3.3.Содержание образования: стимул к прогрессу или тормоз?

«Первая функция университета – овладение фундаментальными с точки зрения культуры дисциплинами: физической картины мира (физика); фундаментальными вопросами, касающимися органической жизни (биология); историей рода человеческого (история); закономерностями жизни социума (социология); образом универсума (философия)»

Х. Ортега-и-Гассет

Инновационный путь развития отражает тесную взаимосвязь науки и образования, функционирование новых научных школ и повышения общего уровня образования. Единственный путь который позволит приблизиться к уровню развития передовых западных стран – это развитие науки и высоких технологий, создание промышленности, основанной на научно-технических разработках.

Политическая элита в комфортной бесконкурентной среде снизила свои качественные показатели. Но именно монопольная государственная элита контролирует СМИ и общественное мнение, определяет содержание образования, которое давно уже не соответствует последним научным достижениям.

Движение в направлении развития массовых технологий заблокировано, прежде всего, в системе образования. Школы и вузы сегодня гасят любые проявления творческой самостоятельности. Так, в вузах отсутствует механизм выбора учебных предметов и дисциплин студентами (на практике право выбора есть только у администрации вуза или факультета). Система образования так и не приведена в соответствии с принципами демократии и конкуренции как главного двигателя модернизационных процессов.

2010 год – год начала действия единого образовательного пространства в Европе. Предполагается прозрачность учебных планов и содержания учебного процесса, выбор студентами предметов и учебных курсов. В связи с этим наметилось противоречие между принципами Болонской декларации и бюрократизацией управления образованием в России, когда все кардинальные решения принимаются в одном центре.

Центр социальных технологий «Социон» БГПУ (г. Уфа) провел в 2009 г. исследование по теме «Студент и учеба». Количество респондентов – 620 человек. Выборочную совокупность составили студенты всех факультетов университета. Согласно социологическому опросу, учебный план факультета полностью удовлетворяет 10%, частично 61%, совсем не удовлетворяет – 22%.

Формально курсы по выбору существуют на каждом факультете. Однако, только 7% студентов согласились с тем, что право выбора студентами дисциплин реализуется на практике, 18% вообще не осведомлены в этом вопросе, а 75% ответили, что практически свободы выбора нет. Очевидно, что проблема в том, что не существует механизма и четко разработанной процедуры выбора. Так, 87% отметили, что на факультете не существует процедуры свободного выбора студентами учебных дисциплин и предметов, а 11% ничего не знают об этом. А выбор учебных курсов – один из ключевых принципов общеевропейского образования. Обнаруженная картина типична для российских вузов.

Итак, стратегия вариативного образования вошла в противоречие с бюрократической моделью управления образованием.

Социологическое исследование выявило, что уфимские студенты лучше, чем государство, относятся к инновационным предметам и технологиям – 90% позитивно воспринимают их, 69% указали, что выбрали бы только те, которые бы принесли практическую пользу. Индекс инновационности студентов составляет 21%. Именно такова доля тех, кто выбрал вариант ответа: «Положительно отношусь к инновационным курсам, я бы занимался на них, интересуюсь всем новым». Есть основания полагать, что не менее 1/5 части студенчества лишены права на свободный выбор инноваций.

Чтобы органично войти в общеевропейское образовательное пространство, необходимо устранить бюрократические запреты, мешающие вузам работать по-новому, обновить структуры и формы вузовской деятельности, обеспечить реализацию минимальных академических свобод, что позволит развивать адаптивные возможности студента к динамичному сложному современному социуму и подготовить его к решению нестандартных задач и проблем модернизации российского общества.

В российской системе образования в целом сохраняется ориентация на воспроизведение готовых знаний (пресловутая зубрежка), а не на развитие творческого мышления. Экстенсивный подход доминирует над интенсификацией и качеством. Количественное увеличение объема информации сопровождается увеличением объема требований, что приводит к перегрузке преподавателей и студентов и их энергетическому истощению. Теория больших объемов учебной нагрузки не вписывается в рамки информационного общества. Упор следует сделать на мотивацию, интенсивность и компактность информации. А здесь опять выходим на проблему реального отсутствия выбора преподавателя и учащегося, ибо принудительное навязывание излишней нагрузки препятствует реализации творческих потенций личности и, в конечном счете, тормозит инновационные процессы и модернизацию общества в соответствии с духом времени.

Школа из просветительского учреждения превратилась в институт натаскивания на ЕГЭ. Страдает развитие учащихся, которых не учат мыслить, доказывать, излагать свою позицию. Управленцы начали составлять рейтинги школ по итогам ЕГЭ. Научно неоправданно, когда по одному критерию сравниваются богатая престижная гимназия или отдаленная сельская школа, а вдобавок и финансирование ставится в зависимость от результатов госэкзамена. Подобная система порождает показуху и фальсификацию при проведении ЕГЭ, а, помимо того, стимулирует школу к освобождению от слабых учащихся, которые оказываются на улице, пополняя отряд безработных и преступников.

«Мы занимаемся коллекционированием слов, а не изучением жизни»

И.П. Павлов

10 лет прошло после принятия Закона «О языках народов Республики Башкортостан». За это время много сделано в области национального образования и культуры печати и издательского дела для расширения функций государственного башкирского языка в работе органов государственной власти. К 2009 году в среднем по республике свой родной язык изучают 73%, государственный язык изучают более 93% учащихся небашкирской национальности. ¹⁾

Язык – это средство коммуникации, инструмент. А образовательное начальство в 2000-е гг. превратило язык в главное средство освоения бюджета и доминирующую цель образования. Естественные науки подвергались существенному урезанию (чего никогда не было в СССР), а развитие социальных наук (экономика, социология, политология, право, культурология) было заблокировано, ибо они, по сути, в 90-х гг. только зародились. А ведь естественные и социальные науки – это, в отличие от лингвистических дисциплин, не только средство общения, но и основа технологий прогрессивного развития страны, решения их социальных проблем.

21 июля 2009г. глава российского государства Д. Медведев заявил, что в школе будут преподаваться основы «традиционных» религий: православие, иудаизм, ислам и буддизм, а в армии вводят институт «военного духовенства». Многие граждане это решение рассматривают как антиконституционное, направленное на принудительное разделение народов России по религиозному принципу. Разделять детей по религиозным принципам будут педагоги, которые, в силу своей миссии, не должны акцентировать на этих различиях внимание.¹⁾

При переписи населения запрещено ставить вопрос о вероисповедании человека. Но, как отмечает историк Сергей Мозговой, «отныне следует ожидать, что детей и их родителей обяжут признаться в своих мировоззренческих предпочтениях, являются ли они «традиционными» верующими, (т.е. лояльными государству и власти), «нетрадиционными» маргиналами» - сектантами» или неверующими.

То есть высшая государственная власть дала отмашку на проведение насилия над совестью в раннем детском возрасте.¹

Результат вполне предсказуем: религиозные курсы будут способствовать превращению школьников в безликую серую массу, «пасомое стадо» (фраза из церковной среды), мыслящее архаичными мифологемами и идеологемами. А ведь сегодня нужна другая личность и другие курсы, отражающие современный уровень мировой науки и технологии.

Практически во всех развитых обществах приняты законы, по которым образование должно иметь нерелигиозный характер и основываться на научной информации. Да и в России протесты ученых привели к тому, что обязательное преподавание Закона Божьего пока не введено.

Священнослужители действительно были главной движущей силой в институте образования, но это было на ранних стадиях традиционного общества. Наполнение образования религиозным содержанием в 21в. – очевидный анахронизм, возврат к средневековой практике.

Социологическое образование в первом десятилетии нового века стало недоступным для массы россиян. Во многих вузах и на многих специальностях преподавание социологии сводится к 2-3 лекциям и семинарам без экзаменов, а кое-где – без зачетов, на уровне факультатива. Более того, увеличивается количество специальностей и студентов, которые вообще не изучают данный предмет. Важнейшую научную дисциплину с мощным прикладным эффектом Министерство образования отнесло, по недомыслию, к категории «по выбору».

Социологическому образованию едва исполнилось 20 лет, причем последнее десятилетие характеризуется дискриминацией социального образования во всех типах учебных заведений.

Труды российских и зарубежных мыслителей малодоступны для широких кругов общественности, не известны управленческой и политической элите страны. Поэтому их идеи не учитываются при разработке стратегии развития общества. Вполне закономерно, что многие важные решения в нашей стране до сих пор принимаются, исходя из логики развития индустриального и даже патриархального, а не постиндустриального общества.

К социологическому образованию государственная элита подходит по печально известному «остаточному» принципу. В политической практике это выливается в недооценку факторов интеграции, модернизации и гуманизации российского общества. А ведь сегодня на первый план в инновационном развитии выходят личность и социальные высокодинамичные системы.

Низкий уровень социологической культуры присущ не только нашей партийной номенклатуре, что вполне оправдано, но и интеллигенции. Например, Д. Быков заявил, что вся социология и философия ХХ века нужна сегодня только историкам науки. Вот такое дремучее невежество. В действительности, до начала 90-х гг., социологическая классика у нас не издавалась и была недоступна для российских граждан. Массовое социологическое образование началось в те же годы, будучи, естественно, на первых порах незрелым. Когда же оно стало зрелым, то в 2000-2010 гг. социологию стали урезать, изгонять или сокращать во всех типах учебных заведений. Д. Быкову невдомек, что большинство российских студентов изучает социологию в объеме 6 часов лекций и столько же семинаров, причем часто на уровне факультатива, то есть без всякого зачета. А многие вообще сбросили с себя эту обузу. Поясню: по мудрому решению нашего правительства все (!) социальные предметы являются дисциплинами по выбору. Деканат может выбрать один из следующего перечня дисциплин – экономика, политология, социология, право, культурология. Чтобы оценить масштаб мудрости Министерства, надо ее приложить, к примеру, к начальному образованию. Представьте, приходит первоклассник в школу, а ему предлагают один предмет на выбор из такого ряда: арифметика, грамматика, родной язык и иностранный язык, история, природоведение и физкультура.

Так вот: в современном обществе ущерб от деградации и неполноты социального образования сопоставим с тем, если бы в начальной школе изучали только один предмет. В большинстве немосковских вузах никакого социального образования нет. В богатых вузах Москвы ректораты имеют больше финансовых возможностей, а бедные провинциальные экономят на социальных науках (все законно, соответствует Госстандарту).

Возможно, для Америки, где социологическая наука уже более 100 лет – обязательная дисциплина, мысль об устаревании философии и социологии 20 века актуальна. У нас в условиях массового социологического невежества, говорить об этом рано.

Скорость усложнения социальных систем и ситуаций настолько высока, что требует постоянного социологического осмысления (во всех типах учебных заведений, в послевузовском образовании, в менеджменте и политике). А у нас даже в научном сообществе не осознана роль социологии как базовой социальной науки и как метанауки в гуманитарной и социокультурной сферах.

Управленец, политик и даже любой гражданин, принимающий решение, касающееся не только его самого, должны опираться, как минимум, на 3 измерения

• социологические данные;

• статистика;

• экспертные оценки.

Государственная власть в начале 21 в. отказалась от социологии и, как минимум на 50%, от полновесной экспертизы.

Необходимо строить мосты между социологией, философией,- с одной стороны и синергетикой, соционикой, а также другими новыми научными дисциплинами и межпредметными областями, с другой.

Важнейшая неотложная задача – привести содержание образования в соответствие с социальными и научными реалиями 21 века, что позволит создать в массах и интеллектуальной элите информационный фундамент гуманитарного, стабильного интегративного общества.

Современное общество предполагает светский, гражданский характер социальной жизни и образования предпочтение идеологизированному, мировоззренческому знанию освоение технологий, точных и социальных наук. В 2000-2010 гг. в системе образования мы сделали громадный шаг назад – научная, социально-экономическая информация, прикладные социальные технологии, инновационные курсы были сокращены как по объемам часов, так и по количеству бюджетных расходов. В результате снизилась адаптированность граждан к бурной динамике современного социума, выросла конфликтогенность молодого поколения, которое вступает в жизнь с грузом архаичных и мифологизированных представлений.

«Гладко было на бумаге, да забыли про овраги».

Народная мудрость

Модернизация образования предполагает прежде всего улучшение его качества и приведение содержания в соответствие с реалиями 21 века. На практике выросли количественные показатели документооборота. Так, на методические пособия педагогам полагается 100 рублей в месяц, но во многих школах эти деньги тратят на покупку картриджей и бумаги для распечатки многократно умножившихся отчетов. Формализм, неучет интересов учащегося и преподавателя, перегрузка, связанная с оформление нового, огромного объема документов, неизбежно отбросят среднюю и высшую школу назад и приведут к провалу реформы, как это и произошло с прежними реформами. Причина: на содержательную, творческую, созидательную, научную работу у педагогов не остаётся ни энергии, ни времени. Устаревшие бюрократические методы управления не позволяют решать давно назревшие содержательные задачи. Например, в большинстве школ до сих пор преподаётся курс «Обществознание», а ведь еще в 19 веке оформились самостоятельные научные дисциплины – экономика, социология, политология, культурология, право. А мы преподносим архаичную дисциплину без учета современного уровня научной специализации. Иначе говоря, мы выпускаем школьников социально неподготовленными. Биология, химия, физика и другие естественные дисциплины существуют самостоятельно, хотя тоже можно сделать усеченный курс «Естествознание». Более того, социальная мало- и полуобразованность закрепляется на уровне высшей школы.

Иначе говоря, архаичные остатки в системе образования не позволяют создать социально-интеллектуальный базис для модернизации всего общества, а не отдельных технологических новаций.

Узкий круг лиц, зачастую недостаточно компетентных, принимает решения о новых стандартах в образовании. Так, из школьного образования волюнтаристским путем ликвидированы такие профили как «социология», «политология». Педвузы лишили права выбора этих профилей, значит, и школы не получат специалистов в этих областях социально-экономического знания.

Обществоведение с элементами права, экономики, социологии, культурологии – это анахронизм 19 века. Следующим шагом, очевидно, будет введение естествознания с элементами физики, химии, математики, биологии. В целях экономии их также можно будет изучать 1 год.

Самостоятельные науки возникли в 19 в. – от философии отпочковались естественные дисциплины, затем экономика, психология, социология, право и др. Уже 20 век стал веком специализации, а в 21 веке нам предлагают архаичную систему обществоведения вместо сложных и зрелых дисциплин.

В чем состоит некомпетентность и грубый просчет чиновников их Министерства образования? Во-первых, современное общество значительно сложнее всех прошлых обществ вместе взятых (до 20 века). У нас школьники около 10 лет изучают историю, а социальные науки – 1 год (и не как отдельные предметы, а в совокупности). Минимальная объективная потребность заключается в том, чтобы 1 год (9 класс) изучать право, экономику (10 класс), социологию, политологию, культурологию (11 класс) – как отдельные дисциплины. Социально-экономическая модернизация общества невозможна без образовательного фундамента, закладываемого в школе. А для этого нужно содержание образования в педвузах, привести в соответствие с реалиями современного общества и мировой науки.

Вторая грубейшая ошибка заключается в смешении наук гуманитарных и социальных. Как известно, правительство приняло решение отказаться от бюджетного финансирования гуманитарных специальностей. В список гуманитарных наук, по незнанию, включены социально-экономические дисциплины. А ведь экономика, политология, социология, право – науки не гуманитарные, вернее, не только гуманитарные, а социальные. Специфика социальных наук в том, что они опираются на математические, статистические методы и приближаются в этом смысле к точным, естественным дисциплинам. Кроме того, они изучают динамично развивающееся современное общество. Поэтому они на порядок сложнее, нежели история, философия и другие гуманитарные предметы.

Низкий статус социально-экономического образования – это заявка на грядущее отставание страны и гарантия провала плана модернизации общества.

Грубые просчеты легко можно было бы избежать, если организовать всероссийскую дискуссию с участием специалистов в области естественных и социальных наук. Однако, обсуждение проектов в системе образования практиковавшееся в эпохи Хрущева и Брежнева, ушло в прошлое. В том же направлении, очевидно, и движется содержание российского образования.

На то, чтобы воспроизводить архаичное содержание образования тратятся огромные бюджетные средства. Так, 140 млн. рублей выделено только на доработку нового образовательного стандарта. На подготовку 40 000 преподавателей «духовно-нравственного воспитания» запланированы затраты в сотни миллионов рублей. А на социально-экономическое и правовое образование, что насущно важно, финансирование не предусмотрено. (Л.Рыбина, 2009).

Кстати, образовательные стандарты в России жесткие, реально невыполнимые, отсутствует деление на уровни и свобода выбора. В частности, необходимо разделить два уровня – базовый и продвинутый. Негативная унификация и стандартизация давно уже морально устарела.

Решение о строительстве наукограда в Сколкове. Там же планируется открыть супер-дупер бизнес-школу. Как верно замечает К. Рогов, бизнес-школа не нужна ни в практических, ни в имиджевых целях. В практических целях можно было бы построить сетевой проект скромных бизнес-школ для российской провинции. Базового социально-экономического и правового образования в РФ нет, а помпезные проекты продолжают пожирать ресурсы и финансы. Любые образовательные инновационные проекты в условиях идеологии и практики монополизма обречены на неудачу. Необходимо создавать механизмы преодоления постоянного отставания системы образования от тех знаний и технологий, на которых строится современное общество (Сафаралиев Г., 2009).

После введения в школах подушевого финансирования в массовом порядке стали исчезать ставки психолога и социального педагога. А ведь современной школе нужны также и социологи, и специалисты по соционике. Учителя и классные руководители просто не в состоянии справиться с огромным количеством проблем. Именно в детском возрасте закладывается фундамент судьбы и сценарий будущей жизни. Под декларации о новых стандартах уничтожаются нормативы образовательной организации. На практике мы возвращаемся на 20-30 лет назад, когда просто не было социальных работников, психологов, социологов, а соционика только зарождалась как новая наука и технология. Ко всему прочему, это нарушение Конституции РФ, которая не допускает принятия решений, ухудшающих жизненные условия граждан. Кроме того, надо иметь ввиду и новый отряд безработных, специалистов, которые зачастую будут вынуждены перейти на менее квалифицированную работу (если им удастся ее найти). Так постепенно накапливается социальный заряд недовольства.

Введение в школах подушевой системы обучения создало новые бюрократические и финансовые преграды для совершенствования деятельности школ. Скудное подушевое финансирование сковывает коллективы по рукам и ногам. Разработчики данной системы, очевидно, запланировали снижение квалификации учителей. На практике данный процесс уже пошел, независимо от намерений органов власти. Сегодня школа не имеет средств на увеличение зарплаты и не заинтересована в повышении квалификации учителей. Следовательно, отсутствует экономическое стимулирование повышения уровня профессионализма. Так, время обучения на курсах не входит в педагогический стаж и оплачивается ниже. Поэтому качественных изменений не произойдет, а большинство работников берут на себя дополнительную количественную нагрузку, за которую можно получить стимулирующие надбавки. Глубокой научно-творческой работы, интенсификации и повышения качества ожидать уже не приходится. К тому же бюрократические препятствия запрещают многим школам открывать дополнительный профиль обучения. Вывод: система, не учитывающая потребности учащихся, их призвание, интересы рядовых работников и коллективов, закономерно обречена на деградацию. Уровень компетентности управленческой системы отстает от современного уровня развития науки и социально-экономической практики.

Расходы на среднее и высшее образование сокращаются в условиях, когда ставятся задачи по технологической и социально-экономической модернизации страны. Повышение конкурентоспособности России зависит в первую очередь от эффективной подготовки кадров, специалистов нового типа, а это предполагает качественное улучшение системы образования на началах свободной конкуренции, творческой атмосферы и свободы выбора. Инновационные курсы и предметы встречают на своем пути непреодолимые административные преграды. Содержательное обновление принесено в жертву техническому, компьютерному оснащению. В стране огромные средства идут не на науку и инновации, а на идеологию и сохранение средневековой архаики. Главная функция системы образования – готовить личность к жизни в условиях информационной демократии 21 века, выявлять и готовить лидеров новой цивилизации. Но именно эта гражданская функция не выполняется и не может быть выполнена в условиях нарастания вала документооборота и бюрократизации методов управления образованием. Так, система педобразования зачастую готовит личность для жизни в идеальном, идеологизированном, утопичном мире. По-иному и не может быть при отсутствии полноценного социально-экономического образования в школах и вузах, призванного подготовить гражданина для жизни в реальном, динамичном социуме с его проблемами, конфликтами. Социальные законы объективно доминируют над законами юридическими, политическими, идеологическими, а Госстандарт игнорирует этот факт.

Опыт осуществления модернизационных проектов в других странах показывает, что в качестве необходимого условия выступает наличие общенациональной мобилизационной идеи и гражданское согласие среди элит общества (Наумова Н. Ф., 1999).

В качестве общенациональной идеи не может выступать православная или какая-либо религиозная идеология. Религиозный и национальный раскол общества затрудняет становление такой идеи. Гражданское согласие среди элит общества может стать возможным на базе современного научного знания и технологий, которые объединяют все слои общества. Российская система образования в силу своего содержания, не объединяет, а разъединяет граждан, этносы, и регионы. Чтобы образование привести в соответствие с возросшими потребностями общества, недостаточно введения новых стандартов и поверхностных изменений, необходимы коренные перемены в самих основах и содержании образования. В школе и вузе сегодня нет места инновациям, креативность изгоняется мощным бюрократическим прессингом. А ведь прогрессивная элита формируется именно в образовании. Следовательно, гражданское согласие среди элит общества возможно только на путях содержательного реформирования всей системы обучения и воспитания. Нужно перейти на универсальные, общечеловеческие научные законы и принципы, что поможет интегрировать российский социум.