9.4. Типы рациональности в классической, неклассической и постнеклассической психологии

9.4.1. Классическая и неклассическая психология

Пять грехов классической психологии указываются авторами, высту­пившими в психологии против задаваемых ею ограничений: сциентизм как узко понятая научность (так, психоанализ не столько наука, сколь­ко искусство толкования), универсализм (поиск общих законов), ин­дивидуализм, механистическое понимание каузальности в разделении внешнего-внутреннего и субъективного-объективного.

А. Г. Асмолов отнес к неклассичсским подходам и теориям в психо­логии столь разные направления, как психоанализ (с его разработкой концепции бессознательного), теорию установки Д. Н. Узнадзе, куль­турно-историческую концепцию Л. С. Выготского, деятельностный подход (теории А. Н. Леонтьева и С. Л. Рубинштейна). «Принципиаль­ная новизна этих различных направлений методологии психологии состоит в прорыве за границы "постулата непосредственности" и по­иске того "опосредствующего звена", которое, порождая психические явления, само бы к сфере психического не принадлежало» [Асмолов, 2002, с. 446]. В работах его ученицы Гусельцсвой более четко были про­писаны те принципы, которые связывались уже не только с некласси­ческой, но и с постнеклассической картиной мира, на которую могли ориентироваться психологические теории.

Это, в частности, такие предпосылки, как уход от противопоставле­ния естественно-научного и гуманитарного познания; возникновение сетевых концепций, противопоставляемых основным положениям те­ории систем (анализ соответствующих «бутстрэпных» концепций в разных областях знания представил В. Каира [Капра, 1996]); револю­ционная роль новой информационной культуры; движение навстречу идеям, отличающим познание мира и человека на Западе и Востоке. Сюда же относятся идеи «гуманизации мира языком» (В. Гумбольдт), переходящим с уровня функции (обслуживания) на уровень сущно­сти (возвышения человека) [Гусельцева, 2003, с. 113], рассмотрения взаимоотношений человека и природы в диалоге и контексте ноосферо-генеза; обращение к понятиям неопределенности (в том числе «духов­ной неопределенности») и незавершенности как ценности. Эти и ряд других представленных критериев могут служить основанием изме­нения парадигмальной сути психологических подходов или теорети­ческой психологии в целом, если таковая когда-либо возможна.

Д. Б. Эльконин первым в 1981 г. назвал теорию Выготского неклас­сической психологией сознания в связи с рассмотрением ею социаль­ного не как воздействующего фактора или условия, а как источника развития личности. А. Г. Асмолов развил далее метафору перехода от культуры полезности к культуре достоинства как направление в пост­роении психологической теории, предполагающему существование из­быточности, непредсказуемости, изменчивости в обществе и аксиоло-гически включающей нравственный императив личностного развития (как преобразования культуры в мир личности и порождения куль­туры).

Гораздо более широкий спектр неклассического понимания психо­логии дают некоторые авторы, которые вообще полагают в качестве признака неклассичности наличие взаимодействия между субъектом познающим и представляющим (поставляющим) некоторую психоло­гическую реальность. Тогда чуть ли не вся психология, начиная с Джей­мса, подводится под понятие неклассической парадигмы (Помогайбин, 2001). Такое комплексное объединение принципиально разных психо­логических подходов только скрывает существенные различия между ними, связанные с ориентацией на разные — классическую и некласси­ческую — парадигмы построения научного знания. Другое дело — поиск в рамках конкретной психологической концепции того содержательно­го или методического аспекта, который свидетельствует о преодолении классических для старой психологии постулатов (например, постула­тов реактивности или «непосредственности»). Тогда можно говорить и о концепции Джеймса как содержащей неклассические элементы в по­нимании сознания человека.

Другой вариант неоправданного объединения психологических под­ходов — не по их содержательным и объяснительным принципам — представляет фиксация только на методе и цели, исключающая (как старый хлам) представленность в парадигме также и представлений психолога о его предмете. Например, это растворение предмета в по­рождающей его процедуре взаимодействия психотерапевта и клиента.

Возникновение так называемых неклассических ситуаций — более строгий (и адекватный представлению о смене научных парадигм) критерий или важный аспект выявления тех особенностей ситуаций в психологии, которые свидетельствуют о невозможности построения переходов от теории к эмпирии в рамках классического причинного и «объектного» отношения к человеку.

Наиболее продуктивный путь, на наш взгляд, заключается в выяв­лении оснований, которые могут быть рассмотрены как преодоление той или иной психологической концепцией классического (новоевро­пейского) пути познания. Но для этого необходимо и четкое выделе­ние критериев новейших (неклассических или постнеклассических) схем мышления в построении исследований, необходимо связанных с критериями того, как понимается в разных парадигмах научность по­знания. Галилеевский способ мышления, пришедший на смену аристо­телевскому, по Левину [Левин, 1990], соответствовал классическому по­ниманию причинности и законообразности. Современная психология в рамках своих неклассических теорий преодолевает этот способ и раз­рабатывает новые. Методологические поиски психологии связаны не только с изменением классической картины мира, но и необходимо­стью соответствовать таким «вызовам современности», как филосо­фия постпозитивизма, культура постмодернизма, информационная культура, сетевой принцип организации знаний и др.

При этом следует учитывать гетерохронность развития психологи­ческих теорий, одновременное сосуществование различных принципов конструирования предмета изучения. Для неклассической парадигмы важнейшим завоеванием стало признание учета субъективности наблю­дателя и невозможности изучения свойств объекта вне взаимодействия свойств субъекта и объекта. Действительность порождается субъект-объектным взаимодействием. В естествознании это пример квантовой механики — с порождением корпускулярных или волновых свойств микрочастицы в процедуре ее исследования. В гуманитарном знании — пример психоаналитической традиции, предполагающей конструиро­вание у пациента того мира, который задан психоаналитической теори­ей. «Пациент до анализа» невозможен — этот тезис означает необрати­мость интерпретационной картины мира, образуемой у него, независимо от ее истинности или ложности.