3. Ассоциативная языковая метафора

Ассоциативная ЯМ базируется на способности сознания отыскивать аналогии между любыми объектами действительности. Универсальность такой мыслительной операции по сути дела означает всеобъемлющий характер метафоричности языка. Метафора, образованная по принципу ассоциативных связей, занимает ведущее место в лексической системе как в количественном отношении, так и по своему влиянию на происходящие системно-семантические процессы.

При образовании ассоциативной ЯМ актуализуются избыточные элементы семантики исходного ЛЗ, отстоящие далеко от ядерной части.

Ассоциации могут быть разного рода. Одни из них репрезентируют некие объективно присущие предмету признаки, которые, не находя отражения в денотативном содержании исходного значения, тем не менее хорошо известны всем членам языкового коллектива (например, признаки «шум, крик», связаны с восприятием такой реалии, как базар), Другой тип ассоциации отражает «психологический параллелизм» — такое общее психологическое впечатление, складывающееся под влиянием сходных воздействий на органы чувств (например, качества человека «мягкий, вялый, безвольный» психологически ассоциируются с такой реалией, как кисель).

В соответствии с этим в разряде ассоциативной ЯМ могут быть выделены две разновидности: признаковая и психологическая.

Ассоциативная языковая метафора признаковая

В признаковой ассоциативной ЯМ обнаруживается признак (или ряд признаков), который не содержится в семантическои структуре исходного номинативного значения, не «привязан» к денотату ассоциацией. Базар. Место для торговли, розничная торговля на таком месте. Перен. Говор, шум, крик. Казнь. Высшая мера наказания — лишение жизни. Перен. Мучение, страдание. Сарай. Крытое хозяйственное помещение. Перен. О большой, неуютной комнате, о некрасивом здании. и т.п.

Перенос может осуществляться также на основе некоторых историко-культурных представлений, общих для языкового коллектива, которые, естественно, также не находят отражения в семантике слова-источника: Рыцарь. Феодал, тяжеловооруженный конный воин в средние века в Западный Европе, принадлежащий к военно-земледельческому сословию. Перен. Самоотверженный, благородный, великодушный человек. Перен. Человек, безраздельно отдающий себя какому-л делу, идее.

Словарные дефиниции ЯМ отражают многопризнаковость, диффузность символа метафоры. В этом находит отражение главное свойство метафоры — возможность передать образ предмета, включающий все (или многие) его свойства. В процессе речевого потребления иногда вычленяется, выдвигается на передний план и актуализуется в ЯМ один признак и становится «этикеткой» денотата (хлев — «грязный»), однако более характерным следует считать многопризнаковый символ метафоры. В этом отношении ассоциативная ЯМ еще в большей степени, чем мотивированная (вспомним анализ символа метафоры в ЯМ калейдоскоп), обнаруживает свою семантическую диффузность, нерасчлененность, невыделимость и даже неуловимость актуализованных в метафорическом значении сем.

Продемонстрируем сказанное на примере метафорического развития лексемы омут. Ее исходное значение членится на два ЛСВ 1) глубокая яма на дне реки или озера (основное значение) и 2) быстрина, водоворот, вымывающие на дне реки, озера яму (оттенок значения). Далее БАС фиксирует метафорический оттенок значения: об обстановке, среде, которая затягивает, засасывает человека, делает безвольным, безличным. Не дай остыть душе поэта. Ожесточиться, очерстветь, И наконец окаменеть В мертвящем упоенье света, В сем омуте, где с вами я купаюсь, милые друзья (Пушкин. Евгений Онегин.) [Пахотин] не успел еще окунуться в омут опасной, при праздности и деньгах, жизни, как на двадцать пятом году его женили (Гончаров. Обломов.) Веселая жизнь постепенно засасывала эту девушку в свой глубокий омут. Она с восторгом рассказывала Илье о кутежах с богатыми купчиками, о тройках, ресторанах (М Горький. Трое.).

Приведенные контексты содержат информацию, которая извлекается не непосредственно из семантической структуры исходного значения, но из «знания о денотате»: омут обычно затягивает,засасывает в свою глубину. Что касается второй части дефиниции («делает безвольным, безличным»), то эти сведения никак не связаны с денотатом и извлекаются из знания уже о «втором денотате», т.е. о реалии, обозначенной ЯМ (среда, обстановка, которая ассоциируется с омутом). Цитатный материал дает основание для выделения метафорических переносов, символ метафоры которых связан с другим кругом ассоциаций: гибель (ср.: Куда занесет нас бурное, все ускоряющееся течение Истории, в какие кипучие пороги, в какие гибельные омуты? (Тендряков. Покушение на миражи)); движение (ср.: Биолог утонет в безбрежном море видов каких-нибудь насекомых, статистик кинется в омут познания всякого рода чисел. (Михайловский. Жестокий талант)) и др.

Ассоциативная ЯМ ничем не «скреплена» с исходным значением, кроме некоторых элементов знания о денотате: на базаре обычно шумно, в кабаке и в хлеву грязно, в сарае темно и неуютно и т.д. — эти сведения каждый член языкового коллектива черпает из своего индивидуального жизненного опыта, который вместе с тем отражает коллективно осознанные характеристики. Образованные на основании таких характеристик ЯМ требуют «расшифровки» — они воспринимаются всеми членами языкового коллектива одинаково благодаря объективированным связям. Совпадают коллективные знания (обиходно-практические или культурно-исторические) — поэтому совпадают и ассоциации. Расшифровка (авторское разъяснение) ЯМ обычно содержится в контекстах, из которых лексикограф черпает материал для построения дефиниций.

Примеры: [Восьмибратов:] Вы будете кричать, я буду кричать, будет базар, а толку не выйдет. (А. Островский. Лес.) Брюсов выволок меня из газетной трясины, затягивавшей меня с каждым днем все сильнее, приобщил меня к большой литературе. ( К.Чуковский. Письма В. Брюсова.)

Следует, однако, заметить, что в данном случае контекст выполняет скорее художественные, чем семантические функции. С точки зрения семантики такая расшифровка оказывается избыточной, поскольку и в минимальном контексте спонтанной разговорной речи понимание метафорического смысла (иными словами, интуитивное вычленение символа метафоры) не вызывает затруднений. Ср.: прекратите базар, иду на пытку (к зубному врачу), не поручай ничего этому младенцу и т.п. (само собой разумеется, что понимание базируется на знании, непосредственном восприятии ситуации, в которой протекает разговор).