VI. О множественных реальностях

1. Подмиры Уильяма Джемса; конечные области значения

В известной главе своей книги «Принципы психологии»⁶⁰ Уильям Джемс показывает, что есть несколько – вероятно, бесконеч­но много – порядков реальностей, каждый из которых облада­ет своим особым и самостоятельным стилем существования. Джемс называет их «подмирами» и приводит в качестве приме­ра мир чувственных, или физических вещей (как верховную ре­альность), мир науки, мир идеальных отношений, миры ми­фологии и религии, мир «идолов племени», различные миры индивидуальных мнений, мир умопомешательства и душевной неуравновешенности. «Каждый мир, пока на него направлено вни­мание, по-своему реален; только реальность эта исчезает вместе с вниманием». Под реальностью разумеется просто связь с нашей эмоциональной и деятельной жизнью; реально все, что возбуж­дает и стимулирует наш интерес. Нам свойственно элементарное побуждение к немедленному удостоверению реальности всего, что мы воспринимаем, пока ничто этому не противоречит. «…Во все суждения, будь то атрибутивные или экзистенциаль­ные, верят благодаря самому факту их воспринятости, если толь­ко не сталкиваются с другими суждениями, в которые тоже ве­рят в то же самое время, и обретают веру благодаря тому, что их термины совпадают с терминами этих других суждений»⁶¹.

Можно привести и много других примеров. Игровой мир маленькой девочки, пока остается непотревоженным, являет­ся ее реальностью. Она и в самом деле мать, а кукла – ее доч­ка. Рыцарь на гравюре Дюрера лишь с точки зрения реально­сти внешнего мира является изобразительной презентацией в модификации нейтральности. В мире искусства – в данном случае, художественного воображения – рыцарь, смерть и дья­вол «реально» существуют как сущности царства художествен­ной фантазии. Пока длится театральное представление, Гамлет для нас реально является Гамлетом, а не Лоренсом Оливье, «иг­рающим роль» или «представляющим» Гамлета.

Оригинальную теорию Уильяма Джемса следует, конечно, отделить от психологического контекста и проанализировать в плане ее многочисленных частных приложений. Мы уже по­пытались это сделать в другом месте⁶². В этой статье мы предпо­читаем говорить не о подмирах, как делает Уильям Джемс, а о

конечных областях значения, которым мы придаем характер ре­альности. Этим изменением в терминологии мы подчеркиваем, что именно значение наших переживаний, а не онтологическая структура объектов, конституирует реальность. Каждая область значения – верховный мир реальных объектов и событий, в ко­торый мы можем встраиваться своими действиями, мир вообра­жений и фантазмов, как, например, игровой мир ребенка, мир сумасшедшего, а также мир искусства, мир сновидений, мир на­учного созерцания – обладает своим особым когнитивным сти­лем. И именно этот особый стиль, характеризующий некоторую совокупность наших переживаний, конституирует их как конеч­ную область значения. Все переживания в каждом из этих миров являются, в плане этого когнитивного стиля, внутренне согласо­ванными и совместимыми друг с другом (хотя не совместимыми со значением повседневной жизни). Более того, каждая из этих конечных областей значения характеризуется, наряду с прочим, особой напряженностью сознания (от полного бодрствования в реальности повседневной жизни до сна в мире сновидений), осо­бой временной перспективой, особой формой самопереживания и, наконец, специфической формой социальности.