2) Судебники и указные книги (XVI и 1-я половина XVII в.)

Судебник великого князя Иоанна Васильевича 1497 г. Как ни однообразно было содержание уставных грамот в существенных чертах, между ними были значительные различия в подробностях: центральному правительству приходилось каждый раз справляться с этими местными законами. При многочисленных местных законах центральное управление и суд не были определены никаким законом. Поэтому, когда в конце XV в. все области Северной Руси собрались вокруг Москвы, то Иоанн III решил объединить местные законы в один общий. Проект такой работы был выполнен дьяком Владимиром Гусевым, а затем получил силу закона в 1497 г. с сентября (тогдашнего нового года), будучи утвержден великим князем с его детьми и боярами. Новый общий закон не имел никакого названия, но он обычно именуется Судебником по аналогии с Судебником Иоанна IV и по существу своего содержания (этот памятник после появления царского Судебника был утрачен, идо XIX столетия о нем знали только по выдержкам в латинском переводе, которые приложил к своим мемуарам Герберштейн; лишь в 1817 г. он был найден и напечатан в 1819 г. Строевым и Калайдовичем). Судебник разделен на статьи, большая часть которых отделена особыми заглавиями, остальные - пунктуацией и совершенно очевидной разницей содержания *. Источник, из которого заимствованы постановления в судебник, составляют уставные грамоты местного управления; это не только основной, но почти единственный источник первой и второй части памятника, с той разницей, что относительно центрального суда заимствуется содержание уставных грамот в выдержках, а относительно провинциального переписывается почти буквально. Но составитель Судебника имеет также в руках и Псковскую судную грамоту, из которой сделал (весьма бедные) заимствования материального гражданского права **. При этом московский рецептор приспосабливал вечевое законодательство к особенностям Низового государства: так, закон о послушестве (ст. 50) получил здесь, несмотря на внешнее сходство, совершенно иной внутренний смысл: послушество уже не зависит от воли послуха; явка на суд обязательна для послуха, как и для простого свидетеля. Затем московский рецептор сокращал узаконения Псков, суда, грам., причем иногда извращал их смысл (по ст. 54 всякий наймит, без различия - будет ли то дворный, или для урочного дела, лишается всей заработной платы, если не дослужил срока). Иногда Судебник дополняет текст Пек. судн. гр. пояснениями, совершенно излишними для юридического псковского языка, который был понятен в Москве (см. ст. 9, где к техническим словам "живота ни дати" прибавлен плеоназм: "казнити его смертною казнию"). Иногда, напротив, Судебник заимствует буквально из Псковской судной грамоты постановления, противоречащие другим законам Московского государства, которые внесены в тот же Судебник (см. 49 и 52 ст. о послушестве). Вообще же Судебник гораздо беднее Псковской грамоты по содержанию, юридической концепции и искусству редакции. Далее, перед московским законодателем была Русская Правда, но он взял из нее (несомненно) лишь одну статью (55 - о займе, т. е. взыскании с несостоятельного). Благодаря своему одностороннему содержанию (о судопроизводстве) Судебник почти совсем не мог воспользоваться живым обычным правом, кроме некоторых единичных понятий уголовного права (например, об отличии ведомого лихого человека от простого преступника) и немногих понятий гражданского права (ст. 63 - о трехлетней давности; ст. 61 - об ответственности за потраву соседей, обязанных огораживать поля; ст. 57 - о переходе крестьян в Юрьев день). Некоторые постановления несомненно должны быть приписаны, как новые, Иоанну III; например, запрещение отказывать в правосудии (ст. 2),законы о взяточничестве и лжесвидетельстве (67) и некоторые другие.

______________________

* В нашем издании Судебник не разделен на статьи, а готовые статьи лишь перенумерованы; что, конечно, не только не изменяет смысла, но и внешнего вида памятника. ** Ср. ст. 9 Суд., с. 7 Пек. суд. гр.; ст. Суд. 46 со ст. 46 Пек. суд. гр.; ст. 47 Суд. со ст. 47 Пек. суд. гр., ст. 49 С. со ст. 2 1 Пек. суд. гр.; ст. 5 1 С. со ст. 22 Пек. судн. гр. , ст. 52 Суд. со ст. 36 Пек. судн. гр.; ст. 54 Суд. со ст. 40 Пек. суда, гр.; ст. 58 Суд. со ст. 105 Пек. судн. гр.

______________________

Содержание и система Судебника определяется отчасти его источниками. Его можно разделить натри части: первая (ст. 1-36) о суде центральном (с вставочной частью уголовного содержания); вторая (ст. 37-44) о суде провинциальном (наместничьем); так как содержание обеих этих частей взято из уставных грамот, то в той и другой части постановления иногда буквально повторяются (ср. например, 8 ст. с 39 о татьбе). Третья часть (ст. 46-55 с добавочными ст. 67-68) содержит в себе главным образом материальное право (о давности, наследстве, договорах займа и найма, купле-продажи, о переходе крестьян, о холопстве). Из такого состава судебника само собой ясно, что основное содержание его есть процессуальное право: "уложил вел. князь... о суде, как судити бояром и окольничим"; таким образом, первая форма общего закона в Московском государстве далеко не охватывает всех правовых норм, бывших в юридическом обороте, а потому Судебник отнюдь не исключает огромного применения в жизни обычного права.

Судебник царский 1550 г. Такая односторонность и недостаточность 1-го Судебника обнаружилась вскоре после его создания; сын Иоанна III - вел. кн. Василий - дополнил законы отца; судебник Василия Иоанновича не дошел до нас, но сын Василия - Иоанн IV, создавая новый судебник, конечно, имел перед собою законы отца и включил их в свои. Судебник царский издан так же, как и 1-й, царем с участием его братьев и бояр. Говоря о земских соборах, выразили предположение, что большие реформы 50-х гг. XVI в. могли быть вызваны совещаниями с первым земским собором. Хотя в том же 1550 г. Судебник был подготовлен, но на Стоглавом соборе 1551 г. (на котором присутствовали не одни духовные лица, но и "братья в. кн., князи, бояре и воини") царь предложил его на рассмотрение и утверждение: "прочтите и рассудите, - говорил он - ...аще достойно сие дело, на св. соборе утвердив, подписати на Судебник и на уставной грамоте". Подлинник Судебника, подписанный членами собора, должен был храниться "в казне" (где хранились тогда вообще государственные акты). Итак, Судебник должен был получить свою силу только с 1551 г. С изданием Уложения царя Алексея Михайловича и этот Судебник, подобно 1-му, был забыт и утрачен; несколько экземпляров его открыл Татищев; сличив их, он собрал дополнительные статьи, присоединил свои примечания (с учебно-практическим направлением) и в таком виде сдал рукопись в Академию наук; но лишь в 1768 г. появился в печати этот памятник в татищевской обработке. С тех пор Судебник издавался несколько раз.

Основным источником для цар. Судебника послужил 1-й Судебник с дополнениями вел. кн. Вас. Иоанновича и новыми узаконениями самого Грозного. Из сравнения обоих Судебников оказывается, однако, что царский не просто заимствует из 1-го, а перерабатывает заимствуемое двояким образом: а) в Судебнике 1-м нередко постановления не имеют второй существенной части (о последствиях нарушения закона), которая и придается им в Судебнике царском; например, Судебник 1-й (ст. 2) запрещает судьям отказывать в правосудии тем лицам, которые им подсудны, но не полагает никакого наказания за такой отказ; Судебник царский (ст. 7) прибавляет: "быта от государя в опале". Судебник 1 -и (ст. 1 запрещает судьям брать взятки и решать дела по пристрастию, но не полагает за то никакого наказания; царский (ст. 3-5) назначает несколько наказаний за разные виды умышленного неправосудия. Вообще 1-й судебник представляет собою закон в виде lex minus perfecta; царский - lex perfecta; б) Судебник царский расчленяет постановления 1-го Судебника, создавая нередко из одной его статьи несколько статей: так, в приведенном сейчас примере умышленное неправосудие может быть совершено по вине боярина (судьи), дьяка или подьячего; оно может быть следствием подкупа судьи, подлога или искажения акта дьяком; все это выделено в царском Судебнике в отдельные статьи. Впрочем, гораздо чаще добавления судебника царского вмещаются внутрь текста той же статьи, не создавая новых (например, ст. 7-15). Значительную часть (1/3) судебника царского составляют новые статьи (всех со статьями разъяснительными - 32), из которых некоторые могли быть составлены при самом издании царского Судебника; но большая часть их должна быть отнесена на счет утраченного Судебника Василия Иоанновича и вообще указов, дополнивших 1-й Судебник от 1497 г. по 1550. Отделить зги две группы новых статей одну от другой довольно трудно; лишь до некоторой степени можно исполнить эту задачу, приписав самому Грозному те статьи, в которых заметно направление к сокращению произвола и к усилению самоуправления низших классов. Можно указать следующие цельные группы новых постановлений: 1) статьи 20-26, 28-30 (о некоторых формах обвинительного процесса и о бесчестье); 2) ст. 64,63, 68-71 и 73 (о наместническом суде); 3) ст. 77-82, 85 (о холопстве, кабале и о праве родового выкупа); 4) ст. 97-98 (о силе действия и порядке составления законов). Иоанну IV можно приписать постановления об уничтожении тарханных грамот (ст. 43), дополнительные постановления об участии старост и целовальников в наместническом суде (ст. 62,68,69,70).

Сила действия закона и отношение его к обычному праву в эпоху Судебников. Из сравнения содержания двух Судебников оказывается, что закон в промежуток времени, разделяющий их, сделал весьма незначительные успехи, выработав мало новых норм, и царский Судебник есть памятник преимущественно процессуального права; почти все право гражданское стояло еще вне сферы определений закона. Несмотря на такую бедность юридического содержания, второй Судебник объявил закон всеобъемлющим и единственным источником права: "вперед всякие дела судити по сему судебнику" (ст. 97); если же возникнут дела о предметах, не предусмотренных Судебником, то они должны решаться не по обычному праву, а должны бытъ предоставлены для разрешения законодательной власти, которая даст по этим поводам новые законы (ст. 98). Едва ли такая идеальная всеобъемлющая сила закона тотчас же осуществилась в практике: многие дела впоследствии могли разрешиться по установившимся обычаям судьями, не восходя к законодателю. В тех же статьях царского Судебника содержатся определения о способах составления закона: инициатива закона (кроме непосредственной инициативы законодательной власти, что само собою разумеется) могла исходить от подчиненных властей, представляющих к разрешению новые вопросы, возникающие на практике. Самое творчество закона принадлежит царю и боярской думе в возможно полном составе ("всех бояр приговору"). Действие закона начинается с момента его издания ("с которого дни уложил"), что, впрочем, на практике должно было сводиться к тому моменту, когда закон стал известным для подданных. О публикации закона Судебники молчат; они предписывают чрезвычайные меры публикации лишь для одного постановления, вошедшего в них, именно о воспрещении брать посулы и лжесвидетельствовать ("велети прокликати по торгам на Москве и во всех городех..."); особые меры публикации (кроме обычной рассылки списков закона в присутственные места) едва ли были нужны для такого закона, который содержал в себе процессуальные нормы и обращен был к судьям и правительствам, а не к населению. Закон не имеет обратного действия: "которые дела преж сего Судебника вершены... быти тем делом всем... как прежде сего вершены..." (ст. 97, ср. ст. 78). Общий закон действует на пространстве всего государства (ср. ст. 99 цар. Суд.) в противоположность прежним местным законам *.

______________________

* См. доп. Л.

______________________

Стоглав. Под именем Стоглава разумеются постановления церковно-государственного собора 1551 г. (разделенные искусственно на 100 глав в подражание Судебнику царскому, имеющему 100 статей). Посредством этого собора царь думал произвести такие же реформы в церковном управлении, какие он в то же время проводил в государстве; вопросы для обсуждения (письменные) предложил собору царь. Постановление Стоглава и его судьба имеют двоякое значение для истории светских источников права: во-первых, в нем содержится много определений, прямо касающихся светского права (о браке - гл. 18. - 24), гражданского (о церковных вотчинах - гл. 75, где собор пытается защитить церковь от начинающихся попыток секуляризации церковного имущества, о договоре займа в отношении к церковным учреждениям - гл. 76), уголовного (о лжеприсяге - гл. 37-38; о некоторых преступлениях против веры - гл. 92-94) и, наконец, государственного права (о святительском суде - гл. 53-69, где церковь старается утвердить неприкосновенность церковного суда и вводит его в организацию выборного элемента духовного и земского). Второе значение Стоглава касается самой судьбы закона и отношения его к обычному праву; побуждением к законодательству служит рознь обычаев, совершенно нетерпимая в сфере церковной жизни; царь заявляет, что "обычаи в прежние времена... поисшаталися... предания законы порушены, или ослабло дело и небрегомо". Закон, напротив, стремится установить вечно-однообразные нормы: собор исполнил свою задачу; но впоследствии оказалось, что он узаконил некоторые такие обычаи, которые противны учению или практике древней церкви и за которые потом держались и держатся наши раскольники. Поэтому собор 1667 г. совершенно отменил все постановления Стоглава. К этому подало повод и то, что собор 1551 г. не выразил своих постановлений в твердой общей письменной форме * - впоследствии в провинции посылались "наказы" от митрополита о соборных решениях с произвольной группировкой и формой их; см. "Наказные списки соборного уложения 1551 г.", изд. Ил. Беляевым. М., 1863), а потому списки соборных определений изменялись и искажались в народе (Стоглав издан Казанской академией в 1862 г. и в Петербурге 1863 г.). Подтверждение некоторых постановлений Стоглава государственным законом было дано одной из первых дополнительных статей к судебнику (см. УК. кн. ведом, каз., ст. II).

______________________

* См. исследования А.Я. Шпакова в "Сборнике статей по ист. права". Киев, 1904.

______________________

Указные книги приказов. Дальнейшее разъяснение способов возникновения закона и его свойств дается указными книгами приказов. Способ образования их таков: недостаточность постановлений царского судебника, предвиденная им самим, восполнялась от 1550 г. по 1649 г. отдельными указами, которые должны были приписываться к судебнику. Запросы о законе (инициатива) исходили от приказов (каждого по своему ведомству), причем или представлялось для разрешения самое дело, вызвавшее запрос (судебно-законодательная инициатива), или, по мере накопления таких запросов, из них составлялись и представлялись списки (независимо от дел), так называемые "статейные списки" законодательных вопросов (судебно-законодательная инициатива). Такие списки подготовлялись преимущественно в челобитном приказе, куда стекались разнообразные дела по всем ведомствам: а потому челобитный приказ превратился в подготовительное законодательное учреждение и в общее хранилище законов, куда обращались другие приказы, желая осведомиться, нет ли уже указа по вопросу, который приказу казался новым. Подобную же роль играл иногда и разряд (см. ниже об уставн. кн. разбойн. прик.). Впрочем, и другие приказы не лишились права непосредственного представления законодательных вопросов. Выше была указана инициатива законов со стороны членов земских соборов. Допускалась также частная инициатива граждан и целых классов общества (см. УК. кн. зем. прик., ст. XXXI). По разрешении вопроса законодательной властью новый закон направлялся в тот приказ, откуда вышел запрос. Закон мог быть дан словесно (см. УК. кн. ведом, казн., ст. XI), мог быть выражен не в догматической а в диалогической форме (см. там же, CT. VIII); самому приказу предоставлялось уже привести его в письменную догматическую форму .Однородные указы могли быть даны в разные времена; сам приказ сводил их вместе и из двух создавал одну статью (см. там же, ст. XVI) и подписывал (см. там же, ст.У, 17 и 18) ее к тому экземпляру Судебника, который был у него. Таким образом, в каждом ведомстве собирались указы одинакового содержания и вместе с царским Судебником составляли, так сказать, специальные уложения. Лишь в редких случаях указы (общего содержания) рассылались по всем приказам (см. там же, ст. XV); в обычном же порядке закон, обращенный в надлежащий указ, не подлежал дальнейшей публикации. Результатом этого было следующее: а) возможность утраты закона (пожар 1626 г. истребил все узаконения о поместьях и вотчинах в поместном приказе); б) повторение закона, ибо один приказ мог не знать, что требуемый закон уже дан и находится в указной книге другого приказа; отсюда в) справки о законе между приказами.

Число и содержание указных книг. Изложенным путем образовались следующие специальные уложения: 1) Указная книга судных дел (или ведомства казначеев, как названа она в нашем издании, так как указы, содержащиеся в ней, обращены к казначеям, ведавшим гражданский суд при Грозном; Указные книги судных приказов или утрачены, или еще не изданы); указы ее относятся ко времени Иоанна IV (1550-1582 гг.), за исключением одного (1588 г.); содержание ее составляют нормы обвинительного процесса, обязательного и отчасти вотчинного права. 2) Указная книга приказов .холопьего суда (1597-1620 гг.); в ней содержатся законы о холопстве и прикреплении крестьян. 3) Указная книга земского приказа (1622-1648 гг.) - сборник узаконений, относящихся к управлению г. Москвой (о тяглых городских имуществах, о формах обвинительного процесса и полицейские постановления по г. Москве; важнейшие из статей: X, XIII и XXX). 4) Указная книга поместного приказа, собранная после пожара 1626 г. из отрывков уцелевших дел в самом поместном приказе(1587-1624), из сообщений ("памятей") из других приказов о законах, подведенных в решениях дел, производившихся в этих приказах (1611-1625), и, наконец, из новых узаконений после пожара (1629-1651). Без сомнения, много узаконений о поместьях и вотчинах до 1626 г. совершенно исчезло. 5) Уставная книга разбойного приказа составляет исключение из прочих: в основании ее лежит не Судебник, а особое уголовное уложение, созданное Иоанном IV около 1555 г.; затем в смутную эпоху деятельность разбойного приказа и развитие уголовного законодательства вовсе прекратились, а потому в 1617 г. была составлена новая Уставная книга в разряде дьяком Трет. Корсаковым и подьячим Никитой Постниковым из прежней Уставной книги и дополнительных узаконений к ней времен царей Федора Иаонновича и Бориса Годунова. Затем к ней были присоединены новые законодательные вопросы без ответов (ответы были получены уже в Уложении царя Алексея Михайловича). Наконец, с 20-х гг. XVII в. (1624-1631) приписаны новые уголовные законы по запросам приказа.

Практическая рецепция чужого права в эпоху судебников и указных книг. Изложенное состояние законодательства не вполне удовлетворяло потребностям в законе. Приказные дельцы, лишенные живой связи с народным сознанием обычного права, не могли обращаться к этому последнему и потому вынуждены были создать сами для себя субсидиарные источники права из постановлений Литовского статута (3-й ред.). К этому был открыт путь благодаря сближению с Литовским государством в начале XVII в. Из статута делались выписки (из разделов X, XI и XIII) дьяками, переводились (весьма неискусно) на московское наречие, расчленялись на статьи, приписывались в указные книги (Уставн. кн. разбойного приказа) и, несомненно применялись на практике. Впоследствии все они, в более совершенной редакции, вошли в Уложение царя Алексея Михайловича (см. прибавл. кУст. кн. разбойн. прик. в нашем изд. указных книг - Хрест. по истор. русск. права, вып. III).