3. Опричнина: причины и последствия.

Не одно поколение исследователей прошлого обращалось к опричнине, пытаясь понять причины учреждения и сущность этого института, уловить логику в действиях ее царственного создателя и последствия опричного террора. При этом диапазон мнений колебался от признания Ивана Васильевича душевно больным человеком - отсюда и соответствующее отношение к опричнине - до превознесения Ивана IV как мудрого и прогрессивного политика, опричной дубинкой расчищавшего путь для развития отсталой страны и каравшей бояр-реакционеров. Не затрагивая пока существа этих споров, отметим, что в самом деле в опричной политике сочетались рациональное и иррациональное, трезвый, холодный расчет и слепой, всепоглощающий страх. В поступках главного опричника Ивана Грозного очень трудно подчас найти логику, объяснимые и понятные нам мотивы действий. Но из этого вовсе не следует, что в институте опричнины не было исторической логики.

Для Ивана IV опричнина стала инструментом в его стремлении к утверждению «Истинного самодержавства» - неограниченной власти монарха. Он потому, собственно, и разошелся со своими бывшими единомышленниками, членами Избранной рады, что его представления о подлинной, Богом освященной власти царя, вошли в противоречия с реальностью: модель власти, которую на практике создавали реформисты, стала восприниматься Иваном IV как посягательство на права самодержца. И это не было самоослеплением - в позиции царя была своя, пускай и «кровожадная», логика. «Царь, аще и почтен царством, должен искать доброго и полезного совета не токмо у советников, но и у всенародных человек», - поучал царя его политический оппонент, один из членов Избранной рады, принужденный бежать в 1564г. в Литву из-за угрозы опалы, князь Курбский. Такой взгляд, как «должен», «совет», не говоря уже об обращении к «всенародному человеку» - дворянству и посаду, - был абсолютно неприемлем для Грозного. Фанатик идеи неограниченного, «истинного христианского самодержавства», носитель которого ни перед кем, кроме господа, не обязан отчетом в своих поступках, царь признавал лишь одну модель власти - модель полной, безраздельной власти над всеми без исключения подданными, даже не подданными, а «сиротами» и «холопами», пускай даже в этих «холопах» были люди «породные», чьи предки совсем еще недавно были суверенными государями. «А жаловати есмя своих холопей вольны, а и казнити вольны же есмя были», - так сформулировал свой символ веры автор опричнины в своем ответе князю Курбскому, стороннику неотъемлемого права участия аристократии в управлении государством.

В исторической литературе довольно долго существовало мнение, что опричнина была направлена против бояр-княжат, мечтавших о возвращении к прежней удельной старине. В такой точке зрения было больше политической конъюнктуры, нежели действительного осмысления истории: бояре обращались в противников централизации, царь Иван IV, проливавший потоки крови,- в прогрессивного исторического деятеля, принужденного встать на путь террора. Но на самом деле действительные и мнимые оппоненты царя вовсе не жаждали возвращения в прошлое. Оно было уже пройдено. Речь шла о другом - в чьих руках будет власть в централизующемся государстве: в руках Самодержца или ограниченной монархии. По сути столкнулись две модели: одна, утверждавшаяся в годы реформ Избранной рады, и другая, идеологом и еще большим практиком которой стал Грозный. Для последнего опричнина стала средством реализации самодержавной модели власти. Опричнина означала решительную перемену политического режима, т.е. совокупности методов и способов осуществления властных функций. Прежний политический режим, который опирался на традиции, правовые нормы и религиозно-нравственные установки, сменился режимом открытой диктатуры, террора. Подавлялись не просто противники и оппоненты Ивана IV - любое инакомыслие, даже намек на него. Опричная политика царя в итоге была антинациональна. Цель ее была сугубо эгоистической: ради установления абсолютной власти государя над жизнью и имуществом подданных страна раскалывалась и опрокидывалась в пучину террора.

Опричнина была учреждена в начале 1565 г. Накануне Иван IV покинул столицу и вместе с семьей, казной и отборной охраной отправился в укрепленную Александровскую слободу. Отсюда в Москву на имя митрополита были направлены два послания. В одном монарх извещал, что из-за многих «измен» и противоборства его воле со стороны бояр, приказных и служилых людей он оставляет царство. Факт неслыханный на Руси. Во втором послании, обращенном к посадскому населению столицы, царь объявлял, что гнева и «опалы» на них у него «никоторые нет». Умело посеяв раздор в обществе, противопоставив «низы» «верхам», Иван IV добился поставленной цели: Боярская дума вместе с горожанами «упросили» его «царства» не оставлять и править «как ему государю будет угодно». Так царь получил согласие на бессудные опалы и казни с конфискацией имущества.

Было удовлетворено и другое требование Ивана IV, о создании опричнины⁴³, отныне в стране должны были существовать два двора, две думы, два приказных аппарата, два войска и две категории земель. Зато верховная власть, обретая невиданное могущество, по-прежнему оказывалась представленной одним человеком-автором опричнины.

Разделив страну на земщину и опричнину, царь, как ему казалось, нашел универсальное средство для достижения заветной цели. В отечественной истории открылась мрачная и кровавая страница. «Всеродно», вместе с семьей и родственниками, Иван IV казнит представителей знатных фамилий, ссылает и насильно постригает их в монахи. По имениям опальных рыскают опричники, грабят и убивают ни в чем не виновных земледельцев. «Воскурилось гонение великое», - писал про времена этой особой царской «лютости» уже знакомый князь Курбский. Опричный террор усиливал власть самодержца, придавал ей ярко выраженный деспотический оттенок. Но это усиление было достаточно противоречивое; царская власть достигла высот не посредством совершенствования государственного аппарата, использования возможностей общества, а насилием. Слабость как бы компенсировалась страхом, подлинным царством террора.

Учреждая опричнину, Иван IV прежде всего думал о своей власти. Тем не менее эти субъективные мотивы имели свои, помимо воли устроителя опричнины, последствия. Опричнина нанесла удар по элементам удельной старины, которые были не затронуты в годы Избранной рады. На землях знатных уездных бояр Иван селил преданных ему и всецело зависимых от него мелких помещиков. Цель опричнины - разгромить родовую знать - достигалась успешно.

Пошатнулось положение церкви, идеологическое могущество которой давало ей известную самостоятельность. При жизни влиятельного и авторитетного митрополита Макария царь еще мирился с этим, в середине же 60-х годов увидел в этом покушение на свое полновластие. Особое недовольство вызвал у Ивана Грозного митрополит Филипп, который происходил из знатного рода Колычевых. Причастный к мятежу Андрея Старицкого, он постригся в монахи и накануне возведения на московскую митрополию был игуменом крупнейшего и почитаемого Соловецкого монастыря. Филипп настаивал на отмене опричнины, получил какие-то обещания Ивана и сам, в свою очередь, обещал в опричнину «не вступаться». Казни однако не прекращались. Тогда в 1568 г. митрополит всенародно обличил Ивана IV и его опричников в пролитии неповинной крови. Мужественный поступок дорого обошелся Филиппу. Он был отправлен в монастырь и позднее по приказу царя задушен. Опальный митрополит выполнил свой пастырский долг, попытался публично отстоять право церкви на религиозно-нравственную оценку действий современников, в том числе даже монархов. Иван Грозный, в свою очередь, низвержением Филиппа утверждал другой стиль взаимоотношений между светской и духовной властями, саму неподсудность царского сана какому-либо суду.

Осенью 1569 г. царю донесли о якобы открывшемся намерении новгородцев изменить ему. Заговорщики собирались будто бы «извести» Ивана IV и посадить на престол его двоюродного брата Владимира Андреевича Старицкого, затем передаться польскому королю. Царь издавна испытывал недоверие к новгородцам. Новгород был для него синонимом своеволия и непокорности. Он подозревал жителей города в тайных симпатиях к Старицким, покушавшимся на его трон. В 1570 г. опричное войско неожиданно объявилось в Новгороде и учинило кровавый погром. В продолжение шести недель ежедневно гибло по нескольку сот человек. Немец - опричник Генрих Штаден в своих записках о времени Ивана Грозного похвалялся: выехал он из Москвы в новгородский поход на одной лошади, а вернулся с 49, «из них 22 были запряжены в сани, полные всякого добра».

Воюя с собственными подданными, истребляя их, Иван Грозный не забывал о своих главных соперниках. Князь Старицкий Владимир Андреевич вел себя лояльно по отношению к своему царственному родственнику, он даже оказался причастным к гибели своих ближайших слуг, осужденных подозрительным царем. Но Иван IV был не из тех, кто мог удовлетвориться такой малой платой. Старицкий князь был опасен как потенциальный противник, как человек, который по одному своему положению, принадлежности к великокняжескому дому мог стать знаменем оппозиции. В 1566 г. Иван IV, напуганный растущим авторитетом князя Старицкого, отобрал у него отцовский удел и взамен дал новый. Смысл акции понятен: население Старицкого удела привыкло смотреть на Владимира Андреевича как на своего государя, и это настораживало. Совсем другие отношения складывались у князя в новом уделе. Связи с подданными уже не носили столь прочного характера. Спустя три года наступил последний акт драмы. Был инспирирован донос о намерении Владимира Андреевича отравить царя. Иван Грозный приказал князю и его семье принять яд.

Террор имеет то свойство, что в своей эскалации начинает пожирать самих исполнителей. Вскоре царский гнев обрушился на самих опричников. Летом 1570 г. на Красной площади при участии самого царя и его подручных было казнено несколько десятков человек. Опричнина окончательно выродилась в банду убийц, обступивших престол. В Александровской слободе Иван IV создал нечто вроде опричного монастыря, в котором пьяный разгул и оргии сменялись молебнами и покаянием. Тени казненных преследовали царственного убийцу…

Основным политическим итогом опричнины было то, что она привела к неограниченному самодержавию. Опричнина стала решающей силой в консолидации господствующего класса вокруг царя-самодержца. Конкретные результаты ее таковы:

1. Основной формой феодального землевладения становится поместье. Поместное землевладение пришло на смену вотчинному и стало основной, социально-экономической базой господствующего класса.

2. Иван Грозный фактически вел гражданскую войну россиян против россиян. Никакая победа ни над какой политической оппозицией не стоила тех жертв, которых замучили опричники.

3. Иван Грозный стал не только теоретиком, но и создателем самодержавной монархии. Личная власть царя укрепилась. Причем, главное, что сделал в этом смысле Иван IV, - это создание всеохватного страха перед государем!

4. Опричнина сопровождалась установлением крепостного права, которое де-факто (де-юре только в XVII в.) становится типом экономического строя. Нужен был выход из кризиса, и он был найден на феодально-крепостническом пути.

В начале 80-х годов введением так называемых Заповедных лет был отменен выход земледельцев в Юрьев день. Временная мера скоро стала постоянной. Около 1592-1593 гг. появился указ, запрещавший крестьянские переходы по всей стране навсегда. Закрепощение земледельца было тесно связано с опричной политикой. Они родственны по своей природе: только деспотическое правление царя и помещика при слабом государственном аппарате удерживало крестьян в повиновении.