Л. С выготский

ных. Между тем психология примитивного человека показывает, что все культурное развитие человеческой психики связано с употреблением^-знаков. И видимо, культурное развитие для наших обезьяноподобных предков сделалось возможным только с того момента, когда на основе развития труда развилась членораздельная речь. Именно отсутствие этой последней объясняет нам отсутствие начатков культурного развития у шимпанзе.

Что касается второго момента, о котором говорит Келер, именно ограниченности в оперировании не наглядными ситуациями или представлениями, то нам думается, что и этот момент тесно связан с отсутствием речи или какого-нибудь знака вообще, ибо речь и является важнейшим средством, при помощи которого человек начинает оперировать не наглядными ситуациями.

Но и отсутствие речи, и ограниченность жизни во времени, в сущности, не объясняют ничего в том вопросе, который ставит Келер, ибо сами нуждаются в объяснении. Отсутствие речи потому не может рассматриваться как причина отсутствия культурного развития у человекоподобных обезьян, что само составляет часть этого общего явления. Причиной в настоящем смысле является различие в типе приспособления. Труд, как показал Энгельс, сыграл решающую роль в процессе превращения обезьяны в человека. «Труд создал самого человека» (К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч., т. 20, с. 486) — и человеческую речь, и человеческую культуру, и человеческое мышление, и человеческую жизнь во времени.

2

В том плане, в котором Келер разрешает поставленную перед собой задачу чисто экспериментальным путем, перед нами встает во весь рост сама по себе проблема интеллекта как особой формы поведения, которую возможно проследить у шимпанзе в ее наиболее чистом и ясно выраженном виде. В самом деле, при соответствующих условиях поведение шимпанзе в этом отношении в высшей степени выгодный объект, оно позволяет исследовать «чистую культуру» интеллекта. Здесь мы можем видеть в процессё~возникнове-ния, в первоначальной форме те реакции, которые у взрослого человека сделались уже стереотипными и автоматическими

Перед исследователем стоит задача показать, что шимпанзе способны не только к инстинктивному употреблению, но и к примитивному изготовлению орудий и разумному их применению. Отсюда видно, какое важное, принципиальное значение для всего исследования интеллекта приобретает этот способ употребления орудий.

В. Келер говорит, что прежде чем задаться вопросом, существует ли разумное поведение у антропоидов, следует условиться о том, как мы вообще можем различать разумные реакции и реак-

220

ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ КНИГИ В. К ЕЛ ЕРА

ции другого рода. Келер предполагает это различение известным из повседневного наблюдения над человеком. Как. уже говорилось, он указывает, что молчаливое допущение такого различения лежит уже в основе ассоциативной теории и в основе теории Торндайка.

Э. Торндайк и его последователи оспаривают наличие интеллектуального поведения у животных, а ассоцианисты пытаются свести интеллектуальное действие к ассоциациям. Уже один этот факт говорит за то, что как те, так и другие исходят из одинаковых позиций с Келером, т. е. из непосредственного, наивного различения слепых, механических, основанных на случайных пробах и разумных, основанных на понимании ситуации действий. Поэтому Келер и говорит, что свое теоретическое исследование он начинает и заканчивает, не занимая ни положительной, ни отрицательной позиции в отношении ассоциативной психологии. Исходный пункт его исследования тот же самый, что и у Торндайка. Его целью не является исследовать у антропоидов «нечто наперед вполне определенное» — прежде следует решить общий вопрос: не поднимается ли поведение высших обезьян до того типа, который весьма приблизительно известен из опыта и который мы называем разумным. При этом мы поступаем сообразно самой логике научного знания, потому что ясное и точное определение невозможно в начале опытных наук. Только в процессе длительного развития и успешных исследований могут быть даны эти четкие определения.

Таким образом, Келер не развивает в книге никакой теории разумного поведения. Он касается теоретических вопросов только с негативной стороны, стремясь доказать, что полученные им фактические данные не могут быть истолкованы о точки зрения теории случайности и что, следовательно, по типу действия шимпанзе принципиально отличаются от случайных проб и ошибок. Келер не дает даже предположительного ответа и на вопрос о психофизиологическом механизме этих разумных реакций, о тех изменениях в рефлекторной дуге, которые происходят у животных. Он сознательно ограничивает задачу установлением наличия реакций определенного типа и возможно более тщательным выискиванием объективных критериев реакций этого рода.

Мы сказали только, что Келер не исходит в начале своего труда из какого-нибудь четкого определения разумного поведения. Попытаемся наметить, что же он имеет в виду, когда говорит о разумном поведении. Этот тип разумного поведения не являетоя совершенно неопределенным. Опыт показывает, говорит Келер, что мы не говорим о разумном поведении тогда, когда человек или животное достигают цели на прямом пути, свойственном их организации. Но впечатление разумности возникает тогда, когда обстоятельства преграждают такой прямой путь к цели и оставляют открытым непрямой образ действий и когда человек или животное прокладывают соответствующий ситуации обходной путь. Именно такое

221