Вопросы и задания

1. Объясните, что следует понимать под иллюстративными (безобразными) образами в журналистских текстах. Какова их функциональная нагрузка в СМИ, по вашим наблюдениям? В ответах на этот и следующие вопросы можете использовать публикации, подобранные вами в соответствии с творческим (зачетным) заданием.

2. Объясните, что следует понимать под обобщающими (нетропеическими) образами в журналистских текстах. Какова, по вашим наблюдениям, их функциональная нагрузка в СМИ?

3. Объясните, что следует понимать под концептуально-оценочными образами в журналистских текстах. Какова их функциональная нагрузка в СМИ (примеры)?

4. Объясните, что следует понимать под нормативными (объективно-оценочными) образами в журналистских текстах. Что такое «антинормативные» образы? Какова стилистическая обязанность в СМИ тех и других (примеры)?

5. Объясните, что следует понимать под тропеическими (метафорическими) образами в журналистских текстах. Как в них работает сложный знак (переносное значение) по отношению к простому (прямой номинации)? В чем их отличие от символических образов? Какова их функциональная нагрузка в СМИ (примеры)?

6. Объясните, что следует понимать под символическими (укрупненно-метафорическими) образами в журналистских текстах. Как они соотносятся с метафорическими образами? Какова их функциональная нагрузка в СМИ (примеры)? В чем отличие от художественных символов?

7. Объясните, что следует понимать под гиперсимволическими («социализованными», выходящими за пределы журналистского текста) образами в журналистских текстах. Какова их функциональная нагрузка в СМИ (примеры)?

Практика

1. В соответствии с творческим (зачетным) заданием отберите свежий газетный или журнальный текст.

2. Исследуйте тематику, проблематику, определите идейную суть и концепцию материала.

3. Проанализируйте центральные образы публикации, определив их типологию по содержанию.

4. Рассмотрите функциональные обязанности, текстовые задачи образного арсенала текста.

5. Краткое сообщение о результатах вашего анализа (данная практика 1-4) можно представить в форме презентации.

Раздел 3. Стилистические приемы и языковые средства создания образа в журналистике

Перейдем к описанию стилистических приемов, оформляющих образную систему, которая выполняет целый ряд функций в журналистских выступлениях. Обратившись к анализу газетно-журнальных текстов разного времени, рассмотрим образные возможности языковых средств, сделав упор на самом, казалось бы, необразном уровне языка – морфологии. Наметим связи между функционально-смысловыми типами речи, конструирующими речевую ткань текста, и морфологией образа. Эти действия дадут возможность изнутри взглянуть на то, какими потенциальными запасами языка создаются оригинальные и прецедентные образы, как они вводятся в текст, каким способом передают авторский смысл.

Тема 6. Приемы и средства создания журналистских образов в связи с авторской концепцией

Определим круг языковых средств и речевых приемов, создающих образы разных типов и разной текстовой функциональности. Для того чтобы картина получилась более интересной, проанализируем языковые единицы и приемы их соединения, одновременно привлекая к анализу и художественные, и журналистские тексты¹⁰⁶С. Писахова, Б. Шергина, Д. Быкова, Н. Гоголя, В. Шукшина, др. Документальная суть журналистики требует детализации места, времени, объекта (аудиальных, визуальных, кинестетических характеристик), т.е. создания иллюстрации, слепка предмета или факта – функции, которую успешно выполняют существительные, напрямую связанные со считаемыми предметами речи (прием: введение в текст конкретной лексики).

Конкретные слова обладают большими речевыми «задатками»: они могут одновременно иметь обобщенное значение, называть классы однородных предметов (слово собака может означать класс домашних животных, разделенных по породам, половой принадлежности, способности выполнять определенную работу); называть отдельный предмет: потерявшая хозяина собака.

Абстрактные существительные не могут наименовать конкретные пространственно-временные точки, «осязаемые» характеристики предметов. Но в контексте абстрактная лексика сужает значение, конкретизируется. По наблюдению А.Б. Аникиной, контекст «”переводит” слова-понятия более широкого объема в слова-понятия более узкого объема»¹⁰⁷. Поэтому средством создания образа могут быть и слова обобщенной семантики, употребленные в контексте. Тогда приемом создания образа являетсяречевая конкретизация: уточнение абстрактной лексемы контекстом¹⁰⁸.На этой способности абстрактных существительных строится богатейший набор индивидуальных образов в художественных текстах. Например, в сказках С.Г. Писахова неповторимая картина мира, возведенная по собственным эстетическим канонам и оформленная по своим представлениям о языковой норме и красоте, выстроена с помощью конкретных и конкретизированных абстрактных существительных:

«На военной службе я был во флоте. В морском дальнем походе довелось быть на большом корабле.

Шли мы и до самого краю земли дошли. Это теперь вот у земли края нет, да небо куда-то отодвинули.

А в старо бывалошно время дошли мы кораблем до угла, где земля в небо упиралась, и мачтой в небо ткнулись. В небе дыру пропороли.

Я на мачту, а с мачты на небо залез. А там, ну как на всяком чердаке, хламу разного навалено кучами. Стары месяцы держаны, звезды ломаны, молнии ржавы, громы кучей навалены, грозовы тучи запасны, их я стороной обошел»¹⁰⁹. Здесь абстрактные понятия поданы в конкретном прочтении (обобщенные существительные соседствуют с глаголами, маркирующими конкретное действие в пространстве небо отодвинули, мачтой в небо ткнулись, в небе дыру пропороли; устойчивые выражения становятся свободными сочетаниями с помощью расширения состава, изменения формы, перестановки слов у земли края нет; ряды относительно-абстрактных понятий звезды, молнии конкретизированы краткими прилагательными, характерными для описания бытовых предметов: ломаны, ржавы; наполнение абстрактного понятия небо создают нейтральные, разговорные и просторечно-сниженные бытовые предметные существительные хлам, чердак, кучи).

Конкретные слова, уточняющие реалии, воспроизводящие в сознании образ предмета, и суженная абстрактная лексика распространены в разных видах публицистической речи и призваны создавать прежде всего иллюстративные (безобразные) и обобщающие (нетропеические) образы. Так, предметные существительные единственного и множественного числа выполняют изобразительную функцию у того же автора, С.Г. Писахова, и в публицистическом тексте:

«В те годы были три становища, куда заходил пароход: Белушья Губа, Малые Кармакулы и Маточкин Шар. Были промысловые избушки в разных местах и на Карской стороне. Пришлось видеть избушки-вежи. Часто это было подобие шалаша из леса-плавника и старых оленьих шкур. В такую избушку забирались только спать или переждать непогодь»¹¹⁰.Прием образной речевой конкретизации в публицистическом тексте предполагает постоянное уточнение понятий, обобщенных суждений, индивидуализацию типичных ситуаций. Конкретизация полифункциональна в журналистском тексте: она выполняет пояснительное, детализирующее, аргументационное назначение, т.е. отсылает к конкретному, опытному, проверяемому, существующему апостериори.

Вот как пишет Д. Быков о военной поэзии Юрия Грунина: «Он ничего не записывал – было не на чем и нечем, все приходилось запоминать. Чтобы стихи запоминались – это вам скажет всякий их пишущий или просто много читавший, - они должны быть плотны, насыщенны, в них должно быть много словесной игры и блеска. И, таская камни или копая глину, он по слову их складывал. Текст выходил похож на каменную кладку – ни единого лишнего слова, ножа не всунешь: точность, и плотность, и напряженная звукопись. Думаю, в те времена – времена водянистой патриотической лирики – так больше не писал никто»¹¹¹. В отрывке конкретизация понятий или общих положений простраивается с помощью вставной конструкции: это вам скажет всякий их пишущий или просто много читавший, отсылающей к обобщенному мнению авторитетных лиц; с помощью цепи метафорических эпитетов и слов с переносным значением: плотны, насыщенны; в них должно быть много словесной игры и блеска; плотность, и напряженная звукопись; с помощью связочных сравнений¹¹²:похож на каменную кладку; поясняющих метафор с внутренней мотивированностью образа: ножа не всунешь; времена водянистой патриотической лирики. В художественной литературе или публицистике с помощью цепи конкретных образов может быть передано глубокое суммарное содержание, однородной конкретикой обрисована авторская идея. В этом случае пользуются приемом «образной шеренги» (аккумуляции смысла в контексте). Прием состоит в том, что идею сначала «детализируют», разукрупняют, раскладывают на вереницу понятных образов, а затем (возможно, в конечной метафоре) вновь соединяют.

Образы в ряду остаются нетропеическими по сути, без метафорических или метонимических наслоений. Целостный смысл прочитывается при сложении смысловых нагрузок всей образной цепи и подчеркивается замыкающим её элементом. Каждый компонент ряда имеет прямое значение, но из контекста становится ясно, что это значение важно не само по себе, а как средство переда­чи важного содержания:

«Акакий Акакиевич думал, думал и решил, что нужно будет уменьшить обыкновенные издержки, хотя, по крайней мере, в продолжение одного года: изгнать употребление чаю по вечерам, не зажигать по вечерам свечи, а если что понадобится делать, идти в комнату к хозяйке и работать при ее свечке; ходя по улицам, ступать как можно легче и осторожнее по камням и плитам, почти на цыпочках, чтобы таким образом не истереть скоровременно подметок, как можно реже отдавать прачке мыть белье, а чтобы не занашивалось, то всякий раз, приходя домой, скидать его и оставаться в одном только демикотоновом халате, очень давнем и щадимом даже самим временем»¹¹³.Н.В. Гоголь создает идею крайней экономии, доводя ее до абсурда сложной грамматикой: сочинительными и подчинительными союзными и бессоюзными связями, деепричастными оборотами, определениями, обстоятельствами времени и образа действия, сравнительной степенью наречий, усилительными частицами. Главное предложение развернуто однородными сказуемыми, повтором; придаточное изъяснительное содержит однородные пояснительные части, усложненные целевой и условной семантикой. Картина абсурда строится на детализации предметов быта и ежедневных действий героя, заканчиваясь развернутым описанием халата на голом теле. Парадоксальность идеи обнажена в финале: беззащитный человек получит пощаду скорее у абстрактного и неодушевленного времени, чем у раздавившей его среды.

Обратимся к публицистическому тексту Б.В. Шергина: «Мудрены были формы глагольных спряжений. Например, в живой речи русский человек говорил: «Я уснул, и спал, и встал». Но в книге эти слова излагались так: «аз уснух, и спах, и восстах». Русскому читателю отнюдь не казался странным этот особливый книжный язык. Ведь книга трактовала о вещах необыкновенных. Естественно, что и речь должна быть необыкновенной, небудничной. Южнославянские грамматические формы стали обязательными для образованного писателя. Употребление русских грамматических форм считалось признаком необразованности»¹¹⁴.С помощью развернутой антитезы автор рисует ситуацию двуязычия Древней Руси. Так же, как и в художественном тексте, прием «образной шеренги» воплощается целой гаммой языковых средств. Высокой и низкой лексикой, контрастом грамматических форм, несобственно-прямой речью и оценочной лексикой нарисована социальная картина эпохи, дана карта языкового сознания личности. Развернутым контрастным описанием, детализацией предметов Б.В. Шергин создает идею сложного внутреннего устройства русского человека. Параллельные иллюстративные ряды суммируются в общий образ русской натуры, в которой до начала XIX века уживались две языковые культуры, два мироощущения, две речевые стихии.

Иллюстративные и нормативно-оценочные образы способны наполняться экспрессией в контексте, аккумулировать ее. В художественном контексте прием привнесения экспрессии может состояться за счет фонетических, словообразовательных, синтаксических средств, за счет нарушения лексической сочетаемости и фразеологической устойчивости, употребления редких, в том числе иноязычных, лексем: «У Архангельского города, у корабельного пристанища, у лодейного прибегища, в досельные годы торговала булками честна вдова Аграфена Ивановна. В летнюю пору судов у пристани – воды не видно; народу по берегам – что ягоды-морошки по белому мху; торговок – пирожниц, бражниц, квасниц – будто звезд на небе. И что тут у баб разговору, что балаболу! А честну вдову Аграфену всех слышней. Она со всем рынком зараз говорит и ругается. Аграфена и по-аглицки умела любого мистера похвалить и обложить»¹¹⁵.В публицистическом контексте максимальная экспрессия создается антитезой, способной дать более полное представление о предмете, разговорным словообразованием, введением научной терминологии, устаревших, просторечных, диалектных слов: «Самые древние козули – холмогорские и мезенские – из черного теста, иногда расцвеченные белым тестом. Холмогорские козули по виду напоминают оленя. Из теста вылеплена фигура на четырех ногах, голова, куст рогов ветвистых, на рогах яблоки, на яблоках птички, вернее крылышки птичек, сделанные из белого теста (яблоко с крылышками напоминает изображение крылатого солнца). И вся козуля кажется перенесенной из очень давнего языческого мира. Чудится какая-то оккультная запись в этой странно красивой фигуре…Пекут козули и маленького размера – около вершка, упрощенные по рисунку, или пытаются придать им сходство с коровой, конем (иногда с всадником на коне). Профессор Зелинский в 1913 году заметил, что эти маленькие козули по форме и размеру очень похожи на фигуры каменного века»¹¹⁶. Концептуально-оценочные и нормативные образы организуют оценочно-смысловое поле текста, показывают уровень социальной зрелости автора. Например, в реплике-рассуждении В.М. Шукшина о моде находим прием столкновения оценочных метафор. Сопоставление нормативного (стандартного, общепринятого) и «антинормативного» (отступления от стандарта) выливается в противоборство двух метафор: узкие штаны – метафора внутренней свободы «стиляг» начала 60-х годов ХХ века и сапоги – метафора «настоящей», коренной России.

«…Нельзя, наверно, моду (по крайней мере, на платье, прически, речевые штампы) связывать с этим понятием - самостоятельность. Этак можно с большой легкостью отмести целые группы людей, причем сюда, в эти группы, войдут наиболее подвижные, восприимчивые, способные чувствовать красоту люди. Но если отмести нельзя, то разобраться следует. Чем были плохи узкие штаны? Да ничем. Меньше пыли подымали с пола, некая экономия материи. Правда, ничего особенного в них не было. Отчего же возня была? Вот почему. Если, например, армия молодых людей зашагала по улицам в узких штанах, то часть их, этак с батальон, обязательно выскакивает вперед и начинает отчаянно обращать на себя внимание. И они-то, думая, что они народ крайне интересный, смелый, скоро начинают раздражать. Потому что искусства одеваться здесь нет, а есть дешевый способ самоутверждения. Здесь налицо пустая растрата человеческой энергии, ума, изобретательности – почему же на это не указать? Другое дело, мы указывать не умеем. В борьбе за их (этого батальона молодых людей) самостоятельность утрачиваем разум и спокойствие. Я, например, так увлекся этой борьбой, так меня раззадорили эти «узкобрючники», что, утратив еще и чувство юмора, всерьез стал носить…сапоги. Я рассуждал так: они копируют Запад, я «вернусь» назад, в Русь»¹¹⁷.Оба нормативно-оценочных метафорических образа обрисовывают идею о том, что моду нельзя связывать с шаблонами, несамостоятельностью, т.к. среди её последователей есть те, кто владеет искусством одеваться; необходимо отличать истинное творчество от бездарного самоутверждения, мудро и спокойно указывать на пустое подражательство.

Стилистическое использование метафоры, синекдохи, пр. в журналистике решает не эстетическую, а стратегическую задачу: убедить адресата, легко подвести к единственной, определенной автором логической формуле, однозначной оценке. Тропы способствуют передаче информации особым способом: они не просто синонимически «переназывают» предметы (сравнивают или сопоставляют для эстетического удовольствия¹¹⁸), а с помощью экспрессивно-оценочной коннотации переносного значения сложного знака, хорошо известного читателю, лаконично и конкретно представляют подоплёку социальной реалии. Концептуально маркированная тропика может резко сменить предмет или тему высказывания, перенести объект в неожиданную оценочную плоскость – для открытой демонстрации авторской идеи, для создания большей экспрессии на коротком промежутке текста (например, «Водила» и «Гусячая жизнь» В. Аграновского¹¹⁹или «Черноплодная страна» Д. Быкова¹²⁰). Активны при создании публицистических образов на прецедентной основе различные вариации приема «отсылка к известному»:

а) стилизация. Стилизация использует двухголосое слово, «предполагает, что та совокупность стилистических приемов, которую она воспроизводит, имела когда-то прямую и непосредственную осмысленность, выражала последнюю смысловую инстанцию<...> Чужой предметный замысел (художественно-предметный) стилизация заставляет служить своим целям, т. е. своим новым замыслам. Стилизатор пользуется чужим словом как чужим и этим бросает легкую объектную тень на это слово. Правда, слово не становится объектом. Ведь стилизатору важна совокупность приемов чужой речи именно как выражение особой точки зрения. Он работает чужой точкой зрения»¹²¹. Таким образом, «стилизация предполагает особую заинтересованность автора в стиле своего текста, который формируется как ориентированный на чужой стиль»¹²². В основе стилизации лежит серьезное, уважительное отношение к оригиналу, чужой речевой манере.«Какое печальное и нелестное для нас сочинение написал 130 лет назад Николай Семёнович Лесков! Хотелось бы сказать в его стиле, что «Левша» «клеветон», да правда не пускает. И тогда в нём напраслины не было – разве улыбка ещё держалась, а теперь и улыбка сошла. Осталась одна переодевшаяся в платье нашего дня правда, дочитав которую непременно закручинишься, даже если равнодушие, терпеливо воспитываемое в нашем сердце добрым государством, уже окончательно съело душу. И «мелкоскопа» никакого не надо. У всех у нас теперь «глаз пристрелявши» – выучились потихонечку слово-то «ключиком в пузичке» открывать и во всякой «нимфозории» нимфу и инфузорию различать.

Прямо с первого абзаца – поглядите-ка! – Лесков нас будто в историю отправляет, а мы мимо воли нынешнюю газету читаем: «Когда президент «Александр Павлович» окончил венский совет (Давосский, Шанхайский саммит), то он захотел проездиться и в разных странах чудес посмотреть. Объездил он все страны и везде через свою ласковость всегда имел самые междоусобные разговоры со всякими людьми, и все его чем-нибудь удивляли и на свою сторону преклонить хотели». Только уж мы историческим опытом последних десятилетий знаем, что преклоняли ласкового президента одними устаревшими технологиями да обеспечивали себе рынки сбыта. И так преуспели в этом «удивлении», что мы и позабыли, как своё-то выглядит, да и есть ли оно ещё где-нибудь, своё-то. Потому что, к сожалению, наш «Александр Павлович» донского казака Платова, который бы всё домой манил, с собой не возит<…>»¹²³.б) пародирование. Предполагает «игровой перепев», переложение знакомого литературного, художественного источника, известной историко-культурной ситуации, схемы творческого или общественного процесса в виде сатирического произведения (написанного, например, в жанре фельетона, памфлета). Новое переложение комически повторяет какие-либо черты «объектов» имитации (сюжет, форму, поведение героев).

«Приказ по обсерватории

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ДОКУМЕНТЫ

В связи с финансовым кризисом, дальнейшим обнищанием науки, а также неослабевающей тягой богатых слоёв общества к новым развлечениям в дополнение к существующей «Экскурсии по территории обсерватории – 10 руб.» ввести следующие услуги:

Наблюдение в телескоп Луны……………100 руб.

Наблюдение в телескоп месяца (1/2 Луны)…...............................50 руб.

Наблюдение в телескоп звезды (за штуку):

обычной…………………………………………....10 руб.

двойной…………………………………………….20 руб.

белого карлика……..…………………………...10 коп.

красного гиганта……………………………….100 руб.

Наблюдение вспышки сверхновой звезды (с последующим банкетом)….. 2000 руб. (с чел.)

Фотографирование клиента у телескопа…………….................................50 руб.

Фотографирование клиента на телескопе…………................................100 руб.

там же – с друзьями…………………........…300 руб.

там же – с бутылкой шампанского........500 руб.

Прослушивание клиентом лекции доктора физ.-мат. наук о том, как устроен мир….........................................800 руб.

то же – с похлопыванием доктора наук по плечу.................................1000 руб.

Почтительное выслушивание доктором наук мнения клиента о том, как на самом деле устроен мир…......................................2000 руб.

Посыл внеземным цивилизациям радиосигнала…....................................500 руб.

Посыл внеземных цивилизаций радиосигналом…....................................600 руб.

Посыл отдельных представителей земной цивилизации звуковым сигналом....................1000 руб. (за каждую букву)

Проведение в башне:

свадьбы………………………………………..10 000 руб.

корпоративной вечеринки……………..15 000 руб.

то же – в сопровождении танцевального ансамбля сотрудников обсерватории «И всё-таки мы вертимся!»…………….20 000 руб.

Коммерческий директор по обсерватории Сергей САВАРЕНСКИЙ»¹²⁴. «В отеле Терменхоф, что в местечке Бад Вальтерсдорф, есть термальный комплекс. В одном его крыле бассейны, где купаются в купальниках, тут русскому человеку все более-менее понятно. А в другом — бани и сауны, там нужнопоказывать высокую культуру тела. То есть ходить без трусов. Культура, как обычно, дается нам тяжело»¹²⁵.«Какстирали при Советах грань между городом и деревней, так и сейчас можно выйти с почином: сотрём границы между нормой, просторечием, профессиональным жаргоном и иными мелкобуржуазными выдумками старых спецов! Демократичнее надо! Язык-то развивается!»¹²⁶ в) цитация. При создании прецедентного образа используется цитата, отсылающая читателя к значимой для страны политической речи, важной в социальном или национальном отношении реплике известного лица, к культурно или исторически маркированным выражениям и стандартным оборотам.

«Моя коллега Инна все время подбивала хозяина отеля Эрвина Пайрла закрыть для нас банное отделение на вечер. Мол, мы, русские, в горящую избу, конечно, войдем, но только не в баню с голыми людьми. Так что давайте с семи часов голых оттуда выгоним и мы, одетые, пойдем…

…Вспомнилась уже не мама, а строки Осипа Мандельштама: «Дано мне тело, что мне делать с ним?» Вечный русский вопрос»¹²⁷.Прецедентные культурно-исторические образы, имеющие концептуально-оценочную нагрузку, вводятся в текст с помощью лексической трансформации цитаты или крылатого выражения. Например, известная в контексте российской культуры крылатая фраза «семнадцать мгновений весны» имеет в основе образ расцвета природы и жизни, использованный в песенке Марики Рокк и обыгранный в романе Ю. Семенова с одноименным названием. «В сфере публицистики фраза стандартно используется для разговора о наиболее значительных моментах определенного периода, события: Семнадцать мгновений лета…Сегодня в Москве состоится церемония торжественного закрытия Игр доброй воли // КП. – 1986. – 20 июля, причем приобретает различные нумерационные трансформации»¹²⁸.г) структурирование текста. Прецедентной активностью обладают и традиционные элементы композиции публицистического текста. Они, кроме содержательных и смысловых задач, выполняют еще и функцию стилевого, тематического, тонально-модального, временного и пространственного «предвосхищения» журналистского текста. Так работают для отдельного текста, например, эпиграфы, посвящения, а для совокупности материалов – цитатные или фразеологизированные наименования рубрик, полос издания («Вы нам писали», «12 стульев»)¹²⁹. д) инкрустирование. В журналистских текстах прецедент может носить, на первый взгляд, фрагментарный, «внешний» характер. Например, автор связывает текст с упоминанием какой-либо яркой внешней детали пейзажа, костюма, манеры поведения, особенности говорить или двигаться у героя классического произведения литературы, живописи, пластического искусства. Однако ссылка на одну-единственную узнаваемую деталь откладывает отпечаток на восприятие всего журналистского текста; оценка детали из классического произведения становится «проекционной», она полностью транспонируется на печатный материал. Аппликацией, деталью инкрустации для журналистского текста может быть не только художественный штрих, элемент прецедентного литературного текста. Авторскую мысль может иллюстрировать любой обладающий «образной памятью» и узнаваемый читателем одушевленный и неодушевленный предмет, любая номинация, например, деталь деревенского быта, диалектное слово, профессионализм. В качестве инкрустации в текст может быть помещен и прецедентный бытовой или исторический, политический образ, который транслирует фактическую информацию (т.е. является иллюстративным).

«Из головы не выходила мама. Глядя на фигуры на скалах, она выносила приговор нудизму:

— И если бы еще молодой был и интересный, а так старый и с пузом!

Мимо прошли два очень спортивных молодых человека. И тут я поняла, что мама все-таки была права. Ко мне двигался мужчина в возрасте, напоминающий кашалота. В передаче про спасение китов таких переносили подъемным краном с берега в воду. Кашалот медленно приближался и сопел»¹³⁰.е) «маска» («ролевое» изложение события от первого лица). Журналист, точнее, автор-рассказчик, берет на себя ролевую функцию какого-либо типичного лица, место которого в структуре общественных ценностей известно, способ существования и манера поведения хорошо понятны читателю. При этом автор-рассказчик-маска, как правило, действует в неофициальной обстановке, находится в не скованном административными рамками пространстве. Трактовка происходящего и внешне открытая оценка общественно интересной информации вкладывается в его уста. Реальный автор как будто уходит в глубину текста. Журналист формально «прикрывается», с одной стороны, наивностью или прямолинейностью автора-рассказчика, с другой стороны, условностью ситуации; фактически он полностью солидарен с оценкой «маски».

В некоторых случаях «ролевое лицо» публикации декларирует намеренно абсурдные взгляды, противоположные журналистским. Авторская позиция сознательно остается невыраженной, но угадывается за иронической или саркастической тональностью текста, за неприемлемой агрессивностью посылок и категоричностью утверждений «маски»:

«Лежим мы как-то с Алкеем и Антигоном в сугробе и мечтаем о способах казни оппозиции. Алкей считает, что внесистемную шваль нужно забивать батогами, как последних хорьков, Антигон склоняется к прилюдному сожжению с обязательной веб-трансляцией, а я бы этих маловеров и фальсификаторов просто на каторгу отправил. Пускай в Сколкове наночастицы препарируют»¹³¹.ж) схема поведения персонажей. Прецедентная модель поведения, знакомые отношения между героями переносятся в образную систему журналистского текста. «Автор журналистской публикации направляет слово не только на предмет речи <…> но и на саму речь»¹³², не только на рецензируемый спектакль или телефильм, но на сам слог рецензии, статьи. По наблюдениям И.А. Митрофановой, авторская речь может занимать в материале пространство заголовочного комплекса и/или лида. Весь остальной текст могут занять, например, диалоги героев, замещающих позицию автора и дающих оценку какому-либо явлению.«Ан нет! Берите выше! Боос скоро на весь мир прославится. Он уже репетирует роль Наполеона в новой рок-опере «1812» композитора Алексея Рыбникова, автора «Юноны и Авось» и «Звезды и смерти Хоакина Мурьеты».

Скоро распахнутся занавес нашего Большого и двери пекинского Чанъаня, зажгутся рампы английской Королевской академии и итальянской «Ла Скала», заполнятся ложи нью-йоркской «Метрополитен-оперы» и столики французского кабаре «Мулен Руж».

Галантнейший Георгий Валентиныч в изящной треуголке и белых лосинах, на коне и с пушкой величественно возьмет самое верхнее «до». Залы взорвутся аплодисментами, оппозиционные завистники покончат жизнь массовым самоубийством.

Весь мир в экстазе присягнет новому Наполеону Великому, признает неоспоримую власть единой и непобедимой России и возьмет курс на общеконсервативную модернизацию.

Вив Боос!»¹³³«Многие говорят: ну, что вы к ошибкам придираетесь! Вы смысл, глубокий смысл написанного оцените. А буковки – это ерунда ведь. Так вот насчёт «буковок» скажу только: представьте себе, что музыкант «ноточки» не совсем те выводит, вместо ноты соль ноту фа играет, вместо «бемоликов» – «диезики» вставляет, да ещё где попало. А потом всё это называет «музычкой». Поневоле ушки подожмёшь. А если такой музыкантик возьмётся оркестриком дирижировать, то бишь редактором журнальчика гламурненького, например, станет? Ведь тогда лет через двадцать «язычок»-то наш русский вымрет совсем»¹³⁴.Несколько вариаций приема «отсылка к известному» могут использоваться одновременно, соседствуя с другими приемами создания журналистских образов. Интересную модель стилизации под жанр интервью с известной персоной выбрала журналистка «Иркутского репортера», введя в квазибеседу с Горностаевой Молью, атаковавшей летом 2013 года яблони иркутских скверов и парков, прием усиления экспрессии и комплекс «отсылок»: квазицитирование, «маску», инкрустирование (подтверждено видеорядом), схему поведения персонажа:

За две недели в социальных сетях с пользователем Молью Горностаевой подружились более 800 человек. Они пишут сообщения, делятся творчеством, на которое их вдохновило насекомое, и пытаются угадать, кто скрывается за аватаром с пушистым голубоглазым существом. Многие в действиях виртуального насекомого видят политическую подоплёку. В онлайн-интервью «Иркутскому репортёру» героиня опровергла факт принадлежности к какой-либо человеческой партии, но пообещала удивить иркутян¹³⁵.Равно и другие перечисленные приемы создания образов могут соседствовать в одном тексте¹³⁶. Например, комплекс приемов характерен для текста Д. Быкова¹³⁷:Просьба о снеге

Православные священники собираются обратиться к Богу с молением о снеге, но отмечают отсутствие специальной молитвы. О дожде – есть, а о снеге – нет. Наш поэтический обозреватель решил помочь, использовав опыт Булата Окуджавы

Пока страна обижается, что доля ее тяжка, Господи, дай нам, пожалуйста, хотя б немножко снежка. Достала нас слякоть тающая: прикинь, конец января! На лыжах не покатаешься, о санках не говоря. Естественно, потепление – рай для моих мослов, но это же отступление от самых прочных основ! В печали гляжу на небо я, в тоске кусаю усы. В России многого не было – то джинсов, то колбасы, то гласности, то безопасности, то права читать печать (про мелочи и про частности лучше вообще молчать), могли пропадать напитки, бывал рацион несвеж, но снега было в избытке. Буквально чем хочешь ешь. Господи, мой Боже, зеленоглазый мой, неужто и снега тоже ты нам пожалел зимой?

Прости мне, жалкому гномику, что хочет пожить в снегу, - понять твою экономику, всесильный, я не могу. Ты, верно, решил жестоко, ладони прижав к челу, что раз у нас нефти столько, то снег уже ни к чему. Ногой на меня не топай! Быть может, в твоих глазах мы стали почти Европой? Китаем? Штатом Канзас? Мы смотрим кино о Бонде, у нас мобилы у всех – и нам при таком Стабфонде отныне не нужен снег? Господь, прости остолопа, хамьем меня не считай, но мы совсем не Европа, мы даже и не Китай; игрушечна наша фронда, безграмотен наш бомонд, и кстати, что до Стабфонда, то кто тут видел Стабфонд?! В расцвет мне как-то не верится, признаюсь исподтишка…Пока Земля еще вертится, о, Боже, подсыпь снежка!

Дай же ты всем понемногу (всех помнишь единственный ты): карельцам дай Кондопогу, отчаявшимся – мечты, дай гаишнику душу, беженцам дай дома, дай президенту Бушу хотя б немного ума; художникам за искания пошли высот и глубин; Френкелю дай раскаянье, коль он и вправду убил; дай милосердья органам, прибавь хотя бы на треть! Чекастов побалуй орденом (ведь могут и подобреть)! Сокурову дай Арабова, арабам отдай ислам, народу отдай Зурабова (что будет – увидишь сам)…Когда ж еще и помолишься?! И сколько насущных тем! Чукотку дай Абрамовичу (желательно насовсем), и чтобы дойти примерненько до выборных рубежей – Первому дай преемника, а то взволновались уже! Дай передышку Немзеру (писателей грех хулить) и много здоровья Невзлину (чтоб все на него валить!) «9 роту» - «Оскару», хоть Федя и не Кар Вай…Свободу дай Ходорковскому (но «Юкос» не отдавай)…Да что я тебе советую, задрав башку к небесам?! Боюсь, со страною этою ты разберешься сам. Как подобает Богу, посмотришь сверху на всех – и всем раздашь понемногу…

Но не забудь про снег.

Среди приемов, сконструированных на основе прецедентности, в тексте Д. Быкова: 1) создание образа автора и схемы поведения героя-обозревателя (заголовок, лид), 2) использование речевой маски обозревателя (он предстает как рассказчик-молящийся), 3) отсылка к художественному опыту Булата Окуджавы с помощью сразу двух приемов - стилевого подражания его стихотворному ритму и цитации, 4) прецедентные образы сразу двух жанров: бардовской песни и молитвы, 5) инкрустирование с помощью наименования исторических событий, социальных групп, государственных и общественных учреждений, исторических персон.