(особенно на Галапагосских островах в начале 30-х годов XIX века) за тем, как животные приспосабливаются к условиям обитания, и сравнение живых видов с остатками ископаемых организмов. Над созданием своей теории Дарвин работал почти двадцать лет.

Ученому был известен опыт крестьян по разведению животных. Он предположил, что отбор отдельных особей для последующего размножения способствовал в дальнейшем изменению и самого вида.

Дарвин заметил, что клюв у вьюрков с разных островов Галапагоса отличается по форме, и объяснил, что она зависит от имеющейся там пищи. Это наблюдение привело его к выводу о том, что изначально существовала одна разновидность вьюрков, но на каждом из островов у них развились такие особенности строения, которые позволяли эффективнее добывать пищу. Если для раскалывания орехов требовался короткий клюв, то это свойство закреплялось и в потомстве.

Все это подтверждало идею Мальтуса о регулировании народонаселения в соответствии с конечными пищевыми запасами. Изменения и ограниченность видов пищи стали основой дарвиновской теории механизма эволюционных изменений. В своей теории естественного отбора Дарвин делает акцент на следующем:

48

•Некоторые особи внутри вида наделены свойствами, облегчающими им выживание по сравнению с сородичами.

•Достигшие зрелости особи размножаются и тем самым передают свои свойства потомкам.

•За счет увеличения числа таких особей внутри вида закрепляются свойства, которые повышают его выживаемость.

•Так постепенно совершенствуются способности к выживанию того или иного вида.

Среда обитания вида естественным путем делает то же, что крестьяне и скотоводы — с домашними животными: она отбирает для размножения благоприобретенные признаки.

Первые четыре главы Происхождения видов отражают становление самой теории. Дарвин начинает с описания процесса выращивания домашних животных. Затем он рассматривает видовое многообразие в дикой природе и связывает его с представлениями Мальтуса о борьбе за выживание. Исходя из этого, он выдвигает теорию естественного отбора.

Комментарий

Конечно, наши познания в генетике указывают на чисто случайный процесс мутаций, происходящий при копировании генов, — лишь некоторые из них могут оказаться благоприятными. Теория эволюции предстает теорией стройной и простой, но сугубо механистической. В ней нет места аристотелевой конечной причине — «цели». В том, что представляется замыслом, или целеполаганием, главенствуют случай и накопление благоприятных отклонений. Вряд ли стоит удивляться, что дарвиновская теория оказалась столь спорной.

49

Приложение своей теории к человеческой эволюции Дарвин представил позднее в трудах Происхождение человека и половой отбор (1871) и Выражение чувств у человека и животных (1872). Но с точки зрения истории науки именно Происхождение видов продвинуло науку вперед.

Может показаться, что при тех наработках, которые уже были сделаны до Дарвина, его теория была очевидной, — ученому стоило только обобщить высказанные ранее предположения. Однако именно ясность аргументов позволила Дарвину совершить переворот во взглядах на эволюцию. Ему впервые удалось представить убедительные доказательства наличия механизма эволюционного развития, механизма объективного, не требующего божественного вмешательства. При этом он утверждал, что и человек появился в ходе естественного отбора.

ОТНОСИТЕЛЬНОСТЬ И ТЕРМОДИНАМИКА

Развенчав непререкаемый для средневекового миросозерцания авторитет Аристотеля и продвинувшись далеко вперед в своем развитии, наука во второй половине XIX века, казалось, основывалась на фундаментальных знаниях. Так, например, немецкий философ и биолог Эрнст Геккель (1834—1919), который в книге Мировые загадки (1899) выдвинул идею научного материализма, и другие ученые полагали, что в мире уже почти все открыто, поскольку физика Ньютона и дарвиновская теория эволюции служили надежной базой для ответа на любые вопросы.

Однако такой взгляд на вещи просуществовал недолго. В начале ХХ века вновь был брошен вызов признанным авторитетам. На этот раз натиску подверглась физика

50

Ньютона. Философия науки неожиданно столкнулась с возможностью одинаково достоверных, но взаимоисключающих способов истолкования явлений. Изменились и общие тенденции в науке

— от признания здравого смысла и опыта в XVII веке до принятия идей, далеких от логики и реального восприятия вещей. В ХХ веке мир оказался более запутанным и сложным, чем он представлялся, например, в XIX веке.

К сведению

Томпсон М. Философия науки / Мел Томпсон. — Пер. с англ. А. Гарькавого. — М.: ФАИР-ПРЕСС, 2003. — 304 с. — (Грандиозный мир).