Козинцев А.Г. Человек и смех / А.Г.Козинцев. – СПб. : Алетейя, 2007. – 236 с.
Глава 1. «Комическое или подражание худшим людям»
Противоречие и снижение. Юмор, пародия, сатира.
Дефиниции смешного:
Аристотель: 1. Трагедия (стремится изображать «лучших людей, нежели ныне существующие»); 2. Комедия (худших). Смешное есть часть безобразного – некоторая ошибка и безобразие, никому не причиняющее страдания и ни для кого не пагубное. Теория «безобидности» комического О-та.
Против:
Советские теоретики – «смех – оружие сатиры», т.е. все несовершенство и неприглядность мы «уничтожаем» смехом.
Гоббс: теория превосходства. Смех выражает тщеславную внезапную гордость от осознания того, что мы сами благороднее, умнее и красивее О-та. Сверхкорыстные Цели. S-т наблюдатель попадает на место Бога и эгоистически радуется собственной безопасности. М.Брукс: «Трагедия – это когда я порезал палец, а комедия – это когда ты провалился в канализационный люк и погиб».
НО:
Удовольствие от дурного (при смехе, по Шлегелю) ≠ Удовольствие от превосходства над дурным.
Антитеза смеха – стыд. Люди, не желающие казаться чудаками, предпочитают стыдиться самого стыда.
Теория несообразности (современные исследователи анекдотов): В семантике комического текста есть противоречие, т.е. «комическое противоречие».
Истинное противоречие заключено в самой наше притворной попытке поступать этически, вырезая некое подчиненное предложение, а не отказываясь от всего того, что ему предшествует (отсмеявшись, говорим, что недопустимо смеяться над таким, и продолжаем передавать эту историю дальше).
Теория разрешения несообразности (психологи, лингвисты): «сообразная несообразность», «логикальная логика», «псевдоправдоподобие». Восприятие анекдотов и карикатур состоит из 2-х стадий – сначала человек в затруднении, обнаружив несообразность, а потом озарение, инсайт, обнаруживается новый скрытый смысл («смена фреймов»). Так действуют многие анекдоты, НО некоторые не допускают разрешения, а смех есть! Т.е. переходим на метауровень – думаем уже не над тем, что нам показывают, а над тем, почему нам это показывают.
Соль анекдота ≠ Соль юмора. Путают. Именно в нашем собственном поведении, а не в О-те, и заключено комическое противоречие! Сознавая несерьезность, никчемность, пошлость, низкопробность рассказа, мы проявляем непоследовательность и проявляем то, что в обычном расположении духа должны были бы отвергнуть. Более того, принимаем , потому что должны были бы отвергнуть. Это и есть настоящее противоречие! (оно не возникает при восприятии искусства).
Анекдоты с полным разрешение более трудны для когнитивистов, чем абсурдистские.
Прошлые сказки, новеллы «снизились» и сталы неуместными, глупыми, вульгарными, в форме современного городского анекдота (Хочешь дурацкий анекдот?). здесь негативно-оценочная рамка рассказа присутствует всегда (без нее смешно не будет). Мы не ходим осудить людей из анекдота и возвыситься, наоборот, мы получаем удовольствие от дурного.
Юмор, подобно пародии, направлен не на действительность, а исключительно на способ восприятия и осмысления этой действительности кем-то.
Суть пародии не в высмеивании, а в диалектической игре приемом (Тынянов). «Графоманство как прием». Сущность подражания худшим не в высмеивании отдельных лиц, а в выходе за пределы системы, переходе на метауровень, обнаружении неуместности и неприемлемости навязываемого нам текста и радостной готовности с ней смириться. => ≠ решение задач (человек, решающий задачу, едва ли будет удовлетворен, узнав, что загадка не имеет отгадки. Эффект же комического вовсе не зависит от того, имеется ли в нем разрешение, т.к. текст несерьезен).
Заключают смысл юмора в семантике:
Когнитивная лингвистика – семантика юмора базируется на обычных фигурах речи; анекдоты родственны сплетням и оскорблениям
Общая теория словесного юмора
Критика: оба подхода равным образом применимы и к серьезным текстам и никак не помогают понять почему комическое нас смешит.
Смысл комического текста ≠ Смысл текста серьезного (т.к. первый лишь кажется имеющим отношение к действительности, или нам кажется, что наш смех вызван тем, что нам рассказывают). Подлинная причина смеха в том, что присущая семантике текста оппозиция кажущегося / истинное нейтрализуется на метауровне (исчезает). Иллюзией оказывается серьезность и доброкачественность текста, и человек признается, что дал себя одурачить; он чувствует себя уменьшенным и худшим, чем он есть на самом деле. Вместо того, что возмущаться, он хохочет – этого он и хотел.
Древнейший источник современных анекдотов – мифы о трикстере (предельно противоречивое создание, хитрец-волшебник, и одновременно дурак и безумец) – «дуракошут». Воспринимая комический текст, мы переселяемся в его мир, и смотрим на этот мир с метауровня.
Психология: 1) когнитивный компонент юмора 2) аффективный компонент юмора.
Рассказывая сомнительный анекдот, мы находим удовольствие в чем-то незаконном, постыдном. Нарушение ради нарушения. Без такого противоречия нет и удовольствия от юмора.
Фрейдисты: мы тайно стремимся подражать худшим.
Игра в подражание худшим людям –спуск на более низкую ступень развития. Эйзенштейн – «глухая сфера атавистического ассоциирования». Комическое искусство погружается глубоко, но не в глубины зла, а в глубины докультурного примитивизма.
Сатира – противоестественный гибрид смеха и гнева. Х/ф «Великий диктатор» - квинтэссенция сатиры, ее вершина (Чаплин придавал главному персонажу шутовские черты без всякого на то основания).
Сатира обречена на неудачу. В основе сатиры серьезный мотив; человек пытается нападать одновременно и всерьез и в шутку, что, разумеется, невозможно.
Сатира (не подражание худшим людям) ≠ Юмор (подражание худшим людям)
S-т и О-т. Отношение и метаотношение
Теории комического:
Объективистские (источник комического противоречия в О-те)
Субъективистские (источник комического противоречия в S-те) (Жан-Поль: комическое, как и возвышенное, никогда не обитает в О-те, но всегда обитает в S-те. Кант.)
Реляционистские (источник комического противоречия в отношении S-та к О-ту)
Л.Пиранделло: Юмор – феномен удвоения в процессе творчества. Серьезная мысль устанавливает отношение первого порядка – между S-ом и О-ом, а несерьезная мысль надстраивает над несерьезным отношением отношение второго порядка – S-та к своему собственному отношению. Но шутливое метаотношение (≠ серьезное) всецело S-но; оно основано на чистой рефлексии, причем эта рефлексия антагонистична серьезному отношению.
Юмор в чистом виде – тотальное самоотрицание S-та (не одна из сторон S-та спорит с др. (в серьезном), а S-т весь в целом спрорит с самим собой, отрицая себя; глядит на себя со стороны). Серьезный человек, отрицающий свои взгляды, несет ответственно за ошибку, а несерьезный свободен от ответственности.
Шутливое метаотношение не приводит к внутреннему конфликту, т.к. лишь одна из соперничающих ипостасей S-та, серьезная, устанавливает отношение с внешним О-ом; этот О-т воспринимается S-ом как реальность даже тогда, когда он целиком создан его фантазией; другая же ипостась, несерьезная, обращена не вовне, а внутрь, к своей сопернице серьезности, т.е. ко всей совокупности того, что S-т в данный момент думает и чув-ет. Т.е. противоречие возникает не внутри личности, а за ее пределами.
Юмор (≠ серьезность) основан на чистом метаотношении; не вкл в себя отношение к О-ту внешнего мира, а наоборот отключает его. Шутливое метаотношение ≠ негативное, просто отключает. Единственный О-т метаотношения – мысли самого S-та.
Смысл юмора в воображаемом путешествии назад во времени, более ранним стадиям развития психики, «снижение». Однако этот регресс невсерьез. S-т сохраняет лишь поверхностную наблюдательность и способность к крайне примитивным ассоциациям, как у младенцев, умственно отсталых, пьяных или животных.
Граница между серьезным и несерьезным размыта, но чел сам в состоянии оценить свою серьезность – несерьезность.
Итак, амбивалентности (двойственного отношения к S-ту и О-ту) в юморе нет, внутриличностного конфликта нет, не нужны компромиссы. (Смеющийся не боится признать, в отличие от серьезного, что его О-т фикция, фантазия, плод воображения, кривозеркальный образ его мыслей и чувств, т.е. нечто безусловно не относящееся к самому О-ту; причем S-т не только сознает это несоответствие, но и подчеркивает его, и благодаря этому - радость).
У юмора нет семантики! (семантика только там, где есть серьезность). Смех нейтрализует семантику.
Итак, юмор – это отношение S-та не к О-ту, а к самому себе, на др стадии развития. Юмористическое метаотношение вторично по отношению к серьезному; на нем паразитирует. Метаотношение есть рефлексия по поводу серьезного отношения. Серьезность и смех несовместимы, но друг без друга существовать не могут.. серьезное отношение – непременное условие юмористического метаотношения. Комический образ – это псевдообраз, временная, ущербная и неполноценная замена серьезной альтернативы.
Кант: Смех – это аффект, возникающий из внезапного превращения напряженного ожидания в ничто; не в позитивную противоположность ожидаемого предмета (это нечто) – а именно в ничто!
Комическое противоречие целиком заключено в S-те. О-т юмористического метаотношения не реальность, а чувства. S-ые противоречия могут временно нейтрализоваться (≠ серьезность, где противоречия могут разрешиться, но не нейтрализоваться). Уникальность юмора – всегда обитает в S-те, но никогда в О-те.
Юмор не чувства, а лишь нарушение этой способности; это качество целиком присуще S-ту, а роль О-та min.
М.Аптер: чел может нах-ся в двух полярных метамотивационных состояниях: 1) телическое (цель); 2) парателическое (процесс). Юмор – квинтэссенция парателичности. Сатира – явление внутренне противоречивое – когда человек обличает, он нах-ся в телическом состоянии и выражает отрицательное отношение к людям; когда смеется – в парателическом и выражает отрицательное отношение к собственным мыслям; эти состояния полярно противоположны.
Анекдоты о Сталине не о Сталине. Они не относятся к О-ту, они ничего не выражают, это их суть.
Юмористического отношения к О-ту не существует. Есть юмористическое метаотношение, единственная ф-ция к-го – временно отключать серьезное отношение.
Т.о., оба взгляда несостоятельны (1. Оптимистический – смех уничтожает зло; 2. Пессимистический – смех выражает удовольствие от дурного) несостоятельны. Смех лишь нейтрализует оппозицию добро и зло – в этом целебный эффект юмора.