§ 14. Игровая функция метафор (метафора и юмор)

Метафору иногда используют кик средство комического, как одну из форм языковой игры. Всякий человек в игровом поведе­нии реализует наиболее глубокую, быть может, безусловную свою потребность (Цейтлин, 1990). Иначе как объяс­нить, что игровая функция метафор издавна использова­лась даже в такой официальной, серьезной области, как географические названия? Писатель Георгий Семенов уста­ми одного из своих героев рассказывает: “Местность эта испокон веку называлась Телячьим Бродом. Ни в одном офи­циальном документе такого названия, разумеется, нет: у нас не любят оставлять народные названия, особенно если звучат они с насмешкой, и обязательно переназовут, переина­чат как-нибудь так, чтобы они ничего не говорили ни уму ни сердцу. Я, признаться, даже и не знаю, как теперь зовут эту местность, и прозываю ее по старинке”.

Восхищение красотой, живостью, юмором старинных географических названий-метафор встречаем и в другом произведении — записках Василия Субботина “Подорожники”: “Уходит русская деревня с лица земли! Может быть, поэтому мне захотелось записать названия деревень по пу­ти к Новгороду, по дороге, по которой ездил Пушкин, записать их, эти названия, пока они еще живы... Колесные Горки, Раек, Миронежье, Домославль, Холохоленка, Долгие Бороды, Миронушка, Ижицы, Ярынья, Долгий Мост... Я записывал их, названия эти и эти деревни, по мере того, как мы их проезжали”.

Как форма языковой игры метафора широко употребля­ется в художественных произведениях.

Посмотришь на иное поэтическое созданье: кисея, эфир, полубогиня, миллион восторгов, а заглянешь в душу — обыкновеннейший крокодил! (А.П. Чехов. Медведь). У меня гроб - огурчик, отборный, любительский (И.Ильф и Е. Петров. Двенадцать стульев). <…>

По словам Гектора Монро, все теории комического можно поднести под концепцию несоответствия. Метафорапо самой своей природе тоже несоответствие и как нельзя лучше отвечает теории комического. Ср.: женщина и кро­кодил, гроб и огурчик.

В художественных текстах игровая функция метафор (метафора как один из приемов создания комического) ис­следована наиболее полно.

В 80-е гг. XX в, функционирование игровых метафор стало изучаться и в разговорной речи. Приведем ряд при­меров из своей картотеки.

Голая карамель (без обертки). У меня там двое микробов опубликовано (о тезисах).

К сожалению, вне поля зрения лингвистов остается по­ка такая область речи, в которой игровая функция метафоры проявляется особенно ярко. Это семейный язык, или точ­нее – внутрисемейная речь.

Идеальным жанром для изучения игровой функции метафор в семейной речи могут стать воспоминания.

“Обед свой в Питере я готовила сама: каждый день щи из свежей капусты на двух-трех сушеных грибах и ка­ша, один день пшенная, другой день гречневая. Какой-то солдат в поезде рассказал мне, что в армии эти каши зо­вутся “блондинка” и “брюнетка”. Я переняла эти названья” (M. IIIaгинян. Человек и время). “Куприн рассказывал, что Шмелев разводил подсолнухи и каждому из них давал имена знакомых писателей. Их именами он называл и кроли­ков “Андрей Белый”, “Саша Черный”, которых держал в своем саду в Севре” (Неделя. 1989. № 39).

<…> В фольклоре существовала форма, в которой лидирую­щей функцией метафор была игровая функция. Мы имеем в виду поговорки — жанр, исследуемый, как правило, вкупе с пословицами и теряющий при таком исследовании специ­фику своего языка. Если метафора пословиц преимуществен­но этическая, воспитывающая, то метафора поговорок — игровая, созданная скорее для балагурства, чем для воспи­тания: Расти большой, да не будь лапшой, тянись верстой, да не будь простой. Родня средь дня, а как солнце зайдет— ее и черт не найдет.

Зарождение игровой функции метафор начинается в детской речи. Правда, здесь надо учесть одно обстоятель­ство. У взрослого человека любое сверхсерьезное заявление малыша легко может вызвать улыбку.

Крокодил редко вынимает себя из воды! (Маша, 4 г.). А кот запчасти от рыбы ест... (Артем, 5 л.). Папа, причешись, а то у тебя затылок разбушевался (Женя, 4 г.).

В приведенных примерах есть метафоры: “запчасти рыбы”, “разбушевался затылок”, но приписать им игровую функцию затруднительно, ведь авторы высказываний не собирались шутить, не играли словами. Тем не менее мы включили эти высказывания в параграф потому, что они обнажают колоссальные игровые ресурсы языка, в том числе игровые ресурсы метафорического ис­пользования слов. <…>