Глава 13 155

организаций, которые могли подвергнуть остракизму нарушителей торговых соглашений.

На следующем этапе, когда возникли рынки капитала и стали складываться мануфактуры с большим объемом основного капита­ла, потребовались некоторые формы принудительного политичес­кого порядка, потому что по мере развития более сложных и не­персонифицированных форм обмена личные связи, добровольные обязательства и угроза остракизма потеряли эффективность. Это не значит, что они потеряли значение. В нашем взаимозависимом мире они по-прежнему играют важную роль. Но выигрыш от нару­шения условий соглашения стал таким значительным, что это мог­ло подорвать развитие сложных форм обмена, если бы они не со­провождались эффективными мерами неперсонифицированного контроля за соблюдением контрактов. Надежное обеспечение прав собственности требует политических и юридических организаций, которые эффективно и беспристрастно принуждают к исполнению контрактов в любое время и в любых частях страны.

Последняя стадия отличается тем, что благодаря специализа­ции все большая часть ресурсов общества направляется на трансак­ций, так что на трансакционный сектор теперь приходится высо-кагдоля ВНП. Это происходит потому, что растущая часть рабо­чей силы занимается торговлей, финансами, банковским и страхо­вым делом, а также простой координацией экономической дея­тельности. Поэтому становятся необходимыми высокоспепиализи-рованныс организации, которые, занимаются трансакциями. Спе­циализация и разделение труда в международном масштабе требу­ют институтов и организаций, которые обеспечивают защиту прав собственности при трансакциях с участием зарубежных партнеров ; тем, чтобы развивались рынки капитала и другие формы обмена, з его участники могли бы быть уверенными в своих партнерах,

Кажется, что эти очень схематично описанные стадии легко перетекают одна в другую по мере плавной эволюции форм сот­рудничества между людьми. Но так ли это на самом деле? Есть ли объективно обусловленные причины, которые заставляют людей переходить от более простых к более сложным формам обмена? Для такого развития необходимо не только то, чтобы более низкие шформапионные издержки и "экономия от масштаба" в сочета-пш с более совершенными механизмами контроля за исполнением "пнтрактов лопустали и тачгс •"'опщря.тп! ттгрсхпл от болге простчг.

русло. Но нам приходится очень осторож­ном деле на протяжении всей истории та-ю неизбежным. Было бы совсем несложно по-

156

Часть III

казать, что большинство из описанных мной ранних форм обмена и организаций все еще существуют сегодня в некоторых частях света. Примитивные племенные общества по-прежнему существу­ют, "сук" (базар, обслуживающий региональную торговлю) по-пре­жнему процветает в некоторых странах, а исчезновение караванной торговли (как и постепенное отмирание двух вышеупомянутых форм примитивного обмена) отражает скорее действие внешних сил, чем последствия внутреннего развития.

Напротив, развитие в Европе дальних торговых связей послу­жило толчком и к внутреннему развитию более сложных форм ор­ганизации. Иными словами, через более низкие информационные издержки, некоторую "экономию от масштаба" и развитие меха­низмов контроля на местах за исполнением контрактов дальние торговые связи индуцировали в некоторых западно-европейских странах такой путь развития, который в корне отличается от выше­описанных устойчивых форм примитивного обмена. Знания и на­выки, требовавшиеся для успеха в торговле, которую вела средне­вековая Венеция, для успеха на ярмарках в Шампани или в Любе­ке ганзейских времен, помогли выработать сложные институцио­нальные инструменты. Достаточно взглянуть на развитие вексель­ного обмена или проследить за процессом постепенного включе­ния идеи торгового права в формальное право, чтобы увидеть, что именно организации, стремившиеся использовать в своих интере­сах расширяющиеся возможности торговли, служили движущей си­лой институционального развития,

Экономическое_развитие некоторых стран привело к созда-нию^политических_структур,^которое_обеспечило возможность кон­тролировать контракты третьей стороной и_привело к формирова­нию той структуры^ институтов^ которую мы наблюдаем в совре­менном западном мире. Но даже в самой Западной Европе не все страды развивались одинаково. Скорее некоторые из них, как, на­пример, Испания, зашли в тупик в результате своих политических и экономических решений, которые вели к экономическому краху и тормозили продуктивные институциональные инновации. Далее, рассматривая более внимательно примитивные формы обмена, а затем западноевропейский ну... речвития, я хочу показать, сколь различные силы порождали институциональную и политическую стабильность в "первом случае и динамические экономические из­менения — во втором.

III

В своих самых ранних формах обмен между людьми мог осуществляться — что и происходило на самом деле — вообще без языкового общения. Достаточно было пользоваться же­

Гяша 13

157

стами и видеть перед собой предметы обмена (по крайней мере так утверждает Геродот). Регулярный обмен происходил в отсутствие государства, и соблюдение условий обмена обеспечивалось угрозой вооруженных столкновений между семейными группами. Тем не менее обмен в племенном обществе не был простым. Отсутствие государства, поддерживаемого писанным формальным правом, ком­пенсировалось плотной сетью социальных связей. Поскольку эту форму обмена я уже описывал в главе 5, здесь я добавлю к своему описанию только небольшую цитату из книги Элизабет Колсон:

СХяпины, в которых хили все эти люди, существовали в условиях неустойчи­вого равновесия сил, которое всегда находилось под угрозой нарушения: ка­ждому приходилось быть постоянно начеку, защищая свои позиции в ситуа­циях, когда надо было продемонстрировать свои добрые намерения. Обычаи и привычки, вероятно, были гибкими и изменчивыми, поскольку суждения о том, правильно или неправильно поступает человек, менялись от случая к случаю... 3>го связано с тем, что суждению, оценке подвергался человек как таковой, а не его преступление. В этих условиях презрение к общепринятым стандартам поведения равноценно притязаниям на незаконную власть и ста­новится частью обвинений против нарушителя (Колсон, 1974, с. 59).

Из анализа Колсон, а также Ричарда Познера (1980) можно сделать вывод о том^чтр отступления от общепринятых правилгговсдеиия и инновации рассматривались как угроза выживанию труппы.

Бторая^формаобмена — "сук" — существовала тысячи лет и по-прежнему сохранилась в Северной Африке и на Ближнем Вос­токе. Ее отличают широкий, сравнительно непсрсонифицирован-ный обмен и сравнительно высокие трансакционные издержки². "Сук" характеризует наличие множества небольших предприятий, где заняты до 40-50% населения города, а также низкие основные издержки, очень тщательное разделение труда, огромное количест­во мелких сделок (каждая из них более или менее независима от других сделок), личные контакты и неоднородность товаров и ус­луг. На "суке" нет институтов, специально занимающихся сбором и распределением рыночной информации. Системы мер и весов сложны и мало стандартизованы. Навыки обмена развиты очень высоко; успех в торговле зависит главным образом от того, на­сколько человек овладел этими навыками. Споры по поводу каж­дого условия сделки носят характер упорный и жесткий. Купля и продажа практически нс отделены друг от друга и обычно образуют единый акт; торговцы обычно все время заняты поиском конкрет­ных партнеров, нс ограничиваясь простым предложением товаров посетителям. Для урегулирования споров привлекаются показания надежных свидетелей; принцип соревновательности сторон не ис-

"Суку" посвящена обширная литература. В данной книге я использовал, в частности, глубокий анализ этой формы торговли на примере "сука" в городе Сефру (Марокко) в книге Гартда, Гертца и Роуэена 1979 года.