1.3.4. Единство экономического пространства и свобода экономической деятельности

Положения ч.1 ст.8 Конституции конкретизируют понятие экономической свободы. При этом подразумевается право частной собственности, и ч.2 ст.8 гарантирует ее признание и защиту наравне с другими формами собственности (см. 1.3.5.).

Во-первых, поскольку Российская Федерация – это одно, хотя и федеративное, государство, ч.1 ст.8 Конституции гарантирует всеобщую и равную для всех экономическую свободу на всей территории России: “гарантируются единство экономического пространства, свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств”. Отсюда вытекает, что гражданское (также предпринимательское или торговое и т.п.) законодательство находится в ведении Федерации (п.”о” ст.71 Конституции), а установление общих принципов налогообложения и сборов в России, находящееся в совместном ведении Федерации и ее субъектов (п.”и” ч.1 ст.72 Конституции), следует понимать как задачу федерального законодателя (см. 3.6.). Применительно к местному самоуправлению недопустимо введение местных налогов и сборов, которое могло бы ограничить свободное перемещение товаров, услуг, финансовых средств в пределах единого экономического пространства (см. 5.5.1.).

В контексте признания неконституционным законодательства субъектов РФ, ограничивающего основные права и свободы граждан, Конституционный Суд РФ признал гарантированным Конституцией основное право свободно и в полном объеме пользоваться и распоряжаться имуществом, свободно перемещать товары, услуги и финансовые средства (абз.14 п.3 мотивировочной части Постановления Конституционного Суда РФ от 4 апреля 1996 г. № 9-П – см. 1.3.3.2.). Такое право не сформулировано в тексте Конституции, и в данном случае Конституционный Суд признал его одним из основных прав в соответствии с положением ч.1 ст.55 Конституции (см. 1.3.1.2.).

Вместе с тем политическая реальность посттоталитарной России препятствует формированию единого экономического пространства (см. 1.3.5.).

Во-вторых, ч.1 ст.8 гарантирует свободу экономической деятельности и (государственную) поддержку конкуренции. Тем самым как бы провозглашается цель экономической политики государства – формирование рыночной экономики. В ч.1 ст.34 Конституции свобода экономической деятельности раскрывается как право каждого на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (см. 2.4.2.5.). Согласно ч.2 ст.34 “не допускается экономическая деятельность, направленная на монополизацию и недобросовестную конкуренцию”. Ограничение монополизма в экономике и создание условий, препятствующих недобросовестной конкуренции, обеспечивается антимонопольным законодательством, которое развивается в России после принятия Закона РСФСР от 22 марта 1991 г. “О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках”³².

Однако проблема заключается в том, что в ч.2 ст.34 имеются в виду монополизм и недобросовестная конкуренция как явления, возникающие в условиях развитого (буржуазного) гражданского общества, на определенной стадии развития рыночной экономики, когда свободный рынок как механизм саморегулирования гражданского общества исчерпывает свои возможности и может перейти в свою противоположность, если не будет создан государственно регулируемый рынок. В посттоталитарной России нет ничего подобного и в обозримом будущем не предвидится. Пока складываются по существу добуржуазные, социально-исторически неразвитые формы экономики, в которых исходно ведущую роль играет государство, аппарат исполнительной власти, т.е. в посттоталитарном развитии еще не произошло обособление сфер гражданского общества и государства (см. 1.3.5.). В таких условиях монополизм и недобросовестная конкуренция являются неизбежным и закономерным результатом государственной экономической политики вообще и деятельности определенных групп, входящих в правящие (в центре и на местах) политические (точнее – политико-экономические) элиты и при этом неотделимых от новой российской финансово-промышленной олигархии.

По той же причине повисает в воздухе провозглашенная в ч.1 ст.8 Конституции задача государственной поддержки конкуренции. Пока в экономике действуют не независимые хозяйствующие субъекты, а субъекты, за которыми стоит поддержка или связь с определенными бюрократическими или мафиозными структурами, никакая добросовестная конкуренция (особенно в процессе приватизации) и тем более государственная поддержка малого бизнеса – основы рынка – объективно невозможны. Так что провозглашенная в ч.1 ст.8 экономическая свобода в России в достаточно долгой перспективе будет оставаться фиктивной по причине разрыва между либеральной интенцией Конституции и долиберальной тенденцией развития реальной экономики.