Русский язык и общество

Либерализация или переворот? Филологи и не специалисты много говорят и пишут о больших изменениях в стилях русского языка. Одни утверждают, что произошла жаргонная революция, другие говорят о больших изменениях в языковом вкусе нашего времени. Эти изменения ученые связывают с приходом в национальный язык слов и выражений, которые удерживались за границами литературного или нормативного языка усилиями советской цензуры. В то время сложилось парадоксальное положение - существование огромного лексического пласта в национальном языке замалчивалось, а неудачи в борьбе за чистоту языка относили за счёт того, что жаргону приписывалось определённое место - функционирование в маргинальных социальных группах. Но в таком случае как быть с армейским жаргоном, армейскую среду никак не назовёшь маргинальной, а в некоторые периоды советской истории армия считалась, и фактически была, элитной частью общества. В деревнях ещё в недавнее время парень, признанный негодным для службы в армии, терял уважение односельчан. Армейский мир снабжал и продолжает снабжать национальный язык сотнями жаргонизмов. Достаточно вспомнить такие свежие новоприобретения, как зелёнка, зачистка, дедовщина, белые колготки, бессрочный дембель, чёрный тюльпан и др.

А как быть с молодёжным и, в частности, школьным жаргоном? Здесь проблему не решишь представлениями о профессиональных и социальных рамках, как в случае с жаргоном криминально-милицейского мира. Один из парадоксов советской лингвистики заключался в том, что жаргонные слова были на устах нации, а в национальных словарях их не было.

Но вернёмся к вопросу о жаргонном "наводнении". Даже неглубокое изучение проблемы показывает причины и позволяет увидеть будущее "языковой революции". Во-первых, такие переломные моменты и "падения" в русском языке не новы. Смутные времена были, а язык живёт и здравствует, видимо, иммунные системы в языке намного сильнее, чем полагают ревнители чистоты и врачеватели русского языка. Например, к очистительным и врачующим процессам можно отнести известное возвращение элиты русского общества к национальному языку во времена Отечественной войны с наполеоновским нашествием. Патриотические чувства повлияли на языковой вкус высшего общества, дали толчок к развитию русской литературы "золотого века". Едва ли можно говорить об утрате чистоты русского языка, когда герои в романах Тургенева, Толстого, Достоевского, натуральной школы заговорили языком, где были представлены и городское просторечье, и местные говоры. В 20-е годы прошлого века наблюдалась люмпенизация языка в связи с физическим уничтожением дворянства, русского офицерства, части интеллигенции и других слоёв образованного русского общества и массовым участием малограмотных слоёв населения в политической и культурной жизни страны.

Обратимся к зарубежному опыту языковых переворотов. В американском обществе в 60-е годы прошлого столетия свершилась своя языковая революция. Правда, тогдашние дети послевоенного бума рождаемости боролись за своеобразное понимание свободы слова, вернее, мата. И победили. Никого в наше время не шокируют инвективы в речи американских кино- и литературных героев, но никто из американцев и не собирается их употреблять, например, в официальных речах, или без нужды за семейным столом и на людях. Либерализация словоупотребления и в этом случае не привела к краху языка. Английский, или скорее американский английский, здравствует и не теряет своей привлекательности. В непосредственном устном общении всё оставалось по-старому. Люди прибегали и прибегают к словесному оружию - сленгу, когда им требуется. Понятно, что и русские, испытав внезапную боль, или в припадке гнева от века употребляли словесное "что покрепче".

Во-вторых. В русском обществе эффект "прорванной плотины" сказался в перестроечное и постсоветское время. Если цензура старательно вымарывала даже из произведений Шолохова "плохие" слова, то писатели-неконформисты и постсоветские авторы считали своим долгом напитать свои страницы арго. Сказанное можно отнести и к современному кино. Видимо, тревогу у борцов за чистоту языка вызвали именно сдвиги в публичной и письменной речи. То, что молчаливо "позволялось" языку непосредственного общения, не разрешалось нормативному языку. Представление о нормах кодифицированного или литературного языка сложилось в филологической науке и напоминало табель о рангах, где лексические пласты и целые регистры речи занимали разные и неравноправные положения. Такое представление о "хорошем и плохом" языке порождало желание охранять чистоту языка, и недостатка в хранителях не было. Наука о нормативном языке - это одно, а жизнь языка непосредственного общения - совсем другое. И границы между ними в значительной мере существуют в головах филологов. Постмодернисткая литература доказала, что литературный язык может вбирать в себя все регистры языка - от арго, до жаргона и инвектив. Всё дело в языковом вкусе, понимании, уместности - где, когда и с кем, что говорить и для чего.

Видимо, не далеко то время, когда маятник либерализации, так далеко качнувшись в сторону вседозволенности в словоупотреблении, займёт более уравновешенное положение.

Что такое жаргон, арго, сленг? Исследователь русского жаргона неизбежно попадает в лабиринт терминологии в научной литературе о непосредственном общении, в словарях и энциклопедиях. Попытки уяснить, опираясь на указанные источники, что такое жаргон, арго, сленг, просторечье, диалект не приводят к желаемому результату. Из словаря в словарь кочуют определения, которые дают или взаимоисключающие сведения об этих явлениях или, чаще всего, определяют не дискриминационно. Например, не проясняет суть вопроса определение арго, представленное, в энциклопедии-справочнике "Культура русской речи". Авторы считают, что "арготизмы (от франц. argot-жаргон) - слова и обороты, входящие в состав какого-либо арго (условная речь относительно замкнутой социальной группы или сообщества, с элементами "тайности": театральное, спортивное, воровское, картёжное, армейское и др. виды арго) и при этом широко используемые в общей речи" (М., "Флинта", "Наука", 2003, стр. 78). Во-первых, не ясно, почему французское слово argo переводится как жаргон. Хотя далее в справочнике утверждается, что слово жаргон происходит от французского jargon. Там же, стр. 186. Вопрос затемняется ещё и тем, что не объясняются причины существования двух терминов - арго и жаргона. Во-вторых, не понятно, почему утверждается, что речь замкнутой социальной группы широко используется в общей речи? Куда исчезает понятие герметичности из определения? В-третьих, что тайного, помимо воровского и картёжного арго, в театральной и особенно в армейской среде, где армейским жаргоном овладевают миллионы человек? Известно, что армейский жаргон принадлежит к синтезирующим разновидностям речи, вбирающей в себя пласты молодежного, тюремного и возрастного жаргонов.

Видимо, отвечая на вопрос "что такое арго?", следует иметь в виду его родовую черту - секретность, желание воровского мира "засекретить" свою далеко не законопослушную деятельность. Понятие секретности, "тайности" не следует путать с функцией жаргона - служить опознавательным знаком - свой/ чужой.

Авторы "Толкового словаря русского общего жаргона" (О.П. Ермакова, Е.А. Земская, Р.И. Рогозина. М., "Азбуковник", 1999, стр. IX) определяют арго как блатной язык. Это определение можно считать рабочим, сделав некоторые замечания. Конечно, строго говоря, наш феномен жаргона, арго и пр. - не язык. Ещё Щерба говорил, что под языком подразумевается прежде всего грамматика. Своей грамматики арго и жаргон не имеют. Специфика жаргона, арго наблюдается на лексическо-семантическом и словообразовательном уровнях. Отдельные особенности глагольного управления, искажения в синтаксических конструкциях не создают самостоятельного языка, то есть своей грамматики. Например, на месте винительного падежа с переходным значением с привычным что? в выражении заказать кофе, торт, мороженое и пр. появилось заказать (кого?). Кто заказал депутата, до сих пор неизвестно.

Вместо слова "блатной" без ущерба можно использовать слова "тюремный, лагерный, криминально-милицейский". Известно, арго ещё обозначалось словами "феня и блатная музыка". Добавим сюда определение арго, помещённое в "Лингвистическом энциклопедическом словаре" под ред. В.Н. Ярцевой (М., "Советская энциклопедия". 1990, стр. 43). "Арго употребляется, как правило, с целью сокрытия предмета коммуникации, также как средство обособления группы от остальной части общества". Добавим, что в состав арго входят также слова, называющие предметы тюремного быта (малява - письмо, нары - кровать, заточка -остроконечное оружие, сделанное из напильника или полоски стали). В арго входят и многие другие тематические группы. Не все они в современном языке выполняют роль "сокрытия предмета коммуникации".

Всю идиоматику и лексику, бытующую в ограниченных возрастом, профессией, преференциями (кроме криминально-милицейского мира) группах можно назвать социодиалектом. Напомним, что диалект - это разновидность данного языка, употребляемая в качестве средства общения лицами, связанными тесной территориальной, социальной или профессиональной общностью. См. "Лингвистический энциклопедический словарь", стр.132. Всё было бы идеально в этом определении применительно к говору в интересующих нас социальных группах, если бы это слово не было бы отягчено традицией "привязывать" диалектизмы к географической карте, употреблять его в узком значении "местный говор". Чтобы преодолеть узкие рамки применения этого термина, хотя слово произошло от греческого dialektos - разговор, говор, наречие, - призван термин социальный диалект. Это - язык определённых социальных групп. Таковы отличающиеся только лексикой профессиональные языки охотников, рыболовов:, групповые или корпоративные, жаргоны или сленги учащихся, студентов, спортсменов, солдат, и других, главным образом молодёжных, коллективов; тайный язык : деклассированных элементов: Там же, стр. 133.

Для наших целей термин социальный диалект подходит как нельзя лучше. Тогда, оставив привычный термин арго за лексиконом криминального мира, назовём социальные группы, продуцирующие новые слова и выражения, которые затем вбирает в себя национальный язык.

Сильно развит социодиалект в профессионально однородных сообществах военных, политиков, учёных, спортсменов, студентов, школьников; в маргинальных группах, состоящих из женщин лёгкого поведения, нетрадиционно сексуально-ориентированных сообществах (геи и лесбиянки), в однородной возрастной группе молодёжи; в группах с ярко выраженными предпочтениями в сферах досуга и развлечений - мир пьющих людей и наркоманов, мир спортивных фэнов и игроков в азартные игры.

Остаётся показать, как социодиалект перетекает в национальный язык. По нашему мнению, можно называть жаргоном все лексиконы социодиалектов, попавшие в современный национальный язык и ставшие его частью. Помогают представить природу жаргона его "отрицательные" характеристики. Как уже говорилось, во-первых, жаргон находится в оппозиции к нормативной лексике. Во-вторых, неустойчивость присуща значительной части лексического жаргонного корпуса. В-третьих, жаргон, как правило, не обслуживает интеллектуальную и поэтическую функции языка. Трудно представить себе научную статью, скажем, о физических явлениях, написанную на жаргоне. Лирика и жаргон трудно совместимы.

Основной фактор, влияющий на распространение социо- диалектов, вернее, как будет показано позже, его частей, - "человеческий". Например, широкое словоупотребление арго обусловлено тем, что в СССР происходили массовые аресты людей, в большинстве случаев далёких от преступного мира. Как видно из лагерной прозы, из воспоминаний политзаключённых, все они были вынуждены в лагере усваивать арго. Миллионы учились в лагерно-тюремной лингвистической школе. Своими знаниями они делились после освобождения. Ещё недавно, по статистическим данным, в заключении находилось около миллиона человек.

С криминальным миром контактируют правоохранительные органы, которые оказались восприимчивы к воровскому лексикону. Достаточно указать на слово "мент", которое широко не употреблялось ещё 10 лет назад. Сейчас им называют даже популярные сериалы. При переходе из арго в национальный язык слово утратило негативный смысл. В речи уголовников чаше всего негативное значение усиливалось словом позорный - менты позорные - общепринятое словосочетание в "блатной музыке" - арго. Этимология слова не поддаётся быстрой расшифровке. Можно предположить, что слово эмигрировало из польского языка, где ment, menta означает солдат, полицейский, полиция.

В деле рассеивания арго нельзя преуменьшать роль кино и литературы криминально-детективного жанра, прессы.

Криминальное происхождение значительной части бизнеса, его ведение и охрана "по понятиям", то есть по законам уголовного мира, обнаруживается в богатом лексиконе арго, функционирующем российском бизнес-сообществе. Вспомним в этой связи следующие слова: нал - наличные деньги, бабки - деньги, отбить бабки - вернуть деньги, поставить на счётчик - назначить пени за просроченный кредит, лимон - миллион, ходить под кем-то - подчиняться кому-л., наварить - заработать, кинуть - обмануть, подняться - расширить бизнес, разбогатеть и т.д. и т.п.

Переход социодиалектов в национальный язык можно метафорически представить себе так. Вообразим, что нормативная часть языка, устойчивая и консервативная, находится в агрессивной среде социодиалектов, постоянно старающихся проникнуть в ядро. Социодиалекты борются за место в нормативном лексиконе языка, пытаются размягчить твёрдое ядро, заместить его лексические элементы. Заметим, что мы не рассматриваем этот процесс сквозь оптику этики. Для нас ясно, что национальный язык жив, пока в нём происходят замещения и возвраты, когда стабилизирующие и динамические лексические процессы обеспечивают жизнь языка. Попутно заметим, что стабилизирующие явления обнаруживаются и в сфере жаргона. Многие слова, сохраняя один из показателей жаргона - экспрессивность, не обладают другим его качеством - новизной. Так, жаргонизм лох, воспринимаемый современниками как свежее слово, зарегистрирован в словаре Даля. Лох, по Далю, разиня, шалопай и мужик, а мазурик - карманный вор, вахлак - неуклюжий мужчина, а экзотическое молодёжное слово пакши - руки в словаре Даля означает ручищи.

Таким образом, наблюдения за проникновением социодиалектов в национальный язык позволяют обнаружить следующую закономерность. Теряя эксклюзивность, социодиалектные слова приобретают новое качество - становятся частью национального языка, то есть, по нашему определению, жаргоном. Далеко не все социодиалектизмы ожидает эта судьба. Большинство остаются в закрытых социосистемах, не опознаются русскоговорящими людьми. Не все знают такие слова из армейского диалекта, как весло - автомат Калашникова, лОжить - есть (не путать с просторечным заменителем для слова класть), фазанка - пшённая каша и сотни других. Или из диалекта компьютерщиков: гамить - играть, ребутнуться - перезагрузить компьютер, хелпарь - программа подсказок и руководство по решению проблем и пр.

Как же опознать жаргонное слово? Такие качества жаргона, как текучесть, способность "переливаться" из одного социодиалекта в другие, умение становиться разговорной нормой и уходить из нормы, затрудняют идентификацию жаргонизмов. И в тоже время не перестаёт удивлять способность русских мгновенно в контексте общения отличать нормативное слово от жаргона. Видимо, для опознания жаргона говорящие на русском языке люди пользуются нормативно - ситуативным, синхронно-диахронным, этимологическим и экспрессивным "мерилом".

Как же провести разделительную черту между разговорной лексикой и жаргоном? Одним из критериев будет новизна слова, другой - его родословная или бывшая принадлежность к социодиалекту. Ясно, что гидравлик, ручной тормоз, полумоторный - "свежие" слова, их не найдёшь в литературе и словарях полувековой давности. Не говоря уже о таких словах, как компутер, комп, топтать клавиши, клава - клавиши. Значит, в наших головах происходят операции сравнения с использованием оппозиции "старое/новое", т.е. синхронно-диахронный анализ. Такой сравнительный анализ приносит желаемые результаты в большинстве случаев, но не всегда, как говорилось выше. Он не работает относительно слов лох, кайф, салага, хавать - есть, грызло - еда или лицо, шмара - проститутка, гоп-стоп, кстати слова гоп в значении удар и чУхать - бежать, нестись вскачь, взять на шарап - разграбить, расхватать, бузить - пьянствовать, гоношить - делать из остатков что-л. помещены в словарь Даля и сотни других. Эти жаргонизмы - "долгожители".

Язык и витальность

Витальность языка (от лат. vitalis жизненный) - это "жизнеспособность (жизненность), выживаемость, устойчивость, способность языка к выживанию и развитию" (Сулейменова, Шаймерденова, 2002:21). Витальность языка определяется всей совокупностью объективных и субъективных параметров существования языка: социально-политических, социально-демографических, собственно лингвистических, социально-функциональных, национально-культурных. Если говорить о лингвистических параметрах витальности, то это в первую очередь наличие литературного языка, стабильность языковой нормы, наличие развитых стилей, скорость распространения языковых нововведений, устойчивость языка к иноязычному влиянию и др.

В современной языковой практике самых разных слоев российского общества можно наблюдать обеднение языка, расшатывание нормы, плохое знание орфоэпии, неумение адекватно выразить свои мысли. Происходит нарушение строевых (системно-структурных) и стилистических норм: запомнить об этом (вместо запомнить это), надеяться о том, что (вместо надеяться на то, что), понимать о том, что (вместо понимать то, что), в более лучшем положении (вместо в лучшем положении), очень интереснейший (вместо интереснейший или очень интересный), более ближний (вместо более близкий), последнее время (вместо в последнее время), я вот что хотел спросить (вместо о чем).

По-прежнему многие люди употребляют неправильные ударения: звОнит (вместо звонИт), средствА (вместо срЕдства) и пр.В вопросах нормы языка и культуры речи важное место занимает отношение к заимствованным словам, особенно в их современном состоянии, когда они вошли в язык на наших глазах. Диапазон отношения разнится от языкового пуризма с неприятием "инородных" слов, "засоряющих" язык, до перенасыщения речи иностранными словами и фразами, еще "сырыми", не усвоенными родным языком.

Заключение

Современное состояние и употребление иностранных слов в русской речи показывает, что эта проблема по-прежнему остается актуальной. Продолжается нашествие американизмов, англоязычного новояза, об отрицательном воздействии которого на русскую речь справедливо пишет А.И. Солженицын: "Конечно, нечего и пытаться избегать таких слов, как компьютер, лазер, ксерокс, названий технических устройств. Но если беспрепятственно допускать в русский язык такие невыносимые слова, как "уик-энд", "брифинг", "истеблишмент"... "имидж" - то надо вообще с родным языком распрощаться" (Солженицын, 1995:3).

По мнению В.Г. Костомарова, высказанному в книге "Языковой вкус эпохи", русский язык сегодня переходит на очередной этап эволюции и, не теряя своих функциональных возможностей, приспосабливает их к новому состоянию общества. Можно предположить, что культура владения русским языком и его функциональная жизненность в России будут сохраняться и за счет стандарта (в том числе, правильного написания и произношения слов, использования частотных и понятных слов и выражений, продуктивных способов словообразования и т.д.), и за счет развития новых метафорических средств, раскрывающих богатство и выразительность русского языка.

Языковая норма современного русского языка.

Языковая норма – правило употребления в речи элементов литературного языка в определенный период.

Проблемы русского языка:

1. Нарушение морфо - эпических норм

2. Заимствование иноязычной лексики

3. Криминализация разговорной речи

4. Частое использование в речи ненормативной лексики.

Роль языка в жизни общества

1. Средство общения, коммуникации

2. Обучение

3. Воспитание

4. Преемственность прошлых поколений

5. Культура, не только речевая, но в целом

6. Передача информации

7. Неоднородный социологический состав языка

8. Отражение определенной исторической эпохи.

Основная функция языка – общение.

Общение – процесс передачи информации между двумя и более людьми.

Норма, как ключевое понятие русского языка.

1. Литературный язык – высшая форма национально языка, сложившаяся в процессе речевого общения.

2. Языковая норма – это правило употребления в речи литературного языка в определённый период.

Функции:

1. Охранная – общедоступность.

2. Коммуникативная –речевое общение.

3. Защитная – защита речи от не литературных элементов и речевых ошибок.

Уровневый характер языковых норм:

1. Орфоэпические, фонетические

2. Словообразовательная

3. Лексические

4. Грамматические

5. Морфологические

6. Синтаксические

7. Орфографические

3. Кодификация языка – научное описание и фиксация норм литературного языка в словарях и справочниках.