0. 3.3.2. Нижегородская периодика третьего этапа

Пресса конструктивного подхода

Многие нижегородские периодические издания 1905-1917 гг. отражали местные проблемы в конструктивном ключе. «Объявления и извещения Нижегородского городского общественного самоуправления», информацию о собраниях выборщиков⁸²¹, хронику жизни города, в том числе – проблемы пролетариата⁸²² - регулярно помещала «Нижегородская Газета».

Редакция «Судоходца» в первом номере своей газеты сообщила, что «основные права человека и гражданина: неприкосновенность личности и жилища, свободы печатного и устного слова, союзов и собраний будут отстаиваться и защищаться нашей газетой, как первый шаг по пути в «государство будущего», в царство свободы, равенства, справедливости и труда»⁸²³. На всем протяжении существования газеты редакционная политика «Судоходца» состояла в критической оценке деятельности городских властей⁸²⁴.

Со страниц газеты «Волжское Эхо» нижегородцы получали импульс для конструктивной деятельности, т.к. информация о положении дел в стране и городе излагалась с учетом жизненного кредо представителей редакционного коллектива «беспартийного» издания: «Сильное своим отрицанием общество слабо творчеством» (№ 1). Редакция не отвергала, а утверждала: значимость освобождения крестьян («Падение крепостного права (к годовщине 19 февраля 1861 г.)», № 30); необходимость преодоления трудностей в ведении крестьянского хозяйства («Материалы для изучения крестьянского хозяйства в Нижегородской губернии», с № 3); позитивную заинтересованность в перспективах деятельности Второй Государственной Думы («День открытия (от нашего корреспондента)», № 33). «Волжское Эхо» позиционировало мирный путь развития событий: «После первого думского «разгона» и 7-месячного избирательного «загона», сформировалась, наконец, Вторая Дума» («Наша Вторая Дума», № 31).

Освещая жизнь Нижегородского уезда, газета «Волжское Эхо», в частности, обращала внимание на сложности во взаимоотношениях местной и центральной властей⁸²⁵, проблемы малоземелья в губернии рассматривала в совокупности точных фактических данных⁸²⁶.

Значительную роль в формировании социально-нравственной позиции читателей в начале XX в. играла религиозная пресса. На Нижегородчине, где весьма заметно представлено старообрядчество, большую популярность имел журнал «Старообрядец»⁸²⁷. Несмотря на своеобразие целевой читательской аудитории, страницы «Старообрядца» содержали материалы нравственной проблематики⁸²⁸ по различным аспектам жизни.

Информационная политика «Нижегородского Листка» не была одноплановой. С одной стороны, на страницах газеты помещались материалы, посвященные разоблачению идей партийного объединения рабочих: «Находятся люди, которые высказываются за «партийные» профессиональные союзы и в своих «партийных» руках хотят узурпировать влияние на объединяющихся рабочих. Рабочие союзы должны быть беспартийны: в этом начало и конец интересов рабочего класса. Чем полнее профессиональное, а не партийное объединение, тем выше мощь союза, тем успешнее будет борьба рабочих за лучшие условия труда и жизни»⁸²⁹. С другой стороны, «НЛ» был воинственно настроен в утверждении идей кадетской партии.

Страницы «Нижегородского Листка» были предоставлены для обсуждений, возражений, опровержений, в том числе - и «разоблачительных» журналистских материалов: «В № 16 г. «Никто-не» в статье «У нас в Нижнем», описывая жизнь приказчиков, говорит, что «к целому ряду нравственных мучений приказчика присоединяются и физические: пытка непосильным трудом и бесконечным выстаиванием на ногах… Десятки человек стоят и один только хозяин сидит. Эту своеобразную пытку широко применяет, между прочим, г. Бурмистров». По поводу этого указания на г. Бурмистрова положительно утверждаю, что оно является ошибочным. Пусть г-н «Никто-не» справится о службе у г-на Бурмистрова у лиц, хорошо знакомых с этой службой, или у самих служащих, и ему скажут, что все служащие пользуются свободой, какую только возможно желать в торговом деле. Условия службы в магазине могут служить примером, но в обратном смысле тому, что говорит г-н «Никто-не». Занятия в магазине проводятся 8, летом 11 часов, служащие имеют возможность пользоваться хорошим обедом и чаем 2-3 р. в часы занятий. Летом все пользуются отпуском от 2 недель до 1 месяца. В воскресные дни фирма не торгует более 40 лет. Примите уверение в совершенном почтении. Служащие магазина»⁸³⁰.

Подчас за опровержение вынуждены были приниматься ответственные лица. Так, Городской Голова А.М. Меморский после опубликования в газете «Волгарь» неверных цифр из «Обзора финансового положения г. Н. Новгорода с 17 мая 1897 г. по 1907 г.», выступил на страницах той же газеты со статьей, в которой опроверг положения и выводы автора корреспонденции за подписью «Здешний»⁸³¹. Журналистский материал подвел итоги управления городом Городского Головы А.М. Меморского, и в следующем же номере «Волгаря» (№ 39 от 15 февраля) сам Меморский выступил со статьей, в которой определил принцип допущенных корреспондентом ошибок в показателях финансового положения города и внес существенное уточнение: увеличение задолженности города выразилось с 17 мая 1897 г. по 17 мая 1907 г. не в 325696 руб. 74 коп., а в сумме 78460 р. 25 коп. Отвечая на вопрос Меморского: «Возможно ли такое положение в городском бюджете, когда бы все потребности были удовлетворены?», «Здешний» в статье «Моему оппоненту», помещенной в том же номере «Волгаря», ответил: «Конечно, нет», но заметил: «если бы не было разбросанности в теперешней системе ведения городского хозяйства…».

Весьма примечательной была позиция журналистского коллектива беспартийной газеты «Посредник»⁸³². Страницы каждого номера «Посредника» освещали все, прошедшие за неделю, заседания Государственной Думы. Отделы «Дневник нижегородца» и «Русская жизнь» представляли еженедельный обзор самых важных событий в жизни города и страны. Нижегородская тематика присутствовала в отделах «В мире старообрядчества» (№ 5), «Городские дела и финансы» (№ 10), «Пестрые заметки» (№ 10) и др.

Внимание местным проблемам было отведено в отделе «Между прочим»: «С легкой руки Общедоступного клуба пресловутое лото приобрело в Нижнем полное право гражданства» (№ 2) – так «между прочим» журналист обратил внимание на практику распространения в городе азартных игр и потребность в их искоренении.

Конструктивным и деятельным подходом на фоне сложного положения дел в стране отмечены позиции редакций «Поволжской Копейки»⁸³³ и профессиональной газеты «Голос Труда».

Периодика судовладельцев и служащих судоходной отрасли, ведущая свою историю с газеты «Нижегородская Биржа», была в Н. Новгороде очень заметной⁸³⁴. Не борьба политических партий, а повседневная работа над экономической ситуацией составляла основной интерес для представителей журналистского корпуса газеты «Голос Волги» и журнала «Волжская Неделя» как преемниц информационной политики нижегородской прессы судоходной отрасли. Определяя «на долю русской общественности роль объединяющего элемента, вокруг которого должны сгруппироваться разрозненные русские силы», редакция «Голоса Волги» приветствовала «все начинания, откуда бы они ни исходили, направленные в сторону выявления самодеятельности и клонящиеся к развитию производительных сил страны»⁸³⁵.

Большое значение придавалось усмирению паники. Так, в статье «Борьба с дороговизной» «Голос Волги» сообщал о наложении крупных штрафов за спекуляцию солью⁸³⁶.

Специальные рекламные нижегородские издания соответствовали самому широкому спектру читательских интересов: от потребительских⁸³⁷ – до культурных⁸³⁸. Большинство журналистских материалов в справочной прессе принадлежало перу местных журналистов, освещавших как экономические вопросы жизни ярмарки, так и события культурной жизни города и губернии.

Примечательно, что даже специальная научная периодика была настроена на работу с широкой аудиторией и формировала модель конструктивной жизненной позиции. Так, издаваемый Нижегородским отделением Русского технического общества «Волжский технический Вестник» помещал информацию, прежде всего адресованную читателю, интересующемуся развитием инженерной мысли и изучающему техническую литературу. Однако страницы «Вестника» являлись важным орудием массовой пропаганды технических нововведений⁸³⁹.

Особое значение имела пресса, появившаяся в 1917 г. Газета нижегородских эсеров «Народ» в качестве основных материалов помещала статьи общероссийской тематики⁸⁴⁰, но ее подзаголовок «Вестник Нижегородского союза учреждений мелкого кредита» был вполне обоснован: вопросам экономической и социальной жизни губернии было уделено значительное внимание. «Вестник Нижегородского союза учреждений мелкого кредита» - кооперативный журнал, эстафету у которого переняла газета «Народ» - первоначально выходил в свет два раза в месяц, в последние два года – еженедельно. На страницах журнала печатались статистические сведения, касающиеся развития кустарных промыслов⁸⁴¹ и итоги заседаний местных представительных органов.

На события в жизни города оперативно реагировала газета «Жизнь». Так, в № 15 за 1917 г. были представлены результаты выборов в городскую Думу: «Из 76 тыс. избирателей голосовали 21 тыс. человек. Избрали социалистов-революционеров — 40; социал-демократов (меньшевиков) — 12; социал-демократов (большевиков) — 4; конституционных демократов — 25; сионистов — 4; национал-социалистов — 15; представителей торгово-промышленной группы — 2 человека». В одном из последних номеров «Жизнь» писала: «Негодование Думы вызывает сообщение о том, что захватившие Думу большевики подписывают свои распоряжения именем городской Управы. Дума постановляет разъяснить населению, что «городской комиссариат» никакого отношения к городской Управе не имеет»⁸⁴².

«Известия Арзамасского общественного Комитета», газеты «Голос Нижегородца» и «Крестьянская Газета» позиционировали интересы представителей демократических партий, не разделявших большевистских идей. Информируя о заседании городской Думы, на фоне грандиозных потрясений они призывали к самостоятельности⁸⁴³ и порядку⁸⁴⁴, обращали внимание на повседневные вопросы локального значения: «Пока что обыватель вяло относится к предстоящим выборам в городскую Думу. Вне сомнения, такое отношение вытекает из общего состояния жизни государства, а жизнь настолько кошмарна, что едва ли может особенно располагать к устройству местной жизни, даже упершейся в тупик. Тем не менее граждане призываются исполнить свой долг - выбирать в Думу гласных, которые должны многое сделать для своего родного города»⁸⁴⁵. Сообщение о том, что большевиками был арестован и препровожден в Москву нижегородский Городской Голова В.Г. Ганчель, корреспондент «Голоса Нижегородца» сопроводил адресованным читателям утверждением, что в этом случае «насилие произведено и над всеми вами»⁸⁴⁶.

События осени 1917 г. практически вытеснили местную хронику со страниц региональной прессы – переход власти в руки большевиков, осуществленный в столицах, менял политический режим в стране⁸⁴⁷.

Газета «Народная Свобода», являвшаяся органом нижегородской организации кадетов, и прежде посредством региональной прессы позиционировала интересы своей партии⁸⁴⁸. Несмотря на то, что экономическим и социальным вопросам местного масштаба газета не уделяла значительного внимания, конструктивной и поступательной была позиция редакционного коллектива «Народной Свободы» по общероссийским проблемам. В передовой статье первого номера «Народной Свободы» значилось: «Созываемое через всеобщее прямое, равное и тайное голосование всех граждан без различия национальности, веры или пола, Учредительное Собрание должно прежде всего определить образ правления страны. Партия Народной Свободы считает, что в России должно установить полное народоправство, демократическую парламентарную республику. Это значит, законодательная власть должна принадлежать народному представительству (Государственной Думе), а во главе исполнительной власти должен стоять президент республики. Он избирается на определенный срок народным представительством и управляет страною через посредство ответственного перед народным представительством министерства»⁸⁴⁹.

Пресса деструктивного подхода

Противоречивость настроений первых лет XX в. была очевидной. В событиях после октября 1905 г.⁸⁵⁰ к «старому режиму» воинственно относились даже те, кто прежде «при нем» осуществлял свое служение общественности⁸⁵¹. Так, в заседании нижегородских земцев по вопросам выборов в Государственный Совет, «очень резко отзываясь о старом режиме, который довел Россию до губительной войны, до человеческой крови на улицах, до финансового банкротства», было принято решение: «выбрать в Государственный Совет такое лицо, которое твердо убеждено в негодности старого режима»⁸⁵². Избранный А.А. Савельев, председатель губернской земской Управы, на предложение присутствующих ответил краткой репликой: «Моей земской деятельности уже 30 лет и поэтому лишне говорить о моих убеждениях»⁸⁵³.

Освещению вопросов повседневной работы на местах многие региональные издания предпочитали отражение общероссийского кризиса. Даже первые (новогодние) номера освещали жизнь с тенденциозными преувеличениями: «Начиная с июля месяца не было, кажется, дня, в который не было бы произведено несколько смертных казней в разных концах нашего несчастного, залитого кровью, отечества. Так много смертных казней было только во времена Ивана Грозного. Одновременно с этим за вторую половину года замечалась большая дезорганизация общественной жизни, выразившаяся в ряде безумно смелых экспроприаций и политических убийств. Не было, кажется, дня, в который не получалось бы известий о вооруженных грабежах и нападениях, сделавшихся обычным явлением нашей общественной жизни»⁸⁵⁴. Автор данного материала, подписавшийся псевдонимом «Читатель», по-видимому, и не подозревал, что им самим внесен вклад в «дезорганизацию общественной жизни».

В обстановке общероссийского кризиса неверие в возможность осуществить запланированные начинания демонстрировали видные общественные деятели с богатым опытом достижений. Так, Н.А. Грацианов весьма однозначно высказался в отношении организации в Н. Новгороде популярно-научных курсов для рабочего и ремесленного населения: «Частным курсам не помогает ни правительство, ни местные общественные учреждения»⁸⁵⁵. Этот негативный посыл был выражен Н.А. Грациановым несмотря на понимание им существенных и конструктивных перемен: в том же докладе он отметил, что законом от 4 марта 1906 г. порядок организации публичных чтений был упрощен.

В Нижегородском уезде к 1910 г. состоялось «полное осуществление школьной сети», т.е. было достигнуто «всеобщее обучение»⁸⁵⁶. На фоне того, что «представители революционного лагеря переключение общественной активности в русло образования расценивали негативно, как «устремление в личную жизнь»⁸⁵⁷, многие общественные деятели своим пессимизмом были с ними солидарны.

Ряд газет и журналов начала XX в. был специально создан для позиционирования интересов радикальных партий и объединений.

«Вечерняя Газета» совершенно не содержала нижегородской информации, а сообщения о том, что «голод надвигается» (№ 15), «положение кабинета министров становится все более шатким» (№ 25), «пока нельзя сказать ничего определенного относительно сформирования нового кабинета» (№ 1); публикация страниц книги князя А. Чарторыйского об обстоятельствах убийства Павла I (№ 9, 14), цикл исторических очерков под заголовком «Годы смуты и борьбы» (№ 20–23, 25–37, 39–44) не столько отражали кризисное положение в стране, сколько формировали почву для социального взрыва на «местах».

Впечатление «равноудаленности» редакции газеты «Отклики» от всех политических сил производила лишь программная статья первого номера⁸⁵⁸. В передовой статье третьего номера была выражена ирония по поводу того, что кадеты призывают к мирной работе над ситуацией: «Кадеты предлагают сначала заняться переустройством местных органов самоуправления. Обновленные органы самоуправления дадут, по мысли партии Народной Свободы, законную возможность народу организовываться. Бюрократия, столкнувшись с прочной организацией народа, готовой поддержать требования думских депутатов, принуждена будет сдаться». Автор статьи не разделяет провозглашенной кадетами идеи о том, что «местные самоуправления – средство вырвать власть из рук бюрократии». По его мнению, местные самоуправления – «орудие защиты уже сделанных завоеваний», а рабочим предстоит осуществить «завоевания» для себя. Несмотря на то, что отделы с проблемными названиями «Наболевшие вопросы»⁸⁵⁹, «В голодной глуши»⁸⁶⁰ и другие существовали во многих изданиях тех лет, газета «Отклики» освещала проблемную информацию в тревожно-паническом ключе: «Опять голод. Опять картины безысходной нужды, недоедания, разорения, массовых заболеваний»⁸⁶¹.

«Прогрессивный характер» своих материалов заявляли многие профессиональные издания: «Жизнь Приказчика»⁸⁶², «Приволжское Крестьянство»⁸⁶³, «Труд»⁸⁶⁴. Однако, по существу, эти издания провоцировали пролетариат на столкновение с работодателями.

Газета «Вестник Приказчика» писала: «Мало-помалу в приказчиках начало просыпаться «святое недовольство» своей долей. Мало-помалу то там, то здесь они становились все более и более дерзкими, все более и более начинали сравнивать свое житье с вольной и сытой купеческой жизнью»⁸⁶⁵. «Профессиональная и, следовательно, беспартийная»⁸⁶⁶ газета «Вести Приказчика» насаждала классовый подход: «Товарищи! С тех пор как человечество разделилось на два враждебных класса: на неимущих – пролетариев – и буржуазию, с тех пор во всех отраслях торговли и промышленности происходит одно: одни вынуждены продавать свой труд, другие его покупают. Товарищи! Чтобы улучшить свое положение, необходимо бороться. В этой борьбе может выиграть и победить только та сторона, которая более численна, которая более стройно и правильно организована»⁸⁶⁷.

Газета «Труд» являлась газетой большевиков. В связи с многоголосием обсуждения стратегии преодоления кризиса в стране газета писала: «Надо круто отвернуться от предателей, от тех, путь которых ведет в трясину «мирной борьбы»⁸⁶⁸, т.е. широким рабочим массам был адресован не призыв к мирной деятельности, а убеждение в необходимости борьбы с «угнетателями»⁸⁶⁹.

Газета ремесленных и фабрично-заводских рабочих «Слово ремесленника» предлагала читателю отражение различных аспектов жизни представителей рабочей среды, а редакционная статья первого номера свидетельствовала о том, что для рабочих будут писать сами рабочие: «Впервые наши руки, привыкшие к физическому труду, берутся за перо. Не взыщите, если наша первая литературная работа будет нескладна. Мы будем писать грубую, неприкрашенную правду о притеснениях, обидах, гнете и бесправии, которые достаются на долю рабочего человека». Материалы газеты содержали призывы («Долой ночную работу!», № 3), вопросы («От кого ждать сапожникам помощи?», № 1), рассказы о тяжелой доле работника («Из жизни прислуги», № 1; «Дети-рабы», № 3). Во всех материалах очевиден пафос негодования против «хозяев».

В заметке «Угнетение в работе в мастерской духовного платья Е.Я. Морковкина на Ильинке» (№ 3) хозяин мастерской ославлен как «угнетатель», в то время как автор заметки, подписавшийся «Мастеровой», представил общее неприятие социального неравенства - для защиты прав рабочего призывал не к самоуважению и росту сознательности, а к «дружным и солидарным» действиям⁸⁷⁰. Автор статьи «Выгодна ли рабочим сдельная работа?» (№ 5), подписавшийся «Ал. С-кiй» утверждал, что на ней (сдельной работе) «хозяин выжимает из рабочего все соки» и она выгодна только хозяину.

Газеты «Вечерний Листок» и «Нижегородская Мысль» были созданы с целью служения «заветным идеалам общественности»⁸⁷¹. Однако в тактике редакции «Нижегородской Мысли» четко прослеживаются два основных направления: за интересы нижегородских «трудящихся» и против нижегородских властей. Эмоциональный фон неприятия действий городской власти присутствует в статье «Очередной скандал с Д.В. Сироткиным» (№ 2), разоблачающей желание градоначальника получить госзаказ на поставки в армию подков.

Автор «маленького фельетона» «Думская комиссия» (№ 4), освещая работу комиссии по квартирному вопросу за взыскание процентов в городскую казну, настраивал читателя на неодобрение характера деятельности думцев, не представляя убедительных для того оснований. С непременной симпатией к героям материалов подавались новости с «мест» из жизни нижегородских рабочих: «Больничная касса при заводе Сормово» (№ 2), «Житье-бытье почтальонов», «Из дневника крестьянина» (№ 4) и др. «Письма в редакцию» о тяжелой доле тружеников производят впечатление «заказных» (написанных журналистами).

Освещение событий «с рабочей точки зрения» ставила своей задачей и редакция газеты «Поволжская Быль». В каждом из номеров газеты публиковалось множество различных материалов о «рабочей» жизни. Одни из них были перепечатаны со страниц столичных изданий: «Новый шаг рабочего движения», «Кооперативное движение в русской деревне», «Движение приказчиков», «Рабочая жизнь (по России)» (№ 1). Другие являлись «нижегородским» материалом: «Приказчичья жизнь» (два письма малолетних «пролетариев прилавка»), «Сормово» (письмо), «Канавино» (№ 1). Местные сюжеты из рабочей жизни нередко были представлены в жанре письма: «Письмо из Ворсмы (к производству ножей)» (№ 2), «Как у нас живут столяры (письмо столяра)» (№ 4), «Жилищный вопрос в городах» (№ 5, 6), «Письмо сапожника» (№ 6) – и, вероятнее всего, были написаны журналистами.

Многочисленные издания органов местного самоуправления, выходившие по итогам календарного года тиражом в 100-300 экз.⁸⁷², не представляли интереса для читателей, увлеченных идеей революционной смены власти.

Пресса «правых»

Нижегородская «правая» пресса была более радикальной, чем «правая» казанская периодика. В период с 1906 г. по 1917 г. в Н. Новгороде выходили в свет девять «правых» изданий. «Правыми» отчетливо осознавалась опасность революционных настроений: «В переживаемое Россией время более чем когда-либо полезно вспоминать уроки истории. Изучая политические конвульсии, русские люди могут получить понятие о том, что ожидает их в случае торжества революционных элементов и сообразить, соответствуют ли подобные картины будущего идеалам нашего ума и сердца»⁸⁷³. Однако «правые», не принимая органичного характера конституционных преобразований, все более укрепляли экстремистские настроения.

Первым нижегородским «правым» изданием стала газета «Минин», начавшая выходить 15 октября 1906 г., ровно год спустя⁸⁷⁴ после возникновения нижегородского комитета Союза «Белое Знамя»⁸⁷⁵. На страницах основанной священником Николаем Орловским газеты «Минин» выходили в свет материалы, призванные «возбудить в душе русского человека национальное самосознание». В борьбе за выход страны из кризиса «мининцы» ратовали за чистоту православной веры, за верность российскому самодержцу и сражались против «врагов» русского народа.

«Нижегородский Церковно-общественный Вестник» принял эстафету у газеты «Нижегородские Епархиальные Ведомости». Патриотическая направленность материалов «Вестника» не имела резкого характера. Редакционный коллектив издания не ограничивался освещением религиозной тематики, на его страницах без экстремистских выпадов против иудеев и отторжения практики парламентских форм правления анализировались актуальные общественные проблемы⁸⁷⁶.

Возникшая 4 января 1909 г. газета «Минин» отмежевалась от «Минина» 1906-1907 гг. обозначением на своем титуле «год издания первый», хотя ее направление во всем напоминало программу «предшественницы». После закрытия газеты «Минин» с 11 июня 1909 г. стала выходить газета «Козьма Минин». Ее редакторы В.И. Киселев, Г.М. Стрелков, с 1911 г. – Г.Н. Васильев последовательно внедряли в сознание читателей воинственные националистические идеи. Но в рядах «правых» радикалов не было единства. В конце 1910 г. председатель нижегородского отделения Георгиевского Союза Русского Народа Г.М. Стрелков вышел из состава членов этой организации и 10 декабря 1910 г. представил на утверждение МВД проект устава и заявление об открытии в Н. Новгороде Мининского союза Русского Народа.

С 4 января 1911 г. Г.М. Стрелков начинает издавать еженедельную газету «Минин-Сухорук», на смену которой практически без потери подписчиков по воле редактора-издателя приходит газета «Голос Минина»⁸⁷⁷.

На полгода раньше «Голоса Минина» в Н. Новгороде появилась «правая» «Нижегородская Торгово-Промышленная Газета»⁸⁷⁸, в материалах которой упование на самодержавную власть соседствовало с доверием к выборному началу.

Наиболее ярко «правая» нижегородская пресса была представлена в 1912-1913 гг. На этом этапе имел место некоторый перевес сил «здорового консерватизма»: с одной стороны пришедшая на смену «Нижегородской Торгово-Промышленной Газете» газета «Нижегородский Край»⁸⁷⁹, газета «Родина Минина» и «Нижегородский Церковно-общественный Вестник», с другой – радикальные «Голос Минина» и «Козьма Минин». В 1914-1917 гг. в Н. Новгороде выходили лишь два «правых» издания - «Козьма Минин» и «Нижегородский Церковно-Общественный Вестник», - представлявшие разнополюсные позиции «правых» сил.

Ключевым в позиции «правых» радикалов являлся еврейский вопрос⁸⁸⁰, который в России имел политическое значение⁸⁸¹. Во всем, что отвергали «мининцы», им виделись происки иудеев: «Евреи придумали такую форму выборов, при которой сам народ был бы обезличен – всеобщую, равную, прямую и тайную подачу голосов, без различия национальностей и религии» («Минин», 1906, № 18). Однако основу проблематики материалов «правых» изданий составляло утверждение могущества российского самодержавия: «Русский христианский люд, миросозерцание которого всосано с молоком матери на основах православия и неограниченного Царского Самодержавия, с учреждением Думы ввергнут в пекло конституционной лжи и интриги» («Минин-Сухорук», № 1).

Уповая на власть монарха, «правые» отрицали способность местного сообщества к самоуправлению. Вопросы общественного управления освещались исключительно с позиций несамостоятельности населения. Являясь сторонниками монархии, «правые» не возлагали надежд на совершенствование форм и методов деятельности местной власти: «Самоуправление – великий принцип, но лишь при условии, если человек сам способен управляться. Если же нет, то это дурной принцип, и гораздо лучше, если вами кто-то управляет»⁸⁸². Органам местного самоуправления «правые» противопоставляли институты административной власти. В 1906 г. газета «Минин» писала: «Продовольственное дело в голодные 1891-1892 гг. находилось в ведении земств. Как «работали» тогда земцы, знают все, кто так или иначе соприкасался с этим делом. Тогда не редкость было в продовольственной муке (как передавали очевидцы) видеть и камешки внушительных размеров, и песочек, и прочую дрянь. Не так обстоит ныне продовольственное дело. Это дело ныне изъято из ведения земств и передано земским начальникам»⁸⁸³. В данном газетном материале структурам власти местного самоуправления, недобросовестность которых утверждается 15 лет спустя после упомянутых событий, противопоставлен формат административной власти.

В деятельности представителей местного самоуправления «правыми» высвечивались недостатки идейного плана: «Долой Меморского!». Криком этих двух слов год тому назад бедное, но честное население Н. Новгорода выразило свое негодование по адресу не только своего Городского Головы, но и против всего городского самоуправления. Народному гневу не было границ, когда сделалось известным, что представители города, постановившие в память 17 октября 1905 г. построить университет, забыли послать Государю телеграмму с выражением чувств благодарности. И вот народный гнев вылился в единодушный крик: «Долой Меморского! Долой всех гласных, так неблагодарно и неблагородно поступивших!»⁸⁸⁴.

Одним из редакционных принципов в освещении событий местной жизни была ярая предубежденность: «Наши гг. гласные-кадеты, как насвистанные снигиря не перестают напевать при всяком удобном случае свои обычные песни… Один из этих поющих снигирей, виноват… гласных – кадет некто г. Малиновский пропел свою обычную кадетскую песню в заседании Думы 19 октября. Мы не имели удовольствия лично слышать эту песню, т.к. вообще стараемся уклоняться от посещения птичьих концертов, которые время от времени бывают в думском зале. Мы прочитали о нем в «Волгаре», редакция которого от них в восторге»⁸⁸⁵. Замена фактографической сути события эмоциональным фоном свидетельствует о непримиримости позиций «правых» в отношении самоуправления.

Ультраправая периодическая печать злорадствовала либо по поводу разоблачения «нижегородского кадюка Иконникова»⁸⁸⁶, либо в связи с неутверждением членом балахнинской Управы г. Зубкова ⁸⁸⁷ и его скорой смертью⁸⁸⁸. Называя гласных «шалунами», «правая» пресса иронизировала по поводу отдельных вопросов, обсуждаемых в городской Думе⁸⁸⁹.

Являясь оппозиционным «Нижегородскому Листку»⁸⁹⁰ и «Волгарю» изданием, газета «Минин» регулярно осуществляла нападки на позиции публицистов этих газет, в частности, в цикле статей 1907 г. «Банда нижегородских провокаторов заговорила» (№ 133–139, 142, 143, 148, 152, 156, 161, 172, 175, 177, 180, 183). На страницах «нового» «Минина» регулярно публиковались нападки не только на оппозиционные «Волгарь» и «Нижегородский Листок», но и на редактора-издателя «Волгаря» С.И. Жукова, избранного в гласные городской Думы⁸⁹¹, и на ведущих публицистов «Нижегородского Листка».

Отражая свою «правду» в освещении хозяйственных вопросов жизни города, ультраправая пресса подчеркивала не деловые качества гласных, результативность их работы или соответствующую реальности информацию о конкретных служебных злоупотреблениях, а выносила в центр внимания партийные, национальные или возрастные характеристики: «Отцы города – кадюки гласные»⁸⁹², «Возьмем для примера хотя бы нашу нижегородскую земскую уездную Управу. Ведь она берет с народонаселения до полумиллиона рублей, таща последнюю корову со двора крестьянина, облагая городские домовладения непосильными налогами… Конечно, разные Остафьевы⁸⁹³ при их многотысячных окладах кормятся и жирно кормятся, но народу-то от этого какая польза? Правда, земство устроило в уезде несколько десятков школ, но на чужие деньги и дурак устроит их хоть тысячи…»⁸⁹⁴.

«Правые» не были последовательны в своих позициях и подчас критиковали местные власти за то, на чем сами же прежде настаивали. Так, в 1910 г. «Козьма Минин» писал: «Выбрали Городского Голову Горинова, и в канцелярию Управы началось насаждение прогрессивного элемента, а старых служащих, прослуживших по нескольку лет, стали выгонять»⁸⁹⁵. Через год та же газета отмечала: «Что у нас представляет городская Управа? Склад ли старых халатов или музей древностей. Оказывается, не одни богадельни могут приютить старцев, а и наша Управа, да еще жалованье платит!»⁸⁹⁶.

Многие материалы создавались в фельетонном ключе⁸⁹⁷. С особым удовольствием частным репликам гласных, цитатам самооценок думцев, имеющим рабочий контекст, «правая» пресса придавала самостоятельный смысл⁸⁹⁸. Так, статье «Банкротство нашего городского самоуправления»⁸⁹⁹ дала название реплика одного из гласных, констатировавших «банкротство» по причине скудости материальных средств, которыми располагает городское хозяйство. Статья посвящена отсутствию финансовой возможности для постройки в Н. Новгороде собственной электростанции. Но журналист «Козьмы Минина» сделал из этого следующий вывод: «Гласные, конечно, не враги расширения городского хозяйства. Они совершенно справедливо учитывали всю неспособность Управы к ведению городского хозяйства. Им ясно, как Божий день, что прежде чем строить свою станцию, необходимо почистить Управу, начиная с самого Головы».

Риторические вопросы: «Неужели у нас, в Н. Новгороде не найдется русских кирпичных заводчиков, которые могли бы снять Бендеровский кирпичный завод?»⁹⁰⁰, «Неужели же здесь, на родине Минина, не будет указано жидам их настоящее место?»⁹⁰¹ и др. – задавались читателям с провокационной и разлагающей общественное мнение целью.

Общественным инициативам на страницах ультраправой прессы либо вообще не уделялось внимания, либо усилия общественных представителей освещались в ироничном ключе⁹⁰².

В стане нижегородских «союзников» не было единства. Свидетельство тому – многочисленные публикации в прессе. Газета Стрелкова «Минин-Сухорук» находилась в такой ярой оппозиции «Козьме Минину», что редактор «Козьмы Минина» на страницах газеты «Минин-Сухорук» объявлялся «крещеным жидом Васильевым»⁹⁰³, а священник Н. Орловский, стоявший у истоков «правого» движения в Н. Новгороде, – «паршивой овцой»⁹⁰⁴. Организации предъявляли друг другу имущественные иски на несущественные суммы⁹⁰⁵, с нелицеприятными подробностями вели споры⁹⁰⁶, чем подрывали авторитет своего движения. Они совершали ту же «ошибку», которая отмечена Стрелковым в передовой статье первого номера газеты «Минин-Сухорук» в деятельности множества российских партий, занятых бесполезной и пустой перебранкой.

В материалах православного «Нижегородского Церковно-общественного Вестника» направление нижегородских ультраправых газет порицалось. «В чем обвиняет нас епархиальный орган? – стремясь подытожить претензии оппонента, писал журналист «Козьмы Минина». – В том, что, защищая родное православие, самодержавие и интересы русского народа, наша газета прибегает к «крепким словечкам», прибегает к переделке «Волгаря» в «Болтаря» и «Смрадгарь», к искажениям имен редакторов местных газет в «Серж» и «Мовшу»⁹⁰⁷, в том, что «Городского Голову и многих гласных обливает грязью, травит некоторых почтенных земцев, а одного дьякона переделала в «отца дьявола». Подобные приемы наши, по мнению «Вестника», могут лишь окончательно отторгнуть многих от церкви»⁹⁰⁸. Однако, судя по представительности отделов газеты «Минин-Сухорук», свидетельствующих об «обратной связи» с читателем⁹⁰⁹, в Н. Новгороде это издание было весьма популярным. «Козьма Минин» содержал «Очерки нижегородской жизни. Летучие заметки» от «Капитана Лупилова», также производившие впечатление писем от «народа» (№ 11, 12, 13, 14, 15, 16, 18, 38). Привлекая к себе внимание скандальными материалами деструктивной направленности, ультраправые разлагали общественное мнение.

Возникшая в 1911 г. при активном участии нижегородского губернатора А.Н. Хвостова ежедневная «Нижегородская Торгово-Промышленная Газета» была создана «для помещения в ней всяких сведений, опровергающих ложные известия левых газет»⁹¹⁰. Ее материалы были рассчитаны на мыслящих читателей и представляли проблемный ракурс конкретных вопросов повседневной российской реальности.

Так, программная статья, принадлежащая перу П.А. Барача, была посвящена основной и повсеместной проблеме местного самоуправления российской провинции: «Знакомые нижегородцы часто жалуются мне на свое городское и земское самоуправление и, как это ни странно, мне приходится выступать защитником наших действительно никуда не годных самоуправленцев. Я утешаю жалующихся тем, что везде на святой Руси самоуправление ниже всякой критики… Я не знаю города или земства, где хозяйство велось бы хорошо, а когда слышишь на это жалобы обывателей и задаешь им вопрос, почему же вы, дескать, выбираете на должности по самоуправлению такую удивительную публику, - ответ всегда получается один и тот же: людей нет. Если у вас такое безлюдье, что нет человека для должности Городского Головы, председателя или члена Управы, то вы очевидно вернулись на 1100 лет назад и вам нужно посылать послов к варягам. Но в таком случае зачем же вы зря кричите, что вам нужны широкое самоуправление, конституция, парламент, целая куча всяческих свобод? Ведь для всего этого нужны люди, а коли их между вами нет, а имеются налицо только стоеросовые деревья, то вам нужны не свободы и конституции, а строгая бонна с розгой, которая не позволяла бы вам делать глупости, за вас думала бы и действовала. …Я не раз задавал себе вопрос, отчего у нас имеются люди, прекрасно ведущие свои дела, свои предприятия, а как только требуется вести хозяйство городское или земское, то сейчас оказывается, что людей нет. Думаю, что это происходит оттого, что настоящие хозяева, которые повели бы дело толково и честно, не лезут вперед, не напрашиваются на это дело, и потому впереди их бросаются на добычу те господа, которым надо пробраться к общественным делам для устройства около них своих личных делишек. И тут уж дело обывателей выбирать не тех, кто сам лезет вперед, а тех, кто нужен для пользы дела»⁹¹¹.

Обвиняя нерадивых деятелей, подвизавшихся на ниве общественного управления, автор статьи перелагает всю ответственность на плечи обывателей, неспособных призвать на службу своим интересам достойных людей. Ироничное сравнение читателей с детьми, нуждающимися в наставлениях строгой бонны, - аллегория, наглядно свидетельствующая о неготовности российского общества к демократии. Несмотря на то, что в материалах газеты подчас имел место националистический подход⁹¹², «Нижегородская Торгово-Промышленная Газета» обращала основное внимание на конкретные факты в деятельности местных властей и способствовала росту самосознания провинции.

Среди материалов газеты – статьи о конкретных служебных злоупотреблениях, достойных судебного разбирательства⁹¹³. На страницах «Нижегородской Торгово-Промышленной Газеты» могли подвергаться обсуждению неправомерные, по мнению провинциалов, распоряжения столичных ведомств. Так, в «Письме в редакцию» «Домовладелец» писал о «мертворожденном циркуляре МВД о надзоре за частными постройками» и заметил, что «города Тула, Тамбов, Харьков и другие в лице своих городских управлений опротестовали этот циркуляр как несправедливый налог на обывателя»⁹¹⁴.

Нередко страницы издания содержали определенный «инструктаж» по демократическим процедурам: «Земским управам, городским головам и городским старостам Управляющим губерниею циркулярно сообщено, что, по разъяснению Правительствующего Сената выборы на все вообще должности, избрание в которые предоставлено земским собраниям и городским думам, должно производиться не иначе, как закрытою подачею голосов посредством баллотировки шарами. Т.к. в практике земских собраний и городских дум Нижегородской губернии весьма часто замечается, что выборы гласных различных подготовительных комиссий производятся открытым голосованием, то об изложенном разъяснении Правительствующего Сената и предложено Управляющим губернией для сведения и руководства в подлежащих случаях поставить в известность»⁹¹⁵.

Жизнь «Нижегородской Торгово-Промышленной Газеты» прекратилась в связи с перемещением А.Н. Хвостова в столицу. Конструктивная работа «правых» в Н. Новгороде была завершена. Издаваемый Нижегородской Епархией еженедельный «Нижегородский Церковно-общественный Вестник», освещавший вопросы духовной и нравственной жизни, не мог способствовать перевесу мнений в вопросах местного самоуправления. В свою очередь, ультраправая газета «Козьма Минин» выражала непримиримость в отношении к органам и представителям общественного управления, не вдумываясь в то, что адресованный ею призыв к интеллигенции: «Одумайтесь, господа! Прекратите свою бессмысленную игру в борьбу с Правительством!»⁹¹⁶ - актуален и в связи с борьбой «патриотов» с местной властью⁹¹⁷ (см. 2.2).

Полувековой юбилей местного самоуправления ультраправые «патриоты» отметили как «Пятидесятилетие земского засилья в России»⁹¹⁸: «Земство умело только налагать налоги и швырять деньги, расходуя их без расчета и бережливости, делая все не вовремя, без разбора, без уменья и опыта. Надо служить просительный молебен, чтобы Господь избавил Россию от земского ига, как избавил от татарского и от нашествия двунадесяти языков».

«Правые» ярко подчеркивали свою оппозиционность либеральным и левым силам: «Социалистическое учение, сочиненное евреями (Маркс, Лассаль), как известно, не признает ни патриотизма, ни национальности»⁹¹⁹. Однако в существе так называемого «разоблачительного» подхода к общественному управлению та и другая силы были союзниками, т.е. осуществляли грандиозную работу по разрушению плодов полувековой деятельности земства в городском, уездном, губернском масштабах. Основывая свое отношение на эмоциональном неприятии местной власти, демонстрируя отсутствие конструктивного анализа ее работы, провозглашая лозунги «смены власти» в противовес разумной критике и требовательному подходу к деятельности ее представителей, «правая» периодика была заодно с оппозиционными ей «левыми» политическими силами. Социал-демократическая пресса выступала против административных мер в отношении «правых»⁹²⁰, подспудно чувствуя солидарность своей деятельности с разрушительной работой, проводимой ультраправой периодической печатью по расшатыванию основ общественности в России.