5. Сословные модели средневековой морали.

Мораль и нравы третьего сословия.

Впервые понимание третьего сословия как сословия, объединяющего крестьян и бюргеров, появляется во Франции. Средневековый историк Шателлен относит к нему усердного хлебопашца, прилежного ремесленника и деятельного торговца: «Добродетели его суть покорность и прилежание, повиновение своему государю и услужливая готовность доставить удовольствие господам». Общественная мысль эпохи признаёт за сословием «трудящихся» лишь рабские добродетели, в адрес крестьян и горожан обращены лишь насмешки и презрение.

а) Крестьянская мораль.

Средневековая идеология только декларировала социальную гармонию общества. Фактически сословие «трудящихся», состоящее по преимуществу из крестьян, постоянно испытывало по отношению к себе величайшее презрение со стороны духовенства и особенно дворянства, вело ежедневную борьбу за выживание, постоянно находилось на грани голода. «Крестьяне, что работают за всех, ‑ писал Жоффруа де Труа (14 в.), ‑ что в любой час, в любое время года надрываются, полностью отдаваясь рабскому труду, столь презираемому их хозяевами, постоянно унижаемые, чтобы другим хватало на одежду, на жизнь, на забавы… И их преследуют огнём, полоном, мечом; их… или убивают голодом, или предают всевозможным пыткам». Несмотря на некоторое улучшение положения крестьян в результате борьбы за свои права (11 ‑12 вв.) их сеньоры до к. 13 в. признавали за ними только одну собственность – собственность на их шкуру. По словам одного из хронистов, во время Великого восстания 1381 года английские крестьяне кричали: «Мы – люди, созданные по подобию Христа, а нами помыкают, как скотиной». В этих условиях не должно удивлять вечное недовольство, преобладающее в сознании крестьян. «Крестьянин всегда злобен, ‑ говорится в чешской голиардической поэме, ‑ их сердца никогда не бывают довольны». Тексты 13 и даже 14 веков повторяли с вызовом, что крестьянин подобен дикому зверю и естественным местом для него является ад. Та же враждебность проявлялась и по отношению к нравственным качествам крестьян. От слова «виллан» в феодальную эпоху был образован термин «виллания», обозначавший низость, подлость, моральное уродство.

Тяжёлое подневольное положение периодически пробуждало в крестьянах чувство стихийного возмущения и протеста, которые способствовали развитию их нравственного самосознания. Моральные представления и ценности средневекового простолюдина проявлялись в многочисленных легендах о героях-защитниках, заступниках, освободителях (в первую очередь легенды о Робин Гуде) и произведениях нравоучительного характера. В романе «Крестьянин Хельмбрехт» (13 в.) крестьянину оказывается присуще чувство собственного достоинства, с гордостью подчёркивается, что именно труд крестьянина «всех кормит», а жизнь богобоязненного и честного труженика достойнее жизни никчемных и праздных рыцарей. С позиций крестьянской морали осуждается главный герой романа ‑ крестьянин Хельмбрехт, захотевший освободиться от пут своего социального положения. Своему отцу он заявляет: «Я хочу познать вкус господской жизни… Нет, никогда не стану я помогать тебе в поле!». Напрасно отец напоминает ему мораль средневекового общества: «Редко везёт тому, кто восстаёт против своего места, а твоё место – плуг». Но сын хочет жить, как сеньор, и, не имея возможности достичь желаемого, становится вором. Он собирает шайку, которая пытает и грабит крестьян. Для Хельмбрехта история закончилась плохо: Бог не забывает покарать тех, кто вершит недолжное. Хельмбрехт испытал на себе всю силу Божественного возмездия: сеньориальный Прево приказал выколоть ему глаза, отрубить руку и ногу. От своего сына отказался отец и выгнал его из дома. Когда обезображенный калека шёл по деревням в сопровождении поводыря, никто из крестьян не упустил случая крикнуть ему: «Эй, вор Хельмбрехт! Если бы ты оставался крестьянином,… ты не был бы сейчас слепым и беспомощным!». Последним орудием Господнего гнева стали ограбленные Хельмбрехтом крестьяне. Они вздёрнули бывшего вора на дереве, не простив человеку своего сословия того, что они обязаны были терпеть от своего сеньора. Назидательный вывод автора однозначен: крестьянский сын должен продолжать дело отца, честно трудиться и уважать крестьянскую долю. Не покушаясь на сословно-иерархические принципы средневековой нравственности, автор романа явно противопоставляет образ жизни труженика – образу жизни хищника и богохульника, грабителя с большой дороги, в котором без особого труда угадываются черты средневекового рыцаря.

Помимо крестьянского рутинного труда, консервативного сельского образа жизни, идеалов, основанных на обычае и традиции, в эпоху Средневековья сложился принципиально иной, городской образ жизни. Он породил особое мировосприятие, систему ценностей и жизненных приоритетов.

б) Специфика городской жизни. Бюргерская мораль и нравы.

Для человека, живущего в эпоху возникновения городов, сами города и городской образ жизни были новой реальностью, контраст города и деревни в средневековье был ярче, чем в другие периоды истории. Если раннесредневековый город был средоточием политической и религиозной власти, местом концентрации сокровищ, то между 10 и 13 веками в них возобладала экономическая (торговая и ремесленная) функция. В эпоху зрелого и позднего средневековья город стал очагом того, что было особенно ненавистно как светским, так и духовным феодальным сеньорам: материально-практической, хозяйственной деятельности. Уже в Библии (книге книг средневекового общества) давалась недвусмысленно негативная оценка городу. Основателем первого города, согласно Священной истории, был первый убийца на земле – Каин, в то время как праведники предпочитали жить в пустынях. Обосноваться в городе для человека средневековья означало выбрать не горний, а дольний мир, жизнь деятельную, а не созерцательную. Становлению нового менталитета как нельзя более способствовал дух свободы и предприимчивости, возникший в упорной борьбе горожан со всеми формами сеньориальной зависимости. Средневековая поговорка, гласившая: «Нет земли без сеньора», имела непосредственное отношение к городам. Восстания городов против власти сеньоров, на землях которых они располагались, проходили с разной степенью интенсивности на протяжении четырёх веков (с 11 по 14 вв.). Это находило отражение в исторических хрониках, но скорее удивляло церковных хронистов, чем по-настоящему возмущало. Причину восстаний хотели видеть в отрицательных личных качествах того или иного властителя, но никак не в стремлении изменить сам феодальный порядок, разрушить общество, освященное церковью, подорвать основы средневекового христианского мира. При внешней опасности горожане совместно оборонялись от врага, выказывали мужество и стойкость, совершали подвиги ради сограждан. Причина этого состояла в том, что городское общество сумело создать ценности, в известной мере общие для всех жителей, главной из которых был городской патриотизм. Жизнь средневекового города была полна бурных и драматических событий и менее всего напоминала идиллию. После того как борьба с владетельным сеньором завершалась и город получал самостоятельность, начиналась внутригородская борьба за политическое господство, за первенство в управлении делами города, а на завершающей стадии ‑ борьба городских низов с городской верхушкой.

Городские жители выработали собственную идеологию, на основе которой возникла специфическая модель протобуржуазной морали. Несмотря на то, что между городскими цивилизациями античного и средневекового мира существовал значительный временной разрыв, идеология средневековых городских жителей уходит своими корнями в период античности, в философские системы киников, стоиков, первых христианских проповедников, призывающих к умеренности, ограничению материальных потребностей, бытовому аскетизму. Представление о человеческом труде как о благе сформировали специфический тип сознания уже античного городского жителя – свободного гражданина, самостоятельно обеспечивающего своё существование. Однако не лишним будет напомнить, что в целом античная гражданская мораль носила героический характер. Поэтому идеи повседневного упорного труда, обеспечивающего небольшой, но прочный достаток и душевное спокойствие, сопряженные с сознанием его честного приобретения, не стали центральными в античной философской мысли. Традиционный состав городского населения античного периода сохранился и в эпоху Средневековья. Он состоял из ремесленников, мелких торговцев, домо – и землевладельцев, а также представителей свободных профессий. Средние слои городского населения представляли в первую очередь ремесленные объединения (цехи) и купеческие корпорации (гильдии).

В выработке нравственных принципов средневекового бюргерства особую роль сыграли ремесленные объединения. В процессе производственной деятельности они выработали повседневные нормы поведения, обязательные для всех лиц равного социального статуса, а также основные принципы совместной деятельности, приоритетами которой стали профессиональный престиж и незапятнанность репутации. Ядро цеха составляли мастера. Каждый мастер имел несколько подмастерьев и учеников, за которых он отвечал не только как учитель (то есть профессионал в определённой области), но и как наставник в вопросах нравственности. Поэтому, в свою очередь, на звание мастера мог претендовать лишь тот, у кого высокий профессиональный уровень сочетался с «добрым нравом и богобоязненностью». От ученика требовалось не только рвение в овладении мастерством, но и почтительное уважение к старшим, готовность к оказанию помощи, устойчивость товарищеских и дружеских отношений, уважение к труду и его «продуктам». Цеховые уставы жёстко регламентировали отношения коллег внутри цеха, ограничивая их самостоятельность. Цель состояла в том, чтобы исключить внутрицеховую конкуренцию, обман, переманивание заказчиков, брань и оскорбления не только в адрес коллег, но и их родственников. Поощрялась взаимопомощь и благотворительность, осуждались индивидуализм и эгоизм. Хорошим человеком считался тот, кто соблюдал все нормы, обряды и обычаи цеха. Цех стремился укрепить не только внутренние отношения: дисциплину, послушание, почтение к вышестоящим, добропорядочность, но и сформировать в членах своей организации уважительное отношение к собственному статусу, представления о корпоративной чести и честности, умение руководствоваться здравым смыслом и справедливостью как в отношениях друг с другом, так и с представителями других профессиональных объединений. С распадом цехов многие элементы цехового корпоративного сознания перешли в среду городских жителей, не связанных цеховой организацией. Отношения и нравы цехов оказали сильное влияние на общество в целом и сформировали массовое сознание средних слоёв общества – будущих мещан и мелких буржуа.

В частной жизни горожан по-прежнему царили патриархальные нравы, Главой бюргерской семьи был мужчина. Женщина традиционно выступала в роли хранительницы семейного очага, воспитательницы малолетних детей, круг интересов которой ограничивался домашними заботами. Её основная социальная роль – послушной дочери и покорной жены дополнялась хозяйственными функциями: ей подчинялась домашняя прислуга, на ней лежала забота о домочадцах, о покое супруга, о расходовании хозяйственных средств. Сообразны социальным функциям были и культивируемые нравственные качества женщины: супружеская верность, скромность, бережливость. Именно в эпоху Средневековья в бюргерской среде закладывается круг деятельности женщины, ограниченный пресловутыми «Kinder, Küche, Kirche» (дети, кухня, церковь) и исключающий участие в общественно-политической жизни.

Несмотря на достаточно широкое распространение, моральные нормы и нравственные принципы простонародья, в первую очередь городских жителей, не поднимаются в общественном сознании до ранга нравственного идеала эпохи (в отличие от монашеского и рыцарского нравственных идеалов). Утверждение мелкобуржуазного нравственного идеала произойдёт позднее в эпоху Возрождения. Его основой станут идеи итальянского гуманизма и национальные религиозные реформационные движения на севере Европы. Окончательное утверждение мелкобуржуазной морали как приоритетного фактора нравственной жизни, произойдёт только в Новое время, когда начнут развиваться буржуазные общественные отношения и укрепятся позиции третьего сословия на исторической арене.