. С. В. Смоленский после посещения этого спектакля

записал в «Дневнике»: «Миша, признаться, меня совсем удивил

огромным шагом вперед. Он обнаруживает хорошую силу руки,

ясность движений, умение держать всех в руках и умение не

теряться, когда исполнители «ищут орехи» ш.

Весной 1908 года М. Г. Климов окончил Петербургскую

консерваторию по двум специальностям — теории композиции и

дирижированию. В дипломе за подписью А. К. Глазунова,

отмечено: «во внимание к всестороннему музыкальному дарованию

награжден большой серебряной медалью»118. Блестящее

окончание консерватории во многом предопределило педагогическую

деятельность Климова. На заседании художественного совета