«Новая загадка» Гудмена

Важную дискуссию о проблеме индукции начал в 1954 году на страницах своей знаменитой книги Факт, фикция и прогноз профессор из Гарварда Генри Нельсон Гудмен (1906—1998).

Гудмен разделяет точку зрения Юма на то, что между фактами отсутствуют какие бы то ни было обязательные связи. Наш опыт дает нам постоянно представление о том, что одна вещь следует за другой, и мы вырабатываем привычку считать их взаимосвязанными, тем самым заключая, что одно явление служит причиной другого. Все будущее вытекает из прошлого постоянства, это постоянство и закрепило привычку, о которой мы говорили выше.

Получается, что мы устанавливаем общие правила на основании частностей, известных нам из опыта, и эти правила затем служат основанием же для умозаключений и предсказаний других событий. Однако необходимо понять, что прошлое не может накладывать никаких логических ограничений на будущее. То обстоятельство, что какое-либо событие не случилось в прошлом, вовсе не означает, что оно не может случиться впредь.

Вот здесь-то и возникает порочный круг в использовании метода индукции, когда правила зависят от частностей, а определение частностей зависит от правил. Мы оправдываем правила индукции тем, что они основаны на успешном применении самой индукции. Эти правила

93

прекрасно подходят для практического использования на определенном уровне, но вовсе не удостоверяют прогнозы грядущих событий. Правила работают, потому что работают; но это не означает, что они обязаны работать. Гудмен замечает: «Правило подвергается корректировке, если оно приводит к нежелательному для нас заключению; заключение отбрасывается, если оно нарушает правило, которое мы не желаем изменить».

Единственным оправданием служит видимое совпадение между правилами и заключениями: если правило выдает приемлемые заключения, оно признается. Ключевой вопрос, согласно Гудмену, состоит не в том, как можно доказать верность прогноза, а в том, как можно определить различие между достоверными и недостоверными предсказаниями.

Гудмен разделяет суждения на «законоподобные» и «случайные». Если я привлекаю отдельный факт для подтверждения некой гипотезы, это не значит, что данное предположение должно принять форму общего закона.

Вот примеры Гудмена:

•Я могу утверждать, что кусок меди проводит электричество, располагая данными об этом, и, как следствие, вывести общее правило, что всякая медь проводит электричество.

•Но я не могу на основании данных о том, что один из сидящих в комнате людей — чей-то младший сын, утверждать, что любой находящийся в комнате человек тоже является младшим сыном. То, что кто-то действительно является младшим сыном, верно лишь для одного случая, но это не характеризует всех людей. Поэтому данный пример противоположен первому.

А вот еще известный пример Гудмена, касающийся проблемы так называемого «зелубого» цвета3:

94

•Все встреченные до времени t изумруды были зелеными. Исходя из этого, мы заключаем, что все изумруды зеленые.

•Предположим, что мы используем слово «зелубой» для всех предметов, бывших, по нашим наблюдениям, до времени t зелеными, а по его истечении ставших голубыми.

•В таком случае все изумруды до времени t являются и зелеными, и «зелубыми». После времени t лишь тот изумруд будет «зелубым», который станет голубым.

•Проблема состоит в том, что до времени t наш обычный подход к индукции в равной мере подтверждал суждения «Все изумруды зеленые» и «Все изумруды зелубые», но мы знаем, что с

наступлением времени t первое останется верным, а второе будет ложным. И как нам до этого момента сделать выбор между этими суждениями?4

Иными словами

С позиции индуктивного метода до наступления времени t совершенно невозможно сделать выбор между изумрудами зелеными и изумрудами зелубыми — согласно фактам, они одинаково возможны. Но нам известно, что одно представление вскоре станет ложным, а другое останется верным. Получается, что основной недостаток индукции состоит в невозможности ее привлечения для составления прогнозов.

Дело здесь в том, что случайная гипотеза (в отличие от законоподобной) имеет некоторые временные или пространственные ограничения. Иначе говоря, она не поддается обобщению. Проблема с «зелубым» цветом связана с ее временным ограничением, ибо означает одно до определенного времени и нечто другое после. Новая загадка индукции связана не столько с тем, как мы подтверждаем

95

общие законы с точки зрения отдельных случаев, сколько с тем, как мы различаем те гипотезы,

Томпсон М. Философия науки / Мел Томпсон. — Пер. с англ. А. Гарькавого. — М.: ФАИР-ПРЕСС, 2003. — 304 с. — (Грандиозный мир).