Примечание 10

(С. 375 и след.)

ad: «Мог, qui demeure»¹ и т. д.

¹ Ich als naturlich eingestelltes Icb… «Как Я, находящееся в ес­тественной установке...» (с. 102—103).

В предлагаемой фор­мулировке это утверждение, если я его понимаю, кажется мне неверным. Если я понимаю оборот «тог qui demeure dans Vattitude naturelle» в том смысле, что речь идет о чистом Я, которое находится в есте­ственной установке, то это утверждение будет вер­но лишь в том случае, если зачеркнуть частицу «aussi»¹ .

¹ ...auch.: «...также...» (с. 102).

Ибо к чему это «aussi» должно относиться? Я, которое представляет собой предмет трансцен­дентального рассмотрения и в данном случае нахо­дится в естественной установке, было сразу же вве­дено как трансцендентальное Я, а то Я, которое является субъектом трансцендентального рассмот­рения, вообще еще не было введено как трансценден­тальное, и здесь перед нами возникает обширная проблема тождества, или отождествления, обоих этих Я. Следует ли это «aussi» отнести к «Я — субъекту трансцендентального рассмотрения»? Не думаю, что это предложение следует понимать таким образом. Тогда в качестве второго пункта, с которым aussi может быть соотнесено, можно было бы рассматри­вать только реальное Я, которое конституируется в многообразиях переживаний. Но в этом случае утвер­ждение как раз и оказалось бы ложным, поскольку конституированное реальное Я не есть Я трансцен­дентальное. Напротив, если слово «aussi» вычеркнуть, то утверждение будет истинным, однако вся его цен­ность будет состоять лишь в констатации того фак­та, что, не прибегая к редукции, чистое Я не отдает себе отчета в своей чистоте и, соответственно, в себе са­мом. — Если же приведенный выше оборот понимать в том смысле, что речь идет о реальном конституиро­ванном Я, то это утверждение тоже будет ложным, поскольку конституированное Я, опять-таки, не явля­ется чистым, трансцендентальным. И все же мы склон­ны сохранять силу за этим утверждением, потому что склонны устанавливать отношение тождества между мной как чистым Я и мной как реальным Я,принадлежащим психофизическому индивиду, кото­рый является частью мира. Но в этом случае сохра­няется серьезное затруднение, насколько мне изве­стно, никем еще не указанное и заключающееся в том, как одно и тоже может быть одновремен­но и конституирующим, чистым Я, и консти­туируемым, реальным Я, если приписываемые каждому из них особенности взаимно исключают друг друга и, таким образом, не могут сосущество­вать в единстве одного .предмета? Только если бы мы с самого начала рассматривали конституированное Я как иллюзию — в точности как и весь конституи­рованный реальный мир — это затруднение можно было бы разрешить в том смысле, что существует единственно лишь чистое Я, а реальное Я есть лишь трансцендентная по отношению к чистому, хотя и предначертанная для него в ходе его переживаний фикция. Однако Гуссерль резко воспротивился бы такой интерпретации идеализма, при которой про­дукты конституирования были бы приравнены к фикции. Выход, который основывается на понима­нии бытия чистого Я как абсолютного бытия, а бытия реального Я как вполне оправданного, но в бытий­ном отношении не автономного бытия, не приводит к решению проблемы постольку, поскольку и то и другое Я должны, так сказать, сосуществовать в рам­ках одной и той же предметности, если настаивать на толковании отношения между обоими Я в смысле их тождества, и поскольку исключающие друг друга определения должны были бы в этом случае также сосуществовать в рамках этой одной предметности. Или нам следует сказать, что онтологический закон противоречия не обладает всеобщей значимостью, но справедлив только для сферы конституирован­ных предметностей, или он должен быть переис­толкован и помещен в ряд тех законов, каждый из которых был бы справедлив только для одной опре­деленной бытийной сферы, относящейся к определенному типу бытия. Но и тогда оставалась бы про­блема, заключающаяся в том, как следует понимать единство некой предметности, элементы которого (конституирующее сознание — конституируемая предметность) благодаря интенциональности одно­го из них приводятся к единству одного и того же предмета.