§ 84. Степень вины

Прежде всего различали грубую вину - culpa lata, т. е. «чрезвы чайную небрежность», «непонимание того, что все понимают». Одни юристы склонялись к тому, чтобы приравнять грубую вину к злому умыслу. Цельз, однако, считал подобное толкование неверным - и исторически оказался прав. Ни одно современное право, сколько-нибудь близкое римскому, не смешивает небрежность и умысел. И не только в гражданских правоотношениях, но и в уголовном праве.

Легкую небрежность, за которую тем не менее надо отвечать, римляне называли culpa: забота, может, и была, но не та, которую следовало проявить рачительному хозяину.

Примечание. Как отнестись к неопытности? Взялся пасти стадо, старался, но повел его не той дорогой, стадо зашло на засеянное по­ле и потравило урожай.

И Нерва, и Цельз настаивали на ответственности за неопытность: нельзя рисковать, берясь за дело, которого не знаешь или которое знаешь плохо.

Как бы ни расходились между собой те или иные юристы в вопро­се об ответственности из причинения вреда, все они соглашались в том, что без вины нет ответственности, и это правило, сформулиро­ванное в постклассический период, намного пережило свое время. Нелишне заметить, что ответственность за «culpa lata» наступала не­отвратимо, ее нельзя было устранить соглашением между причини-телем и потерпевшим (как и за dolus).

Примечание. Буржуазная цивилистика приняла это правило за ру­ководство, поскольку ни предприниматель, ни лавочник не несли от­ветственности за вред, если за ними не было вины в ее римском пони­мании. Только в середине XIX в. немецкий юрист О. Гирке скажет свое известное: если причинивший вред не виноват, то еще менее виноват пострадавший. Потому нельзя отворачиваться от рабочего, который упал с лесов, споткнувшись «по своей вине». Но и после этого прошло немало времени, пока законодатель склонился к формуле ответствен­ности по принципу риска (далеко не равнодействующему).

§ 85. Custodia

От ответственности по дилигенции (заботливости) римское пра­во отличало ответственность за небрежение в делах, требовавших наибольшей заботливости, т. е. custodia - охраны. Речь идет о контра­гентах (лицах), которые, приняв на себя обязательство, не смогли его выполнить по не зависящим от них причинам, как это случилось с портным, который (по Гаю), взяв платье в починку, отвечает за его сохранность даже и в том случае, когда он проявил должную, но не наивысшую заботливость. Посредник, обязавшийся продать раба или домашнюю скотину, несет ответственность за их сохранность вплоть до передачи покупателю и при отсутствии вины. Практичес­ки речь идет об ответственности за «случай», каким может быть кра­жа, пожар, уничтоживший вещь и пр.

Примечание. Хозяин гостиницы автоматически принимал на себя по эдикту претора ответственность за сохранность багажа постояль­цев (как равно и корабельщик). И пусть они не ссылаются на то, что кража совершена не ими, а их людьми или даже вовсе посторонними: нанимайте для услуг честных и проверенных людей, чтобы не нести ответственности за дурных. Это не кустодиа, скорее ответственность

«как бы из преступления». И портной не может отговариваться тем, что в договоре починки не было сказано об ответственности за пропа­жу. Эта ответственность предполагается вытекающей из самого согла­шения.