101 Логика смысла

ми, а распределяет их в разнородных сериях событий. Разумеется эти серии

определены по-разному: одна как означающая, другая как означаемая. Но

распределение смысла в каждой из них совершенно независимо от точного отношения

значения. Вот почему, как мы видели, лишенный значения термин тем не менее имеет

смысл, а смысл и событие независимы от любых модальностей, влияющих на классы и

свойства, - они нейтральны по отношению ко всем этим характеристикам. Событие но

самой своей природе отличается от свойств и классов. Все, что имеет смысл, имеет

также и значение, но последнее - на иных основаниях, чем смысл. Значит, смысл

неотделим от нового вида парадоксов, которыми отмечено присутствие нонсенса

внутри смысла, - точно так же, как предшествующие парадоксы отмечали присутствие

нонсенса внутри значения. На этот раз мы столкнулись с парадоксами бесконечного

деления, с одной стороны, а с другой - с парадоксами распределения

сингулярностей. Внутри серий каждый термин имеет смысл только благодаря своему

положению относительно всех других терминов. Но такое относительное положение

само зависит от абсолютного положения каждого термина относительно инстанции =

х. Последняя определяется как нонсенс и непрестанно циркулирует, пробегая по

сериям. Смысл актуально производится этой циркуляцией - в качестве смысла,

воздействующего как на означающее, так и на означаемое. Короче, смысл - это

всегда эффект. Но эффект не только в каузальном смысле. Это также эффект в

смысле "оптического эффекта" или "звукового эффекта", или, еще точнее, эффекта

поверхностного, эффекта позиционного и эффекта лингвистического. Итак, эффект -

вовсе не видимость или иллюзия, а продукт, разворачивающийся на поверхности и

распространяющийся по всей ее протяженности. Он строго соприсутствует со своей

причиной, соразмерен ей и определяет эту причину как имманентную, неотделимую от

своих эффектов - чистое nihil [ничто - лат.] или х как внешнее самих эффектов.

Такие эффекты, такой продукт обычно обозначаются собственными или единичными

именами. Собственное имя может полностью рассматриваться как знак только при

условии, что оно

102 НОНСЕНС

отсылает к эффекту такого рода. Так, физики говорят об "эффекте Кельвина",

"эффекте Зеебека", "эффекте Зеемана" и так далее. Медики обозначают болезни

именами врачей, которым удалось описать симптомы этих болезней. Следуя этой

традиции, открытие смысла как бестелесного эффекта, всегда производимого

циркуляцией элемента = х, пробегающего по терминам серии, должно быть названо

"эффектом Хрисиппа" или "эффектом Кэррола".

У авторов, еще недавно причисляемых к структуралистам, существенным является

именно этот момент: смысл рассматривается вовсе не как явление, а как

поверхностный и позиционный эффект, производимый циркуляцией пустого места по

сериям данной структуры (место карточного болвана, место короля, слепое пятно,

плавающее означающее, нулевая ценность, закулисная часть сцены, отсутствие

причины и так далее). Структурализм (сознательно или нет) заново открывает

стоицизм и кэрроловское воодушевление. Структура - это фактически машина по

производству бестелесного смысла (скиндапсос). Но когда структурализм на свой

манер показывает, что смысл производится нонсенсом и его бесконечным

перемещением, что он порождается соответствующим расположением элементов,

которые сами по себе не являются "означающими", - нам не следует "сравнивать это

с тем, что называется философией абсурда: Кэррол - да, Камю - нет. Ибо для

философии абсурда нонсенс есть то, что просто противоположно смыслу. Так что

абсурд всегда определяется отсутствием смысла, некой нехваткой (этого

недостаточно...). Напротив, с точки зрения структуры смысла всегда слишком

много: это избыток, производимый и вновь производимый нонсенсом как недостатком

самого себя. Якобсон определяет нулевую фонему, не имеющую фонетически

определенной значимости, через ее противоположность к отсутствию фонемы, а не к

фонеме самой по себе. Точно так же, у нонсенса нет какого-то специфического

смысла, но он противоположен отсутствию смысла, а не самому смыслу, который он

производит в избытке, - между ним и его продуктом никогда не бывает простого

отношения ис-