28. Роль детали в романе Флобера "Госпожа Бовари".

Роман Флобера столь тщательно выстроен, что каждая на первый взгляд незначительная деталь получает своё место в контексте целого, “рифмуется” с родственными ей деталями, проясняет читателю смысл происходящего.

В общем и целом Ф. стремился к реализму и к тому, чтобы удалить образ автора из произведения. Поэтому предметы и героев читатель наблюдает через видение др.героев. Ф.старается быть объективным=> высокая роль детали.

Мне кажется, тут важны примеры. Итак, детали:

1. Тарелки. В тарелках заключено пророчество о судьбе самой Эммы и в то же время её недостижимая мечта. Луиза де ла Вальер была любовницей короля Людовика XIV. Эмме тоже суждено пасть, но её любовники и сами обстоятельства падения всего лишь пародия на изысканную историю знаменитой фаворитки короля-солнце, они подобны дешёвым трактирным тарелкам с грубой росписью.

С детства она обладала романтической душой. Сначала её трогает сентиментальный роман Бернардена де Сен-Пьера, затем уже в монастыре её завораживают “повторяющиеся в проповеди слова: невеста, супруг, небесный возлюбленный, вечный брачный союз”. В монастыре же она читает романы. Воображению Эммы представляются героини иных эпох. Среди прочих образов в душе её живёт “неизгладимое воспоминание о расписных тарелках, восхваляющих Людовика XIV”.

2. Щенок, белые рейтузы, прочее шмотье. «Галантерейная тема»

В иллюстрированных гравюрами альбомах, которые подруги привозили в монастырь, героиня видит полулежащих в колясках английских леди в белокурых локонах, прыгающих перед коляской борзых собак, маленьких грумов в белых рейтузах. Сделавшись женой Шарля Бовари, Эмма получает в подарок борзого щенка, которому даёт имя, заимствованное у Виктора Гюго. Джали звали козу Эсмеральды в романе «Собор Парижской богоматери».

Свою роль играют в романе Флобера и белые рейтузы. Для наивной Эммы они остаются весьма выразительным символом богатства и изысканности. Она в отчаянии, что ей приходится довольствоваться “конюхом в дырявой блузе” “вместо грума в рейтузах”. Белые рейтузы и бархатный фрак (символ идеального медового месяца в глазах Эммы) надевает Родольф Буланже, её первый любовник, для прогулки верхом, во время которой совершается грехопадение героини. Белые панталоны и на её втором любовнике Леоне Дюпюи, когда он спешит к ней на первое свидание.

Предметы туалета занимают в мечтаниях, а затем в жизни Эммы непропорционально большое место. Непременным условием идеального медового месяца, который следует проводить в швейцарском домике или в шотландском коттедже, является не только чёрный бархатный фрак с длинными фалдами, но и “мягкие сапожки, остроконечная шляпа и кружевные манжеты” мужа. “Мягкие сапожки” носит Родольф, в то время как сапоги Шарля грубые и жёсткие, словно деревянные. Впоследствии её судьбу отчасти решают новые платья, за отрезы ткани на которые Эмма задолжала большую сумму лавочнику и ростовщику Лере.

3. Один из центральных символических образов романа — зелёный шёлковый портсигар. Символ тяги к Парижу, как к пределу мечтаний и т.д. Шарль находит его, когда они возвращаются с праздника в поместье Вобьессар. Эта поездка стала поворотным пунктом в жизни Эммы. Вкусив суеты и роскоши светской жизни, она начинает страстно мечтать о Париже, об изысканно порочной жизни светских дам, о “ночных маскарадах, о дерзких радостях и неизведанном самозабвении, которое должно было в них таиться”. И мечтает постоянно…

4. Зелёный цвет портсигара несколько раз возникает на страницах романа. Когда Эмма видит Родольфа впервые, на нём зелёный бархатный сюртук. В сцене их объяснения на героине зелёная шляпка. В зелёном фраке является Леон на первое свидание. Куском зелёного бархата Шарль просит закрыть тело Эммы в гробу.

Портсигар принадлежал виконту, который поразил воображение Эммы на балу. Она видит его во второй раз, когда возвращается с Шарлем из Вобьессара: он несётся мимо в кавалькаде блестящих всадников. От напомаженных волос Родольфа во время их объяснения пахнет так же, как пахло от бороды виконта — ванилью и лимоном. Эмма чувствует, как благоухание “обволакивает ей душу”. Позже она дарит Родольфу в знак любви “портсигар, совершенно похожий на портсигар виконта”.

Ещё раз виконт появляется на страницах романа, когда действие стремительно движется к катастрофе. Эмма посылает Леона добыть денег, чтобы заплатить долг Лере. Леон не возвращается. Эмма понимает, что для неё всё кончено. И вот тогда-то мимо неё стремительно проезжает коляска, которой правит “джентльмен в собольей шубе”. В нём героиня узнаёт виконта: “Эмма обернулась: улица была пуста. И она почувствовала себя такой разбитой, такой несчастной, что прислонилась к стене, чтобы не упасть”. В этой последней встрече выражают себя несбывшиеся надежды Эммы, её неосуществимые мечты. И в то же время образ быстро скачущих лошадей постоянно соединяется в романе с мотивом рока, предчувствием трагической судьбы героини.

4. Ритуальное сожжение свадебного букета. Участь ее свадебного букета — своего рода предзнаменование или эмблема того, как несколько лет спустя расстанется с жизнью сама Эмма. Найдя свадебный букет первой жены, Эмма спрашивала себя, что станется с ее собственным. И вот, уезжая из Тоста, она сама его сжигает в великолепном пассаже: «Однажды Эмма, готовясь к отъезду, разбирала вещи в комоде и уколола обо что-то палец. То была проволочка от ее свадебного букета. Флёрдоранж пожелтел от пыли, атласные ленты с серебряной каймой истрепались по краям. Эмма бросила цветы в огонь. Они вспыхнули, как сухая солома. На пепле остался медленно догоравший красный кустик. Эмма глядела на него. Лопались картонные ягодки, извивалась медная проволока, плавился галун; обгоревшие бумажные венчики носились в камине, словно черные бабочки, пока, наконец, не улетели в трубу».

29. Образ аптекаря Омэ и его место в романе Флобера.

Большинство персонажей «Госпожи Бовари» — буржуа. У Флобера буржуа значит «мещанин», то есть человек, сосредоточенный на материальной стороне жизни и верящий только в общепринятые ценности. Для него буржуазность определяется содержимым головы, а не кошелька. Поэтому в знаменитой сцене романа, когда старуха крестьянка, получая медаль за рабский труд на хозяина фермы, стоит перед жюри умиленных буржуа, мещане — обе стороны: и благодушные политиканы, и суеверная старуха, все они — буржуа во флоберовском смысле..Ключ к флоберовскому термину — мещанство господина Омэ.

«Рыцарь прогресса».

В образе аптекаря Омэ Флобер сатирически сконцентрировал то, против чего с таким отчаянием, но безуспешно восставала Эмма. Омэ не просто типичный буржуа-обыватель. Он - сама пошлость, заполонившая мир, самодовольная, торжествующая, воинствующая. Омэ претендует на энциклопедическую образованность, широту и независимость суждений, вольнодумство, либерализм и даже политическое фрондерство. Твердя о своей «революционности» («Я... за бессмертные принципы восемьдесят девятого года»), Омэ зорко следит за властями, «вскрывает злоупотребления», в местной печати сообщает о всех «значительных» событиях («не было такого случая, чтобы в округе задавили собаку, или сгорела рига, либо побили женщину,- и Омэ немедленно не доложил бы обо всем публике, постоянно вдохновляясь любовью к прогрессу и ненавистью к попам»). Не удовлетворяясь этим, «рыцарь прогресса» «занялся глубочайшими вопросами: социальной проблемой, распространением морали в неимущих классах, рыбоводством, каучуком, железными дорогами и прочим». Лишь в финале романа раскрывается истинная подоплека чрезмерной «гражданской активности» Омэ и его политической принципиальности: ярый оппозиционер «перешел на сторону власти... продался, проституировал себя» ради собственных выгод. В конце концов Омэ добивается страстно желаемого - получает орден Почетного легиона и после смерти Шарля Бовари постепенно прибирает к своим рукам всю врачебную практику в Ионвиле. «Власти смотрят на него сквозь пальцы, общественное мнение покрывает его»,- заключает романист.

Омэ – очень типичный образ «Все аптекари в Нижней Сене, узнав себя в Омэ,- пишет Флобер после публикации романа,- хотели прийти ко мне и надавать пощечин».

Некоторые учености аптекаря Омэ (по Набокову):

1. Его научные познания взяты из брошюр, общая образованность — из газет; литературные вкусы ужасающие, особенно то, в каких сочетаниях он цитирует писателей. По невежеству, он однажды замечает: «That is the question, как недавно было написано в газете», не зная, что цитирует не руанского журналиста, а Шекспира, чего не подозревал, возможно, и сам сочинитель передовицы.

2. Он не в силах забыть ужас, который испытал, едва не угодив в тюрьму за незаконную медицинскую практику (поэтому так подлизывается в начале к Шарлю).

3. Он предатель, хам, подхалим и легко жертвует своим достоинством ради более существенных деловых интересов или чтобы заполучить орден.

4. Он трус и, несмотря на храбрые тирады, боится крови, смерти, трупов.

5. Он не знает снисхождения и отвратительно мстителен.

6. Он напыщенный осел, самодовольный позер, пошлый краснобай и столп общества, подобно столь многим пошлякам.

7. Он получает орден в 1856 году, в конце романа.

Имя Омэ заключает в себе анаграмму имени Эмма. В каком-то смысле Омэ — это Эмма наоборот. Он прозаичен — она сумасбродна, в финале романа ему удаются все замыслы, он процветает — она терпит крах и умирает. Но оба персонажа воплощают тривиальность, буржуазность мышления. Им обоим присуща пошлая жестокость. Только в Эмме пошлое и мещанское прикрыто прелестью, обаянием, красотой, юркой сообразительностью, страстью к идеализации, проблесками нежности и чуткости и тем, что ее короткая птичья жизнь кончается настоящей трагедией.

Иначе обстоит дело с Омэ. Он мещанин процветающий. И до самого конца бедная Эмма, даже лежа мертвая, находится под его навязчивой опекой, его и прозаического кюре Бурнисьена. Он придумывает ей надгробную надпись sta viator — остановись, прохожий (или стой, путник). Остановись где? Вторая половина латинского выражения — herоa calcas — попираешь прах героя. Наконец Омэ с обычной своей бесшабашностью заменяет «прах героя» на «прах твоей любимой жены». Стой, путник, ты попираешь стопой свою любимую жену — никакого отношения это не имеет к несчастному Шарлю, любившему Эмму, несмотря на всю свою тупость, с глубоким, трогательным обожанием, о чем она все-таки догадалась перед самой смертью. А где умирает он? В той самой беседке, куда приходили Эмма и Родольф на любовные свидания.