Комаровский Андрей

Институт подготовки научных кадров НАН Беларуси

(Беларусь, г. Минск)

Социология как дисциплина, дискурс и коммуникация: историко-интерпретативная схема и/или технологические принципы современной социологии

Объектом нашего анализа являются три представления о социологии, вычлененные при дискурсивном анализе дискуссии о публичной социологии [см.: 1-5] и обозначенные как дискурсивные стратегии. В качестве предмета мы полагаем двусоставное понимание этих стратегий: как элементов историко-интерпретативной схемы и/или технологических принципов современной социологии, т.е., способов «делания» социологии. Мы сохраняем выражение «и/или», поскольку оставляем открытым вопрос о соотношении технологических принципов современной социологии с ее историческим самоопределением: оставляем не нерешенным, а допускающим технологические вариации настолько, насколько эти вариации могут реализовываться благодаря или вопреки их историческому статусу (как старого или нового).

Иными словами, если бы мы шли вслед за логикой адекватности, или соответствия, современной социологии самой современности, то нам бы пришлось ответить на вопрос о том, каким образом для современной социологии задается образ современности, картина современного мира, которая впоследствии определяет адекватные технологические принципы социологии — актуальные, значимые и «настоящие». Такое требование справедливо, однако при этом мы отказываемся от самоочевидных импликаций старого и нового в социологии, вводящих различие современного и несовременного на основании тривиальной хронологии: современно то, что самое новое, самое «свежее» в социологии.

Мы вообще отказываемся от попытки задать наперед требование адекватности социологии самой современности, т.е., признать наличие неизбежной детерминации социологического со стороны какой-либо навязчивой онтологии современности. Это отношение остается открытым настолько, насколько вариативно оно может быть реализовано. Наш стратегический (не структурный или диалектический!) анализ представляет социологические стратегии как сцепки определенных представлений о современной социальности и способов, технологий «делания» социологии. Эти стратегии не закрепляются за «периодами социологии», не вкладываются в какую-то историко-социологическую схему по модели последовательности периодов. Скорее, они синхронны, поскольку воспроизводятся относительно непротиворечиво и суверенно друг от друга.

Целесообразным представляется анализ выделенных стратегий с точки зрения их технологической «целевой установки» – организованности деятельности в соответствии с определенной задачей по реализации типа отношения социологического и социального. Хотя этот тип отношения и включает требование адекватности технологии материалу, однако это требование не гарантируется заранее ни онтологически (бытием), ни гносеологически (сознанием), а лишь выполненной по технологической норме социологической деятельностью. Перефразируя Имре Лакатоса, мы скажем, что социальное может крикнуть: «Нет!», но социологическая изобретательность всегда способна крикнуть еще громче.

Таким образом, отсылая косвенно к великим методологическим спорам, мы констатируем, что эти стратегии «делания» социологии различаются не по их предмету, которому они адекватны, или методу, который сам адекватен предмету, а по целевой установке, которая задает отношение адекватности предмета и метода, переинтерпретированные уже в рамках деятельностного подхода в материал и технологию. Причем установка задает это отношение в самом процессе деятельности, что оставляет вопрос успешности деятельности открытым – открытым для реализации. Ниже мы рассмотрим три стратегии – дисциплинарную, дискурсивную и коммуникационную, сосредоточившись на технологическом аспекте. Анализ этих стратегий как элементов историко-интерпретативной схемы мы оставляем до удобного случая, который представится для псевдогенетической реконструкции истории социологической деятельности (а не «идей», «биографий» или «знания»).

Дисциплинарная стратегия заявляет безусловную дистанцию между социологией и социальным. На передний край может выдвигаться то проблема демаркации науки и не науки (ценностной нейтральности), то проблема научности ангажированной публичной социологии. Дискурсивная стратегия представляет социологию как рефлексивную технологию обустройства социальности. Дискурсивное социологическое знание участвует в специализированных практиках в политике, экономике, образовании и т.д. Коммуникативная стратегия проблематизирует опосредование как между социологией и социальным, так и внутри социального. На передний план выходит проблема взаимопереводимости специальных и повседневных языков.

В общем виде проблему публичности социологии мы можем представить как проблему воспроизводства типа отношения социологического (специализированное знание о социуме) и социального знания (повседневное знание для ведения совместной жизни). Дисциплинарная стратегия учреждает дистанцию между этими знаниями, стягивает на себя привилегию дешифровки социальности и «открытия» истины социального знания. Это стратегия чтения, информирования, просвещения. Здесь публичный = известный. Дискурсивная стратегия мыслит отношение знаний как взаимоналожение и трансформацию двух способов знать, чтобы действовать. Это стратегия рефлексии, высказывания, проектирования. Здесь публичный = гражданский. Коммуникативная стратегия стремится к снятию дистанции между разными знаниями, заботясь о взаимопереводимости языков, выработанных в этих знаниях. Это стратегия понимания, коммуникации, кооперации. Здесь публичный = коммунитарный (сообщенный).

На поверхности дискурса публичной социологии стратегии могут развертываться одна в другую. Например, социологическое исследование представимо как этап в цикле коммуникации, либо как инструмент рефлексивной практики управления и т.п. Надеемся, что проведенная работа зафиксировала «интерес эпохи», который либо будет великой идеей, либо не будет вообще.

Литература: 1. Буравой М. Что делать? Тезисы о деградации социального бытия в глобализирующемся мире // Социол. исслед. 2009. N 4; 2. Буравой М. Комментарий: за глобальную социологию низших слоев? // Социол. исслед. 2009. N 4; 3. Вевёрка М. Некоторые соображения по прочтении статьи М. Буравого «Что делать?» // Социол. исслед. 2009. N 4; 4. Тощенко Ж.Т., Романовский Н.В. Публичная или профессиональная публичная социология? // Социол. исслед. 2009. N 4; 5. Подвойский Д.Г. «Публичная социология» в прошлом и настоящем: уточнение координат // Социол. исслед. 2009. N 5.