4. Вина и раскаяние

Вина — это переживание несоответствия моральным нормам и невыполнения своего долга перед лицом собствен­ного внутреннего «я» или перед Богом. Мы чувствуем вину без всякой оглядки на мнения других. Другие могут счи­тать, что мы не виноваты и даже убеждать нас в этом, но если человек ощущает, что виновен, да еще и знает по­чему, посторонние мнения не могут упразднить его внут­реннего переживания. Вина возникает в ситуации, когда человек чувствует личную ответственность за происходя­щее и считает, что именно он сам является причиной чужих страданий или нарушения долга.

Источником чувства вины могут служить внешние со­бытия. Например, некто может считать себя виновным в чужой гибели. Однако вину вызывают и внутренние со­стояния, так,- искренне верующий, поймавший себя на богохульных мыслях или запретных влечениях, будет счи­тать себя виновным перед Богом и станет испытывать угры­зения совести и раскаяние.

Переживание вины вызывается как совершением чего-либо, что дает негативный результат, так и несоверше­нием должного. Если, к примеру, у родителей вырос сын, который совершил преступление, то отец может испы­тывать чувство вины за то, что слишком сурово наказы­вал его и тем самым ожесточил его, а мать за то, что не смогла удержать свое дитя от неверного, порочного ре­шения.

Переживая вину, человек бывает долго озабочен сво­им проступком или ошибкой. Вина тяготит его, парали­зует волю, вызывает самоуничижительные мысли. Не уди­вительно, что люди частенько пытаются избавиться от чувства вины, стараясь психологически переложить ее на других. Однако вина не такая вещь, от которой легко отмахнуться. Самообман далеко не всегда дает эффект, в глубине своей души люди, совершившие тяжелые про-

110

Лекция 3

ступки, знают, что виноваты именно они, и вина, вы­тесненная в область бессознательного, способна возвра­щаться к ним в самой причудливой форме — от снов до страхов и навязчивостей.

Вина может быть снята, погашена прощением. Хотя вина в отличие от стыда дело сугубо внутреннее, тем не менее, прощение — это прерогатива того, кому нанесено зло. Виновный сожалеет о своей вине, о том, что он нанес другому оскорбление или ущерб и просит простить его, облегчить его душу. Прощение, данное пострадав­шим, как бы символически уничтожает причиненное зло, делает негативные отношения между двумя сторонами снова позитивными, светлыми, свободными от обиды и ненависти. Прощение — всегда акт великодушия, оно диктуется свободной волей пострадавшего.

Справедливость должна карать виновного, а велико­душие способно его прощать. Следует заметить, что про­щение — важный акт не только для того, кто оказался в положении виновного, но и для того, кто обижен. Чув­ство вины и чувство обиды взаимосвязаны, они пред­ставляют собой противоположные личностные полюса в отношении всякого злодеяния. Тот, кто содеял зло, пе­реживает вину, тот, кто подвергся удару — обиду. Одна­ко, как свидетельствуют психологи и эзотерики, ноше­ние в сердце обиды — вещь не безопасная и не невин­ная. Оно мучит обиженного и вызывает у него желание мести — нанесения ответного зла. Обидчивость легко переходит в злопамятность. Обида провоцирует отвечать на зло злом, темное чувство теплится во внутреннем мире и может в любой момент полыхнуть ответной ненавистью. Стойкая обида заставляет уязвить другого, что в резуль­тате способно породить собственное чувство вины. По­тому прощение — вещь неформальная. Только проще­ние оказывается в силах оборвать плетущуюся цепочку взаимного зла, ненависти и сопровождающего их страда­ния. Однако научиться прощать не так-то просто.

111

Между долгом и виной

Современные психотерапевты дают много методик, позволяющих научиться сложному делу прощения. Они подчеркивают, что простить — значит отпустить и как бы забыть все плохое, что принес вам тот или иной человек. А для этого нужно увидеть в нем тоже человека, такого же, как вы сами. Нужно представить, какое детство и какая жизнь привели его к жестокости или коварству, из каких страданий выросли эти его скверные черты. Нуж­но пожалеть обидчика, снизойти к нему, понять его. Многие люди, которые пытались следовать таким хоро­шим советам, говорят, что понять виновного в их несча­стьях они еще способны, но вот простить никак не полу­чается. Это, видимо, связано с тем, что область вины, обиды и прощения — сфера не чисто рациональная, а эмоциональная. Прощение — внерациональный душев­но-духовный акт, который готовится в глубине внутрен­него мира работой сердца, совокупным личностным уси­лием. Но когда прощение наконец совершается, это дает возможность для исчезновения и вины, и обиды, а также — надежду на торжество мира, спокойствия, добра.

Западную культуру называют культурой вины, ибо именно в ней развились и закрепились эмоционально-нравственные механизмы вины как особого типа отно­шения к себе. Они во многом укоренены в христиан­стве. По христианским представлениям, человек — су­щество грешное и падшее. Первородный, грех пятнает всех, кто произошел от Адама и Евы, таким образом, каждый человек приходит в мир уже обремененным ме­тафизической виной перед Богом. Люди виновны в зло­употреблении свободой, в непослушании Господу, в том, что они предаются плотским страстям и эгоистическим влечениям. Даже самые чистые и светлые души не явля­ются невинными, так как и в их глубинах бывают дерз­кие намерения или грешные мечты. Господь предстает в христианстве как суровый судья, как всевидящее око, фиксирующее все проявления человеческой греховности

112

Лекция 3

и вины. Сокрушение сердца как признание своей беско­нечной вины, печаль о своей нечистоте, непрестанное покаяние, разрушающее любые начатки гордости, входит составной частью в монашеский аскетический подвиг.

Испытывая вину, индивид чувствует себя маленьким, жалким и грязным, недостойным Божьей милости. Он мучает себя обвинениями в собственный адрес, растрав­ляет душевные раны, не в силах избавиться от вины и одновременно питает надежду на Божью благодать. Гос­подь может все, поэтому в его воле и в его силах спасти и поднять самого виновного и недостойного.

Современный человек, во многом лишившийся реаль­ной веры, тем не менее, унаследовал морально-психоло­гическую парадигму виновности.

Интересное объяснение феномену вины дает в своих работах Зигмунд Фрейд. Первоначально, считает он, люди испытывали страх перед внешним авторитетом, напри­мер, отцовским, который запрещал им определенный вид поведения и реализацию некоторых влечений. Наруше­ние запрета грозило отказом от любви и заботы, которую дает авторитет, поэтому человек готов был отказаться от удовлетворения запретного влечения ради сохранения его любви. Однако авторитет интериоризуется, т. е. стано­вится внутренней инстанцией, и образует структуру, ко­торую Фрейд называет «сверх-я».

От «сверх-я» ничего не скроешь: ни мысли, ни жела­ния. Оно отождествляет намерение совершить нечто с проступком и только ждет случая, чтобы истязать бедное «я». Если раньше человек, отказавшись от запретного по­ступка, как бы расплачивался с внешним авторитетом, то теперь чувство вины возникает несмотря на отказ, ибо «сверх-я» знает: желание осталось. Добродетельная уме­ренность больше не вознаграждается гарантией любви. Вместо внешнего несчастья — утраты любви — человек приобрел внутреннее несчастье — напряженное созна­ние виновности. Причем каждый отказ от влечений де-

113

Между долгом и виной

лается динамическим источником совести, всякий раз усиливает ее строгость и нетерпимость. Наша совесть, возникшая в результате интериоризации внешнего авто­ритета, тем больше продуцирует чувство вины, чем боль­ше мы отказываем себе в удовлетворении. Фрейд демон­стрирует это на примере отказа от агрессии. С его точки зрения, каждая часть агрессивности, которой отказано в реализации, перехватывается «сверх-я» и направляется против «я». Таким образом, подавление агрессивности ведет к интенсивному самонаказанию и даже саморазру­шению. Таковы взгляды 3. Фрейда на происхождение и специфику вины.

Ощущение вины за самые разные крупные и мелкие, реальные и измышленные провинности преследует дос­таточно многих людей. Самообвинения стали проявле­нием и формой невроза. Нередко невротическое чувство вины маскируется под здоровую самокритику, тогда ин­дивид все время выискивает у себя промахи и недостат­ки, по поводу которых усердно и самозабвенно винится. В этом проявляется повышенная тревожность, достаточ­но типичная для современного человека, живущего в ур­банизированном мире и подчиненного техническим не­естественным ритмам жизни. Впрочем, психологи заме­тили, что люди, склонные к страстным самообвинениям и скорби по поводу собственного несовершенства, очень остро и агрессивно реагируют на попытки критиковать их извне. Видимо, обвинения в свой адрес выступают как защитная реакция, попытка упредить реальную критику со стороны Других.

Долгое и упорное переживание своей виновности в реальных или измышленных проступках может опускать­ся в глубины бессознательного и оттуда разрушительно действовать на здоровье и судьбу человека. Подавлен­ная, а не отреагированная, как говорят психологи, вина выражается в болезнях, постепенно подтачивающих орга­низм. На уровне событий человек, носящий в себе по-

114

Лекция 3

стоянное чувство вины, может попадать в самые дикие переделки (автокатастрофы, несчастные случаи), где бу­дет регулярно ломать себе руки и ноги, а то и шею. Пси­хологи говорят в этом случае, что вина бессознательно ищет наказания. Что же делать? Очевидно, проблема в том, что для окончательного освобождения от разруши­тельного чувства вины человеку бывает мало прощения со стороны тех, перед кем он виновен. Ему надо еще простить самого себя, окончательно отрешиться от сле­дов сделанного зла, перестать находиться в его капкане. Культура и общество выработали для этого мощный нрав­ственно-психологический механизм, который называют раскаянием или покаянием.

О раскаянии обычно говорят вне религиозного кон­текста. Человек делает зло людям, чувствует вину и рас­каивается, т. е. глубоко сожалеет о случившемся и при­нимает наперед твердое решение никогда больше не со­вершать ничего подобного. Раскаяние — это не беско­нечное биение себя в грудь и посыпание головы пеплом, после которого можно бодро идти безобразничать даль­ше. Это коренное изменение своего поведения, своих оценок, быть может, всего жизненного пути. Начать но­вую жизнь нельзя с грузом старой вины. Искреннее рас­каяние помогает человеку обновиться, стать лучше, выше, нравственнее. Теперь ему нужна сила воли, чтобы пре­творять принятое нравственное решение в жизнь.

Покаяние — понятие религиозное. Оно происходит перед лицом Бога. Бог всемилостив, он простит, но че­ловек должен сам осознать вину, раскрыть ее для себя в полной мере, отринуть все скверное в себе. Принося по­каяние в грехах, верующий очищает душу, переживает катарсис — чувство очищения, просветления, облегче­ния. Правда, поговорка иронизирует: «Не согрешишь — не покаешься, не покаешься — не спасешься». Однако серьезный подход к покаянию означает, что после него не грешат. Настоящее покаяние — фундаментальное со-

115

Между долгом и виной

бытие в жизни человека. Оно предполагает не только при­знание неверности прежних поступков (а быть может, и образа жизни), но и согласие понести наказание за грех. Отработать его, претерпеть страдания, которые помогут окончательно стереть с души пятна греха и вины. Готов­ность пострадать за свою вину и радикальное изменение поведения — важнейшие черты покаяния.

Долг, совесть, стыд и вина — реальные явления на­шей нравственной жизни, и каждый, наверное, сможет добавить множество интересных нюансов к их описанию.

Лекция 4 ЧЕСТНОСТЬ И СПРАВЕДЛИВОСТЬ