Принципы конвергенции социальной работы и социальной педагогики

Социальная работа и социальная педагогика находят в ХХ веке не только общие точки пересечения, но и образуют единую понятийную и научно-практическую сферу. Обнаруживается, что социальная работа имеет системные черты социальной педагогики. Наиболее отчетливо это видно в работе по социализации и ресоциализации молодежи, что доказывает утверждение о том, что социальная работа есть социальная педагогика в том числе.

Первые тенденции к сближению двух дисциплин намечаются в логике педагогической научной рефлексии в начале ХХ века. Это было связано прежде всего с тем, что исчезает романтическое представление о возможности средствами воспитания достигнуть гармонии в общественных отношениях. В контексте социальной политики воспитательные возможности рассматриваются как один из факторов в деле формирования свободной личности, той личности, которая способна к преобразованиям в общности. Например, П. Наторп утверждает, что «самоценность личности развивается сильнее всего как раз в скромной безличной преданности делу, именно общественному делу, что именно стремление к освобождению личности, индивидуальности должно вести к социальной работе, которая по ее конечному смыслу будет всегда работой над социальным образованием».

Изменение модуса рефлексии, расширение и включение понятийного пространства, других понятийных реалий приводят к переосмыслению понятия образования. Оно не сводится только к передаче культурно-исторических ценностей, оно может пониматься и в узком смысле: быть связанным с деятельностью личности по «образованию» новых социальных отношений. Тем самым в этой связи и проявляются субъективность и индивидуальность, которые формируются в активной социально-познавательной и преобразующей деятельности.

Такой подход не только у П. Наторпа, но и у ряда других педагогов, идеологов, например у А. Ферьера. Интерпретируя психоаналитические идеи З. Фрейда применительно к парадигме педагогики, он считал, что «жизненный импульс» субъекта необходимо направлять средствами воспитания в общественно необходимое русло. Нужно воспитать гражданина, отца, мать, готовых помочь обществу. В этом виделась основная задача воспитания в целом и конструктивного воспитания в частности.

Показателен данный пример и в другом случае. Педагогика того периода активно развивается по всем направлениям, включая в свое понятийное пространство не только различные социальные концепции, но и психологические, философские, биологические. Субъект воспитания становится полифункционален, его существование не связывают только с педагогическими смысловыми детерминантами, а понятийное пространство педагогики расширяется на многие виды научного знания и общественной практики.

Но если теоретическая флуктуация процесса наиболее наглядно представлена в ХХ веке, то в сфере практической деятельности, в сфере социальной практики два направления - educere и educare - имеют давние традиции. Здесь социальная работа выступала «педагогичнее», чем сама воспитательная практика, в том понимании, которое мы имеем сегодня.

Проблема инфатицида, узаконенного убийства детей, была вынесена за скобки педагогической рефлексии. В европейской истории инфатицид стал считаться преступлением в 318 году, а с 374 года подобного рода преступление приравнивалось к убийству человека. В России санкции за убийство незаконнорожденного ребенка появляются при Петре I в 1712 году. Но если данные проблемы не находят своего отражения в педагогической рефлексии, то они активно осмысляются в христианской догматике. Церковь, которая на ранних этапах выполняла миссию социального помощника, активно включается в искоренение этого варварского порока человечества. Не случайно первые приюты, первые школы для детей организуются и в Западной Европе, и в России непосредственно церковью.

Социально воспитательная функция социальной помощи не ограничивалась только вопросами инфатицида. Структурные сценарии воспитательной направленности находят свое отражение в деятельности монастырей по воспитанию взрослых: посещение верующими поселений прокаженных и больных, воспитание прихожан в духе христианского милосердия. В России, например, епископские суды в домонгольский период занимались не столько судопроизводством, сколько «увещеванием», взыванием к совести нуждающихся, обращали их внимание на необходимость жить в любви и согласии, в гармонии друг с другом.

Таким образом, мы видим, что на уровне практики социально-воспитательные сценарии в социальной работе имеют свои давние традиции, и на разных этапах развития цивилизации они выступали в качестве основных педагогических средств и методов воспитания всех слоев общности.

В ХХ веке, когда активизируются процессы, связанные с рефлексией «социальности», что становится новым мироощущением человека, его миросозерцанием и мироотношением, появляется некая универсальная парадигма, позволяющая объединять различные общественные феномены, в том числе воспитательные и «помогающие». Отсюда еще одна причина, почему социальная педагогика и социальная работа флуктуируют навстречу друг другу.

Новое мироотношение и миросозерцание для социальной работы и для социальной педагогики определили базисные принципы как деятельности, так и научного познания. Ими становятся: «среда - личность» и « личность - среда». Эти принципы выступают той основой, которая дает возможность социальной работе и социальной педагогике с единых позиций осмыслять феномены социального и ментального ряда проблем, касающихся клиента, когда два домена начинают выступать единой функциональной сферой в работе по социализации и ресоциализации молодежи.

Интеграция понятийных полей осуществляется сегодня не только на основе общих подходов к клиенту и принципов организации деятельности, но и на основе использования общих техник и методик взаимодействия.

Таким образом, процесс, который существует объективно в своей структурно- и культурно-исторической заданности - социальное воспитание, в контексте с социальной работой, в практической деятельности образует некое единство, где ее самостоятельность возможно идентифицировать только в логике диахронических процессов («там и тогда»). Логика же синхронических процессов («здесь и теперь»), выдвигает иные способы его существования, когда сам процесс социального воспитания, принимая конкретные «вещные» формы, флуктуирует к процессам социальной работы. Отсюда социальная работа тождественна социальной педагогике и принципы тождества, справедливые для одного, и другого процессов, заключаются в следующем:

• данная деятельность направлена на решение проблем, связанных с социальной дезадаптацией и девиацией;

• клиент и его проблема имеют сходную этиологию;

• социальная работа и социальная педагогика - практический механизм социальной политики;

• общность системных феноменов, на основе которых происходит конвергенция понятийных полей разных сфер познания.

Таким образом, на сегодняшний день происходит расширение понятийных границ теоретической социальной работы, и основные направления только очерчивают понятийный абрис познания, однако они не исчерпывают всего многообразия ее теоретической мысли.