61. Из письма к м. П. Лилиной

Сентябрь 1898

Харьков

   ...Дорогой ничего не делал, прочел только роль Тригорина -- она мне больше по душе, чем Дорн¹; по крайней мере что-то есть, а там ничего нет, а ждут -- бог знает что. Я этого не люблю. Сейчас пойду на 2--3 акта в театр. Идет "Злая яма"², пьеса интересная, но жаль -- не играет Шувалов, которого я хотел посмотреть на всякий случай...³.

  

62. Из письма к м. П. Лилиной

  

Сентябрь 1898

Харьков

   ...Много писать нет времени, расскажу, что делал. Чорт меня дернул пойти в театр; "Злая яма" производит потрясающе отвратительное впечатление при полной бездарности автора. Труппа недурна. Днепрова -- помнишь, брюнеточка, не бог знает что -- недурна. В водевиле играл Петипа¹очаровательно, и все-таки я вышел из театра (давно не видал спектакля) с тяжелым чувством. Все это несерьезно -- не стоит посвящать такому делу свою жизнь. Неужели я делаю то же самое? Это меня очень мучает. Неужели проживешь и так и не узнаешь, что ты делал? Думал все, что это серьезное дело, а вышло пустяки. И вся жизнь, не только моя, но и чужая, ушла на это? Пошли думы опять, как устроиться иначе...

  

63. Из письма к м. П. Лилиной

  

19 сентября 1898

Москва

   ...Приехал домой -- и там нашел целую выставку сапог "Федора". Это меня порадовало, что готово уже, я не ожидал. Во всех (или некоторых) газетах сегодня напечатано, что я возвращаюсь, поэтому, только что я приехал, уже пришла телеграмма из театра -- приглашают меня на полную репетицию "Федора", устроенную специально для меня. Я сначала отказался ехать, но потом почувствовал, что мне гораздо вреднее и нервительнее сидеть дома и отдыхать. Проще поехать и убедиться, что делается, чтобы успокоиться... Первое впечатление от театра неблагоприятное: хаос полный, перестройка, чистка и прочее. Народищу, участвующих -- пропасть. Первая картина мне не понравилась, и я было приуныл (я приехал к сцене Бориса и Шуйского); вторая лучше, а остальные совсем хороши. Москвин играл (хотя, говорят, он был не в ударе) так, что я ревел, пришлось даже сморкаться вовсю. Все в зале, даже участвующие, сморкались. Молодчина! Народные сцены (конечно, в грубом еще виде) все готовы. Шенберг утомлен, но, мне кажется, он усиливает, конечно, свою болезнь, чтобы его пожалели и облегчили его действительно трудную черновую работу. Я его поощрил, и он очень остался доволен и ожил. "Яуза"¹готова -- конечно, вчерне. Думаю, что с двух-трех репетиций "Федор" будет готов.

   Я уехал из театра совсем бодрый, особенно когда мне рассказали о восторгах Суворина и Чехова². Приехал домой, поспал и вечером поехал смотреть декорации "Федора", которые ставились в последний раз, так как на полторы недели электричество останавливается для ремонта. Не все декорации одинаково великолепны, но все интересны и хороши. За исключением двух картин, весь "Федор" готов, с мебелью, бутафорией и пр. Так что теперь на генеральной репетиции не придется, кажется, мытариться, как раньше. Костюмы заказаны; говорят, тоже готовы. Завтра будет примерка. Разными разговорами и надеждами актеров, тем, что на два спектакля уже расписаны все билеты, меня очень успокоили, и я вернулся домой бодрым. В двенадцать часов был в кровати, до часу почитал нарочно какую-то книгу и моментально заснул. Сегодня проснулся в десять часов бодрым; около дела, кажется, буду себя чувствовать бодрее, чем в Андреевке. Думаю, будет так: пока не пройдет первый спектакль, волнения будут. Будут и суматохи, но значительно меньше, чем в Охотничьем клубе. Когда мы свалим эти громадины -- "Федора", "Шейлока" и "Ганнеле", -- все пойдет как по маслу. Так мне кажется.