399. М. П. Лилиной

  

Июнь 1911

Карлсбад

Дорогая и бесценная.

   Не знаю, куда писать. Едва ли ты получишь это письмо -- пишу на риск, так как соскучился. Доехал я хорошо и плохо. Хорошо, потому что было удобно, плохо -- так как скверно спал. Не знаю почему! Устроился с Немировичем в "Rudolfsnof". Он очень мил и внимателен. В первый день приезда не лечился. Устал. Вчера пил горячие воды. Пока никакого действия. Здесь сравнительно хорошая погода. Устройство, место, прогулки -- очаровательны. Жизнь скучная. Знакомых, слава богу, не очень много. Брат Попова, Козлов, Потапенко.

   Крепко обнимаю, благословляю. Стремлюсь к вам.

Нежно любящий

Костя

   Сегодня нашел конфеты и был тронут твоей неизменной заботой и памятью. Есть конфеты не буду, а вспоминать буду.

  

400. Из письма к м. П. Лилиной

  

   12/VI 911, воскресенье

12 июня 1911

Карлсбад

   ... Сегодня немного волнуюсь. Нет телеграммы. Вчера, понимаю, не могло быть, так как вы поздно приехали.

   ...А сегодня? Праздник? Может быть -- заперто. До завтра подожду, а то буду запрашивать. И сегодня жара. Утром брал ванну натощак (а то закрывались ванны). Потом взял ванну для одних ступней (Moorbad). Ванна натощак и жара разморили меня, и я сонный. Гулял мало. Лениво сидел и глазел на воскресную толпу. Никаких прогулок не было. Однообразие отчаянное. Никаких тем.

   Немирович прочел записки и долго говорил¹. Одну вещь сказал дельную, а остальное, как всегда у него -- мудрено; от жары не понял.

   Очень ценю, люблю и хочу сблизиться, как Афанасий Иванович и Пульхерия Ивановна. Обнимаю, благословляю.

Костя

  

401. Из письма к м. П. Лилиной

  

   21/VI 911

21 июня 1911

Карлсбад

   ...Пока лечусь. Встаю в 7 час, пью воду горячую, но не крепящую (Kaiserbrunnen) -- слабая; через час в кафе -- кофе, потом гуляю и по всем лавкам пишу записки (т. е. материал)¹. В 1 ч. я, Владимир Иванович и Потапенко завтракаем в ресторане. Потом болтаемся по городу, в 4 ч. второй стакан того же. Через день -- ванна (то же, что нарзан, только щелочной). Потом лежу, потом пишу дома и говорю с Немировичем. В 8 час. ужин, в 10 спать. Нежно обнимаю всех.

Твой навсегда Костя

   Еще день не наладился, много неожиданных встреч. Погода была прекрасная, сегодня испортилась.

  

402*. А. А. Стаховичу

Июнь 1911

Карлсбад

Дорогой друг Алексей Александрович.

   Напиши, как твои больные... Каждый день говорим с Козловым о Марии Петровне и о тебе. Мы оба -- ее горячие почитатели, и потому напиши мне, так как Козлов уезжает завтра. Твоя приписка в письме Немировича взволновала нас.

   Что сказать о Карлсбаде и о себе? Живем мы с Немировичем в одном отеле ("Rudolfshof"). Рядом стоит в "Koburg" Потапенко. Обедаем в "Kaiserhof-Hotel'e", завтракаем -- ins Grume {за городом (нем.).}. Я -- в "Freundschaftssaal", там пишу свои записки часов до 3--31/2. Потом опять воды, ванна и т. д. Знакомых, слава богу, мало. Степан Алексеевич Протопопов, Ермолова, Сабуров с Грановской и M. M. Ковалевский -- местный поп. Погода была прекрасная и только два дня как испортилась. Сегодня получил письмо от наших из St. Lunaire'a, Они приехали туда только в субботу. Качалов и Эфросы -- довольны, а Нина недовольна и ворчит. Очень поволновались с Немировичем относительно пожара и до сих пор не понимаем, что сгорело. Если шкаф со всеми моими костюмными пробами и выдумками за все 13 лет -- это очень жаль. Что попорчено дымом -- тоже непонятно. Если мои музейные шугаи -- тоже обидно.

   С Немировичем говорим о театре, но мало. Он подробно рассказывал о Париже и еще больше охладил меня к нему¹. По-моему, надо ехать по России. Театру нужен триумф в противовес всем московским конкуренциям.

   Почтительно и дружески целую ручку Марии Петровны. Евгении Алексеевне низко кланяюсь, так же как и Марии Ивановне. Мише -- жму руку, а тебя обнимаю.

Твой К. Алексеев

   Забыл, что еще есть страница. По русской привычке, хочется исписать все. Я потерял уже 4 фунта. Сбываю, что нажил в Риме благодаря твоим и твоей семьи милым и незабываемым заботам. Так много поездок и впечатлений от этого необычного для меня года, что мне кажется, что с прошлого лета я прожил два или три года. Кавказ, Москва, Берлин, Рим, Неаполь и Капри, Москва, Петербург, Москва, Берлин, Карлсбад. Это целый маршрут большого путешествия.

   Пишу мало и лениво по двум причинам: 1) никаких тем благодаря курортному однообразию жизни и 2) каждую свободную минуту, а их мало, отдаю запискам. Ты не знаешь, как надо поскорее привести их в приличный вид. Только летом и можно работать.

Твой Константин