Деконструкция как децентрация.

Деконструкция направлена прежде всего против принципа "центрации", пронизывающего бук­вально все сферы умственной деятельности современного европей­ского человека. "Центр" организует "структурность структуры". Но, по Деррида, "центр" — «не объективное свойство структуры, а фикция, постулированная наблюдателем, результат его "силы желания" или "ницшеанской воли к власти"» [189, с. 111]. Всевозможные виды "центризмов" обобщены Деррида в понятии "логоцентризм". Логоцентризм, по Деррида, — "не только способ помещения логоса и его переводов (разума, дискурса и т. д.) в центре всего, но и способ оп­ределения логоса в качестве центрирующей, собирающей силы. Versammlung, так интерпретирует Хайдеггер все это, и в особенности logos, legein, — как то, что собирает и кладет пределы рассеиванию; это способ соединения и собирания всего. Способ европейский..." [128, с. 171]. Считая, что логоцентризм* навязывает свою "идеологию" (собственный смысл), подавляет иные типы познания ста­новящегося мира, философ предпринимает попытку избавить "опыт мысли" от господствующей модели. Децентрация, рассеивание "твердых" смыслов, и становится у него одним из основных понятий деконструктивизма, важнейшая цель которого — демистификация фантомов, внедряемых посредством языка.

Децентрация осуществляется в основном в двух аспектах: "децентрирования субъекта" и "децентрирования дискурса", что имеет следствием деиерархизацию и релятивизацию отношений в бинарных оппозициях "язык—речь", "речь—письмо", "означаемое—означающее", "текст—контекст", "природное—культурное", "мужское—женское" и т. д. (т. е. ведет к преодолению жесткой смысловой однозначности текста).

Деррида стремится "выйти за рамки классической философии, "начать все сначала" в ситуации утраты ясности, смысла, понимания, заново, незапрограммированно погрузиться в стихию текста. Этому служит тонкий, изощренный анализ словесной вязи, кружева слов в разнообразных контекстах, выявляющий спонтанные смещения смыс­ла, ведущие к рассеиванию оригинального текста. Текст теряет нача­ло и конец и превращается в дерево, лишенное ствола и корня, со­стоящее из одних ветвей. Цитатное письмо в сочетании с симптоматическим чтением, локальным микроанализом текстов позво-

* В "феминистской критике", возникшей в рамках деконструктивизма, концепция логоцентризма Деррида «была пересмотрена как отражение сугубо мужского, патри­архального начала и получила определение "фаллогоцентризма"» [183, с. 37]. Фал-логоцентризм — синоним мужского шовинизма/авторитаризма в культуре.

20

ляет сосредоточить внимание на основных темах грамматологии — дисцип­лины, обобщающей принципы деконструкции: знаке, письме, речи, тексте, контексте, чтении, различении, метафоре, бессознательном и др. Деконст­рукцию логоцентризма Деррида начинает с деконструкции знака, затраги­вающей краеугольные камни метафизики" [283, с. 20]*.

Деконструкция знака.

Согласно традиционной теории языка, реальность репрезентируется сознанию посредством языковых обо­значений, и именно означаемое позволяет языку воспроизводить ре­альность объективно; означающее же — как вторичная, производная от смысла инстанция — из этого процесса исключается.

Возникшие в недрах структурно-семиотического комплекса языко­вые концепции сознания и бессознательного Деррида преобразовы­вает в духе постструктурализма, рассматривающего язык не в качест­ве нейтрального посредника между реальностью и мышлением, а как образование, имманентное реальности.

Уже в лингвоцентрической теории Лакана язык называет не вещь, а ее значение, знак. Значение же отсылает лишь к другому значению, а не вещи, знак — к другому знаку. «Таким образом, "язык — это не совокуп­ность почек и ростков, выбрасываемых каждой вещью. Слово — не го­ловка спаржи, торчащая из вещи. Язык — это сеть, покрывающая сово­купность вещей, действительность в целом. Он вписывает реальность в план символического"» [283, с. 56]. В отличие от репрезентативной теории, где означаемое господствует над означающим, у Лакана оз­начающее, сопрягаемое с символическим, господствует над означае­мым, сопрягаемым с воображаемым.

Деррида идет по пути не символизации, а семиотизации и текстуализации.

Вслед за Лаканом Деррида отказывается от теории знака, пред­полагающей неразрывное единство означаемого (понятия) и озна­чающего (акустического образа слова). Но в отличие от Лакана он стремится деиерархизировать отношения в бинарной оппозиции "означаемое—означающее", ни то, ни другое не наделяя привилеги­рованным положением и тем самым лишая центрирующей роли.

Знак у Деррида соотносится не с вещью, которую замещает, и не с воображаемым, а с языком как системой априорно существующих различий.

Восприятие означаемого объекта требует, согласно Деррида, ло­гики его различения с уже известным. "Смысл слов не в них, а между

* "ЗНАК — материальный объект, выступающий как представитель другого объек­та, свойства или отношения и несущий определенную информацию. Различаются языковые и неязыковые знаки, а среди последних — копии, признаки и символы" [391, с. 27].

Знак — "это интерсубъективный посредник, структур-медиатор в обществе"

[392, с. 187].

21

ними, и язык — всего лишь система различий, отсылаемых всеми эле­ментами друг к другу, и нет возможности остановиться на одном из них. Слово-ключ не существует, так же как и центр. Тогда-то, в отсут­ствие центра или источника, язык вторгается в область универсальной проблематики, все становится речью, т. е. системой, в которой цен­тральное обозначение никогда в абсолютном смысле не присутствует вне системы. Отсутствие трансцендентного обозначаемого расширя­ет до бесконечности поле и игру значений" [410, с. 11]. В ряде случаев возможно говорить об отложенном означаемом, например, когда речь идет о литературе. "Ведь художественная литература — все-таки подобие, simulacrum. Когда читаешь художественные тексты, имеешь дело с чрезвычайно сложной референцией, многослойной, перегруженной", — напоминает философ [123, с. 76]. Отсюда — ис­пользование им понятия "différence" как принципа смыслоразличения. Оно синтезирует "стремление установить различие (différence) и в то же время отложить, отсрочить его (différer)" [283, с. 23]. Оппозицион­ное различие (différence) уступает место различению (différance), инаковости.

Постструктурализм имеет дело со "следами". "Эти следы суть не что иное, как отпечатки тех смысловых контекстов, в которых побыва­ло "общенародное" слово прежде, чем попало в наше распоряже­ние" [218, с. 14].

Знак у Деррида "не связывает материальный мир вещей и иде­альный мир слов, практику и теорию. Означающее может отсылать лишь к другому означающему, играющему, таким образом, роль оз­начаемого. Разница между чувственным означаемым и интеллигибель­ным означающим исчезает, и в результате этой "трансцендентальной контрабанды" знак становится чувственно-интеллигибельным. Возни­кают не смыслы, но эффекты, грань между знаком и мыслью стирает­ся" [283, с. 20-21]*.

Деконструкция понятия знака соединяется у Деррида с деконст­рукцией принципа линейности в сочетаемости знаков, выявлением нелинейного типа их связей.