20. Концепция «Москвы — III Рима» Филофея

Монах Псковского Елеазарского монастыря Филофей сформулировал тою концепцию в 1523-34 гг. в серии писем псковскому наместнику М.Г. Мисюрь-Мунехину, а также Ивану III и Василию III и таким образом завер­шил формирование концепции идентичности Русского/Российского го­сударства.

Филофей воспроизводит один из мифов «Сказания о князьях владимир­ских» (XVI в.), в котором говорится о передаче византийским императо­ром Константином Мономахом через своих послов киевскому князю Вла­димиру Всеволодовичу Мономаху, сыну его дочери, греческой царевны Анны (по другим сведениям — Марии), «животворного креста» и «царского вен­ца» («шапки Мономаха»). Эти дары константинопольского императора ста­ли основными символами помазания на царство и легитимации власти как киевских, так и московских князей. Передача «шапки Мономаха» связыва­ет в единую цепь I Рим (основанный Ромулом), II Рим (Константинополь)и III Рим (Москву).

Для Филофея Владимир Мономах — это идеальный монарх, символ свя­зи византийских и русских династий, защитник Русской земли и право­славной веры. Он организует гармоничное взаимодействие сословий как основу государства и средство обеспечения благосостояния подданных.

Концепция «Москвы — III Рима» стала идеологическим обоснованием территориальных притязаний Русского государства в период его активной экспансии, начиная с XV века, после разгрома Золотой Орды.

Филофей считает, что Россия является естественной преемницей тер­ритории и политической идеологии Византии, превращаясь из европейс-ко-азиатской в мировую державу. Ее экспансия является не завоеванием, а освобождением православных народов.

Повышение статуса мононационального государства Руси при ее пре­вращении в многонациональную империю Россию потребовало смены титула правителя. Русские князья превратились в российских царей, кото­рых Филофей отождествляет с государями Ветхого Завета — Давидом, Со­ломоном и т. д., и таким образом ставит выше европейских королей. Филофей отказывается от идеи варяжского происхождения династии Рюриковичей, которая принижала их в сравнении с европейскими динас­тиями, и доказывает, что киевские князья являются потомками и наслед­никами Октавиана Августа. Он также отказывается и от идеи заимствова­ния христианства из Византии, считая, что Русь получила его «напрямую», из Рима, для чего создает легенду о путешествии апостола Андрея Перво­званного на Днепр, на место основания Киева.

Для Филофея Древний Рим и Константинополь являются носителями образа идеального государства — «Ромейского царства», где впервые со­единились государственная власть и христианство. Россия для него в об­разе «Святой Руси» — это третий носитель истинной христианской веры, а не только наследник конкретных государств - Древнего Рима и Византии.

«Святая Русь» обретает не политико-правовой, а сакральный статус, а православие превращается в основную несущую конструкцию российской го­сударственности, в основной критерий идентификации государства и его подданных.

Филофей противопоставляет «Святую Русь» «Империям» как воплоще­ние духовной, а не материальной силы. Титул царя для него является титу­лом хранителя «Святой Руси», а не просто главы государства.

Таким образом, концепция «Москвы - III Рима» Филофея решила глав­ную задачу — обосновала самоценность российского государства после свержения монголо-татарского ига, положила начало самостоятельным поискам вариантов государственного устройства, моделей внутренней и внешней политики.