Л. С. Выготский

Именно это практическое назначение нового издания заставило не просто перепечатать текст книги в том виде, в каком он сложился под рукой самого автора, а подвергнуть курс некоторой критической редакции, которая осуществлена для настоящего издания ассистентами Психологического института при 1-м Московском государственном университете В.А. Артемовым ³, Н.Ф. Добрыниным ⁴, А.Р. Лурия s и пишущим эти страницы. Задача была в высшей степени трудная. Требовалось, с одной стороны, сохранить весь пиетет к научному и педагогическому наследству такого крупного ученого, как почтенный проф. Лазурский, избегнуть всяческого искажения и вульгаризации его мысли, сохранить в меру возможности в нетронутом и точном виде и дух, и даже букву его книги, способ его выражения, как бы интонации и паузы его курса. С другой стороны, необходимо было дать в руки студенту учебник по курсу психологии, который он прослушал в 1925 р., т. е. учесть и внести в книгу все необходимые поправки на время, которые всегда нарастают на учебной литературе за 10—15 лет, но которые возросли особенно ощутительно и явно именно за последнее десятилетие — годы кризиса.

Задача эта, очевидно для всякого, невыполнима в полной мере. Поэтому и на настоящую попытку приходится смотреть как на компромисс, как на некоторое половинчатое решение вопроса, которое может создать временный учебник переходного типа, но никак не разрешить вопрос нацело и окончательно созданием нового учебника того типа, который отвечал бы всем предъявляемым к нему нынешним состоянием науки требованиям. Такой учебник нового типа — дело будущего. Переходным же к нему временным пособием может вполне, по нашему суждению, служить курс Лазурского. За это говорит та, в общем совершенно здоровая научная почва, на которой стоял автор в педагогической и теоретической работе и на которой построен его курс.

«Одной из наиболее характерных черт современной психологии,— начинается этот курс,— можно считать постепенное превращение ее в точную науку — в том смысле слова, в каком мы применяем этот термин по отношению к естествознанию» (1925, с. 27). В этом «постепенном превращении» мы стоим сейчас перед такими радикальными попытками реформы нашей науки, что точка зрения автора курса может легко показаться слишком умеренной и «постепенной». Но он был, нессмненно, из тех психологов, которые стояли на пути к превращению психологии в точную науку. Его общебиологическая точка зрения на психику, трактующая все вопросы психологии как проблемы биологического порядка; его исходное утверждение, что все психические функции также имеют свою физиологическую сторону, иначе говоря, что чисто психических процессов в организме нет (процесс творчества, говорит он, между прочим, подобно всем остальным душевным явлениям, есть процесс психофи-

64

ПРЕДИСЛОВИЕ К КНИГЕ А. Ф. ЛАЗУРСКОГО

зиологический, т. е. имеющий свой определенный физиологический коррелят); убеждение в совершенной закономерности психической деятельности; наконец, учение о целостном характере личности, утверждающее, что наша психическая организация дана нам как нечто целое, как связанное, организованное единство,— все это настолько совпадает с основными принципами биологической и реалистической психологии, что ставит книгу в гораздо большую близость к современности, чем целый ряд других университетских курсов, созданных даже в совсем недавнее время. К этому надо прибавить сравнительно редкую для русского университетского курса особенность, именно внесение в курс элементов и данных экспериментальной психологии, и общий трезвый и прозрачный дух естествоведа и реалиста, пронизывающий всю книгу.

Вот те неоспоримые достоинства учебника, точки соприкосновения его с вновь возникающей научной психологией, которые необходимо было воздвигнуть на первое время, подчеркнуть и сделать доминирующими в книге. Но для того чтобы обеспечить за ними преобладание, пришлось с величайшей осторожностью внести некоторые видоизменения в самый текст. В общем все изменения текста, т. е. техническая сторона проделанной над книгой редакционной работы, сводятся к следующему.

Исключена из книги глава XXI (во втором издании) — «Религиозные чувства». Глава эта, органически не связанная с курсом, не входящая непременной составной частью в систему курса, и в научном отношении не представляет какой-либо серьезной и оригинальной ценности. Это не больше, чем маленькое ответвление в главе о психологии чувства, ничуть не обязательное и внутренне не необходимое. К тому же едва ли в какой другой области положения автора могут оказаться столь спорными, столь научно не установленным самый психологический анализ веры и религиозных представлений, таким предположительным и недостоверным, как именно в этой главе. Поэтому было бы крайне нецелесообразно сохранять в учебной книге спорный и односторонний материал, к тому же потерявший за последние годы, в связи с общим культурным переломом, почти в окончательной мере интерес. В современном университетском курсе такой главы, разумеется, не может быть,— следовательно, не должно ее быть и в учебнике, призванном обслуживать этот курс.

Еще выпущена одна страница из главы I —«Предмет и задачи», где автор вразрез с общей своей точкой зрения защищает право науки на введение гипотез и утверждает, что в этом смысле понятие души как основы наблюдаемых нами психических процессов имеет полное право на существование. Это отбрасывает нас так далеко назад в прошлое даже по сравнению с эмпирической психологией, этой психологией без души, что прозвучало бы несомненным и резким диссонансом в курсе научной психологии.