4)Любовь в философии Сократа.

По диалогу «Пир»:

Главная тема платоновского «Пира» – рассуждения о благе и любви. После начала пиршества один из присутствующих, Павсаний, предложил каждому из главных его участников произнести похвальную речь Эроту, богу любви.

Федр в своей речи на описываемом Платоном пиру говорит о том, что Эрот, по уверениям Гесиода и Парменида – древнейшее божество, у которого даже нет родителей. Сила, даваемая этим богом человеку любящему, не сравнима ни с чем. Влюблённый никогда не бросит на произвол судьбы предмет своей страсти. «Любящий божественнее любимого, потому что вдохновлен богом», а любимый благороден своей преданностью любящему. Платон приводит Федра к выводу, что «Эрот — самый древний, самый почтенный и самый могущественный из богов, наиболее способный наделить людей доблестью и даровать им блаженство при жизни и после смерти».

Павсаний в своей речи на пиру обращает внимание на то, что любовное влечение может быть не только возвышенным, но и низменным. По его мнению, существуют два Эрота, ибо богинь Афродит, признаваемых многими его матерью, тоже две. Старшая Афродита (дочь Урана) – Афродита Небесная. Младшая (дочь Зевса и Дионы) – Афродита Пошлая. По этой причине есть и два Эрота – небесный и пошлый. Они очень непохожи друг на друга.

Небесная, благородная любовь есть любовь к мужчине, который прекраснее, умнее женщины. Но это не легкомысленная похоть, а достойная и благородная любовь к юноше. Охваченному такой любовью все позволено, но только в сфере души и ума, бескорыстно, ради мудрости и совершенства, а не ради тела.

Эриксимах в речи на пиру у Агафона говорит, что Эрот живёт не только в человеке, но и во всей природе. Разделение двух Эротов даже необходимо, ибо поддержание их в нужной гармонии и является сутью жизни. Это касается и медицины, где задача знающего врача – обеспечивать равновесие двух начал, больного и здорового. Это касается и музыки – гармонии звуков и ритма. Это касается даже погоды, где природные силы, тепло и холод, сухость и влажность, лишь тогда создают изобильный год, когда «сливаются друг с другом [в акте любви] рассудительно и гармонично». Даже жертвоприношения и гадания – не что иное, как акты любовно-гармонического единения людей и богов.

Пользуясь своим талантом комедиографа, Аристофан сочиняет миф о том, что первые люди были одновременно мужчинами и женщинами – андрогинами. Они имели по четыре руки и ноги, два глядевших в противоположные стороны лица, две пары ушей и две разных срамных части. Когда андрогин торопился, он бежал, перекатываясь колесом на всех своих восьми конечностях.

Поскольку андрогины были страшны своей силой даже для богов и к тому же возмущали Зевса своим бесчинством, тот приказал Аполлону рассечь каждого из них на две половины – мужскую и женскую. Эти половины были разбросаны по всему свету. Но воспоминание о прежней неразрывной связи породило в них стремление вечно искать друг друга для восстановления прежней полноты. Если разделённые половинки встречают друг друга, то их охватывает «удивительное чувство привязанности, близости и любви».

Эрот, – заключает Аристофан, – есть стремление рассеченных человеческих половин одна к другой ради восстановления целостности их первоначальной природы. Но это возможно лишь при условии почитания богов, ибо в случае нашего нечестия те могут рассечь нас на еще более мелкие части.

 Речь Агафона

После Аристофана речь на пиру держит хозяин дома, стихотворец Агафон. С истинно поэтическим пылом он воспевает благие свойства Эрота: красоту, вечную молодость, нежность, гибкость тела. Бог любви, по словам Агафона, не терпит в вызываемой им страсти никакого насилия. Чувствуя в какой-либо душе грубость, он покидает её навечно. Эрот даёт человеку справедливость, рассудительность, храбрость, мудрость в мусических искусствах – и в порождении всего живого. Любовь, считает Агафон, – самый достойный вождь, за которым должен следовать каждый.

 Речь Сократа

Речь Агафона вызывает бурное одобрение у участников пира. Хвалит её Сократ, но так, что в его словах слышится и сдержанное противоречие Агафону. Иронично заметив, что прекрасная похвальная речь равносильна приписыванию её предмету как можно большего числа прекрасных качеств, «не думая, обладает он ими или нет», Сократ заявляет: сам он сейчас будет говорить об Эроте только правду.

В своей речи на пиру Сократ прибегает к излюбленному им диалектическому методу майевтики. Платон описывает, как вступая в диалог с Агафоном и задавая ему искусно связанные друг с другом вопросы, Сократ мало-помалу вынуждает поэта отказаться от многого только что им сказанного.

Любовь, говорит Сократ на пиру, – это пылкое стремление к чему-то. Но горячо желать можно только то, в чём имеешь нужду – то, чего у тебя самого нет. Раз Эрот есть любовь к красоте и благу, то из этого неопровержимо следует: сам он красоты и блага лишён. Это, правда, не означает, что Эрот зол и безобразен, ибо тяга к благому всё же неизбывно ему присуща. Эрот, скорее, находится посередине между этими крайностями. Раз он не обладает полнотой жизни, а лишь стремится к ней, то его нельзя считать и богом. Гений любви – нечто среднее между бессмертным и смертным. Пребывая между людьми и богами, Эрот заполняют промежуток между теми и другими, связывая человеческую природу с божественной.

Чтобы выразить свои мысли образно, Сократ рассказывает миф о том, как Эрот был зачат в саду Зевса на дне рождения Афродиты двумя богами — нищей Пенией (Бедность) и заснувшим от хмельного нектара Поросом (Богатством). Родившийся от этой связи Эрот, подобно своей матери, беден, некрасив, груб, не обут, бездомен, но благодаря свойствам отца от него неотделима устремлённость к всеобладающей полноте: к прекрасному и совершенному. Эрот стремится ко всем благим свойствам: не только к красоте, но к храбрости и героизму, ищет полной мудрости и потому всю жизнь занимается философией, так и оставаясь однако посередине между мудростью и невежеством, ибо если бы он познал всю суть бытия, то, получив её в полное обладание, перестал бы стремиться к ней.

Цель Эрота: овладение благом, но не каким-нибудь отдельным, а всей их полнотой, Благом как таковым. Но эту божественную вечность нельзя получить сразу, и люди овладевают ею постепенно, т. е. зачиная и порождая вместо себя другое. Устами Сократа Платон заключает отсюда, что Эрот есть любовь к вечному порождению в красоте ради бессмертия, порождению как телесному, так и духовному. Эрот объединяет в себе все виды любви: не только плотскую, но и высокодуховную, включая любовь к поэтическому творчеству и государственной деятельности.

В заключение Сократ рисует картину эротической иерархии, располагая различные проявления Эрот по мере роста их духовной высоты. Влюбившись в одно прекрасное тело, мы вскоре обретаем идею Красоты, как таковой, объединяющей в один манящий символ все прекрасные тела. Но через неё мы начинаем больше любить не тело, а душу, создавая образ Прекрасной Души. Через тягу к Прекрасной Душе высшая часть нашей собственной души – разум – обретает жажду к мудрости и наукам, а от отдельных наук переходит к высшей ступени их всех, к идее Прекрасного, которая неизменно существует от века, как цель и предел всех человеческих желаний.

Почему влюбленные любят обниматься?

как говорится в диалоге, раньше люди были шарообразными, у них было 4 руки, 4 ноги, 2 головы и тд, и решили они навредить богам, уничтожить людей богам было нельзя, так так тогда им бы никто жертвы не приносил, и Зевс придумал разрезать людей надвое, чтобы сделать слабее и чтобы эти половины нуждались друг в друге, кожа с разреза была завязана в пупке, и с тех пор, женщина и мужчина тянутся к друг другу, пытаясь снова соединиться.

По Диалогу «Федр».

Страсть, продолжает объяснять Сократ Федру, не всегда зло. Даже разумная любовь несёт в себе сильнейший чувственный элемент, даже и она является неистовством. Но она – «правое неистовство», разновидность того божественного дара, которым обладали великие древние пророки. Неистовство встречается во многих религиозных таинствах, без него невозможно подлинное духовное очищение. Своеобразным видом неистовства, выхода души за собственные пределы, являются и искусства.

Так, незаметно, Платон направляет поучение Сократа к главной теме «Федра», которой является не любовь, а душа. Дав определение любви, Сократ теперь пытается дать его и для души.

Никакое материальное тело, ни один предмет, говорит он Федру, не может двигать сам себя. Его движет лишь влияние чего-то другого. Для человеческого тела таким двигателем является душа.

Душа любого человека и даже бога имеет в себе как сдержанные, так и необузданные влечения: её можно представить в виде колесницы с двумя конями. Ум играет в такой колеснице роль возничего. Боги отличаются от людей тем, что в их душах стихийные и разумные страсти пребывают в равновесии. Но в других духовных «колесницах» дурные кони оказываются сильнее добрых. Такие души становятся тяжелыми, падают с неба на землю и поселяются в человеческих телах.

Души богов постоянно и ясно созерцают находящееся в горнем эфире истинное бытие из прекрасных идей, чья совокупность воплощает в себе совершенную справедливость, знание и красоту. Людские же души созерцают его лишь изредка, толпясь и беспорядочно толкаясь, чтобы насладиться такой возможностью. В виде оригинальной «психологической классификации» Сократ называет Федру разряды душ, распределённые по убыванию таланта видеть истину (философ, справедливый правитель, политик, врач, прорицатель, поэт, софист-демагог, тиран). Все души каждое тысячелетие проживают земную жизнь и подвергаются потом суду за неё. Лишь тесно сопричастные божественной истине философы, служители Муз и Любви, после трех земных перевоплощений навсегда остаются на небе с богами.

Воспоминания на земле о небесных видениях и стремление вновь обрести их на небе – высший вид неистовства. Страсть истинно любящего имеет необычайную силу именно потому, что он усматривает в любимом черты небесной красоты и добра. Сократ описывает это состояние Федру в необычайно ярких и поэтичных красках.