Окуларийцы

«Тот, кто знает будущее, правит настоящим; Тот, кто правит настоящим, владеет прошлым».

- Сигилитовы Максимы, Стих CXII

Из всех фракций Инквизиции Каликсиса самыми странными и непостижимыми для своих собратьев были и остаются Окуларийцы (буквально «те, кто видит»). Их объединяет не просто доктрина, но необоримая страсть к познанию будущего,

предсказаниям, пророчествам, прозрению судеб и, превыше всего, хранению своих собственных тайн. Мнения противников этой фракции варьируются весьма широко – от обвинений в том, что Окуларийцы слишком сосредоточены на бессмысленном созерцании грядущего в ущерб борьбе с опасностями насущными, до полноценных гонений, устраиваемых самыми непреклонными пуританами, уверенными, что Окуларийцы, в своем желании познать непознаваемое, сами призывают на свою голову проклятие.

Цели, точное происхождение и возраст организации Окуларийцев сокрыты под непроницаемым покровом мифов, апокрифических данных и откровенных противоречий. Те немногие, кому хоть что-то известно об этой секте, считают их параноидальным сборищем предсказателей и ученых Инквизиторов, чья одержимость пророчествами и предзнаменованиями уже давно граничит с откровенной ересью. Инквизиторов-Окуларийцев и их тесно связанные ячейки Аколитов (среди которых преобладают Адепты и Санкционированные Псайкеры) власть имущие члены Конклава Каликсис считают ресурсом весьма полезным, хотя и не слишком надежным. Способности и умения Окуларийцев делают их достаточно ценными, чтобы большая часть их собратьев продолжала терпеть их эксцентричность и склонность к соблюдению секретности. Такой статус-кво, однако, всегда был не по нутру большинству пуритан Конклава, и на протяжении столетий это много раз приводило к междоусобным раздорам. Впрочем, невзирая на все старания ненавистников, Окуларийцы на удивление часто выходили из этих конфликтов победителями.

Истинная же природа могущества Окуларийцев, их история и их цели куда изощреннее и куда страшнее, чем когда-нибудь осмелится вообразить себе даже самый неистовый из Охотников на Ведьм.

Судьба Предзнаменованная

Принципиальная догма Окуларизма состоит в том, что предвидение будущего, или, по меньшей мере, равновероятных путей грядущего, есть единственная власть во вселенной, достойная называться великой. Вполне естественно, что Окуларийцы преследуют эту власть с поистине фанатичным рвением, и кропотливо, камень за камнем, тропинку за тропинкой, изучают любой из способов её достижения. Они черпают свои знания из мириадов источников, спектр которых варьируется от скрупулезных мистических штудий истории и суточных ритмов повседневной жизни Империума, до пророчеств санкционированных псайкеров и толкования Императорских Таро. Кроме того, в ход идут и куда более эзотерические практики типа анализа отголосков варп-эха, принимаемого Астропатическими хорами, и поиск самородков древних пророчеств в бескрайних болотах мифов и фальсификаций. Однако для многих Окуларийцев недостаточно даже этой бездны учености – в своей одержимой погоне за знаниями они прибегают к куда более

доступным и зловещим источникам прозрения грядущего: запретному знанию, исследованию трудов еретиков и ксеносов, отчаянным признаниям, вырванным из уст ксено-провидцев и дилетантов от варп-искусств. Другие, впрочем, не останавливаются и на этом, и уже сами становятся самыми настоящими колдунами, чей удел – отделение зерен истины от плевел демонической лжи. Любое знание, обретенное в этом коварном море фактов, предположений и фальши, самым тщательным образом изучается и перепроверяется присягнувшими делу Окуларийцев учеными и логистерами, изыскивающими любые совпадения и соответствия с уже имеющимися данными. Результаты всех этих оккультных преобразований и есть главное сокровище любого Инквизитора-Окуларийца, ревниво оберегающего с таким трудом обретенные тайны, способного плести свои планы и интриги с поистине паучьей ловкостью, и обладающего информацией, которая позволяет всегда быть на несколько шагов впереди врага.

Тайная История

Привычная Маска

Лицо Окуларийцев, обращенное к Инквизиции, есть ложь, но, как известно, лучшая ложь содержит в себе крупицу истины. Ядро Окуларийцев (фракции малочисленной и практически неизвестной за пределами сектора Каликсис) – небольшая группа ничем на первый взгляд не связанных между собой независимых Инквизиторов, практически не участвующих в деятельности ни одного из крупных Ордосов. Их подчиненные (а также уникальные таланты самих

Инквизиторов) специализированы в основном на сборе информации «нестандартными методами», пророчествах и прорицании. Благодаря замкнутой натуре членов этой секты и их нелюбви к полевой работе, даже сам термин «Окулариец» порой используется скорее как ярлык или оскорбление, а не как знак принадлежности к определенной фракции. Эти «явные» члены секты, как правило, являются именно теми, кем кажутся, и весьма полезны в деле распространения информации, признанной главами фракции полезной или критически важной для Инквизиции в целом. Именно «явные» Окуларийцы безропотно принимают на себя все уготованное их секте подозрительное и холодное отношение коллегИнквизиторов, но мало кто из членов Великих Ордосов хотя бы догадывается о том, что им видна лишь вершина айсберга.

Тайны и Ложь

С точки зрения Окуларийца, недостаточно просто обладать знанием грядущего – это знание необходимо оберегать самым тщательным образом, дабы сохранить власть и могущество, которым оно наделяет своего обладателя. Так что, и для ИнквизитораОкуларийца, и для любого из его слуг секретность есть удел жизненный и смертный; привычка эта настолько плотно сливается с их натурой, что в глазах любого члена Святых Ордосов Окулариец, как правило, обладает репутацией скрытного параноика – весьма нетривиальное достижение для царства тайн и интриг, коим является Инквизиция. Окуларийцы быстро привыкают скрывать любые свои деяния за чередой пешек и посредников, а собственные цели и устремления – за пологами изощренной лжи, шантажа и тщательно запутанных путеводных нитей, ведущих в никуда. Будь то откровенное убийство или искусно подстроенный несчастный случай – нет таких методов, перед которыми остановится Окулариец, над которым нависла малейшая угроза разоблачения. В рамках самой организации секретность лишь выходит на новый виток, и даже свита отдельно взятого Инквизитора-Окуларийца непременно будет структурирована посредством сложнейшей системы контрольных кодов и уровней допуска, и опутана невидимой паутиной союзов и взаимных обязательств. Ячейки внутри ячеек, таинственные ритуалы, обычай пропускать сквозь сложнейшие системы шифрования даже самую обыденную информацию – все это делает Окуларийцев похожими скорее на некий таинственный культ, нежели на агентство Золотого Трона. Паранойя и подозрительность, даже в отношении собственных товарищей – вот наиболее ценные для Инквизитора-Окуларийца добродетели; именно их он в первую очередь прививает своим самым многообещающим Аколитам, ведь рано или поздно от этого будет зависеть их жизнь. Более того, Окуларийцы время от времени сами подвергают верность своих слуг крайне суровым испытаниям – по их мнению, мертвый слуга куда предпочтительнее ненадежного. Зачастую Окуларийцы в тайне поручают отдельным своим Аколитам слежку за собственными товарищами и другими агентами из ближнего и дальнего окружения самого Инквизитора.

Шепчущий Собор

Уникальная структура организации Окуларийцев столь плотно замешана на секретности, что даже сами Окуларийцы не знают истинных целей, сил и точной численности своей собственной фракции – что уж говорить о потугах сторонних наблюдателей. На каждого явного Инквизитора-Окуларийца (или на того, кого коллеги таковым считают) приходится тот, кто держит свои истинные взгляды в глубокой тайне, скрываясь под маской Независимого Инквизитора, либо лояльного члена другой радикальной фракции, и (или) одного из Святых Ордосов. Но вне зависимости от того, что за маска скрывает его истинное лицо, такой Инквизитор всегда остается фанатичным приверженцем идей Окуларизма. Впрочем, даже если учесть тайных членов фракции, Окуларийцы никак не

Предсказание Будущего в Империуме

В искусстве прорицания будущего существует множество течений – часть из них официально признана Империумом и взята им на вооружение, часть – находится под запретом и преследуется как самое черное колдовство. Впрочем, даже сам факт того, что будущее может быть предсказано, отнюдь не общепринят; мнения по этому вопросу варьируются от невнятного гула наивных суеверий, исходящего от бесчисленных масс простых граждан, до пресыщенного отрицания со стороны тех, кто достаточно богат и влиятелен, чтобы тешить себя ложной уверенностью в том, что они сами контролируют свою судьбу. Люди же, изощренные в высоком искусстве управления делами государства, равно как и те, кто искушен в темных эмпирических науках, знают истину, и истина эта состоит в том, что любые действия, эмоции и события оставляют в варпе свое эхо, отголоски которого порой прорываются сквозь заслоны человеческого восприятия времени и пространства. Пляски этих призрачных образов и колеблющихся теней таят в себе указания на то, что есть, на то, что было, и, вероятно, на то, что будет. Но среди этих отголосков, постоянно, в сотнях разных вариаций, проносящихся сквозь фильтры сознания сотен псайкеров и телепатов, крайне мало того, что можно назвать однозначным или несомненным; каждый проблеск истины виден там лишь со дна моря, чьи воды – фантасмагорическое переплетение обрывков и отзвуков далеких и близких событий, изрядно замутненные ложью обитающих в их толще демонов. Истинная сила прорицателя, как говорят, не в способности видеть, а в умении интерпретировать, а решение полностью положиться на пророчество или предсказание почти наверняка приведет к катастрофе. Так что в Империуме немало властных структур (среди них, в первую очередь, Инквизиция и Экклезиархия), члены которых отрицают искусство прорицания, почитая его ненадежным, опасным и нечестивым орудием, коему не место в руке праведника. Для иных, впрочем, это варп-искусство слишком ценно и полезно, чтобы отвергать его из-за необходимости использовать его крайне осторожно и осмотрительно. Как бы то ни было, но для прорицателя, будь то Санкционат Схоластики Псайкана, или дикий шаман, мечущий гадальные кости под грохот племенных барабанов, риск неизбежен, ибо если долго смотреть в бездну, рано или поздно бездна посмотрит в тебя.

могут похвастать многочисленностью своих последователей – на данный момент, пожалуй, из ста произвольно взятых служителей Ордосов Окуларийцем будет от силы один из них, и это кажется весьма удивительным, если помнить о том, сколь велико их могущество и обширна сфера влияния. Знание – сила, а уж знаний за тысячи лет эта фракция накопила немало. Более того, объем этих знаний настолько велик, что задача по отсеву и обработке информации, нужной для достижения конкретной цели – уже тяжкое испытание. Глаза и уши фракции – по всему Сектору Каликсис (а может, и за его пределами), а влияние его членов (особенно тех, кто скрывает свое истинное мировоззрение), отделенных друг от друга завесой таинственности, порой весьма и весьма значительно. Окуларийцы подобно паукам восседают в самом центре своей паутины, оплетающей все узловые центры информационных потоков и политической власти Империума и Святых Ордосов. Именно по этой причине излюбленным местом размещения агентов Окуларийцев являются штабы соединений Имперского Флота, комплексы при Астропатических храмах и различные подставные организации на ключевых мирах сектора.

Учитывая параноидальную таинственность, к которой склонны Окуларийцы, нет ничего удивительного в том, что взаимоотношения между Инквизиторами этой фракции в лучшем случае сложны и крайне запутанны, в худшем – враждебны и кровопролитны, а их статус в Инквизиции Каликсиса слабо влияет на положение внутри иерархии самой секты. Наиболее могущественные ИнквизиторыОкуларийцы весьма изощрены в искусстве шантажа и тайных манипуляций, и способны участвовать в игре, не покидая тени и не оставляя следов. Между самими Окуларийцами информация – темные знания, детали истории грядущего, грозные пророчества, на которые стоит обратить внимание – течет посредством различных запретных и оккультных каналов. Тем, кто причащен таинств организации Окуларийцев, эта устрашающая система тайных взаимоотношений известна как Шепчущий Собор.

Запутанный Узор

Окуларийцу недостаточно просто знать будущее. Окулариец стремится контролировать его, ибо что толку от знания, которое нельзя применить? Выбор целей, к достижению которых будут приложены эзотерические познания и результаты прогностикаций

– центральный камень преткновения и основная причина вражды и раздоров в рядах секты. Для одних, особенно для разрозненных ковенов мистиков и тайных коллегий адептов, погоня за знаниями является самоцелью, и откровения будущего и прошлого для них является высшим призванием из всех возможных. Однако для их

повелителей первоочередную важность играет именно цель. Для Окуларийца будущее непостоянно, податливо и изменчиво, а благополучие Империума стоит любых жертв. Для Окуларийца самоочевидна правильность избранного им пути: люди, подобные Реконгрегаторам и Торианцам находятся в плену слепых догм настоящего или бесполезных воспоминаний о грехах и славных деяниях прошлого, страшно увлеченные нелепыми попытками потушить уже полыхающий пожар, или, что еще хуже, лишить его пищи, разрушив охваченный пламенем дом, и все это вместо того, чтобы прибегнуть к самому мудрому из всех возможных решений – погасить искру еще до того, как из нее родится огонь.

Именно здесь, и только здесь, глядя на то, как разворачивается долгая игра Окуларийцев, как перетекают одна в другую их интриги, и как их таинственные исследования открывают им неясные лики грядущего, можно судить о природе убеждений и личности каждого участвующего у этой игре Инквизитора-Окуларийца. Большая их часть всегда остается верна первому правилу Инквизиции – усилия их так или иначе направлены на защиту человечества, а все знания их, истинные или ложные (а порой и те, и другие разом), обращены на борьбу с врагами Империума. В этом (как верят сами Окуларийцы) они, безусловно, следуют примеру Императора. Так, один Окулариец может, к примеру, приказать умертвить ребенка на одном из отдаленных миров, чтобы в будущем тот не вырос и не поднял восстание; или немного скорректировать курс корабля, дабы тот не угодил к пиратам, и вероятный пра-предок

будущего Имперского Святого остался в живых. Другой может в то же самое время планировать прекращение поставок зерна и эпидемию голода на одном из миров, нацеленную остановить рост перенаселения и предотвратить вспышку чумы, которая впоследствии опустошила бы еще дюжину миров. В прочем, существует горстка Окуларийцев, чей поиск знаний о будущем привел их на территорию тьмы, чья погоня за властью стала манией, а одержимость – безумием. Воистину, возможность управлять грядущим способна совратить с истинного пути даже самую праведную душу. Окуларийцы выбирают, кто будет жить, а кто умрет, но не реагируя на немедленные угрозы, как делают это другие Инквизиторы, а согласуясь с принципами целесообразности, в согласии с прихотливым узором вероятностей. В общем и целом, их смело можно назвать пастырями грядущего. Впрочем, именно эти Инквизиторы (в особенности те, кто вкусил запретных плодов колдовства и заключил договор с тьмой) способны превратиться в тиранов с замашками капризных божков, бросающих миллионы людей на жернова своих безумных планов по устройству судеб человечества. Сами Окуларийцы прекрасно осознают грозящую им опасность – их тайные летописи хранят истории о внутренних конфликтах с подобными «отступническими элементами». По правде говоря, именно риск того, что какой-нибудь Окулариец сконцентрирует в своих руках слишком большую власть, и есть основная причина, по которой Шепчущий Собор культивирует стремление к столь всеохватывающей секретности и паранойяльной подозрительности как во внутренних, так и во внешних делах членов секты.

Мертвецы

Практически все полевые операции Окуларийцев отличаются абсолютной бессердечностью и неприкрытой жестокостью – качествами, которые, по сути, противоречат их установившейся среди служителей Инквизиции репутации худосочных книжников и неисправимых трусов. Разгадка этого парадокса состоит в том, что всю «грязную работу» для Окуларийцев выполняет тайное крыло секты, членов которого (не без оснований) именуют «мертвецами». Эти элитные ячейки убийц и разрушителей находятся под командованием кабала Инквизиторов, которые либо официально числятся среди погибших, либо – инкогнито и под завесой абсолютной секретности – действуют вдали от своей обычной территории. Они не гонятся за почетом и славой; единственное, что их интересует – эффективное и (по возможности) незаметное устранение целей. Эти ячейки действуют без оглядки на чины и титулы своих целей, их не заботит причиненный их операциями сопутствующий ущерб. Их излюбленное оружие – пережившие «очищение разума» убийцы и шпионы, порабощенные ведьмы, психические «марионетки», диверсанты и вообще любые подходящие «расходные элементы». Их излюбленный стиль – организация «несчастных случаев» со смертельным для цели исходом. Хотя ряды их немногочисленны, в их распоряжении – все прорицающие способности и все громадное влияние Окуларийцев. «Мертвецы» – это теневая сила, способная уничтожать миры и ниспровергать сильных мира сего в соответствии с оккультными замыслами своих повелителей.

Долгая Игра

Окуларийцы прекрасно понимают, что будущее (в определенных вероятностных рамках) предсказуемо, течения самого времени – податливы, а судьба – переменчива; впрочем, не менее твердо они осознают, что в игре, где на кону стоит судьба человечества, они отнюдь не единственные игроки. Несмотря на то, что пока все их деяния в основном ограничены пределами Сектора Каликсис и прилегающими к нему пограничными территориями, Шепчущий Собор грезит о днях, когда под его эгидой окажется все человечество.

С тем же старанием, с каким они собирают знания о прошлом и будущем, и с той же ревностью, с какой они оберегают уже собранное, Окуларийцы беспощадно преследуют любых своих соперников на пути к постижению грядущего. А соперников в этой игре у Окуларийцев множество – от бродячих псайкеров и враждебных фракций Империума, до трижды проклятых Эльдар. Однако главным и наиболее ненавистным врагом Окуларийцев являются служители Хаоса, в особенности те, что служат Великой Губительной Силе, которую богохульные писания именуют Тзинчем, Плетельщиком Судеб. С точки зрения Окуларийцев, и эта сущность, и мириады её слуг суть лжецы, жаждущие уничтожить человечество, совратив его с истинного пути блеском фальшивой свободы и ложного знания. Слуги Тзинча – «беспорядочные элементы», одно присутствие которых способно спутать нити времени, обратив их течение к самому страшному и разрушительному исходу. И хотя Окуларийцы ради высшей цели способны смотреть сквозь пальцы на простых преступников, и даже (если это необходимо) до поры до времени пестовать культы Хаоса, к последователям и культам Владыки Перемен это не относится ни в малейшей степени. Последователи Тзинча – змеи, которых слишком опасно оставлять в живых, и чем дальше при этом будет находиться сам Окулариец, тем лучше.

Цена Знания

Путь Окуларийца усыпан опасностями, как явными, так и тайными; помимо обычных, тех, что изначально сопутствуют священному долгу служителя Инквизиции, им приходится опасаться еще и разоблачения. Оно, как правило, грозит необратимым подрывом репутации, порицанием, а также, вероятно, смертью от рук коллегИнквизиторов и нежелательным вниманием со стороны врагов фракции, в то время как Шепчущий Собор имеет обыкновение выносить скорые и безжалостные приговоры любому Окуларийцу, чьи действия ставят под угрозу безопасность секты. Но величайшей опасностью для Окуларийца, будь он Инквизитор или простой Аколит, несомненно, являются последствия погони за знаниями о будущем, в которой все они, так или иначе, участвуют. Подобная информация опасна сама по себе – изменчивая и ненадежная, она остается таковой даже в руках опытного и искушенного в нюансах человека. Смертный разум попросту неспособен предугадать все последствия того или иного действия, направленного на исполнение пророчества, которое, в конечном итоге, вообще может оказаться не более, чем ложью. Даже попытка просто структурировать

данные, находящиеся в распоряжении Окуларийцев, может привести к безумию на почве их явного и неоспоримого переизбытка; многие блестящие умы уже канули в бездну слепой одержимости, затянутые туда бесконечными попытками претворить в жизнь ка- кое-нибудь забытое пророчество, или лишились рассудка, узрев в окружающей их действительности некие закономерности, существующие лишь в их воспаленном воображении. В то время как стремительное и яркое падение в объятья Хаоса присуще скорее Ксантитам или Облационистам, медленное и неотвратимое духовное угасание есть самая страшная из опасностей, подстерегающих того, кто идет по пути Окуларийца. Опасность эта стократ страшнее, если сам Окулариец является псайкером, и тысячу крат кошмарнее, если в своей погоне за знаниями о грядущем он обращается (возможно, вынужденно) к темному искусству колдовства. Впрочем, путь к проклятью, неважно, насколько он долог и извилист, всегда ведет к проклятью.

Текущие Заговоры

«Неспособность человеческого разума увязать воедино все свои познания есть спасение человечества и его самое мощное оружие, ибо истина – воистину тяжкий груз».

-Приписывается Архилетописцу Хазреду Ведлору

ВКаликсисе множество тайных заговоров, за которыми, так или иначе, стоят Окуларийцы. Согласно их собственным записям, надежно защищенным сложнейшими системами фрактального шифрования, первые Окуларийцы стояли плечом к плечу с основателями Сектора, читали сложнейшие узоры судьбы человека, которому суждено было стать Святым Друзусом, предвидели падение десяти капитанов-предателей, и стояли на страже темных просторов Бездны Азерот, дабы то, что могло бы уничтожить тысячу миров, осталось непотревоженным. Независимо от того, правдивы эти утверждения или ложны, Окуларийцы по сей день пристально наблюдают за чужими махинациями, и непрестанно опутывают Каликсис паутиной своих собственных интриг. Их основное устремление – полная секретность, а их деяния сокрыты даже от коллегИнквизиторов. Кроме того, они не ввязываются в склоки и раздоры своих собратьев, считая себя превыше столь мелочных забот. А если учесть тягу Окуларийцев к рассчитанным на многие поколения интригам, многочисленным посредникам и «случайным» эпизодам, способным предотвратить или подтолкнуть то или иное событие, то станет ясно, что истинная картина влияния Окуларийцев на дела Сектора практически невидима именно благодаря её (казалось бы) бессвязной и на редкость причудливой природе. Мало кто (помимо самих Окуларийцев) способен узреть этот мимолетный, затерянный в постороннем шуме узор.

Растущий Вихрь

Для стороннего наблюдателя Каликсис может показаться островком относительной стабильности в охваченном войнами и тонущем в крови Империуме, но Окуларийцы давно знают, что на самом деле сектор погряз в грехах, а ужасные опасности подстерегают на каждом шагу – именно это обстоятельство они считают основной целью и причиной существования своей фракции. Шепчущий Собор давно заметил устойчивый количественный и качественный рост угроз, возникавших в Секторе Каликсис за минувшие годы. Общая картина напоминала рост некоего пятна неизвестной

природы, которое они вскоре стали называть Растущим Вихрем. Казалось, с каждым днем этот Вихрь словно пожирал исходы вероятного будущего. Пророчества и эзотерические исследования вскоре дали свои неутешительные плоды – грядущая тьма грозила затопить куда больше одного единственного сектора владений человечества, и любые видения этого темного будущего являли собой абсолютную черноту, которую не в силах был пронзить даже свет. Количество тайных заговоров и культов, демонических явлений и стычек с подлыми ксеносами в Секторе Каликсис за последние две сотни лет неуклонно росло. Впрочем, доподлинно неизвестно, является эта тенденция частью Растущего Вихря, или всего лишь плодом прискорбного стечения обстоятельств. Членам Шепчущего Собора, отвечавшим за охваченную Вихрем область пространства, пришлось столкнуться с обстоятельствами, в которых они буквально ощущали себя слепцами, не успевающими реагировать на развивающиеся слишком стремительно события. Захваченные врасплох, они взирали на то, как их предсказания отказываются сбываться, их хваленая мудрость становится бесполезной перед лицом все новых угроз, возникавших тут и там, как гром среди ясного неба – иными словами, складывалась ситуация, которую они попросту отказывались терпеть.

В ответ на нее Окуларийцы значительно усилили свое тайное и явное присутствие в Секторе Каликсис. Они ускорили свои планы по внедрению в соседние секторы и сильно изменили привычные методы работы, стремясь реагировать на события куда быстрее обычного, явив в своем рвении воинственность и готовность убивать – качеств, которых многие за ними даже и не подозревали. Шепчущий Собор в свою очередь постановил, что при необходимости нужно быть готовым принести Сектор Каликсис в жертву, ведь на кону в этой игре может стоять судьба целого Сегментума или даже всего Империума.

Тень Еретикус Тенебра

Можно сказать, что интерес Окуларийцев к богомерзкому феномену, именуемому Звездой Страха, старше самого сектора Каликсис – за долгие столетия они собрали громадное количество информации, разнообразнейших пророчеств и прямых сведений о самой Звезде-Тиране, за обладание которыми член Тирантийского Кабала, не задумываясь, пошёл бы на убийство. На знание природы самого «Комуса», Окуларийцы не претендуют – если точнее, у них нет на этот счет полной уверенности – однако кое-какие (и весьма жуткие) подозрения у них все же есть. Большинство из них считает, что именно Звезда Страха является сердцем «растущего вихря» бед, грозящего благополучию этой области пространства. Это и стало основной причиной повышенного интереса Окуларийцев к делам Тирантийского Кабала вообще, и секретного Коллегиума Тенебра в особенности – впрочем, Окуларийцев явно не впечатлило то, что они при этом увидели. Сбросив со счетов Кабал как средоточие непримиримой междоусобной вражды, годное разве что для ликвидации последствий катастрофы, а не для её предотвращения, таинственные повелители Окуларийцев отнесли его к числу факторов риска, заклеймив рассадником предательства, интриг и порчи; силой, способной стать для Сектора бедой куда большей, чем все то, с чем она призвана была бороться. На данный момент Окуларийцы проводят инфильтрацию своих агентов в организационные и оперативные структуры Кабала – несколько тайных Инквизиторов-Окуларийцев уже влилось в его ряды, а кое-кто из «явных» поспешил обнародовать несколько подходящих к

случаю откровений из архивов секты, укрепив тем самым контроль над Кабалом. Какова конечная цели работы с Тирантийцами? Превращение Кабала в нечто соответствующее целям Окуларийцев? Полное и незаметное его уничтожение? Истину покажет лишь время. Впрочем, в конечном итоге может оказаться, что Окуларийцы играют с огнем, который способен полыхнуть куда яростнее, чем кажется на первый взгляд.

Дитя Полуночи

Фракция Окуларийцев состоит из множества более мелких отдельных групп (сильно отличающихся размерами и влиянием), концентрирующих свои труды и устремления на строго определенной форме прорицания, или, куда реже, на исполнении или предотвращении одного конкретного пророчества. Одну из таких групп возглавляет почтенный Инквизитор Катуве Орн и его бывшие Аколиты, которые за долгие годы сами успели стать Инквизиторами или занять иные высокие посты. Вот уже на протяжении трех сотен лет Орн одержим идеей предотвратить исполнение пророчества, которое он впервые узрел в глубоких вулканических пещерах пронизанного эманациями варпа мира Слиф, где он занимался искоренением ведьмачьего культа пожирателей мертвых, адепты которого прибыли туда, привлеченные предсказанием, сулившим рождение весьма необычного ребенка. Согласно пророчеству, это дитя, так называемое «дитя полуночи», станет истинным чудовищем – могучим псайкером уровня альфа плюс, сила которого позволит ему уничтожить миллионы людей, и выстроить свое собственное царство на окровавленных костях Империума. Оно-то и подвигло Орна посвятить всю свою жизнь делу предотвращения столь мрачного будущего. Избранный им путь обрек на смерть тысячи людей. Недоброжелатели Катуве Орна осуждали его за

безосновательность столь жестких деяний, подрывающих, к тому же, душеспасительную миссию Черных Кораблей. Согбенный годами и хворями, он, дабы выжить, был вынужден заменить большую часть своего тела аугментикой. Ныне Орн редко покидает свое поместье в Улье Тарсус на Синтилле, и работает исключительно через посредников и немногих слуг, разделяющих фанатичную целеустремленность своего господина. Однако, невзирая на эксцентричность и тянущийся за ним шлейф дурной славы, он остается признанным в Каликсисе авторитетом по вопросам ведьмовства и крупнейшим специалистом по прошлому и настоящему пророческих культов сектора. Кроме того, у него в подчинении находится одна из лучших команд мистиков и прорицателей Сегментума. Орн

– открытый приверженец Окуларизма и один из повелителей Шепчущего Собора (последнее, естественно, неизвестно никому из членов Конклава, и без того не питающих к старику особенной любви). Сейчас тайные ячейки Орна по-прежнему рыщут от мира к миру по его указке, и руки их обагрены кровью, пролитой во имя того, чтобы дитя полуночи никогда не появилось на свет.

Наследие Крови

Имя Инквизитора Сайласа Марра произносят шепотом даже служители Святых Ордосов. Адвокат знаменитого Канцлерского Суда улья Соломон, Марр – весьма таинственная фигура; он, судя по всему, находится за пределами властной иерархии Инквизиции Каликсиса; никто не знает, принадлежит ли он к сторонникам ка- кой-либо из существующих догм, и является ли членом какой-либо фракции или суб-Ордо. И хотя одни члены Конклава (весьма высокопоставленные) почтительно титулуют его Лордом, другие попросту отказываются признавать даже его существование (по крайней мере, публично), а третьи и вовсе предпочитают разве что строить неопределенные догадки, отнюдь не ограничиваясь такими мрачными материями, как полумифический Ордо Сикариус. Помимо всего прочего, Марр не является и Окуларийцем (ни тайным, ни явным), но об их существовании ему прекрасно известно – более того, он состоит с ними в давних и устойчивых союзных отношениях, весьма, впрочем, своеобразных. Паук в центре обширной агентурной сети, Марр, похоже, обладает доступом к практически неисчерпаемым источникам информации, масштаб и истинная природа которых остаются тайной даже для членов Шепчущего Собора. Вотчина Марра – факты и люди, его ремесло – шпионаж и заказные убийства для Окуларийцев в обмен на эзотерические услуги их прорицателей и, судя по всему, их терпимость. Одним из ключевых направлений работы Марра (судя по задачам, которые он ставил перед Окуларийцами) в последнее время стало исследование родословной печально известного и давно канувшего в неизвестность Дома Вольного Торговца Хаарлока. Наследие Хаарлока

– дело определенно сумрачное, и несколько лучших прорицателей Окуларийцев уже сошли с ума или погибли, едва обратив свой внутренний взор за завесу окружающей его тьмы. Впрочем, до сей поры на любом из древних миров сектора Каликсис Наследие Хаарлока становилось лишь источником смерти, стремительным водоворотом, в бушующих водах которого тонули и гибли любые стремившиеся к разгадке его тайн культы и тайные общества. Марр давно уже загребает жар этого костра руками своих «марионеток» внутри Инквизиции, однако даже Окуларийцы не ведают, какова его цель, и, пожалуй, боятся, что рано или поздно им придется её узнать.

Окуларийцы и Другие Фракции Инквизиции

Помимо того, что многие Окуларийцы тайно состоят в различных фракциях Инквизиции, занимаясь их изучением и следя за их деятельностью (тщательно соблюдая секретность и пристально выискивая любую информацию, способную пригодиться в деле прорицания будущего), эта секта всерьез гордится тем, что не участвует во внутриполитических игрищах и догматических спорах, столь широко распространенных в рядах Инквизиции. Окуларийцы видят себя носителями высшей цели, стоящими превыше мирских дрязг, не озабоченных тем, что открытым приверженцам их идей суждены лишь предубеждение и презрение со стороны прочих, куда более ограниченных их собратьев. Как говорят, интеллектуальная предрасположенность Окуларийцев делает их изначально склонными к тенденции глядеть на мир сквозь призмы Амалатианской доктрины. Большинство же из них считает себя умудренными знанием защитниками будущего Империума, природа деятельности которых никоим образом не совместима с революционными элементами типа Реконгрегаторов или Истваанцев, буквально воплощающих собой стремление к коренным, разрушительным переменам. Существуют, однако, и исключения из этого правила, ибо всегда находятся те, кто готов обратить свои знания о будущем к куда более радикальным и опасным целям. Зачастую такие люди избирают методы, которые дали бы фору самому пламенному революционеру – все что угодно ради возможности править токами человеческих судеб. Хуже всего Окуларийцы относятся к тем радикалистским фракциям, что имеют дело с темными силами – особенно это касается тех, кто смеет обращать их против самих Окуларийцев. В частности, Ксантитов (и, в меньшей степени, Облационистов) они считают глупцами, заигрывающими с материями, природу которых разум не способен ни постичь, ни обуздать. Окуларийцы (возможно, несколько самонадеянно) убеждены, что лишь их тщательно просчитанный и самоограничивающий подход способен безопасно обратить силы Варпа на службу Инквизиции.

Как бы то ни было, но мало кто (если вообще хоть кто-то) из Инквизиторов смог бы назвать любого из открытых приверженцев Окуларизма частью какой бы то ни было из господствующих в рядах Инквизиции системы взглядов. Более того, многие (вполне вероятно, благодаря пристрастию к прорицательству и иным эзотерическим искусствам) и вовсе не озабочены нюансами догматического подхода Экклезиархии и Имперского Кредо, предпочитая придерживаться собственных религиозных мировоззрений. Подобный подход в свое время стал причиной обвинений членов фракции (как тайных, так и явных) в ведьмовстве, колдовстве и распространении духовной порчи. В результате связанных с этими обвинениями громких событий некоторые знаменитые Пуритане (вроде Райкасса Искателя Ведьм) оказались в списке врагов секты, а если точнее, то в числе тех, с кем надлежит расправиться при первой же возможности.

Аколиты Окуларийцев

Окуларийцы крайне аккуратно выбирают своих Аколитов. Неотъемлемые спутники их жизни – аккуратность, подозрительность и умение скрыть свою причастность к любому нежелательному событию; стоит отметить, что среди слуг Инквизиции в этом деле вряд ли найдется кто-то более искушенный. ИнквизиторыОкуларийцы вообще редко посвящают в свои планы даже самых доверенных своих слуг и товарищей, предпочитая окружать себя непроницаемой завесой тайных заговоров, контр-интриг и лжи, скрывающей любые их деяния. Кроме того, они затрачивают массу усилий на то, чтобы скрыть истинные размеры своей организации и точный объем доступных им ресурсов – даже от собственных последователей. Вполне возможна ситуация, когда Аколит Инквизи- тора-Окуларийца плодотворно работает, продвигается по службе,

идаже получает розетту Инквизитора, так ничего и не узнав об истинном мировоззрении и убеждениях своего господина.

Впрочем, каждая из Аколитских организаций ИнквизитораОкуларийца всегда сформирована вокруг ядра, состоящего из агентов и слуг, которых он считает достойными знать хотя бы часть истины; другой отличительной особенностью является обычай при необходимости тайно вербовать Аколитов других Инквизиторов. И хотя фракция вполне способна найти применение для человека любого призвания, сама природа их догмы, а также страсть к изучению эзотерических искусств и прорицательского дара как такового, привлекает скорее адептов и санкционированных псайкеров, нежели, скажем, клириков и послушников Культа Механикус. Низовое звено своей организации (как правило, чисто силовую, расходную агентуру) Окуларийцы предпочитают контролировать более грубо – посредством шантажа и, если понадобится, психического вмешательства.

Вто же самое время избранным Аколитам постепенно, фрагмент за фрагментом, открываются тайны, шифры и истинные цели Окуларийцев. Составить из этих фрагментов целостную картину – вполне достойное испытание само по себе. Наиболее многообещающие – и безоговорочно принявшие доктрину прозрения будущего как абсолютной власти – вскоре увидят, как перед ними медленно открываются новые пути к могуществу и знанию. На каждом этапе их ждут испытания на верность, силу и духовную чистоту. Аколиты, с успехом прошедшие все испытания и внявшие высшему зову Окуларийцев, присоединяются к ним, становясь новыми участниками Долгой Игры. Взвесив таланты новоиспеченных Окуларийцев, Шепчущий Собор решает, будет их служба тайной или явной. Многие станут двойными агентами, скрывающими свои истинные убеждения под маской последователя другой фракции Инквизиции, вполне вероятно, сокрытого под еще одной маской –

итак далее, слой за слоем. Подобные предосторожности вполне могут стать разницей между жизнью и смертью на полях сражений тайной войны за власть над спутанной паутиной будущей истории человечества.