Часть V. Криминальная глобализация экономики189

Таким образом, Китай стал первым крупным миро­вым наркорынком, причем опиум сыграл роль инстру­мента втягивания этой страны в капиталистическую мир-экономику. Когда наркотизация Китая достигла в конце XIX в. пика, опиум потребляли около 20 млн че­ловек — заметно больше, чем 14 млн потребителей опиатов в современном мире.

Ситуация стала постепенно меняться в начале XX в., когда европейская медицина осознала опасность нарко­потребления. Накануне Первой мировой войны были приняты первые международные законы, ограничиваю­щие торговлю наркотиками (например, Гаагская кон­венция 1912 г.). Однако в странах «периферии» эти за­преты практически не действовали. Спрос на наркотики сохранялся и в европейских странах, хотя и не слишком сильный, поскольку опиумокурение имело тогда до­вольно ограниченное распространение — либо среди бедняков (наряду с алкоголизмом), либо среди дека­де нтствующей элиты.

Спрос на нелегальный товар породил нелегальное предложение со стороны преступных организаций стран «ядра». Известно, например, что в 1920-е гг. торговлю героином в США контролировали гангстеры еврейского происхождения, которые закупали его в Европе и на Дальнем Востоке по 2 тыс. долларов за килограмм и пе­репродавали по 300 тыс.¹ Позже торговля героином в США перешла в руки «Коза Ностра». Аналогичная кри­минализация наркобизнеса происходила в межвоенный период и в Западной Европе.

Вторая мировая война нанесла по мировому нарко­бизнесу сильный удар. Разрыв в течение нескольких лет торговых путей между Востоком и Западом привел к разрушению системы нелегальных поставок, прекраще­ние подвоза резко сократило круг потенциальных нар­копотребителей. Почти сразу после Второй мировой войны Китай — крупнейший рынок сбыта опиума —

См.: Мессик X. Боссы преступного мира. М., 1985. С. 53,

190 Теневая экономика

стал социалистическим и выпал не только из междуна­родного наркобизнеса, но и вообще из капиталистиче­ской мир-экономики. Индии после завоевания незави­симости удалось полностью поставить производство опиума под государственный контроль, став одним из ведущих легальных экспортеров морфия для медицин­ских целей. Казалось, международный криминальный наркобизнес умрет естественным образом. Увы, этот шанс остался неиспользованным.

Впрочем, уже в годы Второй мировой войны возник­ли опасные предпосылки и для искусственного расши­рения нелегального опиумного бизнеса. Во-первых, в Юго-Восточной Азии французские колониальные вла­сти, лишенные финансовой помощи из метрополии, нашли выход в резком расширении посевов опиумного мака и торговли опиумом. Во-вторых, по инициативе американских наркоторговцев, лишенных привычных поставок, началось выращивание опиумного мака в Мексике. Но пока рынок сбыта оставался узким, нарко­торговля не являлась социальной проблемой ни для Востока, ни для Запада.

Новый импульс угасавшему наркобизнесу был задан «молодежной революцией» конца 1960-х начала 1970-х гг., когда потребление наркотиков стало пропа­гандироваться в странах «ядра» как форма вызова цен­ностям «прогнившего буржуазного общества» и «расши­рения сознания». О наркотическом буме говорят сле­дующие данные: если в 1936 г. число наркоманов в США не превышало 60 тыс., а к 1964 г. упало до 48 тыс., то за 1969—1971 гг. оно скачкообразно под­прыгнуло с 69 до 560 тыс.' Аналогично развивалась си­туация и в Западной Европе.

С тех пор и по сей день основные центры потреб­ления героина — это Западная Европа и США. Хотя «молодежная революция» ушла в прошлое, однако те­перь потребление наркотиков распространилось среди

¹ См.: Мессик X. Указ. соч. С. 64, 73.