2.2. Ограничение монополизма

Выше неоднократно отмечалось, что только в условиях конкуренции рыноч­ные законы обеспечивают, хотя и не во всем, оптимизацию хозяйственной деятель­ности, ибо в противном случае производители и поставщики, пользуясь олиго-польной властью, перестают адекватно реагировать на меняющийся совокупный спрос, неэффективно распределяют ресурсы по отраслям и регионам, а также сдер­живают технический прогресс. Чтобы этого не допускать, государство должно огра­ничивать паразитические устремления олигархии. При этом отношение к естест­венным и к искусственным (неестественным) монополиям у государства должно быть различным.

Естественные монополии зачастую возникают в отраслях железнодорожного и городского транспорта, связи общего пользования, электро-, водо- и теплоснабже­ния населенных пунктов, где технические, организационные и экономические условия делают нерациональным (экономически дорогим) параллельное функционирова­ние множества конкурирующих фирм. Поэтому тут государство стремится не к созданию конкурентной среды, а к обузданию злоупотреблений со стороны есте­ственных монополий. В данном деле оно использует два основных способа:

1. создание государственных структур по контролю за естественными моно­полиями (относящимися к негосударственному сектору) в вопросах соблюдения ими установленных стандартов на их продукцию и предотвращения завышения цен и тарифов [от араб, ta'rif — определение] на нее;

2. учреждение вместо частных фирм в указанных сферах соответствующих предприятий, принадлежащих центральным или местным органам государствен­ной власти, т. е. создание государственных, или муниципальных, организаций дан­ного профиля, так как коммерческие структуры больше склонны к злоупотребле­нию своим рыночным господством, чем государственные и коммунальные фирмы, для которых прибыль не является самоцелью.

Какой из двух способов лучше — зависит от конкретной ситуации. Но первый мягче второго с точки зрения ограничения негосударственного сектора. К сожале­нию, в ходе постсоветских реформ явно просматривалось пренебрежение обоими этими способами обуздания естественного монополизма.

Что касается тех отраслей, где объективно нет условий для возникновения естес­твенных монополий, то для защиты конкуренции в них применяется антимонополь­ное законодательство. Родиной антимонопольного законодательства (под названием антитрестовского) стали США, где его формирование началось принятием в 1890 г. известного акта Шермана. Его разработка опиралась на некоторые прецеденты пред­шествующей судебной практики и на реальную экономическую и политическую

164

обстановку в стране в тот период, характеризующуюся, в частности, массовыми общественными протестами против огромной власти монополистических трестов.

В настоящее время во всех развитых странах существует антимонопольное законодательство, хотя и под различными названиями:

закон о торговой практике — в Австралии;

закон о конкуренции — в Канаде;

закон о продвижении экономической конкуренции — в Финляндии;

закон о контроле монополий и ограничительных действиях — в Дании;

закон против ограничений конкуренции — в ФРГ;

антимонопольный закон в Японии;

закон о конкуренции — во Франции, к которому «примыкает» закон о контроле монополий и олигополии и положении о ценах;

закон о контроле монополий и олигополии и защите свободной конкуренции — в Греции;

закон о слияниях, поглощениях и монополиях — в Ирландии;

закон об экономической конкуренции — в Голландии;

закон о конкуренции — в Швеции;

федеральный закон о картелях — в Швейцарии;

закон о справедливой торговле и закон об ограничениях в торговле — в Вели­кобритании;

королевский декрет о запрете соглашений по ценам, прибыли, государственным подношениям в Норвегии и т. д.

Хотя сами названия законов уже отражают отличие в акцентах, суть их одна — поддержка конкуренции и ограничение монополизации.

Поскольку антимонопольное законодательство в других странах формирова­лось по модели антитрестовских законов в США (хотя, как правило, в более либе­ральном варианте), рассмотрим более подробно целевые установки и историю ан­титрестовского законодательства.

По сути своей это законодательство направлено на защиту и сохранение как бы в «оптимальном режиме» механизма олигополии. В этом смысле характерно отношение к самой олигополии, заложенное в законодательстве. Если монополия или попытка установить монополию обычно признаются противозаконными, то олигополия сама по себе таковой не считается, хотя ее власть над рынком достаточ­но велика. Антитрестовские иски в отношении олигополистических фирм связы­ваются, как правило, с обвинениями последних в сговоре. Выявить сговор не все­гда возможно. Однако если обстоятельства позволяют считать, что между компа­ниями существовал тайный сговор или были общие цели, замыслы и намерения для нового сговора, то суд вправе признать эти компании виновными в наруше­нии антитрестовского законодательства. Чтобы параллелизм действий отдельных фирм был признан тайным сговором, необходимо наличие дополнительных дока­зательств, таких, например, как невозможность или маловероятность (в связи со сложностью продукции или по другим причинам) достигнуть единства действий без предварительного сговора; осуществление действий в ущерб собственным ин­тересам и т. д. В американской судебной практике не было ни одного случая преследования олигополистических фирм за нарушение антитрестовского закона, если отсутствовали доказательства тайного сговора между ними. Следовательно, первая и наиболее существенная черта антитрестовского законодательства — защита баланса конкурентных и монопольно-регулирующих сил в рамках олигополии.

Поэтому суть первого федерального антитрестовского закона США (акта Шер-мана) заключалась в том, что:

165

ограничения торговли вследствие контрактов, объединений или сговора, а так­же монополизации или попытки монополизации признавались противозаконны­ми и соответственно наказывались как преступления;

широкие полномочия предоставлялись государственным и служебным орга­нам, проводящим антитрестовую политику;

заинтересованность в возбуждении антитрестовских дел поощрялась необхо­димостью возмещения ущерба, причиненного в результате нарушения антитрестов­ского закона.

В 1914 г. как дополнение к акту Шермана был принят акт Клейтона, направ­ленный против отдельных видов монополистической практики. В нем, в частности, осуждались и запрещались:

ценовая дискриминация (практика тайных скидок с прейскурантных цен);

заключение связывающих контрактов, когда покупателю запрещалось заклю­чать сделки с другими продавцами, т. е. ограничивалась конкуренция продавцов;

определенные корпоративные слияния, результатом которых могло быть зна­чительное снижение конкуренции или тенденция к созданию монополии в любой области коммерции;

переплетающийся директорат конкурирующих компаний;

определенные сделки с транспортными компаниями.

В этом же 1914 г. был принят акт о Федеральной торговой комиссии, направ­ленный против нечестных методов конкуренции. Из более поздних поправок и дополнений к антитрестовским законам необходимо указать:

Акт Робинсона — Патмана (1936 г.), расширивший и дополнивший акт Клей­тона о ценовой дискриминации;

Акт Селлера — Кефовера (1950 г.), усиливший ограничения акта Клейтона, касающийся слияния компаний.

Размер штрафов и продолжительность тюремного заключения на протяже­нии действия антитрестовских законов несколько раз пересматривались в сторо­ну повышения. Последнее такое изменение было в 1984 г. Применение подобных уголовных санкций на практике довольно ограничено, хотя и активизируется в последнее время. Так, с 1890 г. до середины 70-х годов XX века было вынесено всего лишь несколько десятков приговоров, предусматривающих тюремное заклю­чение сроком от 4 часов до 2 лет. В последние же годы такие санкции применяют­ся все чаще в связи с участившимся в последнее время особым видом ценового сговора — фиксированием ставок в торгах на получение государственных контрактов. В 80-е годы только по таким делам, связанным с контрактами на строительство дорог, было вынесено 127 приговоров с отбыванием срока в тюрьме, хотя средний срок тюремного заключения был относительно скромным — около 4,5 месяца.

Чаще используются штрафы. Однако действенность их недостаточна, так как сумма штрафа обычно составляет лишь незначительную часть прибылей, получаемых в результате фиксирования цен. В то же время получаемые государством штрафы значительно превосходят расходы на расследование таких дел. По упомянутым выше делам в виде штрафов государством было получено в общей сложности 47 млн дол.

Более широко по сравнению с уголовными используются гражданско-правовые санкции: аннулирование или изменение существующих соглашений с конкурентами, поставщиками или покупателями; принудительная ликвидация филиалов компаний или даже роспуск самих компаний; возмещение убытков в тройном размере частным лицам или по фактическому уровню государственным организациям и т. д. Нередко антитрестовские дела завершаются мирными соглашениями, которые являются

166

компромиссом сторон в целях приведения деятельности компаний в соответствие с антитрестовским законодательством. Это часто связано как со сложностью веде­ния антитрестовских дел, так и со значительностью сопутствующих расходов.

В 1991 г. и в Украине началось становление антимонопольного законодатель­ства. Данный процесс объективно необходим, поскольку без него невозможно вхож­дение в рынок, тем более при отечественном сверхмонополизме. В 1991 г. в СССР был принят закон об ограничении монополистической деятельности. В том же году аналогичный закон вошел в действие в Российской Федерации, а в 1992 г. — в Украине. Эти законодательные акты запрещают деятельность, направленную на ограничение конкуренции и сдерживающую удовлетворение интересов потребите­лей и других хозяйствующих субъектов.

Отечественным антимонопольным законодательством не допускается:

1. ограничение или снятие с производства и изъятие из обращения товаров в целях создания и поддержания товарного дефицита или искусственного повыше­ния (понижения) цен;

2. навязывание контрагенту невыгодных условий договора, в том числе потре­бителю — принудительных условий продажи товаров;

3. заключение соглашений между конкурентами, в которых предусматривается:

а) установление цен и тарифов, скидок и надбавок к ним в целях ограничения конкуренции;

б) территориальный раздел рынков по продаже и закупкам, по объему и ас­ сортименту продукции, по кругу покупателей и продавцов;

в) устранение с рынка или ограничение доступа на него других хозяйствую­ щих субъектов;

4. сговор между неконкурирующими субъектами, один из которых занимает доминирующее положение на рынке, а другой является его поставщиком или по­требителем, если соглашение между ними сужает конкуренцию;

5. препятствование со стороны органов власти созданию предприятий и рас­ширению их хозяйственной деятельности, как и дискриминация каких-либо фирм;

6. централизация органами власти распределения товаров (к сожалению, это антимонопольное требование нарушается);

7. установление органами власти запретов на движение товаров между рес­публиками и регионами. Это требование также почти повсеместно не соблюдает­ся, демонстрируя правовой нигилизм власть предержащих на всех уровнях, не го­воря уже об их экономической некомпетентности, позволяющей им вульгарно трак­товать проблему защиты потребительского рынка.

Контроль за соблюдением антимонопольных требований призваны осуществ­лять прежде всего антимонопольные государственные комитеты. Они разрабаты­вают предложения о совершенствовании антимонопольного законодательства, осу­ществляют антимонопольные меры, в том числе взимают штрафы с нарушителей антимонопольных требований, а также формируют программы антимонопольных мероприятий. Но все это лишь потенциальные функции данных органов, которые крайне неудовлетворительно реализуются. По законодательству все субъекты хо­зяйствования и органы власти обязаны предоставлять им всю необходимую ин­формацию, разумеется, при соблюдении коммерческой тайны. При этом данные органы обязаны следить за слияниями и другими преобразованиями фирм, так как эти реорганизации могут посягать на конкуренцию. Предприятия в свою оче­редь обязаны сообщать о подобных реорганизациях в антимонопольные комитеты, от которых по законодательству они должны получать предварительное согласие на слияния и поглощения, включая покупку паев и акций одним хозяйствующим

167

субъектом у другого. Если такого согласия на реорганизацию фирма не получит в установленный срок или ей будет направлен необоснованный отказ в этом, она вправе подать в суд на антимонопольный орган.

Антимонопольные комитеты обязаны информировать общественность о своей деятельности, публикуя соответствующие бюллетени. Наряду с ними контроль за соблюдением антимонопольных требований вправе осуществлять и общественные организации, в частности общества защиты потребителей. Последние в случае об­наружения нарушений в этой области обращаются с соответствующими апелля­циями или в суд, или в антимонопольный комитет.

Однако вплоть до 1998 г. антимонопольные органы стран СНГ демонстрирова­ли крайне неудовлетворительную деятельность, в результате чего установился уси­ленный поддержкой чиновничества ценовый диктат монополистов, поставляющих топливно-энергетические ресурсы, основные конструкционные материалы и пре­доставляющих услуги транспорта и связи общего пользования. Именно этот дик­тат стал одной из важнейших предпосылок подрыва платежеспособности хозяй­ствующих субъектов и населения, а соответственно всеобщего кризиса платежей, который парализовал экономику, создав искусственный кризис перепроизводства (превышение совокупного предложения над совокупным спросом). В значитель­ной мере по этой причине в Украине ускоренно утверждается государственно-монополистический капитализм с господством финансовой олигархии, попираю­щей интересы большинства, в том числе в сфере распределения доходов.