1.Религиозные и гуманистические предпосылки

формирования буржуазной нравственности.

Первым решительным выступлением молодой европейской буржуазии против феодальных порядков, всевластия католической церкви и сословной морали стало реформационное движение 16 века на севере Европы. Его лидеры М. Лютер, Ж. Кальвин, Т. Мюнцер ставили, на первый взгляд, сугубо религиозные задачи: преобразовать христианство (вернуться к его начальной, апостольской стадии) и ограничить всевластие католической церкви. Фактически реформационное движение произвело революционные изменения в сознании и внутреннем мироощущении человека, дало мощный толчок развитию новых буржуазных отношений и капиталистическому способу производства. Реформация оказалась тесно связана с общегуманистической направленностью эпохи Возрождения. Как известно, идеологи гуманизма (выдающиеся итальянские мыслители, писатели, политические деятели Ф. Петрарка, П. дела Мирандола, Л. Валла) не только реабилитировали телесность, физическую красоту человека, но и признали его достоинство, право на счастливую жизнь, творческую сознательную деятельность, интеллектуальное познание и осмысление закономерностей бытия. Признав самоценность человеческой личности, гуманисты, таким образом, утвердили и её внесословную значимость (то есть независимость достоинства личности от её происхождения), поставили последнюю точку в споре относительно приоритетов человеческой жизни. Эпоха Средневековья с её трансцендентными устремлениями, игнорированием земных ценностей и умалением как интеллектуальных, так и нравственных возможностей человека осталась в прошлом. В эпоху Возрождения произошла радикальная переориентация взгляда на место, роль и значение человека. Человеческая креативность была уподоблена божественной, её цель видели в совершенствовании себя и мира, процессе созидания и развития.

Вожди Реформации были настроены менее радикально. Их гуманизм опирался не на наследие язычества античной эпохи, а на непосредственно предшествующий средневековый социокультурный опыт и христианскую религию. В связи с этим в реформационной идеологии человек перед лицом Бога по-прежнему оставался существом ничтожным, целью его земного пути являлось посмертное спасение, а путь, ведущий к нему, состоял в суровом самоограничении, жесткой самодисциплине и глубокой, искренней вере. Принципиально изменилось лишь одно обстоятельство. Протестантское сознание зафиксировало, по словам М. Вебера, «неслыханное одиночество отдельного индивида», следствием чего стали напряженные поиски индивидуального спасения. Возможность последнего мыслилась через установление непосредственного контакта с Богом (на основе глубокой индивидуальной веры) и стремление к максимально полному осуществлению замысла Творца в отношении отдельно взятой личности. Этот замысел, по мысли идеологов Реформации, состоял в земном предназначении человека, а поскольку реформационное движение выразило, в первую очередь, интересы третьего сословия  ‑ сословия «трудящихся», то и земное предназначение оказывалось неразрывно связано с трудовой, профессиональной деятельностью.

Как известно, на первоначальном этапе реформационного движения наибольшее негодование вызывала торговля индульгенциями, дающая церкви право отпускать грехи за деньги. М. Лютер увидел в этом не только доказательство алчности служителей церкви, оскорбительный для христианства дух торгашества, но и стремление освободить человека от внутреннего покаяния, от нравственной оценки собственных действий. Путь укрепления веры и нравственной чистоты, по мысли лидера немецких протестантов, лежал через очищающие душу страдания; осознание человеком собственной греховности и несовершенства. Ведь недаром главным призывом Христа было требование покаяния ‑ раскаяния: «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Божие!». Для вождей Реформации церковь как посредствующий институт между Богом и людьми оказалась запятнана самочинным возложением на себя божественных функций спасения и милости. Реформация отвергла значимость всех форм внешнего благочестия, любые «магические» способы спасения и настаивала на том, что источником спасения может выступать только сокровенно-личное верование человека. Через интимность акта веры перед человеком открывается возможность непосредственного общения с Богом.

Независимость личных суждений в вопросах нравственности, свобода совести и непререкаемость авторитета Священного Писания ‑ вот источники морального совершенства личности, праведный путь, возможность истинного воплощения в мирских делах божественного замысла. В некоторых классических для этики вопросах (в вопросе о свободе человеческой воли) деятели Реформации придерживались раннехристианских представлений о божественном предопределении. Согласно им, спасение не зависело от усилий человека, его нельзя было заслужить, и уж тем более купить. По мысли М. Лютера, это должно было побуждать человека к непрерывному нравственному бодрствованию, не позволяло бы ему успокоиться и забыть о необходимости покаяния. Так в рамках протестантизма родилась новая нравственная установка, согласно которой человек, сохраняя в душе образ божий и постоянно сверяя собственные поступки с каноническими евангельскими текстами, готов, вопреки любым расчетам и обстоятельствам, не падая духом, методично и хорошо делать своё дело.

В рамках Реформационного движения, помимо умеренного лютеранства, были и более радикальные течения: кальвинизм (основатель ‑ Ж. Кальвин) и выросший на его основе пуританизм (основатель ‑ Дж. Нокс). Не отрицая идею божественного предопределения, Ж. Кальвин настаивал на том, что каждый верующий должен построить свою жизнь так, как если бы априори ему было гарантировано спасение. С этой целью Ж. Кальвин предложил абсолютизировать идею «мирского аскетизма», некогда столь характерную для западного монашества раннего средневековья. От человека требовалось предельно ограничить свои жизненные потребности, отказаться от земных удовольствий, культивировать бережливость, постоянно упорно трудиться, совершенствовать своё профессиональное мастерство, изучать Священное Писание. В кальвинизме успех в делах (материальное богатство) рассматривается как зримое свидетельство избранности к спасению. Праздность, лень, склонность человека к удовольствиям и их результат ‑ бедность ‑ с точки зрения кальвинизма были верными признаками грядущих адских мук. Сообразно этому, тягчайшим грехом в протестантизме кальвинистского толка, начинают считаться бездумные желания, ведущие к растрате капитала, и праздное времяпрепровождение. Своеобразным продолжением развития кальвинистских идей стал английский пуританизм. В нём были фетишизированы строгость нравов; бережливость, переходящая в скопидомство, мелочное благочестие и демонстративное религиозное усердие. Этика пуританства была ригористична, её носители отличались педантизмом в соблюдении суровых и строгих нравов. Именно представители радикальной протестантско-пуританской ветви христианства, переселившиеся в начале 17 века в Северную Америку, заложили основы американской национальной культуры и системы ценностей Нового Света.

Для сознания человека эпохи Возрождения религиозное обоснование жизненных целей не только не было препятствием для свободы мышления, но, напротив, являлось наиболее весомым аргументом при выборе индивидуальной нравственной позиции. Живая непосредственная связь с Богом через личную веру убеждала в том, что только собственный разум, нравственное чувство, индивидуальная совесть могут подсказать, как следует поступать и к чему должно стремиться. Реформация активизировала процесс появления новоевропейского человека, автономного индивида со свободой нравственного выбора и жесткими религиозно-моральными устоями, самостоятельного и ответственного в своих суждениях и поступках. Несмотря на все отличия, и итальянский гуманизм, и Реформация по-своему способствовали формированию нового типа личности ‑ внесословной, деятельной, индивидуалистически ориентированной, выражающей потребности европейского раннебуржуазного общества и цивилизации городского типа.

Возникновению новых представлений о человеке, его достоинстве, свободе способствовали объективные потребности общественного развития, связанные, в первую очередь, с производственной сферой. Как отмечалось ранее, города уже в эпоху Средневековья процветали за счет ремесла и торговли. Расширение сферы товарного производства в эпоху Возрождения активизировало систему товарно-денежных отношений. Товарное производство было ориентировано на выпуск продукции с целью её дальнейшей перепродажи. Этим оно принципиально отличалось от натурального хозяйства, в котором процесс производства и потребления продукции представлял собой замкнутый цикл без посредствующей роли денег. Товарное производство стимулировало потребность в организации полного производственного цикла с учётом специализации технологического процесса, в совершенствовании как технических средств, так и навыков, умений и знаний работника, расширении рынка сбыта произведенной промышленным способом продукции. Но, главное, оно потребовало свободного по статусу наёмного работника, а такового феодальный способ производства, основной движущей силой которого был лично зависимый крестьянин, не знал. Недаром, становясь экономически независимыми, города боролись за обретение политических прав и свобод, а жители городов  ‑ за статус свободных людей и гражданские права. Дух свободомыслия, витавший уже в средневековых городах, лишь усилился в эпоху Возрождения под влиянием гуманистических и протестантских идей. Представители третьего сословия, жившие в городах (ремесленники и торговцы), безродная чернь, с точки зрения духовенства и дворянства, сумели создать своё представление о человеческом достоинстве, неизмеримо более демократичное и универсальное, нежели сословно-феодальное. Возрастание могущества личности, связанное с её активной деятельностью и экономической независимостью, умаляло значимость сословных ценностей. Критерием достоинства в новую эпоху становилась не древность рода, мифы, окружающие имя ореолом славы, или отшельнические подвиги самозаклания во имя веры, а практические достижения, успех в земных делах. Создание молодым, экономически активным классом буржуазии системы внесословных идеалов и ценностей с понятным и единообразным критерием оценки достоинства личности (материального богатства как результата упорного труда), нанесло идеологии феодализма, его сословным институтам сокрушительный удар. Тем не менее окончательная победа буржуазии не только в экономической, но и в политико-идеологической сферах была одержана лишь в Новое время в ходе буржуазных революций.